***

…Уже хорошо знакомый холодный огонь полыхнул от меня во все стороны, но на этот раз все было иначе, чем у побережья Тиниана. Или сыграло свою роль то, что мы находились далеко в море, где ближайшая земная твердь сейчас была на несколько километров ниже нас и уровня моря. А может, и я за это время успел еще больше нарастить «глубинные мышцы», - но, как бы то ни было, растекшаяся куполом сфера блистающего сине-прозрачного света мгновенно сделала видимым все, что находилось в радиусе примерно десяти морских миль. Видимым четко, ясно и настолько подробно, что можно было легко понять, насколько боеспособна любая – не важно даже, своя или вражеская - единица на воде или под водой. Непогода исчезла из ощущений вообще, как совершенно несущественный фактор, но добавилось легкое раздражающее чувство множества работающих приемопередатчиков, имеющихся у конвоя и канмусу.
А потом я увидел – причем вовсе не глазами, а именно этой «глубинной сферой зрения», - как вокруг конвоя медленно, - гораздо медленнее, чем в обычном восприятии, - синхронно и очень плавно поднялась единая кольцевая волна большого количества взрывов.
«Минные поля!.. – мелькнула догадка. – ...М-м-мать! Они ведь реагируют на ауру, а уж ее я выплеснул вовне столько… Тогда выбора нет: эту стаю надо или уничтожить, или заставить бежать без оглядки - ведь конвой сейчас по моей милости остался без линии обороны!..»
«…А ведь время действительно словно слегка замедлилось, где-то на одну треть от номинала…» - пришла вторая мысль от лицезрения неспешно опадающих потоков воды, замедлившегося танца волн и словно слегка заторможено двигающихся канмусу. – Но нет, это не время замедлилось. Это мы – я, моя стая и Аясэ, чей световой рисунок в глубинном видении теперь полностью соответствовал моим подопечным, - будто ускорили процессы мышления и анализа, двигаясь так же, как и прочие, но думая и принимая решения ощутимо быстрее.
«- Теперь я понимаю, отчего Глубинные в радиусе сферы ауры Химе или Они столь убийственно эффективны!» – впервые я слышал в слегка дрогнувшем голосе Амагири Аясэ, которая тоже, похоже, все поняла, такой неприкрытый восторг:
«– Рэм-сан, мы атакуем их?»
«- Нет, Аясэ-сан: мы их не атакуем… Мы просто выметем их всех отсюда, как поганой метлой!.. Сосредоточенный огонь!»
Все те же двадцать восемь орудий нашей основной ударной силы при стрельбе в условиях абсолютной ауры, когда можно идеально выставить прицел и высчитать упреждение, превратились в форменный Джаггернаут, перемалывающий врагов без малейшей жалости. Всех, кто в поле зрения. Всех, кто не догадался уйти в глубину и сбежать. Выстрел, отсечка, с шипением летящие в темную воду стреляные гильзы, и пауза, необходимая для того, чтобы вошедшие в казенники новые снаряды обрели свои истинную мощь. А до тех пор – контроль и помощь остальных членов Стаи. Чередующие друг друга такой же единый, идеально синхронизированный огонь крейсеров, и торпедные веера эсминцев. Мягкое, едва заметное касание напряженных сейчас тел и душ моих девчонок из 91-й – словно рисующий на холсте художник, добивающийся идеала своей картины добавлением незначительных штрихов здесь и там: выход на боевые курсы, прицеливание, атака… И такой же слаженный, дружный маневр отхода, освобождающий поле боя уже для других…
Атака стаи уже захлебнулась, была смята и остановлена, но Они, на глазах теряющая все больше своих, еще раздумывала – бросить в бой последний резерв, или все же отступить.
«Все еще не понимаешь?.. Тогда объясню еще понятнее...»
И равномерно растекающаяся вокруг меня аура, изменив форму, сжалась в узкий, подобный резко сложенному в руке японскому вееру - не более тридцати градусов - сектор, упавший на вражескую стаю, как рухнувшая колокольня.
Похоже, что в этот раз я все же слегка перестарался, или что-то не рассчитал, - но в следующую секунду вражеские эсминцы, все еще пытающиеся остатками своей волны продолжать атаку, просто умерли, погаснув на «карте» моего восприятия, и медленно пойдя ко дну. Похоже, что поле такой напряженности – или силы, - которое я спроецировал на этом участке, просто выжгло им то, что являлось их нервной системой.
А я, даже сам не успев до конца осознать происходящее, еще более сузил направление активной ауры – «высветив» ею вражеского флагмана, как лучом прожектора во тьме. И так же, как тогда с Блэктэн, послал ей то, что очень хотел донести. Но только не мягким «толчком», как Черной Десятке, - а грубо и наотмашь, словно глубоко полоснув когтями по лицу.
«Убирайся - или сдохнешь»!
И вот это Они поняла. То, что старшие и Высшие Глубинные очень даже могут испытывать страх, я знал еще по приснопамятному, своему самому первому сражению с «дикими», - когда их флагман, уже будучи при смерти, наконец осознала, на кого именно она напала. Вот и сейчас: от оказавшейся среди внезапно закружившихся на месте и потерявшихся во времени и пространстве Старших особей вражеского флагмана пахнуло сложной смесью изумления, страха и паники. И она, просто бросив остатки стаи, «провалилась» со всем своим кое-как собранным и полу-оглушенным ближним окружением на глубину – прочь, на максимальной скорости выходя из моей зоны обнаружения… И лишь убедившись, что сейчас она не только в спешке удалялась к противоположной стороне Ока урагана, но даже и там не собиралась останавливаться, - я, наконец, погасил такую удобную «активную сферу», и выдохнул.
