Ошибка: должно быть боевой

Марина разделывает приморских крабов. Пантера занимается тем же самым, с хитринкой поглядывая на принцессу.
– Как девочка из Приморья...
– Ты дразнишься или как? – осведомляется Марина с набитым ртом.
– Или как. Детство вспомнилось. Тогда этих крабов и полюбила.
– У тебя, я смотрю, рецепт совсем как совсем как у девчонок с Архипелага. Неужели тогда у Ягров так подавали.
– Нет, – усмехается Пантера, – я их сама ловила. Да, с этими самыми, обычными девчонками, дочерьми рабочих, рыбаков и морпехов. Я у моря выросла. С некоторыми до сих пор переписываюсь.
– Не думала, что тебе позволяли общаться с такими.
– Тебе же позволяют. «Размывание границ» – далеко не самая глупая вещь, придуманная в вопросах воспитания детей. В моём случае, это было наследие человека, кого я никогда не знала – мамы Кэрдин. Знаю, за неё очень сильно боялась, но на море всегда отпускала. Я там же росла. Что было можно Кэрдин, то было можно и мне. С ней консультировались, чтобы у ребёнка было всё точно так же, как было у неё. Подозреваю, она немало приврала, чем обеспечила мне крайне высокую степень свободы. Естественно, человек ставший Ягром путём брака, всячески старался подчеркнуть, насколько он истинный Ягр. Мама ему во всём поддакивала. Даже странно, что они никогда с Кэрдин не ссорились. Даже жить меня к ней отпустили, когда подросла.
Марина хищно ухмыляется.
– Так им не с чего ссорится было. Твой отец на майорат Ягров не претендовал. Слишком древнего права начитался. Деньги очень хорошо улучшают мнение о людях.
Пантера усмехается.
– Всё-то ты к деньгам сведёшь, современная ты наша.
  Марина глубокомысленно поднимает палец.
– Как ЕИВ выражается, «зри в корень!»
Пантера только плечами пожимает.
– Можно и так сказать, – русский язык она знает, – когда ребёнком была, другие дети почему-то не верили, что я сестра Кэрдин. Все думали, я её дочь. По возрасту – вполне похоже было. Хотя я совершенно не похожа, но она знала их родителей. Детская логика просто потрясающая вещь! Вот и полюбила крабов.
– Вблизи Загородного только раков полным-полно, – хмурится Марина, – как-то не перешли у меня друзья одного этапа жизни в следующий. Только Эрида – образец постоянства. Крабов я только прошлым летом ловить научилась.
– Новых друзей, значит, так и не появилось... Да и с мальчиками у тебя особо не складывается.
– С чего ты взяла?
– Ты уже забыла, что совсем недавно мне говорила. Выражение про длину девичьей памяти и на тебя распространяется. В твоём возрасте обычно убегают с друзьями в столице гулять, а не в гости к старой тётке.
– Старая. Скажешь тоже.
– Марин, в твоём возрасте двадцати-двадцатипятилетние чуть ли не стариками кажутся. Такой уникальный возраст проходит очень быстро. Отличается повышенной чувственной обострённостью.
– Вот у некоторых и обострилось. Сверх всякой меры.
– Зависть тоже к обостряющимся чувствам относится.

– Раз уж о детях речь зашла, – чуть ли не по слогам произносит Марина, – То  можешь сказать, почему у тебя детей нет. Вас совсем мало. Или это какая-то тайна Ягр.
Пантера выпускает воздух со свистом, словно пробитая покрышка.
– Не сомневалась, спросишь рано или поздно. Одно дело отвечать счастливой и глупенькой, по-детски в тебя влюблённой малолетке, «Госпожа Ягр. Вы такая хорошая. Почему у вас детей нет?» И совсем другое с тобой, ребёнком только по документам бывшей, разговаривать. Никакой тайны Ягр нет, да и те, что есть все весьма скверно воняют. Особенно, с Кэрдин связанные. Сама же знаешь, много кто считает, у меня с ней не только матери разные. Но и отцы.
