***

     
      Первые два часа на борту «Артемис» слились для Майка в сплошную круговерть — представление капитану, старшему помощнику и командиру боевой части, документы, подписи, заселение в тесноватую, но зато индивидуальную каюту, ознакомление со своим рабочим местом и боевым постом одновременно… А также — краткая экскурсия в компании говоруна-боцмана по кораблю, про который, узнав о назначении, Харриган все же удосужился почитать кое-что и изучить планировку.
      Корабли класса HSV, к которому принадлежала «Артемис», являлись глубоко измененной версией гибридного стометрового катамарана-волнореза, созданного еще в начале двухтысячных годов. Их родоначальник, разработанный как высокоскоростное военно-транспортное судно для переброски небольших групп войск, имел отличную мореходность и остойчивость, легкий корпус из алюминиевого сплава, более полутора тысяч тонн водоизмещения, четыре водометных движителя, дающие максимальную скорость более 45 узлов — но довольно скромную грузоподъемность всего в 600 тонн.
      Так что, когда Объединенному флоту понадобился корабль–«канмусуносец», способный быть подвижной базой для Дев Флота, а при нужде отрываться своим ходом даже от Глубинных, — о некогда существовавшем проекте HSV вспомнили почти сразу же. Но дело осложнял тот факт, что изначальная конструкция была напичкана электроникой «по самое немогу», что было совершенно непозволительно для корабля, создаваемого с целью морских походов вблизи Темных циклонов и соединений Глубинных. И тогда за дело, засучив рукава, принялись инженеры самого ОФ.
      То, что у них в итоге получилось, — больше всего походило на технику, созданную то ли в эпоху «паропанка», то ли после еще какого-нибудь фантастического мирового катаклизма, отбросившего человечество на сотню лет назад. Потому как «даунгрейд» вышел просто знатный.
      Современные и высокотехнологичные турбированные дизеля, управляемые компьютерами, были заменены на их же, только на порядок более простых и неприхотливых «дедушек». Которые, проходя по бумагам как «избыточное имущество», пылились еще со времен Второй Мировой, и вот теперь были расконсервированы где-то на богом забытых базах резервного хранения на случай атомной войны. Но отныне ставших способными за счет новейшей гидромеханической трансмиссии выдавать нужное количество оборотов на валах.
      Но вот системы управления, ни много ни мало, были выполнены на основе таковых у тяжелой авиации эпохи Второй мировой (а в случае с прототипами — так вовсе попросту сняты со старых самолетов и доработаны). И, для исключения влияния Глубины, реализованы сплошь на гидравлике и механике, причем с обязательным дублированием.
      Даже простейшая система внутрикорабельной связи была продублирована тросовым машинным телеграфом и древней, самой примитивной системой переговорных труб времен первых броненосцев. Глядя на которые, моряки не знали — плакать им или смеяться. Нет, электрика, электроника и компьютеры на кораблях HSV тоже имелись, пусть и носили исключительно вспомогательный и второстепенный характер. Но главным было именно то, что без них корабль нисколько не терял эффективности, и был способен выполнять свои задачи даже после попадания под мощный электромагнитный импульс, оставлявший любое куда более современное морское судно неподвижной баржей «без руля и ветрил».
      Так что по итогам внезапных полукустарных разработок, — и вовсе уже почти «скоропостижных» испытаний, — на едва не почившую к этому времени в бозе австралийскую судостроительную компанию «Incat» сначала свалился десант из военных конструкторов и инженеров, а потом посыпалось очень много денег и еще больше работы.
      Получившийся и пошедший в серию тип кораблей сохранил свой внешний вид и название HSV — «High Speed Vessel», «высокоскоростной корабль», — но стал куда крепче и значительно изменился внутренне. Большая часть его грузоподъемности была принесена в жертву куда большей прочности, живучести и мореходности. Но и того, что оставалось, для новых нужд корабля хватало с запасом.
      При штатном экипаже из 35 человек он принимал на борт до 50 канмусу в полном снаряжении, нес запасы продовольствия обоих видов, имел арсенал с разнообразным боекомплектом, достаточный для ведения активных боевых действий, оборудованные артмастерские, и даже полноценный спецмедблок с несколькими реген-капсулами. Так же корабли класса HSV оснащались двумя скоростными глиссерами и несколькими гидроциклами, предназначенными для эвакуации раненых и потерявших ход канмусу — или наоборот, для максимально быстрого развертывания подкреплений на месте боестолкновения с Глубинными…
      Все это Майк Харриган изучал на курсах подготовки после выпуска из академии, но одно дело — теория; и совсем другое — видеть, щупать все это «живое железо», что реально ходило в море, намотав не одну тысячу миль по враждебным водам.
      А самым занятным вышел разговор с мадам Жаклин Деверо — штатным психологом HSV «Артемис», которыми в обязательном порядке комплектовались любые корабли и базы ОФ, в чьем штатном расписании имелись канмусу. Хотя именно «психологами» их никто не называл, и даже в официальных документах они именовались «военнослужащими корпуса мониторинга Объединенного флота». Отбор по профессионализму туда, по слухам, был жесточайший, так что не было ничего удивительного в том, что, войдя в каюту к этой приятной и улыбчивой даме, Майкл через каких-то пару минут ощутил себя, словно любимый племянник в гостях у не менее любимой тетушки. Спокойно и расслабленно.
      — Вы с сахаром чай пьете, Майк? — живо поинтересовалась у него невысокая и подвижная, как ртуть, чуть пухловатая женщина лет сорока. И хотя ее повседневную тропическую форму украшали погоны капитана, — как старший офицер, которой надо отвечать: «Так точно, мэм! Никак нет, мэм!», она не воспринималась совершенно. Что, наверняка, так же было частью ее рабочего образа.
