– Ты сразу от Софи сюда побежала?
– Не! Я тебя сначала увидеть хотела. В твою часть Резиденции пустили, но там тебя не было. Потом на пляж сбегала. Но там вообще никого не было. Пошла к большому бассейну, но вспомнила, что ты туда ходить не любишь. Потом вспомнила что ты с Эридой дружишь, и к ней пошла.
Марина мысленно напрягается. С одной стороны, разноглазая так и не выучила, зачем на дверях замки устанавливаются. С другой... Учитывая некоторые её увлечения... Вьюнок невозмутимо продолжает.
– Но они, похоже, втроём магазин «Ткани» и «Украшения» ограбили. Все в этом закопались, их не видно почти. Они не прогоняли, я сама ушла, не люблю во всём этом рыться. Потом в общие залы сходила. Потом к себе. Потом вот. Сюда пришла.
Марина хихикает совершенно не сдерживаясь. Мысленно карту начертила перемещений Вьюнка. Та ещё картиночка получается. Получается прямая иллюстрация к выражению ЕИВ «бешеной собаке десяток километров – не крюк».
Если у разноглазой включился форсажный режим, то по большому счёту это хорошо, и даже очень.
– Ну, и зачем я настолько нужна была, что ты за мной так бегала?
– Забыла уже, – просто сообщает девочка, разворачивая очередную конфетку, на этот раз с бренди. Марина не то, чтобы собирается осуждать... Но очень уж Вьюнок плотоядно на бутылочки поглядывает. Кажется, приглядывается, как половчее какую-нибудь стянуть. С точки зрения Марины, если только этим и ограничится, слабость проходит по разряду допустимых. Поневоле вспоминаешь, за что у её биологических родителей ребёнка забрали. Впрочем, она о тех событиях просто не помнит. Это не Звезда, что сознательно не желает вспоминать.
– Ну, вспоминай, пока я ещё здесь. А не то сама куда-нибудь убегу.
Девочка старательно морщит лоб, но мысль пребывает уже где-то далеко от неё. Впрочем, Марина сейчас не уверена, что и собственные мысли в порядке находятся. Ну, да  ей подобное состояние знакомо. Хорошо хоть на подвиги не тянет, как некоторых. Да и на слёзы тоже не пробивает, что даже с Рэдой случалось.
Сонька верно подметила – подруги Оэлен девчонки спокойные. С аналогами Кошмара Марина управляться и так умеет.
– Вьюнок, а тебе у кого больше понравилось, у Софи или у Эриды, – Марина с опозданием понимает, начинает болтать лишнее, впрочем пока никто внимания не обращает.
– У Эриды...
Марине хочется мысленно за голову схватится, на предмет излишне рано взрослеющих. Впрочем, благоразумия хватает, чтобы дождаться объяснений.
– У неё веселее. Она не такая строгая. Софи как посмотрит... Бр-р-р! –  Вьюнок ёжится, – сама-собой начинаешь сидеть как она сказала. Какая-то холодная она вся из себя. У Эриды легко себя чувствуешь. А у Софи – как на медицинском осмотре. Впрочем, у неё всё равно красивее получается, чем у Эриды. Правда Эрида обещала фото отдать, когда сделает. Только сказала, их лучше никому не показывать.
«Тоже мне ценительница творчества двух самых лучших художниц самой известной школы страны. Сравнить бы потом, что вышло у той и у другой... У Эр, несмотря на жару и вседозволенность, какие-то участки мозга пока ещё функционируют. Может, теперь ещё какие-то включаться. Вопрос, надолго ли?»
– Вьюнок, ты с конфетами съела чуть ли не больше, чем я выпила. Тебе плохо не станет, – Звезде явно решила одним из любимых дел заняться – мелкую поддевать. Та, кажется, к подобному вполне привычна, судя по насмешливым взглядам. Не сомневается, что в случае чего легко сможет сбежать от не слишком-то быстрой сейчас Звезды. Впрочем, и Звезда настроена больше языком почесать, нежели за кем-то гоняться.
– Там больше половины – закуска. Вкусная! Ням-ням, а ты всё просто так хлещешь.