«- …Рэм?.. Ты как?..» – спустя несколько вполне обычных, судя по вернувшимся ощущениям времени, секунд подкатились к нам Сэнди и Хелен. А сзади их уже догоняли все остальные девчонки из «водоплавающего цирка». Выглядели они изрядно взъерошенными, притихшими и бледными; у некоторых под носами темнела размазанная кровь - но в целом все были в норме.
«- Да ладно – я… Вы-то как?..» – отмахнулся было я, но тут же для большей устойчивости принял столь знакомую «позу конькобежца». Пригнувшись вперед, чуть расставив ноги и уперев ладони в колени: сперва незамеченная, теперь все отчетливее чувствовалась некоторая усталость, болела и немного кружилась голова, и довольно сильно хотелось есть. Но все же меня сейчас больше волновало, как пережили эту встряску именно канмусу.
«– Сильно я вас приложил?.. Простите, но по-другому…»
«- Брось, Рэм… Все нормально. На ногах стоим: а то у «Норфолк» - вон, кое-кто в обморок хлопнулся. А мы вроде ничего, - показала большой палец «Атланта». - Может, привыкли уже… к тебе? И, да: я пока не поняла, что именно произошло, но Глубинные вместо атаки теперь мечутся во все стороны. Как бы кого на корабли не вынесло…»
«- Их бросили, Сэн… Флагман стаи сбежала».
То, что осталось от вражеской стаи, действительно сейчас отступало совершенно хаотичной, расходящейся во все стороны волной, как бегущие при лесном пожаре звери. Из-за чего я как-то даже немного равнодушно и отстраненно подумал, что активная аура того, кто был сильнее, заметно нарушала или даже вовсе ломала командные структуры более слабой стаи…
И, похоже, опасения Сэнди оказались верны, потому как в «м-диапазоне» обозначила себя командир SG-18:
«- Эй-эй-эй! На нас тут прет целая ватага!.. Dere moroner! Håper ikke engang!»
Перегруппировавшись за время нашего боя, их отряд прикрывал скученный конвой со стороны пассажирских судов, и теперь волею случая все они оказались на пути одной их групп разгромленной стаи.
«– Мы, конечно, сейчас их примем, но кто-нибудь еще нам бы очень не помешал!..»
«- Нирен, лучше не лезьте вперед, отходите: мои девчонки, скорей всего, не смогут помочь - их после этой развертки до сих пор потряхивает... Продержитесь, сейчас что-нибудь придумаем…»
«- Валери, мы попробуем!..» - подал голос кто-то из ее подчиненных, но «Норфолк» их оборвала:
«- Отставить! Посмотрите на себя, вы же еле стоите…»
«- Можем помочь мы, - решил я вклиниться в переговоры. - Но вот примете ли вы нашу помощь?»
«- Э-э-э-э-э… - мой голос вызвал на канале канмусу мгновенную тишину. - М-мистер?..»
«- Можно просто Рэм, мисс... Командир SG-18: мисс Нирен – верно? Могу послать к вам линкор Ре-класса. Смышленая, на канмусу не нападет, но с радостью перебьет тех, кто на вас навалился».
«- Эк-х-х!.. Тут действительно еще и Ре-класс??!..»
«- Линко-о-ор?!..»
«- Нирен, даже и не думай! Это же Глубинные - я запрещаю!..»
«- Да какого черта, Киммел?! Своим сопливым неженкам будешь указывать! Если она одна сейчас на ногах стоять может – то лучше такая помощь, чем никакой! А так заодно и узнаем, можно ли верить этому Рэму!.. Эй, ты, слышишь нас? Высылай свой линкор, а то тут даже для нас жарковато становится!.. Но если ты нас обманул, то знай, кем бы ты там ни был - за каждую свою я из тебя живьем кусок мяса вырежу!»
«- Даже и не думал обманывать. Однако, суровые вы дамы... Подмога уже в пути, встречайте. Опознаете сразу: три зеленых полосы на ногах и теле».
Предсказуемо, что северные валькирии, получив столь многообещающие заверение о грядущей помощи, наблюдали за окружающим морем, насколько позволял бой. Но так ничего и не увидели - до самого последнего момента.
Хотя, это объяснялось достаточно просто: им еще никогда не помогали те, кто приходят из-под воды.
…Первыми приближающуюся к ним смертельную угрозу заметили как раз сами Глубинные, теснившие в это время тоже постепенно приходящих в себя и все более активно огрызавшихся огнем канмусу из SG-18. Сразу два крейсера из четырех и десяток эсминцев, более не обращая внимание на девушек, внезапно и резко выполнили разворот направо, - в сторону быстро приближающегося водяного буруна, от которого расходился мощный кильватерный след. Развив на коротком - не больше кабельтова, - последнем участке дистанции свою максимальную скорость в более 40 узлов, в следующий миг в воздух, в изрядном фонтане воды и брызг, разогнавшаяся под водой Рейна взвилась над морской поверхностью, словно какое-нибудь мифическое создание, на лету разворачивая свой драконий хвост.