      — Да, пару ложек, пожалуйста… Хотя, говорят, что много кладу…
      — Да бросьте! — шутливо махнула ладонью психолог. — Вы молодой, активный, и всю глюкозу вмиг сожжете. Это вот мне о диете подумать впору…
      Жаклин, мельком взглянув на свое отражение в зеркале, немного разочарованно вздохнула, поправила светлые волосы, стянутые чуть ниже затылка, и села за стол напротив.
      — Ну что, поговорим? — спросила она, чуть пригубив чай. — Тот факт, что вы просто сидите передо мной, уже говорит о многом. Конкурс в военно-морские учебные заведения всего мира нынче без преувеличения драконовский — много моряков сейчас попросту не нужно, — а после их окончания невозможно попасть на службу в ОФ по распределению или случайно. Только если ты к этому стремишься и целенаправленно добиваешься — хотя и здесь тоже без гарантий. Но все же ваши служебные достижения, результаты переподготовки и степень соответствия должности — не моя компетенция.
      А вот та, что моя, — так это то, что по результатам комплексных психологических тестов вы признаны полностью годным к службе на кораблях и береговых базах Объединенного флота по категории «1-А». Вы согласились с этим и дали необходимые подписки. Вы не забыли, что это означает?
      — Конечно, — и лейтенант отставил недопитую чашку чая. — Это полный контакт с канмусу.
      — Именно, — кивнула мадам Деверо. — Категория «1-А» — это военнослужащие ОФ, постоянно общающиеся с Девами Флота напрямую. Но есть один момент: ваша категория еще не утверждена. Это прерогатива офицера службы мониторинга непосредственно на корабле или базе. То есть — моя. И мой вердикт зависит от вашего ответа на один простой вопрос. Готовы?
      — Так точно, — ответил Майк, спрятав за уставщиной возникшую нервозность.
      — Кто такие, по-вашему, канмусу?
      «Вот так? Один неверный ответ — и меня спишут с корабля?» И Харриган перевел глаза на бегущие по небу лёгкие облачка за открытым иллюминатором и ответил:
      — Канмусу — это девушки, которые…
      — Достаточно.
      — Что?.. — перевел он недоверчивый взгляд на женщину-психолога. — Достаточно?
      — Да, — довольно прикрыв глаза, произнесла Жаклин Деверо и, развернув стоящий на ее столе ноутбук, запустила на воспроизведение видеофайл.
      Это видео оказалось склейкой первых фраз ответов самых разных военных моряков — старшин, энсинов, лейтенантов и даже капитанов различных рангов. Молодых и не очень. И все они отвечали на тот же самый вопрос, что и Майк: кто-то сразу, кто-то — спустя какое-то время раздумий:
      — Канмусу — это аватары…
      — Канмусу — это духи кораблей…
      — Канмусу — это получившие тело ментальные матрицы…
      — Канмусу — это божественные воплощения…
      Щелчок по клавише паузы прервал череду разноголосых ответов, и дама-капитан подытожила:
      — Все это — неправильные ответы, лейтенант. А ваш — правильный.
      И в тишине каюты раздался негромкий лязг механизма штампа, пробившего оттиск утвержденной категории «1-А» в личном деле Майкла Харригана.
      — Последний тест пройден, лейтенант. Едем дальше. И пейте же свой чай.
      Майкл послушно глотнул еще не успевшего остыть напитка, а психолог продолжила:
      — К канмусу в мире относятся очень по-разному. В континентальных государствах они проходят по разряду диковинок, непонятной и слегка опасной мистики. Нередки и предвзятые, и откровенно негативные отношения, часто замешанные на религиозных предрассудках. Но вот в странах, где жизнь плотно связана с морем, и которые сами критически зависят от него — там отношение к нашим девочкам совсем иное. У людей, к сожалению, весьма короткая память, и с благодарностью часто бывают проблемы, но прошло еще не так много времени, чтобы забылись и тотальная блокада морей, и иссякшие запасы топлива, и банальный голод...
      Так что в Японии, Британии, Исландии, на Мадагаскаре и в Австралии любой канмусу будут рады всегда и везде. Дева Флота может ходить по любым злачным кварталам и темным местам — и ничего не бояться. И вовсе не по причине своей силы и непробиваемости, а потому, что любой их обитатель и завсегдатай сочтет за честь и почет поболтать с канмусу, посидеть пять минут с ней за одним столом, а уж угостить или подарить что-нибудь…
      Бывали случаи, когда наши девчонки, пошедшие погулять, порой даже самовольно, в портовые кварталы, возвращались на базы только под утро. Наевшиеся всякой вкусной всячины до несхождения ремней на талии, а двери открывали ногами — просто потому, что руки были заняты кучей подарков.
      И, предвидя очевидный вопрос, женщина махнула рукой.
      — Нет, Майкл, вы не думайте, что в этом плане царила сплошь аркадийская идиллия. С канмусу бывало по-всякому — и похищения, и попытки убийств. И с теми из девчонок, кто еще не завершил инициацию, как канмусу, это иногда получалось. Среди людей, разумеется, тут же нашлись те, кто увидел в Девах Флота исключительно источник баснословного дохода или возможность неких революционных исследований.
      Но эти люди — если, конечно, можно их так называть, — не учли одного. С приходом такого общего врага, как Глубина, появился и такой же общий союзник и защитник, как канмусу. И там, где раньше помогали деньги, связи и влияние, решая все возможные проблемы, теперь этот фокус почти не работал.
      Люди, живущие в прибрежной зоне или в странах, зависимых от моря, — то есть, там, где канмусу проводят больше всего времени, — хорошо помнят, кто защищал их самих, их детей и их дома. И при попытке им навредить… Скажем так: даже серьезный криминал, узнав о заказе на канмусу, первым же сдаст такого заказчика копам. И ведь сдавали. И, порой, не всегда целиком. И вовсе не потому, что после даже попытки такой акции всю округу будет безжалостно трясти и переворачивать вверх дном полиция и оперативный отдел ОФ. А оттого что каждого из них коснулась или могла коснуться беда, с которой борются эти девчонки.
      — Я понимаю.
