Глава 45

Марина резко просыпается. Что такое? Не собиралась же спать! Наёмница что-то подмешала и теперь везёт куда-то? Но катер вроде бы стоит. Если она ещё на нём... Приоткрывает глаза – та самая каюта, руки-ноги шевелятся. Портупея с кобурой и ножнами в поле зрения лежит. Люк или дверь, спросонок не помнит как правильно,  наружу приоткрыт.
Сперва портупею надевает, только потом с осторожностью выглядывает. Последний страх пропадает. Место не изменилось. Смерть у флагштока спиной к Марине сидит сидит. С удочкой в руках!!! Картина мира Херктерент даёт серьёзную трещину. Ещё несколько удочек вокруг установлены. Валяются несколько рыбин, причём, не самых мелких. У одной голова отрезана.
– Ты чем занимаешься? – громко осведомляется Марина, рассчитывая увидеть, как дёрнется наёмница.
Та даже не шевельнувшись, спокойно отвечает.
– Не видишь? Рыбу ловлю. Тебя будить не стала, ты так сладко спала.
– Почему я вообще заснула? Не должна же была.
– Потому что ты классическую ошибку молодняка допустила. Там доза чётко рассчитана на среднестатистического мужчину. Ты – девушка, меньше весишь, другой обмен веществ. И не читаешь написанное мелким шрифтом.
Марина молча проглатывает издёвку.
– Поэтому эффект и был обратный желаемому! – Смерть резко вскидывает удочку, на крючке бьётся немаленькая пёстрая рыбина. Сняв с крючка стукает головой о борт и отправляет к остальным, – Не похоже ты на принимающую эти вещи даже перед экзаменами. Ты даже на связь выйти не позабыла. Даже меня спрашивала, где точно географически мы находимся. Хотя уже видно было, что плывёшь.
Марина сжимает голову руками. Такого она не помнит. Зато, вспоминает, как Софи говорила, что для снятия усталости пить надо не стандартную дозу.
Ловит наёмница на оставшееся со вчера сырое мясо.
– Тоже маринад уважают...
– Не проще ли шашку или гранату кинуть? - с обычным «миролюбием» осведомляется Марина.
– Если рыбы надо было бы побыстрее наловить, то, конечно, проще. Особенно, если знать, куда кидать. Но я же не добычей рыбных ресурсов занимаюсь.
–  Головы резать тоже обязательно?
– Но я об неё укололась. Это месть.  – скалится Чёрная, – К тому же, всё равно надо будет потрошить.
– Если ты рассчитываешь, что этим буду заниматься я, то очень сильно ошибаешься.
Смерть выдёргивает из воды очередную рыбину. На этот раз голова отхвачена ножом и выкинута за борт. Наёмница снова закидывает удочку. Бросив через плечо.
– Даже приманку сожрать не успел. Глянь, как за голову дерутся, хотя мгновения назад одним из них был.
– Отсюда видно, как плещутся. Ты их что, прикармливала тут?
– Нет. Ловят тут их редко. Я место знаю, но помалкиваю.
– Они хоть вкусные?
– Запечённые лучше всего! Я их особенно люблю. Самые распространённые местные виды.
– Вроде бы, для варки головы оставляют. Только потрошат.
– Безголовые на запекание и пойдут.
– Ты весь Океан Мёртвых решила оставить без рыбы?
– Я и большее количество и ловила, и чистила. И даже готовила.  Причём всё исключительно для себя.
Марина мысленно прикидывает вес пойманных рыбок. Получается, получается... Много, в общем получается.
– Как ты от обжорства не лопнула?
– У меня в то время четвероногие помощники были.
– Ты с Резиденцией связывалась?
– Конечно. Быстро же ты по ним соскучилась.
– Произошло что-нибудь?
– Заслуживающего внимания или вообще?
Марина садится на борт. Чуть косится на рыбин. Один вид числится полноценным промысловым, другой – малоценным. Зевает.
– Будь что заслуживающее, нас бы тут уже не было. О чём вообще доложили?
– Звезда сильно нервничает, – усмехается наёмница, –  Спрашивает почти у всех, когда я вернусь. Так хочется побитой быть...
– Ты же обещала!
– Но она-то об этом не знает. И думает, что я буду драться всерьёз. Смело с её стороны, хотя, в значительно большей степени, глупо. Боится, что с каждым часом всё меньше времени становится до того, как ей обратно ехать.
– Я, на самом деле, не настолько вредная. Через пару дней намеревалась им сказать, что могут здесь до конца лета оставаться.