Поджарый девичий силуэт, закрытый щитками глубинного хитина и разрисованный симметричным зеленым светящимся рисунком, похожим на какую-то ритуальную раскраску, рывком сократил расстояние до уже начавшего стрелять нападавших. Дал залп, расплескавший по воде потроха четверых противников - и мгновенно ушел под воду, чтобы почти сразу же вынырнуть внутри вражеского строя, и пробить ударом руки снизу вверх фигуру очередного замешкавшегося крейсера. Скорость, солидные когти на руках и подвижный симбиот-хвост с широченной пастью и орудийными башнями сеяли настоящее опустошение и смерть – в стороны летели оторванные оружейные модули и конечности, а вода вокруг разыгравшейся схватки стремительно темнела от черно-голубых пятен и разводов. Спешно ложащихся на обратный курс или вообще куда угодно уцелевших Глубинных догоняли выпущенные с теми самыми зелеными вспышками снаряды. А последнего эсминца ухватил поперек спины Хвост и, сжав челюсти, рывком перекусил пополам – после чего нырнул в воду за упавшими половинками.
…Несколько позже очевидцы этой сцены долго спорили о том, что же именно в ней для северянок было самым неожиданным. То, как Ре-класс - вся в светящихся разводах и вражеской крови – наконец, остановилась посреди учиненного ею же побоища, и вполоборота поглядела на настороженно смотрящих и направивших на нее все стволы канмусу; или же то, что произнесла затем. Обращаясь пусть и к видавшим виды, но сейчас тоже весьма потрепанным, нервным и разгоряченным боем девицам:
- Не бойтесь, не трону... Флагман сказал, вы - созю... созюн... Тьфу ты!.. - и впервые увиденная северянками заговорившая Глубинная недовольно наморщила курносый нос и произнесла слово по слогам: -  Со-юз-ни-ки, вот! В общем, не в стае, но свои. И вас бить и есть не надо… Чего молчите-то?!
И Рейна, теперь развернувшись к канмусу лицом, слегка зубасто улыбнулась, уперев в бока заляпанные черной и синей жижей руки. А массивная голова вынырнувшего из воды вслед за этим Хвоста - из чьей пасти сейчас тоже обильно капало то, что осталось от его недавних жертв - нависла над ее плечом…
Было совершенно неясно, что же именно вогнало молодых скандинавок в такое состояние: факт того, что им на помощь пришел вот этот Глубинный линкор, в одиночку и чуть ли не врукопашную уничтоживший как минимум пятнадцать боевых единиц врага - но при этом и не подумавший трогать их самих. Или же смысл сказанного ею. Причем, сказанного понятно и внятно. И даже с демонстрацией явственных эмоций, а где-то и легкого нетерпения...
В итоге и те, и другие спорившие все же сошлись на том, что в это мгновение на лица обычно непробиваемых северянок, ничего не боящихся и не робеющих ни перед врагом, ни перед разгневанным начальством, действительно стоило посмотреть. Как-никак: двадцать четыре вытаращенных глаза, двенадцать полуоткрытых ртов - и даже опущенное вниз оружие.
- Сестры… Я же не сошла с ума, верно? Оно…
- Ага. Оно говорит…
- …И не нападает…
- Эй, какое это я вам «оно»?! – обидевшись, надула щеки Глубинная. - Я – Рейна! Мне флагман имя дал, самое лучшее! И я – девочка! «Оно»… Букварь вам надо почитать, вот!
Сам факт того, что Глубинный линкор-рейдер Ре-класса, - гроза и ужас конвоев и ночной кошмар многих канмусу, - вот так запросто стоит сейчас от них в десяти метрах, обижается и посылает их – их самих! – подучиться грамоте, окончательно доконал SG-18. После многочасового лютого напряжения нескончаемого боя, опасности, физического и морального истощения и сразу нескольких невероятных чудес начавших сначала неуверенно фыркать, затем все явственнее хихикать, а потом и вовсе натурально ржать, сгибаясь пополам и от души хлопая друг друга по орудийным башням.
«- Э-эй!.. SG-18, вы там живые?!..» – осторожно поинтересовался кто-то из тоже пришедших в себя, и уже вновь почуявших неладное канмусу связи конвоя.
«- Живые!.. Ха-ха! Живые, клянусь чреслами Ньёрда!.. – отсмеявшись и кое-как переводя дух, ответила Ингвильд. – Один и Фрейя! Слышишь меня, Вэл?.. Будь я проклята, но это действительно настоящий линкор Ре-класса! И она не нападает!.. И умеет говорить!»
«- Чего?! Глубинная – и говорить???»
«- Представь себе!»
«- У меня сейчас мозги закипят… Как такое может быть?!»
«- Значит, не убившая всех нас Химе, которая как бы «парень», - это для тебя уже норма?»
«- А может, это у нас коллективная галлюцинация? Ну там, новое оружие Глубины и все такое…»
«- А «Андреа Гейл», которую сейчас несет обратно в шторм – это тоже галлюцинация?»
«- Что?!.. Действительно. И почему молчит «Артемис»?! Нирен! Ты ближе всех – проверь со своими, что с кораблем!..»

***

- Черт возьми, Джо! Ты и твои парни вообще хоть что-то можете?! – капитан пассажирского судна Бен Биттербак сейчас был весь на нервах, и потому очень зол. - Что значит «можно вылить всю эту жидкую срань за борт - пусть глубари ей подавятся»?!
- А то и значит, сэр. Что бы мы не делали, и как бы не пытались заставить дизеля работать - на той дряни, что у нас в цистернах, работать они не будут.
