Рассчитавшись, они оба одновременно встали и неторопливо пошли к выходу. Молча. Потому что все главное уже было сказано.
Том, еще раз попрощавшись с Трейси, пошел не назад к гостинице, а к ближайшему перекрестку. Фланирующей походкой никуда не спешащего человека Том шел по улице, окунувшись в уже привычную симфонию города. Шел и рассматривал вывески, пытаясь найти нужную ему. Одновременно он пытался вспомнить что-нибудь новое про Аденауэра*. Но пока ничего, кроме уже припомненного анекдота с присланной географической картой и резинкой в ответ на угрозы стереть Союз, в голову не приходило. (В действительности Толик перепутал – угрожал стереть с географической карты государство  Советский Союз не Аденауэр, а министр обороны ФРГ Франц Йозеф Штраус). Ну, заодно, и то, что бывший мэр Кельна, став канцлером ФРГ, рвался в НАТО и создал правительство реваншистов. И все. Но этого для Тома-Толика было вполне достаточно. Впрочем, он быстро выбросил из головы все, не относящееся к предстоящему еще одному важному разговору. «Как там говорила героиня американского фильма? – Я подумаю об этом завтра. Тем более, что мнение какого-то капитана из контрразведки никто учитывать не будет. А вот мнение АНБ…» - Том как раз оказался на углу двух улиц, перед зданием в старинном импозантном стиле украшенном трехметровой бронзовой фигурой, держащей на плечах часы и с врезанным в вершину обрамления дверей названием. Тем самым, которое он разыскивал.
Там он провел еще полчаса, выбирая вещь, которая должна была помочь ему уговорить Норму. И выбрал, несколько не сомневаясь, что высокая цена изделия полностью оправдана, как известностью самой фирмы, так и дизайном…
Норма, она же Мерилин (имя к которому Том никак не мог привыкнуть) ждала его в номере.
---
*Конрад Аденауэр (1876-1967 г.г.) – первый федеральный канцлер ФРГ, с 1949 по 1961г. С 1917 по 1933 г.г. – обер-бургомистр Кельна. После прихода Гитлера к власти ушел с постов из-за неприятия нацизма. После взятия Кельна американцами в 1945 г стал бургомистром Кельна. Снят с должности после перехода Кельна в английскую зону оккупаиции. Перебрался в американскую зону и основал партию ХДС. Фактический создатель ФРГ. Считал раскол Германии выгодным для того, чтобы показать немцам преимущества его политики. Используя разногласия между США и СССР, сумел сорвать объединение оккупационных зон Германии и ее демилитаризацию. Укрепляя связи с западными державами, создал возможность вступления ФРГ в НАТО и восстановления вооруженных сил. Прекратил преследования нацистов, при нем они занимали многие важные должности.

Бой после боя

Далеко внизу, как спины куда-то спешащих животных, вздымались и уносились вдаль холмы, словно щетиной покрытые темно-зелеными зарослями. В долинах изящными узорчатыми зеркалами лежали рисовые поля, залитые водой и вспыхивающие серебряным блеском под лучами солнца. В наушниках, которые ему дал командир вертолета капитан  , Том расслышал: «Танго Тайгер, я «Три-ноль-пять». Нахожусь в двух-трех минутах лета от цели. Готовность два. Роджер»
Том поднял голову, его взгляд упал на задумчивое лицо Сэма. И тот мрачно подмигнул ему. Том подмигнул в ответ и, стараясь перекричать мерный гул двигателя, произнес нараспев.
- Здесь ничего не происходит…
Неважно, сколько раз и где ты вступаешь в бой - в джунглях, в лесах, в бокажах Нормандии или в горах Кореи - все равно всегда где-то глубоко тебя пронизывает резкий электрический разряд. И откуда-то словно доносится знакомый резкий, приторно-сладкий с металлическим оттенком, запах - запах свежепролитой крови. Той самой, которой еще нет, но которая скоро щедро польет землю…
Сэм, тоже сидящий с наушниками на голове, похлопал командира отделения, щуплого, невысокого вьетнамца по плечу, затем повернулся к Тому и поднял два пальца. Тот ответил кивком головы и взял карабин, казавшийся рядом с новыми, более тяжелыми винтовками американских парашютистов охраны устаревшим и маленьким. Однако в руках вьетнамцев были те же самые карабины...