– Эрида уже просила Софи дать им такое разрешение, – хмыкает Смерть, явно жаждя понаблюдать за реакцией Марины.
– Р-разноглазая, – рычит Херктерент, – Мало ей эшбадовок, на новенькое мясцо свеженькое потянуло! – там ещё трое ровесниц Оэлен есть. С ней у разноглазой что-то было, пусть, как Эр утверждает, не совсем по её инициативе. Тут нравы проще. Да и у Эр активность повысилась.
– Звезда вообще-то, с ней одногодка. Как мне кажется того интереса, что ты боишься они у Эриды не вызвали. Обычный её приступ неумеренной щедрости.
Наёмница, как обычно, потрясающе логична, но Херктерент успокоится не может.
– За наш, между прочим, счёт! – вспыхивает Марина.
– Сказала одна из двух богатейших девушек страны.
– Ладно! Забыли. Тем более, сама собиралась так же поступить. Больше ни о чём не докладывали?
– Дина подралась.
Марина хмыкает.
– Я даже знаю с кем. Ещё с одной местной песчанницей?
– Именно с ней, притом в полном соответствии с твоими указаниями, присутствовал инструктор по рукопашному бою и врач.
– Тогда это и дракой не считается.
– Именно! Вообще внимания не заслуживает. Это нечто вроде знака, насколько ничего не происходит.
– Тебе в детстве никто не говорил, насколько ты смертельно-занудливая?
– Пытались, – Смерть начинает складывать ещё шевелящихся рыбин в раскладную сумку из металлической сетки, – Но достаточно быстро пришли к выводу, зубы им пригодятся ещё самим, да и кости срастаются не мгновенно. Да и, просто позорно быть побитым девчонкой.
– Суровый, но справедливый подход. Через голову понимают далеко не все.
– К тому же, некоторые туда только едят, – хмыкает наёмница.
В одну сумку рыба не влезла, но рядом лежит вторая. Смерть начинает заполнять её.
– Дровами и углём нас снабдили. Можно даже решить, что катер на паровом ходу.
– В Загородном есть действующий макет паровой машины броненосца. Вместе с ним был сделан, корабль давным-давно на иголки пошёл, а макет действующий. Я запустила.
– Нисколько в твоих способностях не сомневалась, – усмехается Смерть, – наверняка, больше всего хотела посмотреть, как котёл взрывается.
– До чего ты умная, – дуется принцесса, – даже неинтересно становится!
– Взорвала хоть котёл?
– Нет, остановили. Персонал Загородного устраивают получаемые деньги и они надлежащим образом выполняют свои обязанности.
– Слушай, а тебя сколько раз хотели побить за занудство?
– Такое тоже бывало, – дипломатично огрызается Марина.
Смерть, подхватив сумки спрыгивает в воду, отправляясь на берег. Сидеть одной на катере скучновато. Перебирается поближе к Смерти. Наблюдает как та потрошит рыбу.
– Присоединяйся!
– Вот ещё! Я готовить возьмусь только если задумаю особо жестокое убийство.
– Тут тебе крабы могут помочь, – кровожадно усмехается наёмница, отрезая очередной рыбе голову, – В период освоения казнь такая тут была распространена. Приговорённого привязывали на крабьей тропе. Они ведь всеядные. Мясо съедают всё. Раскалывают даже некоторые кости.
– У муравейника привязать не легче?
– Тут нет таких агрессивных видов. В других местах так делают... Очень гладенький скелет получается.
– Тоже так делала?
– Сначала меня хотели. Я очень злопамятна, – кровожадно улыбается Смерть, – Не поленилась сходить посмотреть, что осталось.
– Либо ты, либо тебя, – зевает Марина, – Может, не будет время тянуть? Звезда сюда приедет, ты её быстренько закинешь куда поглубже, скажешь всё, что про неё думаешь. Не люблю, когда какое-то дело недоделанным висит.
– У тебя есть рация. Выходи на связь и распоряжайся, тут ты главная, а не я.
– Я не пойму, ты согласна, или нет?
– Я уже сказала, главная ты. Распоряжайся! Я пока только рыбу готовить хочу.
– Тогда, пусть помучается ещё пару деньков. Чтобы не очень обольщалась, как ей вдруг в жизни начало везти.
– Где-то там Эр. На предмет краткосрочного везения она более предпочтительный вариант, нежели ты. Тем более, в возрасте этой Звезды мало кто умеет строить долгосрочные планы.
Марина, склонив голову на бок пристально Смерть разглядывает.