      — Что ж, это радует… Еще чаю?
      — Пожалуйста, — и парень протянул вставшей женщине свою чашку.
      Вновь поставив перед лейтенантом дымящийся свежий чай, Жаклин Деверо вернулась в свое кресло.
      — И еще, Майк, касаемо вашей категории «1-А»… Я сейчас скажу вам одну вещь, за которую, услышав от кого-нибудь другого, я бы пнула этого другого в голень. Эти девчонки, по своей сути, почти невосполнимый ресурс человечества. Воплощений кораблей, пришедших в этот мир дважды, — после гибели первой канмусу, — меньше сотни. А погибло их в разы больше. И уж простите меня, но улыбка, недолгий разговор ни о чем, легкий флирт — или даже пара сломанных лейтенантских ребер от слегка не рассчитанных радостных объятий — это приемлемая цена за высокий моральный дух и мотивацию Дев Флота.
      Вас, упаси бог, никто ни к чему не принуждает. Даже наоборот — рекомендую трижды все взвесить, прежде чем оказывать канмусу… какие-либо знаки внимания. И уж тем более — если вы решите… выделить из них какую-то одну. Или двух. Или трех.
      Видя слегка расширившиеся при этих глаза парня, мадам-капитан с ироничным прищуром подтвердила:
      — Да-да, вы все верно поняли. В отношениях с канмусу есть недостатки — они постоянно на войне, в походах, они на порядок сильнее; семья с такими, как они — до сих пор открытый вопрос. Но имеются тут и плюсы — женское начало и психология в них несколько… изменены. В частности, такая вещь, как ревность, весьма слабо выражена. Особенно внутри подразделений. А вот инициатива — наоборот, порой в акценте.
      — То есть, по сути, вы мне говорите, что они сами со мной начнут флиртовать? — спросил Майкл, вспомнив довольно-таки заинтересованный взгляд Кимберли Вайл.
      — Я вам даже больше скажу — ожидайте, что работы по профилю у вас в начале будет особенно много, — негромко хохотнула психолог. — У наших канмусу практически сразу внезапно участятся всякие мелкие неисправности их снаряжения.
      — Вы думаете…
      — Я — не думаю, я — знаю. Вы — новый член экипажа. Молодой, симпатичный парень. И причем не техник из машинного отделения, которого надо ловить после вахты, чтобы просто поболтать, оценить его реакцию на новые сережки и на обтянутую гидрокомбинезоном грудь, а тот, кто обслуживает их вооружение. Для получения толики внимания которого достаточно просто пожаловаться на разрегулированные тросики управления, тугой спуск или заедание при перезарядке стволов. Так что — носите свой красный шеврон, и будьте готовы! И на этом пока все.
      Майк посмотрел на свое левое плечо, на котором красовался шеврон боевого плавсостава Объединенного Флота — красный щит с гербом ООН, якорем и перекрещенными мечами.
      Приход Глубины, ее Первая Волна и последующая эволюция порождений Бездны радикально изменили не только геополитику планеты, затронув почти все сферы жизни человечества. Все это, разумеется, на корню перекроило жизнь и смысл существования тех, кому раньше принадлежали земные моря и океаны — моряков вообще и военно-морских сил в частности.
      Совокупный мировой морской флот был уничтожен почти полностью, а нужды в новом были сильно ограничены «пропускной возможностью» канмусу, способных сопровождать конвои. Разве что малый рыболовецкий флот мелководных судов постепенно и стабильно увеличивался, пусть и абсолютно хаотично, а не где-то централизованно.
      Но гораздо хуже пришлось военным морякам. Привыкшие быть элитой наравне с авиацией, они внезапно оказались без кораблей, привязанные к берегу и, увы, не особо нужны своим странам. Ведущие морские державы были вынуждены провести массовые сокращения личного состава — в щадящем режиме, конечно, с полагающимися компенсациями и получениями, при нужде, новых профессий. Тем не менее, реальность была такова, что действительных моряков стало мало, и они тут же разбились по своеобразным «кастам».
      Самый низ этой иерархии занимали «сухопутные моряки» и гражданские служащие морских государств, занимающиеся охраной, обслуживанием и обеспечением баз, заново отстроенных портов, доков и кораблей.
      Следующими шел береговой состав Объединенного Флота: администрация, управление, финансисты — в общем, весь неизбежный чиновничий аппарат. На несколько ступенек выше стоял персонал, непосредственно работающий с канмусу — агенты поиска, сотрудники Центров первичной инициации, инструкторы и офицеры школ подготовки, разбросанных по всему миру, а также медики, ученые и инженеры многочисленных Научных центров.
      За ними следовали рыбаки на многочисленных траулерах, не покидавших, однако, зачищенные канмусу прибрежные воды. Эти господа хоть и не отходили от берега дальше двадцати миль, но искренне и вполне заслуженно гордились тем, что они все же ходят по морю, да еще и кормят людей. Благо, после тотальной очистки Мирового Океана от наследия самих людей, его биологические ресурсы восстанавливались прямо на глазах.
      Затем следовали экипажи сухогрузов, и куда более редких судов для перевозки СПГ и танкеров, которые в составе конвоев бороздили уже глубокое море. Пусть под охраной канмусу, — но и риск, и вознаграждение, и самомнение у них были весьма высоки. Как нередки и потери.
      Но самой престижной вершиной этой пирамиды людей моря были те, кто вместе, плечом к плечу, делил эту опасную «соленую дорогу» с Девами Флота. Персонал создаваемых островных морских баз, летный состав авиации ОФ, и самое главное — экипажи судов непосредственного обеспечения и поддержки, по-прежнему немногочисленных «канмусуносцев» серии HSV. Которые, неся на своих бортах эскадры и флотилии канмусу, сопровождали конвои, ходили в глубокие разведывательные походы и рейды, и рисковали жизнями в непосредственной близости сражений с Глубиной. И только они, кроме самих канмусу, имели право на заслуженный предмет гордости — красный шеврон.
      — Так точно, мэм. Буду.
      — Вот и отлично. И не забывайте свой правильный ответ на главный вопрос…
     