Отредактировано Логинов (27-02-2017 05:28:41)

Впрочем, он быстро выбросил из головы все, не относящееся к предстоящему еще одному важному разговору. «Как там говорила героиня американского фильма? – Я подумаю об этом завтра. Тем более, что мнение какого-то капитана из контрразведки никто учитывать не будет. А вот мнение АНБ…» - Том как раз оказался на углу двух улиц, перед зданием в старинном импозантном стиле украшенном трехметровой бронзовой фигурой, держащей на плечах часы и с врезанным в вершину обрамления дверей названием. Тем самым, которое он разыскивал.
Там он провел еще полчаса, выбирая вещь, которая должна была помочь ему уговорить Норму. И выбрал, несколько не сомневаясь, что высокая цена изделия полностью оправдана, как известностью самой фирмы, так и дизайном…
Норма, она же Мерилин (имя к которому Том пока никак не мог привыкнуть), ждала его в номере. Надувшаяся, как мышь на крупу.
- Ты мне обещал скоро вернуться, - начала она, едва Томпсон вошел.
- Задержался по делам, малышка, - улыбнулся в ответ он. – И не злись – тебе не идет. А будешь продолжать – я тебя накажу…
- Ночью, - не выдержав, ответно улыбнулась Монро.
- И ночью тоже. А пока – встань, - командный тон, неожиданно появившийся в его речи, заставил Мерилин подскочить с кресла и замереть. – Вот так-то лучше, - тем же тоном добавил Томас. И вдруг опустился на одно колено, одновременно одним слитным, почти незаметным на глаз движением выхватив из кармана коробочку.
- Норма… эээ… Мерилин, - он сконфуженно замолчал на мгновенье, но тут же продолжил.- Ты согласишься стать моей женой? – и открыл коробочку, в которой лежало блеснувшее в падающем из окна солнечном луче кольцо.