– Я ем! – начинает было Звезда, но выразительный взгляд Вьюнка на пустую тарелку говорит об обратном.
– Может, на неё, как на меня плохо действует? – осведомляется Марина.
– Про тебя не знаю, а вот ей на Новый Год точно очень плохо было!
– Мешать одно с другим не стоило, – цедит Звезда сквозь зубы, пытаясь бочком подобраться к Вьюнку. Сама не в состоянии оценить остроту проблемы. Кресло широкое, сама Звезда – не очень. Незаметно сможет добраться только до подлокотника, а дальше либо сама навернётся, либо кресло уронит. Вьюнок, кажется, вероятность подобного события уже просчитала, поэтому сидит совершенно спокойно. Только чуть в сторону косится.
  Фрилиэ держится за голову.
– Вьюнок права. Мне тоже тогда плохо было. Я с ней вместе пила.
– Что-то я тебя не помню! – девочка задумчиво трёт переносится.
Звезда находит силы для ответа.
– Она почти всё время за дверью просидела.
– Надо думать, той, что у вас справа от входа? – хихикает Коралл.
– Именно там! – стонет Фрилиэ, словно новогодние праздники всё ещё продолжаются, – Можешь не вспоминать?
– Но ты явно на повторение настроилась, – хмыкает Коралл, – Я, правда, тебя только утром видела...
– Это уже вторая половина дня была! – огрызается Фрилиэ, – Это ты дрыхла, как неизвестно кто. Вьюнок уже на тебя ведро воды вылить хотела, я не дала!
– Неправда! – дуется Вьюнок, – Не ведро, а всего лишь стакан. Маленький! Тот, что с картинкой у тебя на столе.
Оэлен веселится чуть ли не больше всех. Марине тоже, в общем-то, весело. Везде происходит примерно одно и тоже. В основном такое, что потом не хочется вспоминать. Впрочем, крайне странные вещи неплохо вытворяются и на совершенно трезвую голову. Выходки самой Марины тому подтверждение, впрочем Оэлен про них неизвестно.
– Что вы даже про праздники вечно что-то плохое вспоминаете, – капризно дуется Роза, – нет, что бы про что-то хорошее рассказать.
– Так я могу! – задирает нос Оэлен, – У нас, в смысле в «Сордаровке» как раз на Новый Год одной девочке ожерелье словно из Императорской сокровищницы подарили. Такое красивое! И никто не признался, кто и зачем так сделал. Она теперь в этом ожерелье каждый день ходит. Наверное, всё ждёт.
– Врёшь ты всё! – уверенно заявляет Роза, – Так не бывает.
– Не веришь, спроси Марину, она всё видела, и даже предлагала для проверки это ожерелье в камин кинуть.
– Не ожерелье, а только коробку. Когда ещё не знали, что в ней. Да и девочку эту вы все видели – это Рэда.
– У неё действительно, шикарное ожерелье, – призадумывается Роза, – Похуже того, что я на тебе видела, – кивает Марине, – кто-то на самом деле был очень щедр...
Херктерент выдыхает. Опять весьма распространённый случай, когда люди не догадались единицы сложить. Оэлен ведь тоже гадала, откуда у Рэды взялось ожерелье. Даже Марину спрашивала. Зацепила её, как и многих зимняя история.

Писк рации. Марина с неохотой щёлкает тумблером.
– К вам посетитель, – ровный голос Смерти, хотя неуловимо кажется, наёмница развлекается.
– Приёмные часы не назначены. Сама хвасталась, как любишь пред носом двери закрывать. Можешь гнать в шею.
– В шею – не получится. Она имеет право здесь находится.
– Мне лень загадки разгадывать! Кого принесло?
– Урождённую принцессу Эорен...
– Стоп, стоп, стоп, – прерывает Марина, – я знаю, как её там дальше зовут. Могла бы и не устраивать представления, а сюда её проводить.
– Могла. Но она заходить не хочет. На третьем входе сидит, ждёт кого-нибудь.
– Ладно, – Марина не очень уверенно выбирается из-за стола. Ноги и голова, вроде бы пока координируются. Вот только лениво куда-либо идти, – К ней, я думаю, стоит выйти.