– Я знаю эту чёрную легенду. Кэрдин родилась в результате связи генерала Ягр с собственной дочерью. Договор подписали. Но вы с Кэрдин друг другу никто, да и о её статусе могут быть вопросы.
– Вот и играют всю жизнь.
– Но ведь причина не в этом.
– Это одна из многих. Не хотела новых версий чёрной легенды. Не хотела, чтобы ещё и моего отца неизвестно в чём обвиняли. Она потому с такой лёгкостью согласился, когда мне захотелось пожить у Главы Дома. Традиции, всё такое. Хорошо, хоть внешность у меня на все сто мамина.
– Только ты слишком уж высокая для этой расы, – хмыкает Марина, – Из всех женщин, кого знаю, только Хейс явно тебя выше. Кстати, твой рост вполне себе аргумент аргумент в пользу того, что у тебя и Кэрдин отец один.
– Ты южанок мало знаешь, – усмехается Пантера, – среди тех, что с плоскогорий твоя Хейс была бы девушкой среднего роста. Да и генерал Ягр тоже был высокого роста.
– Хейс Сонькина, а не моя, – раздраженно бросает Марина, – О тебе, вроде говорили. Твои близкие знакомства в своё время гремели. До сих пор раскаты слышны. Неужели никто договор заключить не предлагал?
– Вообще-то все, о ком ты можешь знать. Включая брата твоего. Конечно, он шутил наполовину, но если бы я сказала «да» от бы вызвал чиновника да заключения и занесения всюду, куда треуется. Как несколько лет первую странцу «Ежегодника Великих Домов верстали и набирали чуть ли не в типографии. Знаешь, зачем?
Марина довольно щурится.
– Конечно. Что бы не пришлось в последний момент рассыпать уже набронное, ибо все ждали объявления о браке ЕИВ и Главы Дома Ягр.
– Я тоже этого ждала. А уж как отец надеялся! Честолюбие опять включилось. Искренне мечтал отцом Императрицы стать. Причём, особенно гордился, дочка сама всего добилась. Так и умер с этой надеждой. Расстались они гораздо позднее...
– Так почему никто чиновника так и не вызвал? – ехидно интересуется Марина, – У воих бывших есть дети... Некоторых я знаю. Выходит, у тебя какие-то сложности.
– Это у тебя вечно не то что-то выходит. Дружба с Кэрдин очень полезная вещь. Много к чему доступ имеется. Никаких сложностей у меня нет. Если захочу,тя и сейчас в состоянии выносить ребёнка. Только... Зачем мне?
– Ребёнок? У тебя? - Марина даже рот от смешка, – Я и не знала, что у нас уже настолько омолаживать научились. Притом, нетолько снаружи но и внутри. Или же ты, – Марина таиственно голос понижает, – Ну, как отец и Кэрдин. Тем же изменениям подвергалась.
– Когда Кэрдин поверила, в полный цикл уже не могли. Мне сильно облегченный вариант сделали. Результаты... Довольно впечатляющие. Предвидя следующий вопрос. Нет, для вас ничего не осталось. Микроскопические образцы без возможности повторения. Тем более, никого из вас на тот момент даже в проекте не привиделось.
– Кэрдин Ярна родила после или ещё до?
– После, притом сильно. Его, когда мелким был, чуть не выпотрошили в процессе изучения.
– И она разрешение дала? Отец Ярна что сказал.
– Она кучу целую разрешений на изучение дала. Как законный представитель. Если бы не другое заинтересованное лицо Ярна, возможно, и выпотрошили бы самым настоящим образом. Но обследования показали – он совершенно обычным ребёнком тогда был. Даже без опережающего развития, как у вас двоих.
– Знала, что она детей ненавидит. Не знала, что до такой степени. Собственного сына для опытов медикам сдала. Чужую девчонку при этом от них же спасла. Притом, возможно, от тех же самых.
– У тебя кривовато язвить получается. Как брата Ярна не воспринимаешь?
– Я не воспринимаю его как брата, ты как племянника, Кэрдин с трудом видит в нём сына. Кругом несчастный человек. Кстати, именно Кэрдин мне сказала недавно, «у тебя два брата и одна сестра, а иное их количество, чтобы некоторые себе не мнили!»