Флегматичный стармех «Андреа Гейл» - крупный, жилистый австралиец лет пятидесяти, стриженный под бокс, - сейчас был одет в мешковатый комбез и остро смердел мазутом на все помещение.
- Моя команда пытается восстанавливать трубопроводы и распылители вручную, запас фильтров закончился. Максимум, что я могу вам обещать - это до часа хода на двух оставшихся двигателях, с нагрузкой в треть мощности, или еще какое-то время поддерживать в работе всего один, с нагрузкой пятнадцать процентов и интервалами в пару часов. Больше ничего – другие два до прихода на базу мы уже оживить не сможем: просто нечем. Это все, сэр.
- Но, ради всех святых - почему?!! Ты же знаешь, что творится сейчас снаружи! Если не будем готовы дать ход сразу же по команде эскорта, нас либо сожрут, либо волнами размелет в труху вместе с полутора тысячами гражданских! Ты этого хочешь?!
- Я ничего не хочу, сэр, - сейчас этот упрямый чумазый здоровяк спокойно смотрел офицеру прямо в глаза, перекатывая во рту окурок давно погасшей сигары и по-прежнему неторопливо пытаясь оттереть промасленной тряпкой руки.
- Если вас что-то не устраивает, можете уволить меня и моих ребят прямо сейчас, и нанять других. Вот только надо было заливать горючее сразу на весь рейс, а не пытаться сэкономить, чтобы потом в суматохе искать возможность дозаправиться хоть чем-то.
- Джо, я тебя уже предупреждал! Флот ничего не сможет для нас сделать, а наниматель не будет оплачивать расходы сверх расчетных, и все лишнее хозяева вывернут из наших карманов, так что хватит!..
- Сэр, хозяевам все равно: они сейчас дома, в тепле и под крышей, а не здесь и не с нами. И их убытки вместе с нашими похоронками будут оплачивать страховые компании. Вернее, на тех из нас, чьи имена удастся установить. Но это не поможет ни мне, ни вам, ни гражданским на палубах, сэр. И не подарит нам хотя бы сотню бочек нормального топлива.
- Но тогда почему «Звезда Юга» и «Колумб» не пострадали? Ведь они тоже брали топливо!..
- Они пострадали, сэр. Но они брали топливо на Фиджи в качестве резерва, не особо надеясь на собственный запас. К которому теперь вернулись, когда уже получили повреждения и разобрались в причинах. Только у нас не было и этого.
- Святой Ботульф, да что не так с этой горючкой, Джо?! – уже чуть ли не взвыл капитан. - Ты можешь хотя бы объяснить?!!
- Сэр, хороший механик просто обязан знать химию, - и закончивший мучить тряпку мужчина оперся плечом о стену. - А дело в том, что ваши спешные поиски соляра сперва в Порт-Морсби на Новой Гвинее, а потом и в том, что осталось от Нанди и Лаутоки на Фиджи, привели лишь к тому, что нас заправили кустарным дерьмом. И теперь не помогут ни фильтры, ни молитвы, сэр: то, что плещется в наших цистернах, через четверть часа работы убивает топливную аппаратуру. Готов поспорить на десятку, что еще после Первой Волны эти доходяги как-то пытались возместить нехватку снабжения - и начали лить в свои старые нефтяные скважины, которые у них еще оставались, органическую химию, чтобы повысить отдачу. У них это получилось - отчасти, вот только теперь мы можем выкинуть наши движки: аппаратура из-за хлорида аммония превращается почти что в камень.
- Джо, ты что, пил с утра? Да как такое вообще может быть?! Это же топливо!..
- Сэр, мы в море. И сейчас я не пьянее вас, сэр... – флегматизм у стармеха медленно, но верно уступал место раздражению. – Так что если знаете подходящую молитву, или можете выпросить для нас чудо у кого-нибудь из святых - то молитесь.
- Джо?!.. Ты куда? Джо, стой!..
- Я к моим ребятам в машинное, сэр. Пара рук там сейчас куда нужнее, чем моя беседа с вами.
- Я тебе сказал: стой, Джо!.. Черт!..
Механик ушел, но через полчаса в каюту капитана влетел взвинченный второй помощник.
- Все, кэп, приплыли! Джо сказал, что движки еле дышат, и единственное, на что их хватит - это держать нашу посудину носом по волне, чтобы нас не перевернуло. А ведь нас почти вынесло обратно в шторм!
- Это, знаешь ли, трудно не заметить. И что мы можем сделать своими силами? У нас больше тысячи людей на борту! Конвой нам не поможет?
- Я только что связывался со старшим офицером конвоя на HSV. Они ничего не могут сделать: на буксир нас не взять - при таком волнении не выдержит ни один трос. А если бы каким-то чудом это и получилось, то мы только повисли бы гирей на чужих ногах. И вместо одного корабля-калеки стало бы два.
- А эвакуировать людей? У нас на борту отличные закрытые спасательные шлюпки на сто человек каждая. Их всего десять, но небольшой перегруз допустим - усадим всех…
- С нашими силами это тоже не сработает, Бен, - с обреченным видом покачал головой помощник. - Волнение уже довольно сильное, и вокруг нас идет бой. Теперь добавь время на посадку пассажиров и наш собственный дрейф - и спускать шлюпки мы будем уже в зоне шторма. А там их хилые движки окажутся бесполезны, они не вытянут шлюпки снова в зону затишья. И все, чего мы добьемся - это выкинем людей за борт в красивых оранжевых поплавках, которые разметает по всей Пасифиде. И я уже не говорю о спуске на воду, когда волны вполне могут разбить шлюпки об наш же борт.