Смерть не отключается. Вкрадчиво интересуется:
– Ты передвигаться ещё в состоянии? Учитывая размер твоего застолья.
Вот скотина умная! «Вежлива» как братец временами. Уж точно, обувь из одной пары:
– Пока да. Но идти лень.
– Сейчас ко входу подадут машину для внутренних разъездов. С водителем.
Машет на прощание девчонкам.
– Я вернусь. Только, смотрите, без меня всё не выпейте!
– Конфеты можно съесть? – интересуется с набитым ртом Вьюнок.
– Можно! – отмахивается Марина.
Машинка тоже нестандартная, как почти всё здесь. Электромобиль. Комфорт минимальный. По сути дела, два кресла, установленных над аккумуляторами с мотором. Дверей нет. Вместо крыши – натянутый на четырёх стойках тент. Зато, ездит бесшумно. Между сиденьями – две бутылки газированной минеральной воды. Холодненькие! Заботливость на грани издевательства.
Пока ехали, одну бутылку Марина выпила. Хорошо, догадалась купальник шортами дополнить, и вторую можно пихнуть в карман. Понимает, выглядит сейчас не блестяще, так что сомнительно, будто что-то в состоянии ухудшить её внешний вид.
Эорен сидит в холле. Листает журнал. При виде Марины вскакивает, чуть не вытянувшись по стойке «смирно». К некоторому удивлению, она не в форме. В обычном, по местным меркам, весьма скромном, платье. Причём платье это у неё в прошлом году точно было. Правда, у кресла стоит попавший даже в песни офицерский чемоданчик.
Марина вскидывает ладонь с знак приветствия.
– Здорово! Не ожидала тебя здесь увидеть. Дезертировала?
Эорен чуть заметно улыбается.
– Твои шуточки совершенно не меняются. Сегодня я, совершенно неожиданно и неизвестно за что, была награждена двухмесячным отпуском. Причём, сегодня отпуск и начинается. Переоделась, и решила к вам заглянуть.
– Ты что, пешком шла? – от военного порта до Резиденции довольно далеко.
– Ну да, пожимает плечами. Я в уставные марш-броски в своё время ходила. Тут для меня близко.
– Машину так и не завела?
– Зачем она мне? В порту всё близко на самом деле, в городе я почти не бываю... Да не смотри ты так, наша машина меня почти до сюда довезла, я только километров семь прошла.
– То ещё зрелище, – хмыкает Марина, – принцесса с чемоданчиком на обочине дороги.
– По изнасилованиям Архипелаг на последнем месте в Империи, – в тон ей хмыкает Эорен.
– Думала, ты сперва с Диной свяжешься, а не со мной.
– Я хотела. Но сперва выяснилось, она потеряла свою рацию...
– Кто бы сомневался, – вздыхает Марина, – Кошмар есть Кошмар.
Судя по усмешке, прозвища сестры Эор не забыла.
– Ей позвонили, но она, кажется, даже не разобралась, кто с ней говорит. Бывает с ней такое, когда чем-то очень сильно увлечена. Софи сейчас разрешено беспокоить только по тревожным поводам. Вот и осталась ты.
– Я, как всегда, на последнем месте, – дуется Марина, хотя претензии предъявлять не очень умном, в прошлом году Эор общалась преимущественно с Софи, – Ты же можешь сюда без приглашения приходить. Что просто не отправилась Кошмар искать.
– Не считаю хорошей мыслей входить в дом не уведомив хозяев.
– Ну, вот уведомила. Надолго сюда?
– Марина, можно попросить. Я бы хотела весь свой отпуск здесь провести. Понимаешь, отсюда меня будет сложнее всего извлечь. Я ведь почти сбежала, как только приказ зачитали, боялась адмиральша в гости затащит.
– Всё не может расстаться с желанием завести себе малый двор с собственной принцессой?
– Примерно так. Только я этого совершенно не хочу. Так можно у вас погостить?
– Тебе – можно, – кивает Марина, – Можешь хоть сейчас идти, где в прошлом году жила. Там сейчас нет никого. Только учти, народу сейчас здесь гораздо больше, чем в прошлом году.
– Переживу как-нибудь. После «Кошачьей» мне почти в любом месте будет уютно.