Отредактировано Чистяков (06-06-2020 19:00:51)

– Ни Кэрдин, ни мне не наплевать на сохранение майората. До рождения Ярна она подумывала даже о возможности усыновления. Причём, не пищащего кулька, а некого состоявшегося во всех смыслах человека. Причём, даже возможно, человека уже со своими детьми. Ягром таким путём вполне можно стать. Вы вон и вовсе с великой удочерённой Дины начались. А мы этим можем кончиться... Точнее, не кончиться, а уйти на новый виток. Я – Ягр, но крови урождённых Ягров во мне ни капли нет. Значит, может быть и другой, такой же. Кэрдин и мне предлагала рассмотреть подобный вариант. Прямо не отказала, только, так сказать, на самую дальнюю полку эту идею поставила.
Потом Ярн родился... Сама же знаешь, юридического статуса наследника он не имеет. И не обязательно в «Завещании» прописан такой его статус. Сколько-то там лет, в том числе и из-за Ярна, актуальность вопроса наследования сильно снизилась. Теперь Ярн взрослый, и это вопрос снова стал актуальным. Кэрдин не одобряет многие взгляды Ярна, и совершенно не заинтересована в появлении у него детей. Потому и продолжает играть со статусом. Воспрепятствовать подписания им договора с любой из высокоранговых женщин Глава Дома вполне в состоянии. Да, конечно, есть миллионы у кого ранг ниже, и где Кэрдин бессильна. Но тут уже в самом Ярне дело, придумавшего себе слишком уж высокий статус.
– У него, вообще-то, ещё и отец есть, – напоминает Марина, – очень способный любые статусы раздавать.
– Раздавать новые, – вкрадчиво улыбается Пантера, – А не передавать старые. Что-либо сделать с Волей Главы Дома Ягр он не в состоянии. Не в государственной измене же её обвинять. Любой статус он пожаловать вправе, и Ярна этот вариант устроит. Но раз он этого не сделал до сих пор – не сделает и в дальнейшем. Ссориться с Кэрдин ему сейчас самому невыгодно.
Недавно она озвучивала довольно интересную мысль, кому всё следует передать после нас, – Пантера пристально смотрит прямо в глаза Марины, – Не догадываешься, кому?
– Знаешь, потенциально новой Великой Дины в поле зрения не наблюдается, простых Чёрных Еггтов слишком мало.
– В верном направлении мыслишь. Удар кулаком сильнее удара растопыренными пальцами. У вас есть возможность сосредоточить в одних руках крупнейшие состояния. Для этого надо будет сделать Ягр одну из ваших дочерей. То есть, в определённом возрасте она будет удочерена мной или Кэрдин с переходом всех титулов и состояния. Вас двое, так постарайтесь, чтобы их было хотя бы трое. Причём, не у каждой, а на двоих. Будет та ещё спираль истории: началось с Еггт, ставшей Ягр. И вот снова такая же появится. Сама понимаешь, там, – выразительно смотрит наверх, – Этот вопрос уже обсуждался и достигнуто потенциальное согласие. Сама понимаешь, ближайшие лет двадцать пять мы все проживём.
  – Ничего себе у вас у всех династические планы!
  – Это не только у меня, а у дома Ягр. Разницу чувствуешь?
  – Превосходно, – задумчиво кивает Марина, – И хочешь сказать, на предмет их осуществления и я, и, в особенности, Сонька выглядим не слишком хорошо?
  – Скажем так, у меня такие мысли имеются. Хотя, я прекрасно знаю, со здоровьем у вас полный порядок.
– Медицинская тайна в нашей стране...
– В данном случае, это не тайна, а стратегическая информация. Её не всем можно знать, но я – в числе посвящённых. Да и увлечение Софи не является потенциальным препятствием к рождению детей. У меня как раз ты большее беспокойство вызываешь.
– И всё равно, от кого эти дочери будут?
– Ты же Еггта. Правила знаешь. Или кто-то определённый на примете имеется?
