В лучах заходящего солнца двор Академии окрашивался розовым, что ректор Осман посчитал хорошим знаком. Он уже был готов опуститься до примитивнейших из суеверий после двух суток без сна в попытках составить обращающую формулу ритуала Призыва, что было задачей сродни меньшим из деяний Бримира, придумавшего оригинальный ритуал. Что-то более-менее похожее теперь красовалось нагромождением меловых линий вокруг круга призыва, который словно выплавило в земле три дня назад, когда пропала сутдентка Вальер.
- Вы думаете это сработает? - неуверенно проговорил Кольбер.
Осман бросил на профессора, по недосмотру которого вся каша и заварилась, сердитый взгляд, заставив того поежиться. Но ругаться сил уже не было, потому ответил он спокойно:
- Мы обязаны попробовать, хоть попытка у нас всего одна. У вас есть здравые предложения, пока мы не начали?
Кольбер вместе с другими преподавателями, стоявшими вокруг рисунка, покачал головой. На земле был вычерчен единственный осмысленный и законченный вариант из предложенных за трое суток с исчезновения Луизы, а времени придумать что-то еще не осталось - завтра наступал день Пустоты, заканчивая тем самым неделю, в которую можно было провести Весенний Ритуал Призыва. После заката солнца шансы на возвращение Вальер упадут практически до нуля.
Подняв посох, ректор начал читать заклинание, подхваченное остальными преподавателями, задействованными в ритуале. Линии голубого света заскользили по земле, повторяя изгибы рисунка, затем коснулись круга призыва и сменили цвет на бирюзовый. Резко вспыхнув зеленым, над центром круга начала медленно образовываться портал, но едва успев набрать характерные для призыва некрупного фамильяра размеры, взорвался, забив черным густым дымом всё пространство над рисунком, благоразумно окруженное щитами свободными преподавателями.
Со стороны студентов, собравшихся поглазеть в отдалении, послышались смешки. Ректор отметил, что такой взрыв, действительно похожий на те, что устраивала ежедневно студентка Вальер, это хороший знак. Профессор Гито ловко и аккуратно сдул дым вверх, создав восходящий поток воздуха. Все присутствующие смогли разглядеть девушку в центре круга, лежащую в центре круга в странном наряде. Создавалось впечатление, что она была нага, за исключением пары кусков ткани, плотно облегавших самые интимные области, да множества недлинных, не более полуметра, но довольно толстых необычных веревок, свисавших со всего тела. Хотя ее мокрые волосы и были характерного редкого оттенка, принадлежавшего юной Луизе, сама Вальер была вроде пониже ростом, да и фигурой, сейчас аппетитно выставленной на обозрение похвастаться не могла. Девушка проборматала что-то непонятное, но ругательное, судя по интонации, и проподнялась, с удивлением оглядываясь.
- Луиза? Что за странный наряд? - донеслось со стороны студентов. Ректор Осман отметил, что говорила студентка Цербст, довольно хорошо знавшая Вальер, и решил отнести это к хорошим знакам.
- Кирхе... ректор Осман? Я что, вернулась обратно? Какого саньши? - девушка явно узнала окружающих, хоть и не без труда.
- Мисс ла Вальер, вы в порядке? Кажется, для вас прошло несколько больше трех дней, что потребовались нам, чтобы вернуть вас?
- Трех... дней? - девушка окинула шальным взглядом людей вокруг. Кажется она с трудом соображала, да и двигалась с трудом, словно пьяная.
Тем временем девушка обратила внимание на одну из наиболее длинных веревок, свисавшую с её руки, посмотрела на нее с глуповатым видом и отцепила ту от руки. Ректору показалось, с легким страхом, что та впивалась ей под кожу. С третьей попытки Луиза закинула руки за голову и ухватила короткую веревку (веревку ли?), торчавшую из основания шеи, и неспеша вытянула её тоже, оставив на её месте блестящий металлом кружок на коже. После этого она рухнула ничком на землю, словно на мгновение заснула, но сразу поднялась, окинула окружающих цепким и трезвым взглядом и начала отцеплять остальные веревки, с каждой следующей двигаясь всё ловчее и чётче, в процессе ответив-таки:
- Да, господин ректор. Для меня прошло три года. И я вроде в порядке.
- Что же ты делала целых три года? - влезла любопытная Кирхе.
- Пыталась выжить, - поставила точку в разговоре Луиза.
Осман отметил, что Луизе не помешало бы отдохнуть и привести себя в порядок, ведь она вся была в какой-то прозрачной слизи, и перенес расспросы на утро, распорядившись, чтобы Луизу сопроводили в её комнату и помогли отмыться и переодеться.