– Ну, пошли тогда. К себе пойдёшь, или Дину поищешь?
– Когда она в таком состоянии, её лучше не трогать. К Софи можно?
– Лучше не надо, – вредно сообщает Марина, – Помнишь Хейс? Так она у Соньки теперь... – Марина щёлкает пальцами, подбирая фразу получше,  –  Подруга повышенной близости. Ты не удивлена?
– Знаешь, сколько я подобного в «кошачьей» повидала? Включая не совсем добровольное?
– Подозреваю, ты не горишь желанием вспоминать?
– Ты права, не горю совершенно. Сейчас с кадрами свяжусь, чтобы знали где меня в случае чего, можно найти. И пойду отсыпаться.
– Неужели поинтереснее занятий нет? – спрашивает Марина, когда Эор вернулась от телефона.
– Намекаешь, не стоит ли мне к твоему празднику присоединится?
– Выспаться ещё успеешь.
Эорен кивает.
– Не откажусь. Я их знаю?
– Нет. Девчонки, кроме одной, почти дети, но вроде нормальные. Правда, сильно не твоего статуса.
– Меня эта вещь уже несколько лет совершено не волнует. Тем более, здесь, даже если напьюсь, тебя точно в твою постель отнесут. Не надо будет пистолет в нос пихать как сослуживцам.
– Думать надо, с кем пить.
– Мне не приходится выбирать, – Эорен воровато оглядывается, шепчет, как маленькая, – Марина, а здесь сейчас только гостьи, или гости тоже есть?
Херктерент тяжко вздыхает:
– Я думала, это Эр и Сонька озабоченные. Вот ещё одна выискалась.
Эор ни капельки не смутилась.
– Я молодая и в общем, здоровая. У меня тоже есть определённые потребности.
– Чего же ты тогда от них пистолетом отмахивалась?
– Некоторые считают, что знакомство мужчины и женщины в обязательном порядке должно заканчиваться постелью. Я придерживаюсь другого мнения.
– Конфликт интересов? Именно. В чистом виде. Теперь слыву чокнутой, что меня вполне устраивает. Я тоже стволами пользоваться умею... Получше некоторых.
Марина от смеха хрюкает:
– Не догадываешься, с чем твоё награждение связано?
– Архипелаг – он очень маленький. Что один раз было сказано — к вечеру на всех островах известно. Намечается известная тебе свадьба.
Херктерент грозит пальцем.
– Смотри, наверняка там будет много гостей... Со стволами.
Эорен демонстрирует непристойный жест.
– Вот возьму, и займусь там поисками.
– Бери пожалуйста! У меня даже потенциально ты никого не сможешь увести. Это ты, смотри, не переключись на девушек.
– После всего, что я видела, такие парочки у меня только тошноту вызывают.
– Надо будет не забыть Соньке сказать, как тебя от неё тошнит...
– Марина, – вздыхает Эорен, – я бы не стала на всех проецировать.
– Или с Сонькой не хочешь ссорится.
– И это тоже... Разве мы не к тебе идём? Или ты место пребывания сменить решила?
– Нет. Не у меня сидим.
– Пошли! Погляжу, много ли пьют детишки не относящиеся к привычной мне среде.
Как ни странно, за прошедшее время почти ничего не изменилось. Только конфеты кончились. Звезда и Оэлен совсем раскраснелись. Троица тоже времени зря не теряла. Вьюнку так и не налили. Марина сжалилась, и попросила ещё конфет принести.
Коралл сразу узнала Эорен. Попытавшись церемониально приветствовать, чуть не упала. Оказывается, любит «Придворные календари» рассматривать, а там фото не только Императорской, но и семей Соправителей в полном составе. Фото Эорен двухлетней давности, с той поры она не сильно изменилась. Это вот Марину по картинке крайне сложно узнать, ибо по сегодняшний день воспроизводится придворный портрет, ещё до школы сделанный.
Впрочем, и Кэретта присутствует в виде портрета, сделанного ещё до рождения Софи. То есть, отличия от современного облика Соньки – минимальны. Скоро вообще один и тот же портрет вместо каждой можно будет публиковать.
