Как вести подобный разговор, прекрасно прописанная во множестве учебников, вещь. Похож, в полном соответствии с ними он и ведётся. Софи бы даже может вспомнить, сколько именно минут он должен продолжаться. Просто лениво. Сама она «этикет» сдала за весь школьный курс ещё на первом году. Разумеется, на «отлично». Сдавала комиссии, и спрашивали её по-настоящему. Но тут обе стороны ожидали одного и того же результата, что и был достигнут.
Вскоре тоже самое повторила Марина. Как не странно, с той же оценкой. Глупости есть глупости, но правила — есть правила. Устав — он и в школе устав, обязателен к исполнению.
Часики на руке у Софи есть, но времени разговора не засекала, но уверена, протекал в точности по одному из параграфов учебников, что принцесса никогда не открывала. Ибо написанному там начали учить, когда Софи ещё читать толком не умела.
Кэретта возвращается в лёгкой задумчивости. Вроде бы, не напускной. Хотя, масок у неё множество.
– Чему-то вас в этой школе учат, - зачем-то повторяет она, – Грамотные у вас там преподаватели этикета. Неплохо научили. Нигде ошибок не делала, хотя видно было, робеет слегка.
– Я с её преподавателями почти не знакома.
– Да, я помню, ты ещё в «Грёзах» говорила, что за весь курс экзамен сдала.
Софи в очередной раз удерживается от колкости. «А я думала, ты всё сказанное мной мимо ушей пропускала».
– Как она тебе вообще?
– Ты знаешь, удивлена. Весьма достойная девушка. Вполне могла бы сойти за кого-то из нашего круга. Если бы не это деревенское вымя.
– Далось оно тебе! В школе ей многие завидуют.
– Так правильно! Учитывая, сколько там у вас деревенского народа.
– Преобладают городские. Включая Рэду.
– Городские второго-третьего поколения, – констатирует факт Кэретта. Взрывной рост численности городского населения был следствием бурного развития промышленности в относительно недавнее время. Хотя, города и раньше немаленькие были. Столица первый город в мире по численности населения уже которое столетие, - лет сто назад она бы уже была замужем за сыном крепкого хозяина из соседней деревни. Первенца носила бы, скорее всего.
– Снова не могу понять, ты Р хвалишь или ругаешь?
– Снова подумай. Сто лет назад её бы никто Рэдрией не назвал бы. Образовательный уровень у многих был совсем не тот. Это теперь все знают, кто это такая была. А тогда всерьёз обсуждался вопрос, кому именно ставить памятник-символ тех, кто до Океана не дошёл. Мог и другой образ там быть. И вовсе не женский.
Отец дочку назвал именем памятника, а не человека. Стань на побережье кто-то другой — вообще бы мужским именем могла зваться у писателей такое запросто.
– Ей имя мать дала. Единственное, что для неё сделала, перед тем, как бросить.
– О как!
– Рэда свою мать люто ненавидит.
– Не могу сказать, будто незаслуженно.
– Тебя больше не раздражает присутствие Рэды здесь?
– Софи. Ты сама ничего не позабыла? В стране есть ровно шесть человек, кто могут явиться сюда, или в любое другое подобное место безо всяких предварительных договорённостей. И будут с почётом приняты.
На подобных мероприятия в принципе не может быть случайных людей. Раз человек здесь — его пригласили. Я могу нарушить волю Главы Дома, и выгнать отсюда кого угодно, но делать этого не хочу. Признаю, подумывала о таком, идя с этой Хорт разговаривать. Но она показала, находиться здесь достойна. Я предпочитаю соблюдать формальности, а не творить, что моя левая пятка пожелает.
Кстати, я узнала, её сюда пригласила не младшая дочь, а как раз, старшая. Хотя, у младшей право приглашения от своего имени рассылать уже есть.
– У меня по всем видам права «отлично». Думаешь, я не знаю, кто что может?
Кэретта косится в сторону Рэды. Та снова с детьми болтает. Явно, нашли друг друга.
– Будь у платья другой покрой, можно было бы решить, что там не вымя, а подушечка специальная. Впрочем, я бы и тогда заметила. Сейчас такое почти не применяют. Почти мальчишеские фигуры считаются очень красивыми. Поклонники арбузов в меньшинстве. Кстати, за что её избили, где-то с месяц назад? Кто другой не заметит закрашенные шрамы, но не я. У вас в женском корпусе такие суровые нравы?
– У нас, как ни странно, совсем не змеятник. Девичьи драки — очень редкое явление. Это мальчики её.
– Это, вообще-то, ещё хуже!
– Это на игре военной было. Её за мальчика приняли.
– Её за мальчика? - искренне удивляется Кэретта.
– На ней пехотный панцирь был. И каска с подшлемником. И вообще, когда она дерётся, Рэда просто страшная.
Кэретта чуть заметно усмехается, не став уточнять, где именно Софи видела дерущуюся Рэду. Кажется, мнение о суровости нравов только укрепляется.
Кажется, эту ситуацию надо поскорее разрешать.
– Она с мальчиком поссорилась. Очень жестоко. Чуть не зарубили друг друга.
– Тем, что я видела? Или у неё их несколько?
– Тем самым. Насколько я знаю, сейчас у неё никого нет.
– Это, в общем-то, чувствуется. Я очень хорошо такие вещи замечаю. Ни спутника, ни спутницы.
– Где бы она их взяла?
– Ох, уж эти нравы современные! Раз она в Загородном, то Марина могла бы ей подсказать, на такого уровня мероприятия одинокой молодой девушке следует приходить с кем-либо из старшей прислуги. Смотри! Вон в том малом зале как раз и держаться такие сопровождающие.
– Думаешь, Марина помнит о таких мелочах? Она их чуть не пристрелила, когда разнимала.
Кэретта призадумывается.
– Кто-нибудь пострадал? Не для протокола, а на самом деле.
– Нет. А в чём дело?
– Просто представила себя на месте Марины в её возрасте. Убить — не убила бы, но пальнула точно. Я метко стреляю. Надолго бы запомнили.
– Далась тебе эта Рэда!
– Она-то здесь причём? Я бы в него, и только в него стала стрелять. Она бы пулю получила, только если бы вздумала этого собой прикрывать. Да и то, в ногу. Это он меня оскорбил, тем что вместо человека оказался кобелём. Кроме раздвигающихся ножек ничего не заметил. Точно не сдержалась бы. Может, вообще яйца отстрелила бы. Посильнее моей у Марины выдержка.
– Чуть ли не впервые на моей памяти, ты её хвалишь.
– Всё в этой жизни когда-то бывает первый раз.