Бой после боя

Далеко внизу, как спины куда-то спешащих животных, вздымались и уносились вдаль холмы, словно щетиной покрытые темно-зелеными зарослями. В долинах изящными узорчатыми зеркалами лежали рисовые поля, залитые водой и вспыхивающие серебряным блеском под лучами солнца. В наушниках, которые ему дал командир вертолета капитан Килгор, Том расслышал: «Танго Тайгер, я «Три-ноль-пять». Нахожусь в двух-трех минутах лета от цели. Готовность два. Роджер»
Том поднял голову, его взгляд упал на задумчивое лицо Сэма. И тот мрачно подмигнул ему. Том подмигнул в ответ и, стараясь перекричать мерный гул двигателя, произнес нараспев.
- Здесь ничего не происходит…
Неважно, сколько раз и где ты вступаешь в бой - в джунглях, в лесах, в бокажах Нормандии или в горах Кореи - все равно всегда где-то глубоко тебя пронизывает резкий электрический разряд. И откуда-то словно доносится знакомый резкий, приторно-сладкий с металлическим оттенком, запах - запах свежепролитой крови. Той самой, которой еще нет, но которая скоро щедро польет землю…
Сэм, тоже сидящий с наушниками на голове, похлопал командира отделения, щуплого, невысокого вьетнамца по плечу, затем повернулся к Тому и поднял два пальца. Тот ответил кивком головы и взял карабин, казавшийся рядом с новыми, более тяжелыми винтовками американских парашютистов охраны устаревшим и маленьким. Однако в руках вьетнамцев были те же самые карабины. И они отнюдь не выглядели безобидными игрушками.
Вертолет начал быстро снижаться, скользя над склоном огромной горы. Расплывчатое зеленое пятно, расположенное слева от вертолета, оказалось дремучими джунглями. Билл Килгор прибавил газ и корпус вертолета резко завибрировал. Они неслись над самыми верхушками высоких деревьев, над все шире развертывавшейся перед ними зеленой болотистой долиной.
Согнувшись под тяжестью снаряжения, вьетнамские солдаты напряженно смотрели в открытую дверь, разинув рты. Наконец открылись расчищенные в джунглях участки. Вертолет начал плавно опускаться, словно осенний лист в безветренный день. Резкий толчок от соприкосновения с землей и по траве побежали волны от поднятого винтами ветра. Билл махнул рукой и солдаты, пригибаясь, один за другим выскочили вслед за командиром отделения из вертолета. Вслед за ними вылезли, держа оружие наготове, десантники во главе с Сэмом. Последним, неторопливо и несколько неуклюже перебирая руками ногами, мысленно ругаясь, вылез Том. И сразу же словно окунулся в горячий, пахнущий испарениями джунглей, воздух.
«Совсем растренировался с этой кабинетной работой, - отбегая от вертолета, подумал Томпсон, - Как все-таки Сэм похож на своего отца, только вот пошел по другой специальности. Сэмюэл С. Кошен… - проскочила заодно совершенно посторонняя мысль.  – Тридцать три устаревших «чоппера», всего три вертолетных роты… и победа за победой? Не верю, - оглянувшись на взлетающий Н-21, вернулся он к своей миссии. – Капитан Килгор… занятно, но не могу вспомнить, откуда я эту фамилию знаю».
Неожиданно откуда-то с поля донесся знакомый по войне, издавна привычный треск перестрелки. Насторожившиеся парашютисты взяли винтовки наизготовку. Томпсон стоял совершенно спокойно, ожидая Макса Аннунцио, переводчика миссии, и военного советника при южно-вьетнамской армии капитана Боба Форбса, спешивших к нему от места приземления соседнего вертолета. «Скучно, сэр, - подумал Том. – Нет ничего нового под солнцем. Бывет нечто, о чем говорят – Смотри, вот это новое, - но это было уже в веках, бывших прежде нас… - вообще, после того как они с Нормой расстались пять лет назад, он почему-то очень полюбил читать и цитировать библию. – Пожалуй, Центр довольно точно знает ситуацию здесь, - подумал он, осматривая окружающей пейзажи вспоминая присланную ему ориентировку. – Чекисты…»