– Не то чтобы, но данный вопрос со мной обсуждался, – дипломатично сообщает Марина.
Пантера подмигивает. Знает, кто в виду имеется.
– И как тебе? Настолько неприемлемо?
– Скажем так, глаза закрывать не хочется. В любом случае, это дальний прицел. За эти годы убить могут. И меня, и его... Хотя, это могло бы быть довольно весело, увести жениха у старшей сестры, причём первого красавчика Империи.
– Я бы тоже посмеялась, если бы в точности не знала, что они расстались по взаимной договорённости, а слухи что вам и втроём неплохо – это всего лишь слухи.
Марина от серьёзности Пантеры прыскает в кулак. Красная Кошка невозмутимо продолжает.
– Да и своими танцами вы в странном свете себя выставили. Не то, что это осуждается, но озабоченные скорейшим появлением наследников сильно призадумаются. Сразу говорю, мы вам даём десять, максимум пятнадцать лет. Потом... Будем рассматривать другие кандидатуры.
– Повторюсь, ты уверена, что за это время меня или Соньку, или обеих не убьют?
– Предпочитаю надеяться на лучшее, – пожимает плечами Пантера, – Вы, Юные Змейки отличаетесь повышенной удачливостью и живучестью, что уже неоднократно доказывали. Честно говоря, если бы времени было побольше и владей литературным слогом получше, книги бы про ваши похождения писала.
– Так в чём сложности? – хмыкает Марина, – Того же Хорта, благо он одну, связанную со мной личность в книжке уже вывел. Получилось весьма качественно.
– Думаю, откажет, – усмехается Пантера, – писать про человека, кто твою дочь чуть топором не зарубила... Я бы не стала.
– Вот и тема образовалась, – опровергнуть ложь, – Топор, как раз был у Рэды, а у меня – только клевец. Ни убивать, ни серьёзно калечить её я не собиралась. Вот в намерениях самой Хорт по сегодняшний день не уверена. Но повезло мне, а не ей.
– Далеко не самое суровое, из происходившего в тех стенах, с чем мне сталкиваться доводилось, – хмыкает Пантера, – в моё время гораздо жёстче развлекались.
– Трава тоже тогда зеленее была?
– Ага, и молодые люди куда симпатичнее. Но если серьёзно, тебе из пятиствольных пистолетов времён Завоевания стреляться не доводилось.
– Только не говори, что из-за тебя стрелялись.
– Разумеется, из-за меня. В то время девушка–Ягр была куда более редкой зверушкой, нежели Еггт. Два недоумка начитались про Великую Эпоху и решили в неё поиграть. Забыв, за дуэли в военное время, тем более, при осаде могли вздёрнуть только так. Фехтовать не умели, но с химией дружили. Решили, что я победителю благосклонность подарю, забыв спросить об этом меня.
– И каковы результаты? Я помню, какие у тогдашних стрелял калибры. Руку с ногой оторвёт с лёгкостью, а голов там не было изначально.
– Про отсутствие голов я им, как раз и сказала. Мазилы! Одного задело по касательной, второй попытался на что-то претендовать, но я им объяснила, меня недостойны.
– Как объясняла?
– О, с крайней степенью наглядности, – Пантера буквально сияет от нахлынувших воспоминаний, –  Взяла оба эти пистолета, и с двух рук, с той дистанции, что они стрелялись, всадила все десять пуль в ростовую мишень. Три в голову, три – в грудь, последние четыре – по самому дорогому. Они даже руками за эти места схватились, словно я собиралась туда бить.
Марина заливается от смеха.
– Мне понравилось, жаль не применить.
– Почему?
  Марина машет рукой.
– В тех краях каждая собака знает, что я первый стрелок из любого оружия.
– Хвастунья ты там какая по счёту?
– Тоже не из последних, – самодовольно ухмыляется Марина.
– Пистолеты – не твой масштаб. Сразу из пушек палить начинаешь.
С пониманием намёков у Марины наблюдается полный порядок.