– Умеешь ты вопросы поднимать, после которых начинаешь задумываться, здесь мне следует быть, или где-то в другом месте?
– Это сейчас между двумя местами выбор. Что станешь делать, если их станет пять, семь или больше?
– Знаю, у тебя заслуг множество. Подтверждённых и нет. Скажи, там у тебя где-нибудь преподавательская лицензия не завалялась?
– Я, что Эшбад какая-нибудь? – взвивается Смерть, – Коллекционированием подобного не увлекаюсь!
– Попробовала бы. Вполне могло бы получиться!
– Может, мне ещё поваренную книгу написать?
– В здешних книжных я ещё не была, но знаю, в Столице довольно популярны кухонные книги, где авторство приписывается каким-либо известным людям. Крабы, мясо и рыбка у тебя вкусные получаются. Сама говорила – много кого необычного готовить приходилось. Названия придумай позаковыристее – и можешь издавать. Я предисловие напишу, Херенокт тоже чиркнуть не откажется. Соньке первый экземпляр подарю в отместку за её шуточки... Только пусть там первым блюдом будет что-нибудь из  мозгов обезьяны? Желательно, человекообразной...
Наёмница почему-то качает головой.
– Я бывала в тех краях, где такие обезьяны водятся. Местные на них не охотятся и не едят. Считают их кем-то вроде лесных людей. Человека в тех краях съесть, вопреки мирренским россказнями – примерно тоже самое, что и у нас. Бродячие муравьи, сжирающие всё на своём пути, как раз в тех краях водятся. Вот у них на пути людоеда и привязывают.
– Первобытные представления о справедливости временами довольно логичны, – кивает Марина, – Съел кого-то – сам пищей становишься.
– В эту игру вдвоём тоже играют, – наёмница загадочно смотрит вверх.
– Ты о чём?
– Сколько раз ты дарила Софи издания про диагностику, симптомы и лечения болезней, передающихся половым путём? Я к докладам МИДв имею доступ. Она, похоже, всё это прочла, и выбрала один из самых оригинальных способов этих заболеваний избегать.
– И тут я виновата! – ворчит Марина.
– Тут виновата не ты, тут виновата среда, плюс слишком большой объём доступных вам радостей жизни.
– Слушай! Я преподавательскую лицензию точно где-нибудь раздобуду и тебе подарю, на стеночку повесишь.
– Только сперва поперёк штамп «муляж» поставлю. Мне ничего фальшивого не надо.
– Но у тебя абсолютно преподавательская способность неудобные вопросы задавать и, вообще, по мозгам ездить.
– Не спорю, я умею заставлять людей думать, особенно, в тех ситуациях, когда от данного умения зависит их выживание. Но не более того.
– Это тоже крайне немало, особенно, если учесть, что ты до сих пор жива.
– И ещё некоторое время пожить собираюсь!
– Так я и не собираюсь тебе мешать, – смеётся Марина, – Говорила же, рыбки много, а за разговором слопали почти всю.
– Солнце и морской воздух способствуют аппетиту. Во всяком случае, у твоего молодого и ещё растущего организма.
– Слушай, тут ружья для подводной охоты нет?
– Разумеется, есть. Только смысла в нём нет. Удочкой наловить можно. Или ловушку поставить, или...
– Шашку кинуть, – довольно усмехается Марина, – Не, я ничего такого не хочу, просто спросила.
– Пока ещё чего-нибудь не придумала, спешу сообщить, ручных дельфинов в здешние воды не завезли, замаскированной базы подлодок поблизости нет. Береговые торпедные аппараты в этой части острова не установлены. Мелко!
– А где они стоят?
– Последний рубеж обороны входов в большую бухту, хотя я не представляю, что должно произойти, для того, чтобы понадобилось их применять?
– Произойти должно тоже самое, что всегда происходит – очередной приступ человеческой глупости, удачно сложившийся с вражеской наглостью и везением. Тут что-либо прогнозировать – совершенно дохлый номер. Сколько там труб? Или это не мой уровень допуска?
– Твой, – кивает наёмница, – Я вспомнить пытаюсь, какой там боекомплект на аппарат. Десять, кажется...
– Точно, идиоты. Только теперь уже инженеры и строители. Неужели они рассчитывают, что им кто-то позволит аппарат перезарядить. С эсминцев и крейсеров и то устройства боевой перезарядки торпедных аппаратов вовсю снимают.
– Я не знаю. Я не моряк... Хотя торпеды по прямому назначению применяла.
– Это как же тебя угораздило?