- Видели его? – спросил подошедший Форбс. - Этого стрелка?
- Нет, не заметил, - ответил Том. - Где?
- Во-он там, на склоне холма, возле речушки. Сделал четыре или пять выстрелов. Кажется, автоматическая винтовка «браунинг». Стрелял одиночными…
Слева внезапно раздались крики и донесся шум погони. Повернувшись, Томпсон увидел мальчишку, который, молотя руками по воде и взметая вокруг себя высокие сверкающие всплески, барахтался в дальнем конце рисового поля. Громыхнул залп, но мальчишка (беглец казался Тому именно мальчишкой) вскарабкавшись на берег, исчез в лесу. Капитан Д, один из военных советников, руководящий проведением операции по прочесыванию, что-то кричал, указывая вперед. Том уловил доносившееся оттуда слабое щелканье пистолетных выстрелов. От поселка донеслись приглушенные звуки разрывов, словно кто-то подрывал гранаты под землей. Отделение вьетнамцев, за которым шли Том и его группа, порысило к селению.
Хижины поселка стояли скученно, почти впритык одна к другой. Их крыши из высохших пальмовых листьев, поблекших на солнце, белели на фоне яркой зелени джунглей. Рассыпавшиеся цепью солдаты двигались по селению, временами стреляя во что-то, невидимое американским наблюдателем. Около одной из хижин тесной группкой собрались женщины, словно сбившись вместе, они могли защитить друг друга от надвигающейся опасности. Они молча и угрюмо смотрели на приближающуюся группу солдат и лишь заметив среди них фигуры американцев, заволновались.  Солдаты, обогнув эту группу, скрылись за ближайшими хижинами. А женщины, обступив шедших впереди Боба и Макса. Парашютисты во главе с Сэмом, встав по углам воображаемого квадрата, настороженно оглядывались по сторнам, готовые в любой момент открыть огонь.
Внимание Тома привлекла раздавшаяся неподалеку очередь из карабина. Показав знаком Сэму направление, он зашел за хижину. Неподалеку от ее стен лежал человек в обычном местном одеянии – черной куртке и черных брюках. Тому бросились в глаза самодельные сандалии с подошвами, вырезанными из автомобильной покрышки. Черная куртка на спине, разорванная попаданиями пуль, быстро пропитывалась кровью. Кошен, опередив Томпсона, присел около тела и, держа винтовку правой рукой, левой прикоснулся к шее. После чего поднялся, отрицательно покачав головой на вопросительный взгляд Тома.  Стоящий у соседней хижины вьетнамец, похоже тот же самый, что застрелил крестьянина, что-то громко крикнул внутрь и тут же выхватил ручную гранату. Выдернул чеку, бросил гранату внутрь и отскочил в сторону, пригибаясь.
- Что…, - только и успел сказать Том. Внутри строения громыхнуло. Из дверного проема выбило клубы пыли и куски земли вместе с какими-то обломками. Том бросился вперед, шагнул в хижину. Посреди нее виднелось смешное маленькое укрытие, похожее на слепленный из высохшей грязи низенький улей. Одну из стенок разворотило взрывом, и, посмотрев в пролом, Том разглядел в мешанине обломков, обрывков одежды и осколков посуды несколько телец, буквально плававших  глубоких лужах крови. Тельца, крошечные и беззащитные. Никто из них не шевелился. Том невольно отшатнулся.
- Том? Что там? Вы в норме? - спросил появившийся за его спиной Сэм.
- Нормально, капитан, - как можно более спокойно («старого солдата трудно вывести из себя») ответил Том. – Здесь, похоже, укрывалась женщина с детьми. Один грудной…
- О, черт побери, - выругался Сэм. Том повернулся и они несколько мгновений смотрели в глаза друг другу.