- Так что ты предлагаешь? Просто сидеть и ждать смерти?!
- Нам остается только держать нос по волне и надеяться, пока шторм не утихнет. Единственная хорошая новость - отряд канмусу, что прилетел сюда на самолете, вызвался остаться нас прикрывать.
- Слабое утешение, если честно...
Но тут, достаточно резко открыв дверь каюты, на пороге появился вахтенный помощник: молодой, смуглый парень-маори.
- С-сэр!.. В..вам срочно надо на м-мостик!.. С нами связалась еще одна группа канмусу и говорит, что может нас вытащить!!!..

***

- Но что конкретно вы предлагаете? - напряженно спросил надевший гарнитуру связи капитан у какого-то парня, представившегося Рэмом. Кто он такой, и каким местом вообще относится к канмусу, Бена Биттербака сейчас волновало мало. Когда ты тонешь, то спрашивать документы у того, кто протягивает тебе руку – не самый умный поступок.
- Все просто. У вас еще есть время, садите людей в шлюпки. При спуске канмусу их подстрахуют и отведут от корабля, а потом отбуксируют обратно к конвою, в глаз урагана. Двигатель самой шлюпки плюс по одной-две канмусу на каждую - этого вполне хватит, чтобы протащить вас сквозь волны. А там вас рассадят по оставшимся кораблям. Наверняка придется потесниться, но мне кажется, что лучше плыть в Японию верхом на мешках с зерном, чем комфортно тонуть на потерявшем ход корабле.
- А вы точно справитесь? - засомневался Бен.
- Точно. И вообще, сэр: у вас как бы не слишком много вариантов. Ваш корабль ни мы, ни Флот спасти уже не сможем. Начинайте эвакуацию, время не ждет! - почти приказал ему этот неведомый Рэм. - Чем дольше вы тянете - тем дальше потом придется вас тащить!
Эвакуация с «Андреа Гейл» была торопливой, но все же организованной. Пассажиры все сильнее раскачивающегося судна с минимумом вещей в несколько очередей выводились наружу, где перед выходом на заливаемую водой палубу каждому выдавался спасательный жилет, а стоящие с мегафонами моряки раз за разом повторяли:
- Внимание! Сохраняйте спокойствие! Из-за отказа двигателей мы покидаем борт! Все вы будете размещены на шлюпках, а потом Девы Флота доставят нас к двум другим пассажирским кораблям, где мы и продолжим путь! Внимание!..
Нервные, но сохраняющие порядок беженцы с архипелага Фиджи подводились к висящим на талях крутобортым оранжевым океанским шлюпкам, напоминающим, скорее, помесь крупного баркаса и миниатюрной субмарины, и, страхуемые экипажем, загружались внутрь. Каждое спасательное средство комплектовалось матросом, исполняющим роль старшего и заодно - моториста-рулевого.
- Быстрее! Поспешите! - поторапливали испуганных беженцев моряки, но пригнувшиеся под ветром и дождем люди и сами все понимали, стараясь не задерживаться. Потерявшее ход обреченное судно уже имело ощутимую продольную качку, но стараниями трюмной команды все еще продолжало стоять носом по волне, давая время на спасение. Однако даже пропуская под собой водяные валы, безвольная «Андреа Гейл» периодически содрогалась и дергалась, когда очередная волна, как обманчиво-мягкая рука боксера в печатке, порой с короткого замаха норовила ткнуть или ударить ее в скулы корпуса. А второй помощник уже давно вполголоса доложил капитану об усилившемся дренаже воды в трюм, с которым не имеющие возможности развить свою полную мощность помпы уже попросту не справлялись…
- Держитесь! – крикнул матрос, контролирующий посадку, когда из-за внезапного крена корабля узкий зазор между палубой и открытым люком шлюпки внезапно расширился до метра, показывая бурлящую далеко внизу под лодкой воду. Пассажиров – темноволосую женщину с маленькой девочкой на руках, чуть не шагнувшую прямо в море, - успел перехватить ее супруг-латиноамериканец в летном комбинезоне, историю которого, как и двух его друзей, знал уже весь корабль. Но вот две сумки и переноска для домашних животных все-таки полетели вниз.
- Тисси! Тисси!.. – тут же навзрыд заплакала девочка, потянувшись ручками, но мать, потемнев лицом, уже шагнула внутрь вновь подтянутой к борту шлюпки, а следом зашел и ее муж.
- Еще пять человек – и опускаем! – дал отмашку матрос.
Как только шлюпка заполнялась и задраивались все люки, ее максимально быстро опускали на воду, где ее принимали сразу четыре канмусу, все время спуска натяжением концов отводившие лодку в сторону и страховавшие от ударов об стальной бок судна. После чего, быстро отцепив подъемные тали и отведя ее подальше от ставшего опасным соседства, и определив для себя буксировочные концы, в каждую шлюпку «впрягались» одна-две девчонки из SG-18, и отправлялись сквозь волны обратно, в зону затишья.

***

Как и говорила Сэнди, капитан «Андреа Гейл» недолго раздумывал над решением, дающим более чем реальные шансы выжить всем на борту.