– Всё-то ты знаешь. Я же никого не убила, – перед Пантерой не очень-то получается сделать вид «я тут ни причём», но Марина честно старается. Тем более, там виноваты не только обе принцессы были. 
– Была к этому близка. Хотя, исходя из того, как некоторым до сих припоминают испорченные благодаря тебе штаны, лучше бы убила. Позор иногда страшнее смерти.
– Тогда, вообще-то самое настоящее покушение на убийство чуть не произошло.
– Думаешь, я не знаю? Мне мать Эорен лично рассказывала.
– Думала, ей до старшей дочери дела нет, – не удерживается от шпильки Марина.
– Насчёт этого не знаю, но пистолет одному из этих горе-стрелков как раз она заряжала. Я с ней вместе училась, на год старше. У претендента на мою благосклонность руки тряслись. Мать Эорен сама секундантом быть вызвалась. Подозреваю, она потом всю жизнь была уверена, что в «Кошачьей» тише, чем в «Сордаровке».
Марина даже не знает, плакать ей или смеяться.
– Пантера, как ты думаешь, после смерти Дины у нас хоть в одной школе страны был порядок?
– Хаос для великовозрастных детей нормальное состояние.
– Знаешь, я иногда жалею, что не родилась раньше.
– А я – что не твоя сверстница.

Отредактировано Чистяков (09-06-2020 23:05:12)

Глава 32.

Софи и Хейс в халатах пьют кофе. Спали ночью крайне мало. Хейс выглядит довольно сонной, зато Софи буквально переполняет энергия.
– Ну, что? Куда сегодня пойдём?
Хейс пытается сдуть свесившуюся со лба прядь.
– Не знаю. Мне просто рядом с тобой хорошо.
– Мне тоже. Но людей в мире несколько больше двух. Да и птичкам стоит и полетать, а не только ворковать в уютном гнёздышке.
– Может, я и птица, но летать сейчас способна только ме-е-е-едленно и крайне низенько.
– Ты, главное, не упади, как тот самолёт над школой.
– Знаешь, я по ощущениям к нему близка. Слишком уж в тебе энергии много.
– Мне твоя энергичность тоже очень нравится...
– Сейчас я ничего не хочу. Только как бревно лежать в состоянии. Хотя тебе и такое мое состояние здорово настроение поднимет.
Софи весьма откровенно облизывается.
– Когда ты устаёшь, я всё-таки замечаю. Поэтому и предлагаю прогуляться.
Хейс вскидывает голову. Спорить совершенно не хочется. Впрочем, и раньше нечасто приходилось. А уж сейчас... Высочайшая степень взаимопонимания.
  – Если только на машине поедем. Не уверена, что шататься не буду. И тебе за руль садиться тоже не советую. Всё-таки сколько-то мы ночью выпили.
  – Ха! Как бы Марина сказала, «пили, как девочки!»
  – Она из любого слова в состоянии сделать оскорбление.
  – Это точно, но ты права, на твоём мотоцикле кататься точно не стоит... Хотя, не забудь этого как-нибудь сделать, когда будем в нормальном состоянии.
– Обязательно! А ты меня на своём истребителе.
– Аналогично. Я пошла звонить и собираться. Ты не засиживайся тут.

Уже в машине Хейс откидывается на спинку сидения, прикрыв глаза.
– Спать собираешься?
– Подремлю немного. Как хорошо жить в огромном городе! Расстояния большие и всегда можно поспать в транспорте, если издалека добираешься.
– У тебя же свой транспорт есть.
– Ага. Только я им не всегда пользуюсь. Иногда надо просто подумать, а в вагоне у меня лучше всего получается. Иногда такие мысли в голову лезут... Даже блокнот для транспортных записей завела.
– Понятно! Только ты всё равно не выспишься. Мы ко мне едем.
Хейс находит силы для смешка.
– К тебе применительно к столице – крайне растяжимое понятие. Куда именно? Тот же «Загородный» отсюда довольно далеко.
– Туда, где ты точно не была. Юридически, я живу в «Старой Крепости».
– Нам ещё в школе крепость показывали. Притом, не один раз.