– Надо было достать одного. Яхта стояла на мелководье, хотя сам он считал яхту крейсером, ну да, тонны две тысяч водоизмещения там было. Официальный режим мы поддерживали, этот дружил с южанами. Стационер наш в тех водах был, но прямое нападение устроить не мог. Из-за мелководья и отсутствия надёжных карт. Высаживать десант местным было рискованно – другая сторона имела некоторые представления о береговой обороне. Да и нам надо было не столько человека убить, сколь единственное в местных водах что-то похожее на полноценный корабль нейтрализовать.
Почти ничья, в столице – стационер, пока он там этот недокрейсер туда не сунется. Но ему скоро уходить. В верхах серьёзность положения не понимают. По настоящему опасны только мы, но нас мало, и при высадке десанта в столице нам останется только героически погибнуть. Или совсем тупо бежать на стационере. Но бежать...
– Это явно не твой метод.
– Не мой. Мы знали, что с недокрейсера не реагируют на рыбачьи суда. Местные живут с моря, а этот деятель всё-таки править этими людьми собирался. Вот и нашлась у нас светлая голова. Кислородную торпеду довольно легко запустить. Вот и разжились у моряков одной. Установили под рыбачьей лодкой покрупнее, ну и пошли...
Этот как раз со сторонниками на палубе гулял. Светло было от гирлянд и фейерверков как днём. Вот и испортили мы им веселье... Целили в машинное отделение, но с прицельными приспособлениями у нас были сложности. Попали в район носовых орудий... Видимо, рванул боекомплект. Да и сама, шестисот десяти эм эм торпеда – очень серьёзная вещь. Самый сильный взрыв, что я слышала и видела. Какие-то сторожевые катера катера там были, но нас не преследовали. Кажется, они решили, что на корабле допились до красных крокодилов и отправились в пороховой погреб покурить.
Самое интересное, от взрыва генераторы из строя не вышли... Или там вообще с берега электричество шло. В общем, тонул, точнее дно уцелевшей частью садился при свете всех уцелевших лампочек. Авиаразведка подтвердила – от недокрейсера осталась ровно половина. Местный правитель нашу доблесть оценил, оппонент его, кстати утонул. В надувном бассейне на палубе, куда свалился в момент взрыва.
– Думаю, захлебнуться в луже и там считается позорной смертью.
– Совершенно верно, кивает наёмница. Так вот, местный правитель, кроме денег, распорядился, что пять дней до ухода стационера его гвардейцам, то есть нам, абсолютно всё в городе – бесплатно. Сама понимаешь, наёмники эти дни запомнили надолго, тем более местные женщины весьма симпатичные.
– А ты?
– А я не наёмник, я наёмница. Меня несколько другие радости жизни интересуют. Хотя, не спорю, данной стороне тоже отдала должное. Местные мужчины тоже способны на многое, хотя признаю, их способности несколько преувеличены...
Марина хихикает.
– Впрочем, возбуждающие средства весьма эффективны.
– Для мужчин?
– Всякие есть. Запас ещё не израсходован.
– Дай чего-нибудь женского. Подсуну разноглазой.
– Это на мужчин действует. Подействуют ли эти ароматы на другую женщину – я не проверяла.
– Вот и поглядим. – хихикает Марина, – Может, заодно мозги Эр вправить получится.
– Там точно нужно что-нибудь посильнее.

– Это явно не твой метод.
– Не мой. Мы знали, что с недокрейсера не реагируют на рыбачьи суда. Местные живут с моря, а этот деятель всё-таки править этими людьми собирался. Вот и нашлась у нас светлая голова. Кислородную торпеду довольно легко запустить. Вот и разжились у моряков одной. Командир корабля понимал – значительно дешевле выйдет сейчас списать торпеду, чем чуть позже – списывать целую страну. Установили под рыбачьей лодкой покрупнее, ну и ночкой потемнее пошли...
Представителей нанимателя ни на что серьёзное мы никогда не брали. Слишком уж у нас различались методы по отношению к местному населению. Если тебя волнуют подробности, то как раз мы отличались определённой добротой по отношению к местным. Они же сами... Представителям противоборствующих фракций в плен друг к другу было лучше не попадать... Очень затейливо убивали. Это у наёмника был шанс уцелеть. У местного – ни малейшего.
– Что, на маленькой войне, в отличии от большой случались массовые расстрелы пленных? – Прерывает Марина наёмницу. Та так улыбается, что становится ясна ещё одна из причин возникновения прозвища.
