Огромное спасибо за отзывы - буду исправлять ошибки. Ранее не мог отписаться по техническим - прошу извинить. 47 сбитых - вполне реальное число, на мой взгляд, для серьёзного конфликта после второго удара с низкотехнологичным противником. Выложил здесь - набравшись наглости, т.к. тут собираются люди, произведениями которых я зачитывался. В общем, прода.
Сквозь веки слабо пробивался розоватый свет. Голова ощущалась сосудом, наполненным до краёв. Простая попытка поднять руку вызвала такую волну мути, что я оставил всякие мысли о необдуманных действиях – лучше просто полежать. Подождать. И попробовать открыть глаза. Ну что ж… Ещё один незнакомый потолок – подвесной, видны следы недавнего ремонта. И видеокамера, кое как скрытая под датчиком пожарной сигнализации – тоже видна. Интересно – это хитрость (отвлечь внимание от других замаскированных средств наблюдения), или обычное раздолбайство? Похоже, я в госпитале – скосив глаза, удалось разглядеть гору какой – то аппаратуры рядом, к тому же характерный запах… Дурнота немного отступила – если не двигаться и дышать осторожно – жизнь вполне терпима. Итак, я в госпитале. И меня так качественно приложило, что приходы были – наркоманам на зависть. Всё по Фрейду, все комплексы – наружу. Отец, Мисато Кацураги, аэрокосмические истребители с мутно – религиозным названием, подземные укрепления, ядерные заряды, счастливо обретённое звание лейтенанта – налицо все признаки. Что же случилось на самом деле? Последнее, что помню уверенно – как включил реквием Моцарта, перед тем как задремать. Вот и дослушался – железнодорожная катастрофа. Отделался вроде достаточно легко – кроме контузии, никаких серьёзных повреждений не ощущаю. Надеюсь, в загадочный отдел ВВС при этом институте всё – таки окажусь годен, хотя, конечно, карьера как то сразу не задалась…
Шорох двери, стук каблуков. Повеяло духами - едва уловимо, на грани восприятия.
- Доброе утро, Синдзи. Как ты себя чувствуешь? – голос был знакомым. Не может.. Я резко повернул голову. Палата завертелась вокруг меня, но цель уже была захвачена – я резко склонился над пластиковым тазом, стоящим сбоку от кровати, и на какое то время ничем, кроме него, не интересовался. После того, как меня пару раз вывернуло наизнанку и выжало до капли, стало неожиданно лучше. Настолько, что я смог разговаривать и даже двигаться.
- Здравия желаю, госпожа капитан. Спасибо, не очень, мэм..
- Синдзи, оставь этот официоз. Не в строю можешь называть меня просто Мисато, - капитан хмыкнула,- а то начинаю себя чувствовать старой развалиной, с которой надо говорить вежливо и предельно аккуратно, чтобы из неё пыль не просыпалась. Идёт?
- Как скажете… скажешь, Мисато. Что вчера произошло?
- А ты что, не помнишь? – хитро взглянула на меня черноволосая девушка. – Потребовать у Командующего что то в виде ультиматума – не каждый день такое увидишь. Смотри, незаменимых у нас нет – не переусердствуй.
- Я… не уверен, что всё, что я помню, мне не привиделось. И что я помню всё, что было. Слишком много бреда..
- Если ты об Ангелах – это правда. Твой «Евангелион» теперь разве что слепые не узнают – и то потому, что тактильные приёмники ещё в разработке. О тебе информация засекречена, но слухами Сеть полнится…
Кто то снимал бой? Сколько вообще гражданских успело уйти?
- Мисато. Много людей погибло? Я кого то .. задел?
- Непосредственно из – за твоих действий – никто не пострадал. Всего из – за атаки Ангела погибло больше 170, ранено больше 300, данные постоянно уточняются. Погибли также 240 военнослужащих. Ты ни в чём не виноват, Синдзи. – жёстко сказала Мисато, внимательно вглядываясь в меня. – Ни в чём. Никто не ожидал, что вообще что то получится – после провала операции с Аянами. Все планы полетели к чертям, заготовки оказались бесполезными… Твоя победа – сродни фантастике. Сейчас сюда придёт Рицко, будет тебя допрашивать – как и что ты делал вчера. Нам предстоит много работы – буду тебя учить тому, что сама знаю. Летать ты умеешь неплохо – но надо лучше.