     

***

     
      Остаток дня и дальше был богат на хлопоты, связанные теперь уже с обоснованием на корабле. За время которых «Артемис», отойдя от причала, сначала вышла на внешний рейд, а потом, следуя со скоростью в семь узлов, направилась на правый траверз заканчивающего на ходу формировать колонну торгового конвоя.
      А ближе к вечеру новоиспеченный третий офицер по вооружению был вызван старпомом по связи на ют. Старший помощник Дрейк стоял на задней обзорной площадке, опершись на леера
      — Думаю, лейтенант, вам стоит на это посмотреть. В двенадцатимильной зоне нас пока прикрывают патрульные силы канмусу базы, ушедшие мористее, но потом все будет зависеть только от нас. Но на подходе наша основная ударная сила — усиленный эскортный отряд RQ-27, храни их морские боги. Обычно мы сразу выходим с ними на борту, но штаб вчера отправил их скопом в местные мастерские, поменять стволы на обвесах. Это, кстати, как раз по твоей части… Валери Киммел — их командир, канмусу тяжелого крейсера «Норфолк», — сказала, что догонит нас на выходе с рейда. Никогда не видел, как они десантируются на корабль?
      — Нет, сэр, и с удовольствием посмотрю. Но… Где же они?.. — и Харриган напряг глаза, всматриваясь в море, и даже машинально приложил ладонь к козырьку форменного кепи.
      — Привыкай смотреть правильно, лейтенант, — отметил старпом. — Самих канмусу, — по крайней мере, пока они не открыли огонь, — ты сможешь увидеть только совсем вблизи. На дистанции же всегда высматривай их кильватерные следы — девчонки на ходу баламутят море, как скоростные глиссеры. Как, впрочем, и Глубинные…
      Пока они говорили, отряды Дев Флота подошли на достаточное расстояние, чтобы их можно было различить и сосчитать. Две группы по три слегка пригнувшиеся фигурки в серых комбинезонах в обтяжку, между кажущимися игрушечными орудийными башенками и торпедными блоками, отделились от строя и, взяв правее, с ускорением ушли к голове конвоя, сходу заступая в патруль. А остальные, выстроившись в две колонны с дистанцией в пять метров, начали сближаться с «Артемис» со стороны кормы.
      — Внимание! Канмусу в кильватере! Слип вниз! Ровный курс и скорость! — отдал старпом команду в переговорное устройство.
      Средний участок палубы четыре на шесть метров у кормы плавно пошел вниз, как опускающийся крепостной мост, формируя пологий пандус-слип, нижним концом погрузившийся в тут же вспенившуюся морскую воду. Присмотревшись, лейтенант заметил, что пандус продуманно сплошь покрыт плотной вертикальной пластиковой «щетиной», которая, видимо, должна была помогать двигаться по ней, имея на ногах «морские коньки», характерные для канмусу.
      А «десантировались» на корабль девчонки и впрямь забавно, напоминая пингвинов, берущих штурмом льдину — разгоняясь и резво выпрыгивая из воды.
      Заскакивая на корабль попарно, девушки тут же поднимались на палубу, избавлялись от «ледорубов» и проходили к специальному широкому — с учетом их обвеса, — проходу в отсек, где располагались их арсенал, мастерские, жилая зона и столовая.
      — Всего двадцать канмусу? — пересчитал их Майкл, учитывая ушедших в патруль.
      — Вообще-то обычные, уже «сыгранные» эскортные отряды насчитывают, как правило, 12-14 вымпелов. Отряды ветеранов так вообще меньше, — ответил Дрейк. — А нашей Валери в этот выход еще и добавили новичков. К тому же, на Соломоновых островах нашему конвою довесят пару-тройку пассажирских транспортов и вдобавок усилят отходящей по ротации с Фиджи группой Дев Флота во главе с линкором «Жан Бар». Они тоже станут базироваться у нас, так что скоро тут будет тот еще девичник…
      — Лейтенант Харриган! — услышал Майк знакомый голос и увидел внизу ту самую канмусу с «конским хвостом» на затылке. Обвешанная четырьмя башнями в два ряда и с торпедными аппаратами на бедрах, она в одной руке держала свои «ледорубы», а другой бодро махала офицеру, белозубо улыбаясь.
      — Ну, как вам у нас? Ничего? Нравится? А я хочу показать вам свой обвес — вторая правая башня градусов на пять вверх не доворачивает!
      — И мне тоже нужно! — тут же выглянула из-за среза надстройки другая канмусу, русая и со стрижкой «каре». — Мне на базе стволы, похоже, недотянули!
      Старпом, мельком глянув на это, лишь глубокомысленно отвернулся, а Майкл подумал, что в своих прогнозах капитан Жаклин Деверо, похоже, ничуть не ошиблась.
     
     