– Пленных не расстреливали, особенно массово. Патроны – только из-за моря, и их вечно не хватает. Зато нож – всегда при тебе. Если торопились – резали глотки, если никуда не спешили... Я очень много нового узнала, как можно причинять человеку боль. И те, и другие ничем не отличались. Тем, кто к нам попадал, везло несказанно. Нас только командиры интересовали. Всем остальным рекомендовали убираться, пока целы. Когда нас было сильно меньше, чем местных подразделений – приходилось соглашаться с их методами. Предпочитали действовать на разных направлениях...
Тут даже столкновений не предполагалось, но по-привычке, пошли сами, хотя пытались навязать сопровождающих...
По чью голову шли, как раз со сторонниками на палубе гулял. Светло было от гирлянд и фейерверков как днём. Вот и испортили мы им веселье... Целили в машинное отделение, но с прицельными приспособлениями у нас были сложности. Попали в район носовых орудий... Видимо, рванул боекомплект. Да и сама, шестисот десяти эм эм торпеда – очень серьёзная вещь. Самый сильный взрыв, что я слышала и видела. Какие-то сторожевые катера там были, но нас не преследовали. Кажется, они решили, что на корабле допились до красных крокодилов и отправились в пороховой погреб покурить...
Самое интересное, от взрыва генераторы из строя не сразу вышли... Или там вообще с берега электричество шло. В общем, тонул, точнее дно уцелевшей частью садился при свете всех уцелевших лампочек, что не разбились, когда тряхнуло. Нашему докладу сначала не очень поверил. В принципе, справедливо, верь только в то, что сам видел – дольше проживёшь. Как рассвело – самолёт послал проверять. Ночью его «герои» не летали. Авиаразведка подтвердила – от недокрейсера осталась ровно половина, севшая на грунт. Местный правитель нашу доблесть оценил, оппонент его, кстати утонул... в надувном бассейне на палубе, куда свалился в момент взрыва.
– Думаю, захлебнуться в луже и там считается позорной смертью.
– Совершенно верно, – кивает наёмница. – Так вот, местный правитель, кроме денег, распорядился, что пять дней до ухода стационера его гвардейцам, то есть нам, абсолютно всё в городе – бесплатно. Нас и было-то чуть больше сотни... Сама понимаешь, наёмники эти дни запомнили надолго, тем более местные женщины весьма симпатичные.
– А ты?
– А я не наёмник, я наёмница. Меня несколько другие радости жизни интересуют. В то время был особенный пик любви ко всему золотосодержащему. Хотя, не спорю, самой интересной для тебя стороне тоже отдала должное. Местные мужчины тоже способны на многое, хотя признаю, их способности несколько преувеличены...
Марина хихикает.
– Впрочем, возбуждающие средства весьма эффективны.
– Для мужчин?
– Всякие есть. Запас ещё не израсходован.
– Дай чего-нибудь женского. Подсуну разноглазой.
– Это на мужчин действует. Подействуют ли эти ароматы на другую женщину – я не проверяла.
– Вот и поглядим. – хихикает Марина. – Может, заодно мозги Эр вправить получится.
– Там точно нужно что-нибудь посильнее.
– Тогда на Соньке с Хейс надо провести эксперимент.
– Тоже сомневаюсь в положительных результатах.
– Имеешь масштабы для сравнения? – нехорошо щурится Марина.
– По молодости всякое бывало, – хмыкает наёмница, – но, в общем, я предпочитаю мужчин. Излишняя широта взглядов в Крепостных полках и МИДв не приветствуется. А мужскими задницами мне по определению интересоваться не запрещено.
Марина просто давится от смеха.
– Смотри не переусердствуй с интересами. Разонравишься братцу.
– После пережитого? Ни ему, ни мне ревность не свойственна. Его происхождение и мой род занятий этому крайне способствует.
– Ревность – один из основных мотивов для убийства.
– Как мне кажется, этому качеству скорее ты можешь оказаться подвержена, нежели твой брат.
– Опять Марина во всём виновата! – Херктерент откровенно напоказ дуется.
– Думаешь, мне шуточки неизвестны о твоей причастности к любому происшествию?
– Слава опять впереди меня, причём вновь в совершенно ненужной мне области.
– Ты немного не на ту впечатление хочешь произвести, – усмехается Смерть, – мне самой подобные уловки известны прекрасно.
– Тебя хоть чем-нибудь удивить можно?
– Не уверена. Слишком на многое насмотрелась. В первую очередь, на различные виды человеческого поведения. Во многом, именно поэтому нахожусь здесь, а не пошла на корм муравьям, крабам или более крупной живности.
– Не будем уточнять скольких ты сама поближе познакомила с этой живностью, – вкрадчиво сообщает Марина.