У самой Эорен по сравнению с прошлым годом, стало явно больше уверенности в себе. Да и языкастость повысилась. Явно объяснить нежелательность вблизи себя чьего-либо общества в состоянии объяснить не только с помощью пистолета.

Достаточно быстро становится понятно. Эорен слишком длительное время только служебными делами занималась, напряжение не сбрасывала никак. И сейчас, что называется, дорвалась. Тем более, из всех из них она ближе всех к Войне находится.
Хлещет, особо не разбираясь, что там в бутылочках, как воду. В словах всё меньше логики, но всё больше подробностей.
– Где-то я вам даже завидую, – тычет пальце в Коралл, Розу и Фрилиэ, те смотрят на неё с откровенным ужасом, но Эорен плевать, – Вы уже потеряли всех, кого могли, и больше с этим не сталкиваетесь. А я эти смерти вижу каждый день. Меня посадили оформлять внутренние документы убытия. Явно затем, чтобы у меня мозги потекли, и меня можно было спровадить в Столицу на лечение. Смерти, смерти, смерти. Боевые, технические, вроде попадания под бульдозер, неосторожное обращение с оружием, болезни, в основном желудочно-кишечные. Пропажа без вести – тоже меня касается. И это мы ещё выигрываем. Не представляю, сколько людей у южан, занимающихся тем же самым после Залива пострелялись. Я была близка к этому. Списки, списки, списки. И много – такого же возраста, как я. Причём, и того пола, и другого. Сгоревшие, утонувшие, задохнувшиеся. Все виды, как человек может умереть. Всё-всё оформлять приходилось...
Эорен разглагольствует, Марина между тем, размышляет. Не пахнет ли тут проделками Сордара. Его нелюбовь к женщинам на флоте достаточно известно. На незначительные назначения он с лёгкостью может повлиять. Причём с дальним прицелом на отправку принцессы Великого Дома куда-нибудь в район столичных владений родителей. Отправка вполне может быть и по состоянию здоровья. Эорен и сейчас на грани балансирует.
Или Сордар тут совсем ни при чём, а Утренняя Звезда столкнулась с настоящей войной. И оказалась готова в недостаточной степени. Ведь колонки цифр и бланки тоже запах крови иметь могут...
Звезда слушает спокойно. Видимо, напридумывала себе всякого, как должен себя боец вести, вот и старается соответствовать. Оэлен тоже неплохо держится. Наслушалась за год всякого кровожадного от Марины, выработала определённый иммунитет.
Вьюнку определённо скучно, либо настолько хорошо притворяется, либо отчёта не отдаёт, слышит совсем не придуманные истории-ужасы, чем часто развлекаются вечером в спальне, а самую неприкрытую правду о происходящих не так уж далеко от Архипелага, событиях.
В общем, вещь, виденная только в книгах, происходит в реальности.
На откровенность пробило пришедшего с войны человека.
Выплёскиваются все виденные ужасы и собственные глубинные страхи.
Эорен, в общем-то, всё равно в чьи уши выливать накопившееся. Лишь бы выплеснуть. Лишь бы выговорится. Рушит всё, до чего словами дотягивается. Марина благоразумно помалкивает. Остальным, похоже, просто страшно.
Это хорошо, что из-за странноватой особенности Дины сёстры сегодня не встретятся. Иначе Динка бы услышала много лишнего. Правда, вместо Кошмара рассуждения Эорен должны слушать совсем другие люди.
Но завтра Утренняя Звезда не сможет воспроизвести большую часть того, что сказала сегодня.
Заканчивается всё ожидаемо – Эорен засыпает в кресле.
На воздух выходят все вместе. Почему-то особенно душно, хотя никаких изменений погоды не ожидается.
Звезда опирается руками о балюстраду. Коралл, Роза и Фрилиэ испуганно жмутся друг к другу, Вьюнок прячется за Оэлен. Зеркала нет, но Марина знает, выглядит как после драки, в которой не поймёшь кто верх одержал.