- Пойдем-ка к мистеру Форбсу, - попросил приказным, не признающим возражений тоном, Томпсон. Сэм молча кивнул в ответ. Они развернулись и вышли из хижины, тут же столкнувшись с еще одним вьетнамским солдатом. Тот стоял с ошарашенным видом, разглядывая непонятно как  возникших из пустой, по его мнению, хижины, американцев и даже не замечая держащих его на мушке десантников. Впрочем, увидев, что начальство появилось на виду целым и невредимым, парашютисты опустили винтовки. Вьетнамец же, подождав, пока Том и Сэм отойдут на несколько шагов, криво усмехнувшись, поднес факел к крыше хижины, которая занялась веселым ярким, почти неразличимым в солнечном свете пламенем.
- Капитан! - окликнул Томпсон Форбса. Лицо его было подозрительно спокойно, а голос, несмотря на то, что он не кричал, перекрывал окружающие шумы. - Капитан…
- Да, сэр,  - ответил Форбс, отходя от что-то продолжающего объяснять уже почти не слушающим его женщинам Макса.
- Они сжигают хижины…
- Да, сэр. Это делается по моему приказанию. Мы сжигаем все строения, в которых есть бункера. Они классифицируются, как сооружения, имеющие военный характер
Том презрительно посмотрел на офицера.
- Бункерами вы называете эти жалкие укрытия, слепленные из глины?…Оригинально… Но вы сжигаете и их одежду, их продовольствие, их рис. Как же они будут жить?
Форбс нахмурился.
- Их должны переселить в другое место, сэр. Всех жителей деревни. Приказ генерала…
- Понятно. Продолжайте, - процедил сквозь зубы Том и дал знак охране двигаться за ним.
- Пойдем, досмотрим все до конца со стороны, - пояснил он Сэму, едва они отошли подальше от Форбса. Двигаясь неторопливо, в постоянной готовности к обстрелу, вышли к месту высадки. И уже оттуда молча смотрели, как гонят женщин, детей и стариков куда-то в сторону джунглей, подальше от поселка, как разгораются хижины. Как несколько солдат, поймав где-то еще одного местного, по виду обычного крестьянина, бьют и допрашивают его на фоне горящих строений. Как после десяти минут «экстренного полевого потрошения» один из солдат по знаку вьетнамского офицера стреляет ему в затылок.
Наконец экзекуция закончилась и к ним подтянулась большая часть вьетнамцев вместе с советником и переводчиком.
- Ну, и как насчет партизан, Боб? – спокойно, словно ничего не произошло, спросил Томпсон.
- Один скрылся, двое убиты, сэр, - доложил Форбс.
- А оружие?
- О, они обычно выбрасывают его и маскируются под крестьян, сэр, - капитан криво усмехнулся. - У них специальная инструкция на этот счет. Затем они надевают соломенную шляпу, берут мотыгу и сразу же превращаются в крестьян. Такова война, которую мы здесь ведем. - он еще раз усмехнулся - Впрочем, мы захватили карабин.
- Понятно, - усмехнулся в ответ Томпсон и посмотрел на небо. – Вот и наши летуны…
Вертолетчики, словно гордясь выучкой, приземлились практически на те же места, что и при высадке.
- Прошу вас, сэр, - улыбнулся, выглядывая из кабины, Килгор, при этом усиленно вдыхая воздух. Так что ноздри шевелились, словно пятачок у свиньи.
- Что-то почуяли, капитан? – спросил Сэм.
- Нет, капитан. Просто люблю это запах. Хотя с запахом напалма ему конечно не сравнится. Вот летали мы недавно на одно задание… А там, представляете, местные летуны накрыли напалмом целую роту Вьет-Миня. Бомбили несколько часов. Прилетаем туда с утра… А там чисто выжженный участок и… ничего. Только запах напалма. Я еще подумал, что это – запах победы. Так что очень люблю запах напалма по утрам, - засмеялся вертолетчик.
- Когда-нибудь эта война закончится, - заметил, забираясь в кабину, Том.
- Так точно, сэр! – воскликнул капитан. – Все сели? Взлетаем…
И вертолет подскочил вверх в ярко-синие небо, которое не портиили даже чуть заметные полупрозрачные клубы дыма, поднимающиеся вверх от горящих хижин. Том смотрел в лицо сидящего напротив десантника невидящим взглядом и думал, что все только начинается…