Конвейер организовался быстро - окружившие корабль канмусу из RQ-91 контролировали спускаемые на талях шлюпки и передавали их северянкам SG-18, сразу же отходящим со своим драгоценным грузом прочь от корабля. Я же со своими контролировал подходы чуть в отдалении, слегка потерявшись из виду в волнах и водяной взвеси, вняв просьбе «Атланты» не светиться лишний раз перед людьми, чтобы не вызвать ненароком панику. Шутка ли: Глубинные похищают людей целыми шлюпками!.. Жуть же, ну правда!
«- Сэн! Может, хоть одну шлюпочку мне выделите? А то одни девчонки тяжести таскают, неправильно это...»
«- Ах, мой джентльмен! - ответила вместо «Атланты» веселящаяся Хелен. - А как же равноправие, эмансипация? Ты же объективируешь нас, как завопили бы феминистки!.. Не переживай, Рэм: устанем – сами попросим помочь. Но для нас эти скорлупки, как тележки для осликов. Утянем!»
И глядя, как «Хьюстон» и «Кинугаса» подхватили две оставшиеся шлюпки - с пассажирами и последними членами экипажа корабля во главе с капитаном, я оглянулся на остающийся позади, под тяжестью волн медленно начавший поворот и вроде бы вполне целый, но теперь уже опустевший корабль, на котором все еще даже горел свет и поддымливала труба. Его жаль было оставлять, но выбора не было - вышедшие из строя двигатели очень скоро превратили бы его сперва в плавучий, а потом и в стремительно тонущий гроб.
Нам же, охраняя шлюпки, предстоял не слишком длинный, но все же непростой путь обратно, к месту сосредоточения конвоя…
Идя замыкающим, я, взлетая на гребнях волн, мог видеть и контролировать всю нашу неровную колонну, что пунктиром растянулась по морю и сейчас напоминала со стороны маленьких, но усердных муравьев, которые тащат сквозь серо-пенные волны, дождь и ветер цепочку толстых оранжевых гусениц. Шлюпки зарывались носом в волны, их болтало и мотало, а при особенно резких маневрах даже сквозь грохот шторма временами были слышны крики и визг испуганных людей. Но, несмотря на это, канмусу упорно тянули свой груз, пробиваясь сквозь летящие воду и ветер.
«- Проклятье! - внезапно полыхнуло по «м-связи» нешуточным испугом. - Я потеряла шестую шлюпку! Буксир вырвало из корпуса! За что ее еще схватить? Она же как мыльница!»
И тут я решил вмешаться.
«- Рейна! Быстро догнала ее и взяла потеряшку на прицеп! Обращаться аккуратно!»
Почему я в который уже раз посылал именно этот зубастый, хулиганистый и хвостатый электровеник? Да потому, что из всех моих Глубинных она, в случае чего, легче всего бы перенесла, скажем так, «рефлекторно-негативную» реакцию от канмусу в виде залпа в лицо. И хотя до этого дело пока не доходило - но все же...
«- Ей-ей, флагман! Сейчас сделаю!»
И Ре-класс, все это время ходившая переменными галсами на некотором отдалении от эвакуируемого корабля, прикрывая его со стороны возможного появления Глубинных, направилась по данному флагманом пеленгу. Проходя мимо оставленного судна, чуткий слух этого дитя океана на миг уловил какой-то необычный, цикличный и высокий, но негромкий звук, похожий на голос некоторых обитателей моря. Только доносился он с поверхности, и Рейна решила немного – всего на чуть-чуть - отклониться от курса. И меньше чем через минуту, лишь чуть замедлив ход, выхватила из воды прямоугольную пластиковую коробку с ремнем и небольшим зарешеченным окошком. Звуки однозначно доносились из нее.
Подняв ее и лизнув – пластик же! – линкор заглянула внутрь фиолетовыми глазищами. И из темноты оттуда на нее уставились другие: маленькие, слабо светящиеся, голубые и вытаращенные… А потом на нее зашипели.
- Ой! – от неожиданности отвела Рейна коробку подальше от лица. – А!.. Это же эти!!! Которых флагман показывал! На картинках!.. Интересно! Потом посмотрю!
И она, на ходу перекинув ремень находки через голову, направилась дальше: благо, что обитатель найденного и выуженного из воды ящика замолк.
Идя по поверхности чтобы быть максимально заметной, Ре-класс быстро настигла шлюпку, которую сейчас, чертыхаясь сквозь зубы, отчаянно пыталась удержать голыми руками канмусу эсминца «Нимфен».
- Тц...- сморщила Глубинная нос, глядя на нее. - Чего шумишь, мелкая?
- Я не мелкая, ты, монстр!.. - возмутилась та, - однако, с некоторой опаской.
- Монстр? - и линкор недоуменно переглянулась с высунувшимся из воды Хвостом, а потом они оба уставились на канмусу. Отчего та вдруг отчетливо икнула.
- Не-а! - сощурилась Глубинный линкор, и успокаивающе помахала у нее перед носом своей когтистой грабкой. - Монстры - это другие! Мы их сами ловим и бьем, а я - Рейна!.. А ты, как говорит наш флагман, просто сильная - но легкая! Дай-ка мне!
И Глубинная, недолго думая, вбила заостренные черным «хитином» пальцы прямо в толстый пластик шлюпки, надежно уцепившись за выступающий «рант» соединения нижней и верхней ее частей. И ускорила ход, быстро нагоняя цепочку канмусу, ведущих в сторону конвоя остальные спасательные плавсредства.