Становится понятно, насколько сильно Сордар редактировал всё, что ей когда-либо рассказывал. Конечно, он гораздо старше и намного опытнее Эорен. Но ведь и ему когда-то было столько же лет, сколько Утренней Звезде сейчас. И как раз на то время выпадали чуть ли не самые непростые годы в истории страны. Новая война Верховных тогда чуть не разразила. Много тогда чего происходило. Но практически никто из участников тех событий о тех годах по сегодняшний день ни строчки не написал.
Вьюнок осторожно высовывается из-за спины Оэлен. Кажется, первая кто окончательно поняла, гроза кончилась. Шепчет:
– Я думала, это очень весело, принцессой быть. Оказывается, с весельем так себе получается. Даже страшно становится.
– И не говори! – сквозь зубы цедит Марина, – Её свои уже однажды чуть было не убили. Теперь всё вот это навалилось.
– Может, не стоило её так оставлять? – замечает Звезда, –  она совсем себя не контролировала под конец.
– Ты права, не стоило, – Марина включает рацию. Сомнительно, что Смерть можно удивить чем-то подобным происходящему сейчас с Эорен.
Всё, распоряжения отданы. Рация в чехол возвращается.
– Скоро к ней придут. Уложат. Может, кольнут чем-нибудь, чтобы быстрее в себя пришла.
– Ей не помешает, – Звезда ёжится, словно от холода, – Первый раз за всё это время жалею, что сюда приехала. Там бы я ни с чем подобным не столкнулась бы.
– Столкнулась бы несколько позже, – пожимает плечами Марина, – Притом, вероятно, в гораздо более тяжёлой форме. Людей с войны будет только больше. Эорен ещё не очень тяжело стукнуло.
– Но она ведь принцесса, – тоже шепотом говорит Фрилиэ, – Она же не должна...
– Вот именно потому, что она та, кто есть. Она и считала, что должна. И не дали бы ей где-то там отсиживаться.
– Но её могли бы убить.
– Что поделать, все мы смертны, – банальная вещь почему-то звучит жутковато.
Вьюнок переглядывается со всеми. Наконец, набирается смелости чтобы озвучить вертящееся у каждой на языке.
– Значит, через какое-то время и ты тоже пойдёшь?
– Пойду и я. Я принцесса, да ещё и Чёрный Еггт. Это даже не обсуждается.
Звезда стукает кулаком по перилам. Там мрамор вообще-то. Говорит отрывисто:
– Значит вот так! В кровь в следующий раз изобью, кто про Великих что-то вякнет, – кажется, всем, кроме Марины, ясно, о ком именно идёт речь. Херктерент совсем не рвётся удовлетворять любопытство. Звезда о кого-то кулаки всерьёз собирается почесать.
– Великие они того... Сильно разные бывают.
– Одна контуженная, что я своими глазами видела, с лёгкостью перекрывает всё, что я за несколько лет слышала.
Марина только мрачно хмыкает. Тут не поспоришь, пример Утренней Звезды весьма и весьма наглядный. С какой лёгкостью Звезда описала привычным термином состояние Оэлен. И ведь не поспоришь. Да и особо не хочется.
– Тяжёленький вечерок выдался, – выдыхает Коралл.
Все на неё уставились, будто она что-то важное предложила.
– Ты что-то задумала? – спрашивает Марина совершенно тоном Кэрдин. Кораллу этот тон неизвестен, но напугать получается. Коралл даже руками закрывается, словно её ударить хотят.
У всех сейчас чувства обострены куда сильнее, чем следует. Осознание, ничего страшного на самом деле, не произошло, ещё не пришло.
– Да так. Ничего такого. В море сполоснуться хотела. Там сейчас вода должна хорошей очень быть. Да и этих там быть не должно.
Марина и Звезда кровожадно переглядываются. Стукаются сжатыми кулаками.
– Прогоним!
– И не говори! Пошли!
– Надо мозги остудить!
– Мне тоже не помешает!
– В нас сейчас не слишком много?
– Тебя это волнует?
– Меня? Совершенно нет. Сейчас точно в состоянии переплыть любой местный пролив.
– Так же, как и я.
– Пошли?
– Пошли!
Марина и Звезда идут впереди. Остальные плетутся следом. Оставаться одним совершенно не хочется. Закон больших чисел начинает работать. Чем больше людей – тем спокойнее. Хотя темнота кажется откровенно жутковатой.