***

     
      Утро нового дня порадовало следующий в сторону Соломоновых островов караван отличной погодой. При всей переменчивости и непредсказуемости нрава моря, просто не верилось, что где-то недалеко раскручивается обширный шторм, под прикрытием которого «Аякс-71» должен был проскользнуть к конечной цели своего путешествия.
      Но пока ярко светило солнце, а зеленовато-голубой океан лениво растекался всюду, докуда хватало взгляда. И в такую погоду патрульные тройки канмусу, нарезающие широкие овалы вокруг каравана, становились заметны с гораздо большей дистанции.
      — Красиво идут, сэр, — отметил Майк, поднявшийся на палубу и столкнувшийся там с главным механиком корабля, коммандером Ричардом Гриром — плотным, флегматичным бородачом с явно припасенной сигаретой за ухом, что стоял, опершись на леер, и смотрел на море.
      Потративший весь вчерашний вечер на возню с реальными и мнимыми неполадками обвесов канмусу и знакомство с ними же, с самого утра Харриган был занят инвентаризацией своего ремонтно-оружейного отсека. Его предшественник, переведенный на берег после всего двух боевых походов, тем не менее оказался весьма дотошным малым, и все материально-техническое имущество пребывало в полном порядке и стопроцентном наличии. Но после нескольких часов, проведенных при искусственном освещении, море и солнце были весьма кстати.
      — Да, это зрелище никогда не надоедает, да еще и при спокойном море и ясной погоде. Пока еще ясной…
      — Здорово, наверное, вот так лететь по воде…
      — Согласен. Но именно вот так, увы, нам не дано… Хотя… — и главмех изучающее поглядел на Харригана. — Можно и по-другому. Не желаете ли «побегать с волками», лейтенант?
      — В смысле, сэр?
      — В смысле, что волнения на море почти нет и мы еще в условно «зеленой зоне». А у нас на борту шесть гидроциклов «Барракуда» 140-TDi. И одна из этих «рыбок» недавно побывала в ремонте, но ходовые испытания проводить было некогда… У вас есть опыт езды на гидробайках?
      — Так точно, сэр! Это входит в стандартную подготовку в академии ВМС, — расплылся в улыбке Майкл, смекнувший, к чему идет дело. — И я трижды брал призовые места в гонках среди выпускных курсов.
      — Что, неужели первое место?
      — Нет, сэр, два раза приходил вторым, и один раз — третьим!
      — Тоже неплохо, — кивнул Грир и посмотрел на наручный хронометр. — В общем, текущая патрульная тройка сменится через двадцать пять минут. Вполне достаточно, чтобы облачиться в гидрокомбинезон и подготовить «Барракуду». Я запрошу у капитана Дрейка разрешение на сорокаминутный учебно-боевой выход в составе следующей патрульной тройки. Окончательный инструктаж получите уже на воде. Исполняйте.
      — Есть! — бросил ладонь к виску лейтенант и скользнул по трапу вниз, в нутро корабля. А старпом, молча наблюдавший эту картину сверху с мостика, мысленно поставил галочку напротив имени нового члена экипажа. Далеко не все соглашались на подобные приглашения.
      Подгоняемый азартом, Майкл уже через двадцать минут стоял, облаченный в гидрокомбез и легкий оранжевый спасжилет, с очками-маской на лбу и с гарнитурой УК-связи на ухе. И проверял гидробайк, установленный на краю опущенного пандуса-слипа. Его покрытие, и впрямь похожее на плотную искусственную траву, оказывается, позволяло не только удобно перемещаться на нем в «ледорубах», но и давало легко сходить вниз спускаемым с борта «Артемис» плавсредствам.
      Корма HSV при нужде могла опускать центральный широкий сегмент до самой воды, спуская катера и гидробайки, которые потом, при должном умении водителя, набрав скорость, могли, как и канмусу, попросту залетать на погрузочную палубу, подобно выпрыгивающим на берег касаткам.
      — Оу, господин лейтенант? Так это вас нам сказали сопровождать?
      — Мисс Вайл? — обернулся тот, захлопывая капот «Барракуды» и обнаруживая за спиной трех канмусу в полном облачении: двух эсминок класса «Флетчер» — «Терри» и «Спенс», с которыми вчера мельком успел познакомиться, и ведущую тройки — легкий крейсер «Сан-Диего», с которой пересекся уже дважды. — Как ваша вторая правая башня?
       — Пока жалоб нет, спасибо… И я же просила — просто Ким! — нахмурила та брови.
      — Тогда ты меня будешь звать просто «Майк»? Не будет ли тут нарушения субординации?