***

Внутри тесно набитых людьми и вроде бы небогатой ручной кладью маленьких суденышек было сыро, душно, мигало скудное освещение и царило напряжение, от которого было совсем недалеко до тихой паники. Шлюпки сильно качало и дергало, трещал и скрипел под ударами воды пластик бортов, - а пассажиры, вцепившиеся в страховочные ремни жестких и неудобных сидений, с замиранием сердец прислушивались к надсадному тарахтению двигателя. Которое постоянно заглушали накатывающие громовые раскаты, а еще - то низкий, рокочущий, то протяжный и яростно шипящий голос морской стихии, который ни на секунду не давал забыть пассажирам, что их всех от нее отделяют лишь вот эти, достаточно тонкие и вибрирующие под тяжелыми ударами волн борта лодки. Вовсю ревели испуганные дети, а не менее испуганные женщины пытались хоть как-то успокаивать их, крепко прижимая к себе. И немногие мужчины лишь держали их за руки и плечи, тихо шепча им, что все будет хорошо…
Назначенный же старшим шестой шлюпки немолодой матрос с «Андреа Гейл», управляющий – ну, насколько вообще возможно управлять столь слабосильной посудиной в такой шторм, - периодически громко взывал к тишине и порядку, уверяя, что они идут верным курсом на ждущие их корабли.
Сидевшие в носу рядом с узким иллюминатором, расположенным чуть выше головы, Розалита Мария Прадо с шестилетней дочкой и чудесным образом сумевшим долететь до них мужем хоть и испытывала страх, но все же не панический. Как верующая католичка, она всегда уповала на лучшее, - ну а после того, как ее Анхель вместе со своими друзьями, совершив невозможное, добрался до них и привез помощь, ее вера в то, что Господь не оставит их, только укрепилась.
Прижавшаяся к матери и все еще горько всхлипывающая из-за потери любимого питомца, маленькая Исабель внезапно замолчала, глядя в заливаемый водой иллюминатор. И спустя пару минут негромко сказала, не отводя взгляда от мокрого стекла.
- Мама… Мама, а там тетя… С красивыми глазками. Она нас спасет, да?
- Милая, ну конечно… Нас всех спасают тети-канмусу, и они… - но слова вместе с воздухом застряли в груди у женщины, посмотревшей туда же, куда и дочь. Поточу что оттуда, снаружи, на них сквозь иллюминатор глядела вовсе не канмусу. Красивое, почти идеально очерченное лицо юной девушки было бледным, словно молоко. Ее светло-серые волосы, совершенно не намокая, реяли на ветру, а глаза горели жутковато-завораживающим фиолетовым огнем. Встретившись с ней взглядами, порождение бездны лишь слегка наклонило голову вбок, чуть улыбнулось, обнажив кончики острых зубов и… неожиданно совершенно по-человечески задорно подмигнуло.
Тут шлюпку рвануло особо сильно и резко накренило на бок, вызвав вспышку панических криков, заглушаемых шипением и бурлением струй воды, стремительно обтекающих корпус – и жуткое создание сразу исчезло из видимости. Зато еще через мгновение их маленький ковчег вдруг выровнялся и возобновил свое движение.
- …Под Твою защиту прибегаем, Святая Дева Мария!.. Не презри молений наших в скорбях наших, но от всех опасностей избавляй нас всегда, Дева преславная и благословенная! – тихо, но истово зашептала Розалита молитву, закрыв глаза и еще сильнее прижимая к себе ребенка.
- Что такое, Рози? - встревожено пригнулся сидящий рядом Прадо, перед этим перекинувшийся взглядами с расположившимся неподалеку Фрэнком Боугом со своим семейством, и держащим руку на перевязи бортмехаником Биллом в придачу.
- Молись, Анхель... - ответила ему жена. - И пусть милость Его не оставит нас в беде!..

***

Конвой тем временем, хоть и лишился разом всех развернутых в воде защитных минных полей, - тем не менее, находился в относительной безопасности. Большая часть атаковавшей стаи вслед за своим флагманом стремительно отступала к противоположному краю глаза урагана, и уже почти пропала из видимости. Но проблемы могли доставить разрозненные Глубинные эсминцы и несколько старших особей, командную привязку которых к Они то ли перебила развертка более сильной ауры, - то ли она сама ее разорвала, от испуга.
Так что канмусу, некоторые из которых до сих пор были слегка вялыми после удара ауры Химе, гоняли по воде таких же полуоглушенных и все больше попадающих под власть тайфуна одиночных Глубинных, которые большей частью, избегая стычек, тут же уходили с поверхности вниз, стараясь убраться из зоны обнаружение - и вообще как можно дальше отсюда. Крейсера выполняли роль лидеров мобильных групп усиления, а двое командиров - «Норфолк» и «Жан Бар», - находясь на разных флангах, вели активные переговоры, в которые теперь то и дело влезали другие канмусу:
«- Так что ты об это всем думаешь, Вал?»
«- Понятия не имею… Как только начинаю задумываться – сразу хочется проснуться».
«- Но они же, по сути, нас спасли. Без RQ-91 и этих их… союзников - Глубинные нас бы пусть еще через сутки, но дожали. А эта Химе шуганула их, просто как голубей…»
«- ЭТОТ Химе».
«- О, боги, я и забыла!.. Так он что, в самом деле парень?! Девчонки, кто-нибудь видел… его?»
«- Только издалека, Рене! Но - да, без сомнения мужчина, но как мы! Оснащен как канмусу, по типу немецких линкоров. Правда, у него все в обвесе заметно крупнее, да и сам повыше даже «Мусаши» будет. Вроде бы брюнет… А какой у него голос по связи… М-м-м…»
«- А-ха-ха-ха! Рене! Второе, второе твое желание! Ты же тогда загадала!...»