– Мы сами на животных похожи куда больше, нежели кажемся, –  Смерть и бровью не повела.
– Хрюк-хрюк!
– Крайне неубедительно.
Смерть настораживается, разглядывая что-то за спиной Марины. Обернувшись, Херктерент видит огромный цветок фейерверка, поднявшийся над резиденцией. Гула не слышно. Рация уже прижата к уху наёмницы.
Судя по всему, ничего не происходит. Опять кто-то заигрался. Интересно, с участием Соньки или без?
– Что там происходит?
– Ничего особенного. Всего лишь День Рождения.
– Чей? – Марина удивлена, думала что помнит Дни всех знакомых и не очень.
Смерть называет имя. Всё ясно, почему не знает – младшая сестра одной из эшбадовок, Марина с ней даже не разговаривала.
– Это она до такого додумалась?
– Нет, это Эр распорядилась праздник организовать. Сегодня у них праздничный ужин намечается по правилам малого приёма, – Марине кажется, в голосе наёмницы слышна затаённая надежда. Неужели за столько лет не насмотрелась на всякие мероприятия? Стоп! Ведь не насмотрелась на самом деле. В Резиденции фактически никто не бывал, в прошлом году она с сестрой не особенно усердствовали с протоколом. Но сейчас Марина собирается потакать исключительно собственным желаниям, а не чьим-либо ещё. Лето длинное предстоит.
– Могла бы и меня предупредить, вредина разноглазая.
– Она только сегодня утром узнала. Официальная часть не началась ещё.
– Только не говори, что она кого-то отрядила подарок покупать.
– Ты просила не говорить, я и не скажу.
Марина с рычанием за голову хватается.
– Мне заводить катер? – вот теперь надежда в голосе Смерти слышится уже явственно.
Вообще-то, Марина на остров убралась в том числе и от разноглазой подальше. Полных суток ещё не прошло, как её уже хотят затащить обратно. Причём, совсем не та, от кого этого можно было бы ожидать!
Ну уж нет! С одной стороны, Марина не любит, когда что-либо потенциально интересное происходит без неё, с другой стороны, даже если разноглазая прямо сейчас с ней свяжется, получит отказ. Повод Марина уж как-нибудь подумает. Пусть лучше разноглазая помучается, пытаясь сообразить, не пропускает ли что-нибудь интересное уже она.
– Не надо. Чего я там не видела? Пусть спокойно веселятся, что меня, что тебя большинство из них откровенно побаивается. Самая разрушительная, то есть моё высочество, здесь находится. То есть, происшествий можно не опасаться. К тому же, сама Эр что-либо вредное страшно не любит. Софи приглашена?
Смерть снова берётся за рацию.
– Нет. Получен приказ не беспокоить её полудня завтра.
– Точнее, не её, а их, – хмыкает Марина, – с другой стороны, для девочки с нижней части острова три принцессы на её дне рождения – тоже совсем неплохо.
– Ты ведь завидуешь сестре, – вредно замечает Смерть, – у неё есть близкий человек рядом, а у тебя никого не имеется...
– Ты своим скажи. Если Хейс, неважно, с Сонькой или без, на празднике появятся, то пусть со мной свяжутся.
– Ты что-то сделать собираешься?
– Нет. Просто пытаюсь понять, насколько они в состоянии по отдельности действовать.
– Эксперименты над живыми людьми вообще-то запрещены.
Марина демонстрирует наёмнице кулак.
  – Это по другой области знания проходит.
  – Совершенно не могу тебя представить в роли учёной.
  – Лучше и не представляй! – тяжело вздыхает Марина.
  – Почему?
  – Самой страшно становится, как представлю, что мне с человеком может захотеться сделать.
– Сомневаюсь, что ты сможешь придумать что-то принципиально новое, и главное, полезное, не служащее удовлетворению больной фантазии, – чем-то интонация Смерти Марине не нравится. Попробуем-ка уколоть.
– Кошмары не мучают?
– Нет. Я отлично сплю. Голову мою особенно тщательно проверяли, когда сюда принимали. Результат обследования всех полностью устроил. В противном случае я бы рядом с тобой не сидела.
– Что ты там о моей зависти к сестре говорила?
– Не просто зависть, а зависть с ревностью, причём не к конкретному человеку, а именно к факту определённого состояние. Крайне непродуктивное чувство. Не зацикливайся на взаимоотношениях с ней. Мозги могут не в ту сторону начать действовать. А так как они у тебя и так крайне специфические... У меня простой интерес, направленный на обеспечение целостности собственной  шкуры. Совершенно не хочется обеспечивать безопасность одной из вас от деятельности другой. Тупо боюсь Еггтовской свары, ибо в ней чаще всего страдают не участники, а те, кто поблизости от них оказался.