      — Ха! — прыснула Кимберли. — Вообще-то я — канмусу третьего ранга, что приравнивает меня по званию как раз к флотскому лейтенанту. Это к вопросу о субординации. Но вы правы, — вздохнула она. — На службе лучше без этого… Зато вне — чтобы никаких «мисс»! Договорились?
      — Не возражаю, — согласился Харриган.
      — Тогда вперед! Ждем на воде! — и тройка канмусу синхронно скатилась по слипу, выбила фонтаны пены и, оказавшись в родной стихии, шустро ушли в сторону, обходя движущийся корабль слева.
      А Майкл, подтолкнув гидробайк к краю спуска, сел за руль и перещелкнул пару тумблеров. На знакомой контрольной панели мигнули огоньки и колыхнулись стрелки, а после нажатия кнопки «пуск» двигатель ожил и басовито застрекотал, чихнув сладковатым солярным выхлопом.
      — Вы только не откручивайте на полную, сэр, — сказал стоящий рядом техник. — Движок после переборки, ему притереться надо.
      — Хорошо, — ответил ему Харриган, опуская очки, а потом привстал, наклоняясь вперед и смещая центр тяжести. И «Барракуда» послушно заскользила по слипу вниз, к расчерченному узорами пены, убегающему из-под брюха катамарана потоку. Нос гидробайка нырнул в воду, густо обдав ездока брызгами, но довернутая на треть ручка газа пришпорила водометы — и «рыбка», осев на корму, буквально пробила собой волну, поддев ее снизу, и вылетела на простор, набирая скорость.
      Покрутив головой, Майкл нашел глазами тройку канмусу и, наклонив гидробайк в пологий вираж, вышел с ними на параллельный курс.
      — Лейтенант, сэр! — раздался в гарнитуре голос «Сан-Диего». — Теперь вы на нашей территории, так что слушайте внимательно. На море даже в «зеленой зоне» никогда не бывает полностью безопасно, так что при малейшем намеке на возможную угрозу я дам вам команду на немедленный возврат на «Арти». Вы поняли меня? Немедленный.
      — Вас понял. Немедленный возврат, — подтвердил лейтенант.
      — Отлично. Ну а пока… Курс на конвой! Держитесь чуть позади и левее и не обгоняйте нас, ваша тяжелая «Барракуда» может выдать пятьдесят узлов, мы же идем на тридцати, а конвой — вообще на двенадцати.
      — Принято, мателот, — ответил Майкл и, отработав рулем и газом, занял место в строю.
      Но даже на тридцати узлах лететь по спокойному морю вместе с канмусу было просто… изумительно. Привычная, послушная машина под руками легко рассекала словно летящую навстречу морскую воду, в лицо бил теплый ветер, сверху, почти в зените голубого неба, ярко светило солнце, а впереди увеличивались темные громады кораблей конвоя. Сбоку же, грациозно отрабатывая ход стройными ногами, неслись три красивые, увешанные оружием девчонки, поглядывая на него и весело скаля зубы. И здесь и сейчас он был вместе с ними. Не наравне, конечно, но максимально близко, насколько это вообще было возможно для обычного человека.
      Такой коктейль, — и даже легкое, будоражащее чувство опасности, — действовал слегка пьяняще, кружил голову и распирал грудь, вызывая острое желание выкрутить акселератор до отказа и с чисто мальчишеским гиканьем понестись вперед еще быстрее.
      Майк ухмыльнулся, вспомнив слова главного механика. Грир явно знал, о чем говорил.
      «Хех… Побегать с волками… Черт побери — только ради этого момента уже стоило пройди через всю эту учебу, подготовку и бесконечные отборы!»
      Обогнув конвой со стороны головы, они плавно развернулись и, чуть сбросив скорость, пошли к его хвосту, успев заметить, как на другом траверзе выскочила вторая патрульная тройка, движущаяся с ними вокруг конвоя в «противофазе».
      По связи донесся смешливый фырк Кимберли Вайл.
      — Что такое? — поинтересовался у нее Харриган.
      — Да «тройка» номер два ворчит. Наверняка завидуют, что им такого компаньона не выдали, — ответила та.
      — Ну, может и им как-нибудь повезет?
      — Может быть! А пока — погнали до хвоста конвоя на тридцати пяти!
      — Давай! — и Майк поддал газу, пришпоривая свою «рыбку».
      А с мостиков и палуб команды торговых судов с удивлением и смехом наблюдали несущихся в полутора сотнях метров от их бортов тройку канмусу — и идущий вровень с ними сине-серый гидробайк с облаченным в комбинезон молодым, светловолосым парнем за рулем. И свистели, и одобрительно махали им вслед.
     