«- La Notre Dame sacrée!.. Я ведь действительно… Боже правый…»
«- Отставить болтовню! Не расслабляться! И вообще, еще ничего не закончилось!»
Когда первые, ведомые Девами Флота, шлюпки эвакуируемых с «Андреа Гейл» подошли к оставшимся двум пассажирским судам, их уже ждали. Совещанием капитанов двух судов и старшего офицера конвоя - командира «Артемис» Моргана, было решено распределить спасенных между «Колубмом» и «Звездой Юга». И к моменту прибытия первых шлюпок на судах уже вовсю кипел аврал по освобождению и уплотнению отсеков и кают экипажа для новых пассажиров, готовились продовольствие и медикаменты. Но если вопрос с размещением был решаемый, то вот хотя бы простейшее благоустройство стояло под большим вопросом. На пассажирских кораблях попросту не было внезапно понадобившегося количества тех же одеял или матрацев. Однако и этот вопрос почти разрешился после переговоров с капитанами остальных девяти грузовых судов конвоя, которые, слегка тряхнув своих прижимистых боцманов, изыскали некоторое – и притом, как оказалось, весьма немалое, - количество требуемого имущества. Ради сбора и доставки которого с HSV даже выделили скоростной катер.
Так что, когда первую пришедшую шлюпку подняли на борт «Колумба», мокрых, продрогших и морально вымотавшихся людей уже ждали горячие еда, питье и несколько медиков. А еще - пусть и тесноватые, но все же теплые и сухие кубрики, где можно было лечь и отдохнуть, не боясь за свои жизни.

***

На мостике идущей средним ходом «Артемис» стояла редкая за последние сутки тишина, нарушаемая лишь ритмичным писком приборов и легким шорохом динамика громкой связи на общей частоте ОФ.
Снаружи было все то же -  видимость в несколько морских миль, переходящая в непроглядную, клубящуюся серость, меняющую свой градиент от темного к светлому. Океан по-прежнему гнал куда-то вдаль свои пологие, лениво катящиеся валы под низким, наглухо затянутым тучами небом, сквозь которые уже несколько дней не было видно солнца.
Но кое-что все же изменилось. Давящей на всех атмосферы осознания, что шансов выжить в этой передряге крайне мало, больше не было.
- Мисс Митчелл, доклад о состоянии судов конвоя! - нарушил молчание командир корабля.
И та, тряхнув кудрями, через пару минут бодро и откровенно радостно затараторила:
- Основной состав конвоя - статус «зеленый»! Суда на ходу и держат ордер, критические повреждения отсутствуют. По уточненным данным от экипажей, «Талао», «Смит Мортен» и «Бушмастер» в ходе боя получили несколько шальных попаданий Глубинных, имеются внутренние разрушения и двенадцать пострадавших средней тяжести. Два оставшихся дополнительных корабля конвоя - статус «зеленый»! На них заканчивают прием и распределение людей, спасенных с «Андреа Гейл». Механики на «Колумбе» и «Звезде Юга» за время сражения произвели ремонт и восстановили мощности двигателей до семидесяти процентов. Безвозвратных потерь не имеется!
- И у нас - тоже никого. Лазарет забит, Салли и Дениз плавают в «бочках», еще минимум десять девчонок на земле заедут в госпиталь где-то на месяц. Все остальные - сплошь перевязанные, но мы никого не потеряли. Никого – и в такой-то заварухе… Только один корабль, но и тот пустой, как турецкий барабан... Это «время чудес» было действительно очень богато на чудеса, вот только от них и окончательно поседеть недолго...
- Пусть и седые, но наши головы все же остались на плечах. Но что же все-таки произошло? - поинтересовался только сейчас выбравшийся наверх из машинного отделения все это время неотлучно находившийся там главный механик Грир. - Стаю Глубинных, больше которой я не видел со времен, как начал после Первой Волны вновь ходить по морю, - как я понял, просто раскатали в блин?.. И остатки теперь гоняют, как мышей вдоль плинтуса... Видел кое-кого из медиков: рассказывали, после той волны холода девчонки у них до сих пор жалуются на головную боль. А наши канмусу и впрямь говорили про каких-то ручных Глубинных?
- Не ручных, - слегка отстраненно поправил механика Морган. – Союзных… Которых привела с собой эта Спартмайер… Но, как бы дико это не звучало, однако я не верю в одновременное коллективное сумасшествие сразу трех отрядов Дев Флота. Вместе с их флагманами. Прямой контакт был у групп Спартмайер и Альтисдоттир. Киммел и Магритт просто наблюдали, - но и они подтверждают информацию об участии в обороне конвоя на стороне канмусу неясного количества Глубинных различных классов, почему-то отмеченных тремя светящимися зеленым полосами. А еще есть данные о том, что некоторые из их старших особей... вполне разумны. И даже говорят.
- Знаешь... Если это правда, то я даже не понимаю, радоваться этому – или самое время покрываться мурашками от ужаса, - качая головой, произнес Дрейк. - Ведь если Глубинные станут, как мы… Если они действительно начали обретать разум...
- Ага. Это будет или конец всей морской истории человечества, или начало чего-то такого, чего еще никто и никогда не видел. И мы с вами, господа, во все это влипли самыми первыми. С чем всех и поздравляю.

Конец главы.