Марина трёт подбородок.
– При всех наших разногласиях, я с Сонькой скорее дружу, нежели нет.
– Вы обе симпатизируете крайне похожим людям, и в теории возможен вариант вашей влюблённости в одного и того же человека. При таком раскладе все дружеские чувства идут крайне далеко.
Марина криво ухмыляется.
– Не зря тебя сюда взяли. Твоя теория не слишком далека от истины. Как человек Хейс мне всегда нравилась. К счастью, в следующую фазу эта симпатия не перешла. Иначе, ты права, всё могло бы кончится крайне скверно.

– То-то ты праздник игнорируешь. Знаешь же, на них всякое случается...
– Такое ещё какой-то смысл имеет, если новые люди появляются. Но это же Эр, тебе наверняка доложили – среди гостей никого нового не прибавилось.
Смерть кивает.
– Ну вот, а мне уже оттенок данного мероприятия крайне не нравится.
– Так и приезжала бы без Эриды, – наёмница предлагает простейшее решение, такие вещи часто весьма эффективны, но далеко не всегда верны, –  Тогда здесь бы не было и её гостей.
– Если бы она осталась в Столице – то не факт, что я смогла бы увидеть её после возвращения. Я жестока, но всё-таки не до такой степени.
– Настолько всё серьёзно?
– Мне так кажется. Не хочется, чтобы кто-то умирал, если мне это самой не нужно.
– Убивать куда проще, чем кажется. На смерть посылать – тоже.
– Ты к чему это?
– Ни к чему. Делюсь жизненным опытом. Тем более, это самый опыт подсказывает, благодаря тебе поумирают очень и очень многие. Слишком ты похожа на людей моего склада. В том числе, и своей тягой к справедливости.
– Да уж в методах точно стесняться не буду! Использовать для устранения недружественного политика торпеду шестьсот десять эм эм – мне понравилось. Это не ты до такого додумалась?
– Говорила же, я не военный моряк. Но без меня торпеду бы не добыли. В определённой среде все друг друга знают. Командир стационера знаком с Хереноктом.
– Всё у нас делается через неофициальные связи, – вздыхает Марина, – уже и воевать таким способом научились.
– Кто там с кем воевал? – усмехается наёмница, – Местные между собой страну делили, нас же там вообще не было.
– Будь у местных мозги – нашли бы какие-нибудь куски от торпеды. Таких зверюг на Юге не делают. Да и боновые заграждения и противоторпедные сети не вчера придумали.
– Сетей мы опасались. Только не столько боевых, сколько самых обычных, одни же рыбаки там живут. Но, всё обошлось. Благо, мы убедили местного дать нам лодочку, благо он вблизи стоянки крейсера часто бывал...
– К рыбам на корм не попал?
– Теперь уже я могу сказать, что не настолько злобная. В столице большинство жителей к нам нейтрально относилось. Зачем отношения портить? Проще найти подходящую посудину, да взять её в аренду за пятикратную цену хорошего улова. Если учесть, что ставкой было сохранение страны в сфере нашего влияния – деньги совсем небольшие, да и сотни тысяч раз уже окупившиеся. Я как-то раз для смеху даже смету составила, сколько стоит устраивающий нас режим в стране сохранить. Даже с учётом, сколько мы сожрали и выпили в последние пять дней – совсем небольшая сумма получается.
Лидер местный со мной очень тепло прощался...
– Знаем мы причину, – хихикает Марина.
– Ты не смейся, и не меряй озабоченность всех мужчин по сверстникам. Он с грэдками с Архипелага до того не сталкивался. Даже спрашивал, много ли там, то есть тут, таких как я и можно ли будет ещё таких нанять. Причём его интересовали исключительно боевые качества, а не внешние данные. С этим и у местных полный порядок.
– Поверю на слово, – хмыкает Марина, – если есть фото тамошних красоток – Эриде их не показывай. А не то ещё переклинит на какой-нибудь особый оттенок кожи или разрез глаз.
– Она знает, как тамошние уроженки выглядят, – усмехается Смерть, – Динни с вами приехала, так вот там таких – большинство.
– Эр считает, смешанные расы более красивы, чем исходные.
– Я о подобном не задумывалась, и с этой стороны людей не оценивала. Начиталась мирренских расовых теорий?