- Чем кончился бой? Я вроде бы запустил НУРС, затем попадание в район кокпита – и всё. И вообще, мне хотелось бы получить ответы – например, что за АТ поле? Откуда взялись Ангелы – что нам, талибов мало? И…
- Синдзи, Синдзи, успокойся, половины я сама не знаю, да и вредно тебе сейчас много разговаривать. Ракета уничтожила ядро Ангела – ни ты, ни он не успели восстановить защитное АТ поле. Его выстрел повредил защитный генератор и часть аппаратуры жизнеобеспечения, авионики и А10 – ты отключился, а автоматика отстрелила капсулу. Взрывом НУРСа тебя вместе с истребителем отбросило на пару километров в сторону, машина серьёзно повреждена, тебя нашли только через полчаса. Да, Синдзи, твоя куртка у меня. И об этом у нас будет отдельный разговор. У меня с тобой. – Капитан выразительно посмотрела по сторонам. - Ладно, я побегу – работа, как и Ангел, ждать не будет. – Мисато обернулась у дверей, подмигнула. – Выздоравливай, лейтенант. И ..спасибо. Ты молодец, правда молодец.
В палате распространялся аромат от тазика. Лейтенанта неудержимо потянуло в сон.. Где здесь кнопка вызова медсестры? И нигде не видно пресловутой утки...
Значит, капитан ничего никому не сказала о содержимом моих карманов – что ж, другого ожидать от аса Империи было трудно. Слава богам, может, получиться договориться. Хотя плеер могла бы вернуть и сейчас. О, чёрт, ЛСЛ…Придётся покупать новый. Ладно. Бой окончен, противник уничтожен. Я жив. Здоров (относительно). Я лейтенант, и я буду летать. Что ещё нужно? Знаю, многое. Очень многое. Засыпаю, забив на вонь, гудящую голову и доктора Акаги, которая никак не найдёт дороги к моей палате.
Снова проснулся уже вечером – потолок окрасился красноватым светом заходящего солнца. Тошнота и боль окончательно ушли, я чувствовал себя практически здоровым – можно попробовать встать и поискать одежду. Собственно, кроме трусов, на мне не было ничего, и поскольку обнаружить какую – нибудь одежду, как и средства коммуникации, не удалось, оставалось только ждать. Лейтенант, разгуливающий по госпиталю в трусах, да ещё и четырнадцатилетний – это слишком. Ждать в этот раз долго не пришлось: дверь исчезла в стене, и в палату вошла доктор Акаги.
- Здравствуй, Синдзи. Я вижу, ты в порядке? – тон участливый. Доктор – очень красива, её облик нарочито немного небрежен, но лишь в той степени, чтобы подчеркнуть его природное совершенство… Стоп. Глаза – очень спокойные и очень холодные. Лицо улыбается, а они смотрят так, будто их хозяйка решает: препарировать сейчас или сначала попить кофе?
- Здравствуйте, Акаги-сан. По ощущениям – со мной всё нормально.
- Синдзи, твою одежду сейчас принесут. Сегодня тебе отведут комнату здесь, а завтра будет решаться вопрос о порядке твоей дальнейшей службы, оформление документов…
А сейчас я бы хотела получить от тебя несколько ответов.
- Акаги-сан, у меня тоже есть вопросы. Разумеется, после того, как попытаюсь ответить на ваши.
- Хорошо. В момент синхронизации были какие-нибудь видения, странные ощущения?
- Помимо боли в нервных центрах – ничего.
- Как выглядел диалог с … бортовой нейросетью?
- Как будто я слышал… видел… скорее, воспринимал, образы, обращённые ко мне – не слова. В некоторых случаях истребитель сам предлагал какие – то действия, в некоторых не отвечал на прямые вопросы. Кстати, почему, имея такие возможности, вы вообще создали Евангелион пилотируемым?
- Потому что без пилота невозможно функционирование комплекса А10. Синдзи, давай обсудим это позднее. – Акаги взмахнула рукой, отсекая возможные возражения. – Как ты производил включение защитных генераторов, манипуляции с АТ полем?
- А я им манипулировал?
- Да, незадолго до столкновения с защитой Ангела конфигурация поля изменилась.
- Не представляю. Включить получилось, представив, как ветер обдувает моё тело. Как то очень ярко представить, что ли. Вообще, сознание после синхронизации несколько изменяется – все как то ярче, насыщеннее, в голове ясно, думается легче. Но некоторые попытки напрягаться, добиваясь нужного результата, вызывают болевые ощущения и потерю управления. Доктор Акаги, у вас же есть чёрные ящики, мои впечатления очень субъективны.