Мы попали в сей мир, как в силок воробей.
Мы полны беспокойства, надежд и скорбей.
В эту круглую клетку, где нету дверей,
Мы попали с тобой не по воле своей.
О. Хайам, «Рубаи»

Конец 1-й книги.

Москва - Чебоксары - Москва, 2013 -17 г. г.

Начало второй книги:
«Джеронимо!» Война и мир попаданца
Книга II. Мир
Знаков 001 833 (66)

Несколько слов от автора
Мы знаем, на что способна война. Но кто знает, на что способен мир?
Неизвестный автор.
«Jeronimo! - Джеронимо!»
- клич американских парашютистов
во время прыжка
Продолжение приключений попаданца в Америку. Книга посвящена тому трудному и прекрасному времени, когда мужчины еще были мужчинами, женщины – женщинами, а сверхдержавы – сверхдержавами.
Памяти той великой страны, в которой я родился, и ее достойного (тогда) соперника.
Cogito ergo sum (Я мыслю, следовательно – существую (лат))

Звонок прозвучал неожиданно и резко, словно крик неизвестного встревоженного животного. Тишина, до того царившая в доме и прерываемая только постукиванием напольных и настенных часов и дыханием человека в спальной, с испугом попряталась по углам. Телефон же звонил без передышки, словно на том конце провода заранее знали, что Том спит и хотели во чтобы-то ни стало разбудить его.
Том, вырванный из сна этим звуком, поворочался некоторое время с боку на бок, как бы стремясь уснуть снова, вопреки разбудившему его шуму.  Затем резко встал с кровати. Не одеваясь, сделал несколько махов руками и ногами, похоже изображающих зарядку. Выругался на русском, потом добавил, судя по интонации, несколько столь же энергичных слов по немецки. Но несмотря на все его действия, телефон продолжал надрываться. Тогда он со вздохом взял трубку и сказал голосом, в котором чувствовалось нескрываемое раздражение. - Алло. Алло, Томпсон у телефона. - Несколько мгновений помолчал, слушая ответ и снова недовольно бросил в трубку. - Я в отставке, ВЫ не забыли, - выделив слово «вы» голосом.
- Черт побери, меня из-за этого вопроса попросили выйти в отставку. Я это сделал и теперь вы снова просите вернуться потому что видите ли у вас проблемы. Но у меня-то никаких проблем нет. И не надо…, - он резко прервал разговор и невольно вытянулся по стойке «смирно». Что выглядело довольно-таки комично, учитывая ситуацию и его вид в свободных трусах, которые в другой стране и в другое время называли «семейными»
- Приветствую, босс, - тон Тома явно изменился. – Понял, понял. Ладно, только ради вас. Вылететь в Вашингтон…, - он посмотрел на настенные часы. - Попробую, босс. Не ранее чем завтра поутру. Хорошо. До встречи.
Он опустил трубку на телефон, еще раз коротко выругался, причем сразу на трех языках и начал одеваться. Это заняло у него очень мало времени, так как вся одежда лежала и висела в образцовом армейском порядке рядом с кроватью. Одевшись, он вышел в небольшой коридор и тут же свернул на кухню. Где сразу же включил радио. Готовя немудренный холостяцкий завтрак, он прослушал рекламу, затем сводку погоды и наконец услышал то, ради чего терпел это словоизвержение:
-
Продолжение следует

Отредактировано Логинов (12-03-2017 05:26:24)

«Джеронимо!»
Книга II. Мир

Несколько слов от автора

Мы знаем, на что способна война. Но кто знает, на что способен мир?
Неизвестный автор.

«Jeronimo! - Джеронимо!»
- клич американских парашютистов
во время прыжка

Продолжение приключений попаданца в Америку. Книга посвящена тому трудному и прекрасному времени, когда мужчины еще были мужчинами, женщины – женщинами, а сверхдержавы – сверхдержавами.
Памяти той великой страны, в которой я родился, и ее достойного (тогда) соперника.

Cogito ergo sum

Только судьбы народов решаем не мы –
И большою войной этот мир поделен.
С. Никифорова «Флибустьеры»