– Нет, её интересует только эстетическая сторона вопроса. Ты вот из-за своей смешанности ей очень красивой показалась.
– Вот уж не надо мне такого «счастья», как внимание дочери соправителя, – и не поймёшь, шутит Смерть или серьёзна.
– У тебя и так есть совершенно непрошибаемая гарантия от этого внимания, – усмехается Марина, – твой возраст. Эр считает привлекательными исключительно тех, кто младше её.
– Спасибо, утешила. Я и вовсе на молоденьких не заглядываюсь. Сверстников предпочитаю. Причём, противоположного пола.
– Это ты Эр рассказывать будешь, если её потянет на что-то крепкое и выдержанное!
– Тогда точно надо с Хереноктом договор подписать побыстрее, – Марина снова не может вычислить степень иронии Смерти.
Марина потирает руки.
– Уже предвижу ваши сцены ревности. Особенно, с учётом того, насколько хорошо вы оба владеете оружием... Я бы на такое билеты продавала.
– На принцессу, продающую билеты я бы тоже посмотрела... Если же серьёзно к вопросу подходить... То, скажем так, я знаю кто в прошлом году на летающей лодке разбилась. Знаю и про других. Твоему брату иметь множество женщин, в общем-то, положено. Можно даже нескольких сразу.
– Богатые у тебя фантазии...
Смерть только посмеивается. Марина усмехается довольно злобно.
– Исходя из того, что я недавно узнала, как ты не останавливаешься перед случайными жертвами ради достижения главной цели, у меня возникают мысли не потому ли произошла катастрофа, что ты решила избавится от соперницы. Даже стиль похож чем-то, только там корабль, а тут самолёт...
– Я именно корабль топила, а не лидера устраняла. Впрочем, признаю, крейсер был чуть ли не в основе его претензий на лидерство в определённом регионе.
– Ну, а тут наоборот немного. Всего лишь соперницу того... А что там и другие люди были – ну, так получилось.
Наёмница чуть наклоняется к Марине, демонстрируя «улыбку Смерти».
– Твои обвинения совершенно беспочвенны. Если бы я хотела кого-либо устранить путём авиационной катастрофы, я бы понадеялась не на технические неполадки, тем более, сейчас многие системы дублированы, и выход из строя одной совсем не гарантирует уничтожение машины. Я бы сделала ставку на старую добрую взрывчатку. Тем более, детонаторы тоже можно дублировать. Только полное разрушение фюзеляжа на большой высоте гарантирует уничтожение всех, находящихся на борту.
Марина усмехается.
– Сама же говоришь, опыт имеется.
– Я, вообще-то, лично всего один самолёт заминировала. И то, мина не взорвалась.
– Как же ты могла ошибиться!
– Кто тебе это сказал? Операция признана проведённой блестяще.
– Как это может быть? Самолёт же не упал.
– Почему? И упал, и даже сгорел. После смерти «Отца Нации» – у него на самом деле был такой титул, хотя ничьим отцом он быть не мог, ибо предпочитал мальчиков, успех переворота был фактически предопределён. Признаю, недооценила отчаянность бойцов группы прикрытия. Они всего-навсего, один из постов должны были разоружить. Разоружили. На посту был танк. Его  завели, поехали к аэродрому и расстреляли самолёт на взлёте. При падении машина загорелась. Мина должна была рвануть через час. Остались одни головешки. Искомую личность опознали только по оплавленному кресту южан с брильянтами. Могилу чуть ли не следующую ночь после погребения ограбили. Вот только крест, по моему, спёрли ещё раньше.
– И ты, конечно же, не знаешь кто.
– Они не представились. Цена в наших деньгах показалась приемлемой. Тем более, вещь порченная. Я из принципа, так торговалась, что сбила цену больше, чем на треть. Всё равно, без меня они бы до этого креста не добрались. Я же говорила, очень люблю золото.
– Игрушка хоть цела?
– Нет. С большой выгодой родной Империи продала. Даже по государственной закупочной цене вышло куда больше, чем я за неё заплатила. Как ни странно, в золотодобывающем регионе не очень разбираются в настоящих ценах на драгоценный металл.
– И ты хочешь сказать, что не стала бы убивать соперницу?
– Я хочу сказать, что во-первых, погибшая для меня таковой не была, во-вторых, я бы это сделала гораздо тоньше. Чтобы меня точно не заподозрили.
– Принцип «кому выгодно» даже Империи Островов  старше.
– Чрезмерная подозрительность – тоже весьма весьма распространённое заболевание. Особенно, в Великих Домах.
Марина только смеётся в ответ.