     

***

     
      Спустя двадцать часов хода погода предсказуемо испортилась. Солнце спряталось в тучи, и заморосил плотный, мелкий дождь, больше похожий на зависшую в воздухе водяную взвесь. Так что крупнейший в Соломоновом архипелаге остров Бугенвиль, мимо которого прошел караван, включив в себя еще три пассажирских судна, так и промелькнул тенью в серой дымке дождя. Также к силам сопровождения присоединилась обещанная ударная группа канмусу, возглавляемая быстроходным линкором «Жан Бар». Его аватара, — довольно высокая, коротко стриженная «под мальчишку» француженка Рене Магритт, — имела ироничный характер, легкий забавный акцент и довольно впечатляющую грудь. А еще, как оказалось, она лично знала половину отряда RQ-27, а с его командиром, Валери «Норфолк» Киммел, даже бывала вместе в переделках в Бискайском заливе. Так что, быстро разобравшись с очередностью, схемами патрулей и составив график, свободные от смен и подготовки канмусу устроили небольшие посиделки на своей жилой палубе.
      Конвой тем временем все дальше удалялся от последних клочков земли, а впереди лежал открытый океан — необозримый, суровый и враждебный. Патрульные тройки канмусу, сходя на воду, сразу включали ходовые огни, на время становясь летящими над волнами тремя парами красно-зеленых светлячков, но очень быстро пропадали из виду.
      «Артемис» немного прибавила ходу и подошла ближе к колонне судов, с легкостью разрезая форштевнями их кильватерные «усы», и слегка приподымаясь на пока еще полого стелящихся горбах серых волн.
      «AJ-71» входил в зону набирающего силу урагана «Арлин».
     