– В эту часть экскурсии не водят.
Хейс резко выпрямляется.
– Софи, любимая, а это не слишком? Я всё-таки в реальном мире живу. Эта часть крепости... И я... При всех моих чувствах к тебе, это крайне несовместимые вещи.
Принцесса беззаботно машет рукой.
– Мне плевать. Я же люблю тебя... Не дуйся, головы я ещё не потеряла. Это же мой дом, и только мне решать, кто вправе туда войти. Кстати, это официальная позиция ЕИВ.
Хейс касается ладонями щёк Софи.
– Всегда поражалась, насколько же ты предусмотрительная!
– Софи Саргон я или кто?
– Что подумают, увидев меня?
– Ничего. Ещё Херенокт отучил удивляться любым гостям, – Софи чуть рот не зажимает, сообразив, что сказала вещь, вполне подходящую для оскорбления. Ибо гостьи брата отличались крайне повышенной весёлостью. И на сравнение с такими вполне можно сильно обидется. Но Хейс либо не заметила, либо решает не реагировать на случайную оговорку.
  Софи касается руки Хейс.
– Ты не обиделась?
– Нет. Просто задумалась.
– О чём?
– Слишком уж высоко я забралась. Предлагали любовницей принца стать, возлюбленной принцессы в итоге оказалась. Слишком много для меня одной.
– Что тут плохого?
– Продолжительность жизни человеческой. С большой высоты очень больно падать.
– Но я же тебе обещала...
– Ты моя любимая Софи Саргон, а не богиня из древних легенд.
– Тогда давай просто насладимся сегодняшним днём. Не бывала ещё в спальне принцессы?
– В детстве мечтала побывать.
– Только совсем в другом качестве?
– Ага. Хозяйки. Как и все девочки.
– Только у тебя гораздо лучше получилось...
– Любимой игрушкой оказалась?
– Не говори так, а то обижусь! – Софи слегка отодвигается в сторону.
– Так верно по сути, – грустно усмехается Хейс.
– Если уж взялась такие аналогии проводить, – хмурится Софи, – То любимые игрушки детства я все сохранила.
– Они живыми не были.
– Животные тоже доживают свой век в тепле и сытости. Ты немного знаешь Дину, можешь себе представить, чтобы она от Севера приказала избавиться?
– Извини, Софи. Рядом с тобой мне очень хорошо. Но одновременно ощущаю себя на краю бездонной пропасти. Мы слишком разного калибра люди.
– Не говори мне такого! Я других взглядов придерживаюсь.
– Так я совсем не про твои взгляды. Я про банальную людскую зависть.
– Здесь только мы. Ни о ком больше слышать не хочу! Потом мне об этом расскажешь. Сама знаешь, я ничего не забываю.
– Мы, по-моему, подъезжаем...
– Всё верно. Знаешь, пошли сначала по крепости погуляем. По всем бастионам пройдём. На «Старого Дракона» залезем.
– Никогда не думала, что у меня будет фото на этой пушке.
– Будет обязательно, – кивает Софи, – фотоаппарат у меня с собой.
– Я тоже свой не забыла.
– Видишь же, как мы похожи...
– Просто, мы две противоположности.

– Странный наш мир, – замечает Хейс, стоя у колеса «Старого Дракона», – Влюблённые больше всего любят делать снимки у одного из самых грозных орудий своего времени.
– Символ, давным-давно живущий своей собственной жизнью, давно уже забывший о своём первоначальном предназначении, – пожимает плечами Софи.
– Ты так говоришь, словно он живой.
– Относительно столь древних вещей ни в чём нельзя быть уверенным. Слишком долгую жизнь он прожил. Далеко отсюда родился, крушил стены множества городов. В том числе и того, что был на месте этого. Слишком многие руки касались его. Он в детстве казался более тёплым на ощупь, чем другие орудия. В том числе, и его современники.
– Дина II много экспериментировала с орудийными сплавами...
– Я знаю настоящую историю. Но так иногда хочется пожить в легенде.
– Мне тоже хочется...
Понимающе переглядываются, взявшись за руки.