Звонок прозвучал неожиданно и резко, словно крик неизвестного встревоженного животного. Тишина, до того царившая в доме и прерываемая только постукиванием напольных и настенных часов и дыханием человека в спальной, с испугом попряталась по углам. Телефон же звонил без передышки, словно на том конце провода заранее знали, что Том спит и хотели во чтобы-то ни стало разбудить его.
Том, вырванный из сна этим звуком, поворочался некоторое время с боку на бок, как бы стремясь уснуть снова, вопреки разбудившему его шуму.  Затем резко встал с кровати. Не одеваясь, сделал несколько махов руками и ногами, явно изображающих зарядку. Выругался на русском, потом добавил, судя по интонации, несколько столь же энергичных слов по-немецки. Но, несмотря на все его действия, телефон продолжал надрываться. Тогда он со вздохом взял трубку и сказал голосом, в котором чувствовалось нескрываемое раздражение.
- Алло. Алло, Томпсон у телефона. - Несколько мгновений помолчал, слушая ответ  невидимого собеседника, и снова недовольно бросил в трубку. - Я в отставке, ВЫ не забыли, - выделив слово «вы» голосом. - Черт побери, меня из-за этого вопроса попросили выйти в отставку. Я это сделал, а теперь вы снова просите вернуться, потому что видите ли, у вас проблемы. Но у меня-то никаких проблем нет. И не надо…, - он резко прервал разговор и невольно вытянулся по стойке «смирно». Что выглядело довольно-таки комично, учитывая ситуацию и его вид в свободных трусах, которые в другой стране часто называли «семейными»
- Приветствую, босс, - тон Тома вдруг сильно изменился. – Понял, понял. Да. Ладно, только ради вас. Вылететь в Вашингтон…, - он посмотрел на настенные часы. - Попробую, босс. Не ранее чем завтра поутру. Хорошо. До встречи.
Он опустил трубку на телефон, еще раз коротко выругался, причем сразу на трех языках и начал одеваться. Это заняло у него очень мало времени, так как вся одежда лежала и висела в образцовом армейском порядке рядом с кроватью. Одевшись, Том вышел в небольшой коридор и тут же свернул на кухню, где сразу же включил радио. Пока лампы радиоприемника разогревались, он открыл холодильник и достал все необходимое. Налил в чайник воду и поставил его на электроплиту. Готовя немудренный холостяцкий завтрак, он прослушал передаваемую местной радиостанцией рекламу, затем сводку погоды и наконец услышал то, ради чего терпел это словоизвержение:
- Срочные новости. Эн-Би-Си сообщает, что вчера в районе Тонкинского залива произошло нападение на эсминцы «Мэддокс» и «Тернер Джой». «Мэддокс», следовавший, согласно донесения капитана, в международных водах, атаковали катера коммунистического режима Северного Вьетнама. Эсминец получил несколько торпедных попаданий и начал тонуть. Пришедший ему на помощь эсминец «Тернер Джой» сумел потопить один из атаковавших катеров. Поддержку ему оказало звено наших палубных истребителей «Крусейдер», выполнявших тренировочный полет возле своего авианосца «Тикондерога». После атаки на катера они были вынуждены вступить в воздушный бой с появившимся самолетами агрессора. Получив в ходе боя повреждения, уцелевшие северовьетнамские катера и самолеты прекратили атаки, взяв курс на свою базу. Несколько человек из команды эсминца «Меддокс» пропало без вести. В результате проведенной командой эсминца «Тернер Джой» и вертолетами с авианосца спасательной операции остальные члены экипажа «Мэддокса» спасены. Президент Джонсон заявил, что неспровоцированная агрессия против кораблей Соединенных Штатов не останется безнаказанной.
«Интересно девки пляшут, по четыре бабы в ряд, - усевшись за стол, подумал Том, - насколько я помню, ТАМ все тоже началось с какого-то нападения на американские корабли. История любит повторяться. Но если подумать, каждое историческое событие имеет свои причины. И они так просто не отменяются. Президент Дуглас сумел сдержать начало противостояния между СССР и США до пятьдесят третьего. Но он же не убрал основные причины этого – ни стремление значительной части американского истеблишмента к Pax Americana, Американскому миру, основанного на вере в мессианское предназначение США, ни антикоммунизма, ни интересов промышленников и военных. Ни один из производителей не обрадуется, если вместо стабильно оплаченных государством заказов с нормой прибыли в сто процентов, его заставят переключаться на гражданскую продукцию без гарантированного сбыта и с нормой прибыли в десять процентов… Именно поэтому сменивший Дугласа Эйзенхауэр увеличил военный бюджет и пошел на ухудшение отношений с Союзом. Хотя… наши корейские нетоварищи в этом ему неплохо помогли. Корейская война… н-да… Вот так и начнешь верить в судьбу», - закончив завтрак, он неторопливо и обстоятельно убрался, проверил дом на готовность к «одиночному плаванию». Потом взял «тревожный чемоданчик» и, одевшись, зашел в гараж. Стоящий в нем несерийный «Виллис Джип» CJ-4, оснащенный установленным по заказу форсированным двигателем в восемьдесят лошадок, завелся как всегда, без задержки.