***

Спустя четыре часа, переодевшись и с трудом отбившись от попыток помыть её в неочищенной воде, Луиза лежала в своей старой кровати и, глядя на две луны родного и почти забытого ночного неба, предавалась тяжелым думам. Маленький мирок Халкегинии, где не вся планета-то изучена, в котором прошло всего три дня, вместо трех лет, навевал легкий страх, что всё, чем она жила последние три года, были лишь иллюзией. Она более-менее вспомнила, в какой момент произошел перенос - она решила попробовать сбежать через нестабильную червоточину после того, как отследила тех, кто "произвел акт войны против Государства Калдари".
Сработать под корабли родной Республики пытались наемники из Легиона Морду. Несмотря на то, что её обнаружили и неизбежно должны были уничтожить - дюжина линкоров это вам не комар чихнул - это был успех. Смерть только сработала бы ей на руку, ведь добираться до штаба флота заняло бы даже больше времени, чем проснуться в теле клона уже в пространстве Галленте и просто позвонить. Терять корабль, оснащенный по последнему слову техники, и кучу безумно дорогих имплантов ей было жалко, но информация того стоила: родной Республике сейчас было не до войны с проклятыми Калдари - на другой границе безумцы из Нации Саньши с переменным успехом отвлекали на себя все ресурсы флота. Она задумалась над иронией: вернувшись в родной Тристейн, она теперь считала родиной Республику Галленте, которой вот уже три года служила, за которую воевала, за которую умирала, которая подарила ей бессмертие... А так же смысл жизни, настоящих друзей и уверенность в себе.
Какого чёрта её тогда дёрнуло пытаться пролезть через червоточину, из которой и вылезли те ангеловы линкоры? Ведь Иштар - кораблик немаленький, неудивительно, что червоточина, изрядно дестабилизированная целым флотом линкоров, схлопнулась на ней. Она даже, кажется, запомнила, как скручивало и сплющивало корабль вокруг неё. Вернулась бы она, если бы её убило не искажение пространства-времени, а легионерская торпеда? Проснулся ли её клон с ценнейшими разведданными? В последнем она сомневалась. Судя по обрезкам кабелей, заклинание выхватило её за мгновение до взрыва капсулы, сигнал о её смерти не мог поступить. Да и теория по психологии инфоморфов, которую она изучала весьма поверхностно, гласит, что одновременно сознание просто не может пребывать в двух телах. Какой-то там энтоз-парадокс.
Какое будущее её ждет теперь? В Халкегинии без магии ты - ничто. А она за эти годы не то, что не научилась ничему новому (по магии, нового она как раз выучила ооочень много), а только прочно позабыла почти всё, что знала. С точки зрения капсулёра, тут практически каменный век. Она даже помыться нормально не сможет, ведь после выхода из капсулы моются специальным раствором - растворителем капсульного геля-наполнителя и антисептиком. Придется искать способ заизолировать разъемы на коже. Она свернулась в клубок и обхватила себя руками, перебирая в уме все прелести комфорта развитой цивилизации, стараясь не думать самую страшную мысль: нет надежды, что энтоз-сигнал сможет пробиться через границу миров. Когда она умрет, она умрет окончательно. Она снова смертна.
"Будь ты проклят, Осман! Зачем ты выдернул меня обратно?! Что я забыла в Тристейне?" - на этой мысли Луиза вспомнила о том, о чём продолжала тосковать все эти годы: о родителях и сёстрах. О толстой стопке неотправленных писем к Катлее, которые она писала в первый год, по старинке, чернилами на бумаге... Они сгорели вместе с её свежеприобретенным фрегатом флотской модификации, когда её зажали и расстреляли отморозки из альянса CODE. Она сможет теперь увидеть их, сказать им как она скучала по ним, как любит их. За это она была почти готова простить ректора. Впрочем она ни на секунду не сомневаясь променяла бы эту возможность на возможность вернуться обратно.
Не то, чтобы такая возможность могла появиться. Как только служанки оставили её одну, она закопалась в свои конспекты по теории призывов фамильяра, но быстро обнаружила важный момент: утром наступит день Пустоты, и возможность повторить ритуал, отправивший её в Новый Эдем, наступит не раньше, чем через год. Если за три дня прошло больше трех лет, будет ли смысл ей возвращаться через три с половиной века?

Как я понял 1 поколение мех. имплантов - могла бы вернуться как Аня )) и это предел развития данной технологии


а вначале было еще ужаснее ((