     

***

     
      А в это время, в метеорологической лаборатории Брисбена, профессор Боун поднял очки на лоб и, потерев уставшие глаза, встал с кресла и направился к стоящей в углу на тумбочке кофеварке. Налив себе в кружку солидную дозу бодрящего напитка и бросив пару кубиков сахара, Бэзил вернулся на свое рабочее место, представляющее собой немаленький компьютерный комплекс, на который в режиме реального времени поступала информация с орбитальных спутников, автономных концентраторов приема данных с нескольких воздушных метеорологических зондов и береговых погодных станций. И все это, пройдя через пакет мощных программ, обрабатывалось и представлялось в более наглядном виде, выводя картинку на несколько больших мониторов, накладывая текущие погодные явления на реальную карту мира.
      Хотя именно сейчас на главном мониторе Бэзила, пестря движущимися пометками и обозначениями, светился только участок юго-восточной Азии между Японией и Новой Гвинеей.
      — Профессор! — раздалось в тишине полутемной лаборатории. — Пришло подтверждение, что конвой «AJ-71» вошел под «зонтик» шторма. Вы просили сообщить вам это…
      — Да, Джим, спасибо… И, подойдите сюда, пожалуйста, — профессор подозвал коротающего с ним этот вечер одного из трех дежурных помощников, молодого аспиранта из университета.
      — Да, сэр?
      — Джим, у вас когда-нибудь бывало ощущение, будто что-то вот-вот пойдет не так?
      — Не знаю, профессор… Возможно. А что такое?
      — А вот что. Смотрите сюда… — и Боун постучал по монитору карандашом с мягким ластиком на конце.
      Первое — ураган «Арлин» плавно движется с юга в сторону Японии. Пока еще не самый мощный, но уже очень масштабный.
      Второе — вот это сезонное затишье к востоку-юго-востоку от острова Хонсю, которое, судя по изотермам, вскоре взорвется непогодой. И к ней наверняка примкнет штормовой фронт, уже двигающийся в этом направлении из западной части Тихого Океана.
      Это, третье — устойчивый циклонический вихрь западнее Филиппин, питающийся воздушными потоками теплых вод Южно-Китайского моря. Пока он недвижим, но континентальные воздушные потоки, спускающийся с китайских равнин, как обычно, не смогут миновать Тайвань, и помешать возможному объединению двух стихий в одну.
      И еще есть четвертое — вот этот небольшой, по сравнению с центральным ураганом, циклон над Филиппинским морем, южнее Окинавы. Прямо сейчас он существует как паразит, за счет своего Большого Брата — притаился в его «тени», он почти не заметен, и попутно отнимает у того часть мощных воздушных потоков с юга. И для нас это хорошо.
      — Так что же вас беспокоит, профессор? — поинтересовался наклонившийся к монитору аспирант. Он понимал все, что было сказано, но поводов для волнений не видел.
      — Беспокоит то, что там сейчас люди, много людей — а мы не можем прогнозировать дальнейшую ситуацию, данных просто катастрофически мало. Мы ограничены только фактическим положением дел.
      Что, если «Арлин» решит лишь немного изменить направление движения, и столкнется с одним из двух основных погодных фронтов?.. А теперь — добавьте в это уравнение нервного японского «малыша». Вдруг он соединится с китайским погодным фронтом и ураганом «Арлин»?.. Или даже будет поглощен «Арлин», которая в этом случае наконец вберет в себя всю мощь теплых воздушных потоков от экватора — и затем устремится на север, к Японии, на соединение с набирающим силу Тихоокеанским сезонным фронтом непогоды?
      И Бэзил Боун, не отрывая взгляда от экрана, с силой провел ладонью по своим коротким седым волосам.
      — Да можно всю жизнь проработать метеорологом — и никогда не увидеть ничего подобного!.. Но если это все же случится, то это будет… катастрофа. Эпических масштабов. То, что там развернется, на море и на побережье… Это будут просто жернова богов.

Корабли, ставшие потом "канмусуносцами":
https://avatars.mds.yandex.net/get-pdb/ … webp=false
https://cdn10.picryl.com/photo/2007/01/ … a-1600.jpg
https://squir.com/media/catalog/product … /30930.jpg
https://jo-jo.ru/uploads/posts/2012-02/ … ift_22.jpg

Реальный военный дизельный гидробайк "Барракуда" 140:
https://www.all4shooters.com/ru/strelba … :1182x761c
https://www.all4shooters.com/ru/strelba … c5b4:1600x

Корабли класса HSV, к которой принадлежала «Артемис»

только под утро