- Твои впечатления очень важны – в ящиках пишется далеко не всё. Почему ты решил пойти в ВВС?
- Это личное, Акаги-сан. Никакого отношения к прошедшему бою это не имеет.
- Ты ошибаешься- имеет. И самое прямое. Знаешь, сколько людей способны синхронизироваться с Евой? На данный момент – всего трое. Чем объясняется эта способность – нам самим до конца не ясно. И важна любая деталь. – на меня уставился детектор лжи, по совместительству являющийся главой научного отдела. Соврать? Наверняка поймёт.
- У каждого имеется свой собственный ад. Простите, доктор, но… Я не смогу ответить.- Ну и зачем я это сказал? Пожаловаться, что ли, захотелось? Или впечатление произвести? Чёрт! Лучше лишний раз промолчать, чем что-нибудь ляпнуть без дела – так однажды сказал Сабуро. Я запомнил, как и многое другое. Вот только применять на практике, видимо, не очень выходит…
- Синдзи, ты говоришь слишком правильно, построение фраз и твои действия – не похожи на подростка. По отзывам из школы – ты стал отлично учиться, изменил поведение, стал замкнутым – примерно в 11 лет. Опекуны ничего не заметили, но произошло это после очередного побега из дома. В чём причина? – Близко, доктор. Вы хорошо подготовились. Вот только толку…
- Значит, такие книги я в детстве читал. Больше я ничего не могу добавить, доктор.
- Что ж, спасибо и на этом. Что ты хотел узнать? Только учти – есть закрытые данные. И личный ад у меня тоже имеется, - в глазах блондинки промелькнуло что-то неприятное – боль, сожаление… И тут же исчезло.
Шорох двери, затянутый в чёрную форму охранник козырнул Акаги, передал пакет с вещами и, спросив разрешение, испарился.
- Причины войны, устройство «Евангелионов», максимум информации о противнике и наших военных возможностях – то, что мне необходимо знать, Акаги – сан.
- В двух словах этого не рассказать, а времени у меня немного. Завтра я предоставлю тебе необходимые подборки материалов. Там будет минимум истории, современное положение дел, ТТХ истребителя и его чертежи, что же касается Проекта, то… Он был начат давно, более 10 лет назад. Сразу после Второго удара. К нам в руки попали технологии другой цивилизации, позволившие нам сделать даже не шаг – прыжок вперёд. Синдзи, я понимаю твой скепсис, но не всё так просто. Если бы это был инопланетный высокотехнологичный металлолом, мы могли бы копаться в нём десятилетиями без результата – но нам повезло: при определённых условиях чужие технологии были способны к самовоспроизводству. До сих пор изучено очень мало, непростительно мало – например, мы можем задать и получить генератор АТ поля требуемой мощности и характеристик, но использовать его без комплекса А10 невозможно. Создать нечто подобное на основе наших технологий пока не получается – хотя общие принципы ясны. Также комплекс А10 без человека имеет крайне ограниченный круг возможностей – и пока преодолеть это тоже не удаётся.
Акаги замолчала, продолжая покалывать меня льдинками своих глаз.
- Вы упоминали второго пилота – кто он, и что с ним?
- С ней. Её зовут Аянами Рей. Вчера из-за проблем с психикой она не смогла взлететь, в результате – перелом руки, ключицы, сотрясение и множественные ушибы. Через месяц вернётся в строй. Ладно, мне пора, Синдзи – до завтра. – Акаги встала, давая понять, что разговор окончен.
- Ещё вопрос, госпожа Акаги. Сколько имеется времени до следующей атаки?
- Я не знаю – и никто не знает. – Мне показалась, или доктор поторопилась выйти из палаты?
Так, что мне прислали? Просто моя старая одежда, правда, постиранная. Куртки нет, плеера нет, документов тоже нет – после ЛСЛ неудивительно. Восстановят, куда денутся. Вот только надолго ли они мне понадобятся? До следующей атаки? Чудеса ведь дважды не повторяются. А может, и не было чуда. Просто малая вероятность стала реальностью. Интересно получается – от стремления к суициду меня излечила профессия, которая довольно часто приводит к смерти – тебя или других. Или, может, стремление умереть никуда не исчезло, просто приняло новые формы?
Да, Акаги не ошиблась - всё началось именно тогда – 4 года назад. Тогда я бродил в окрестностях Осаки, питаясь в пунктах приёма беженцев (тогда ещё были такие) всякой
дрянью, и сочиняя более или менее правдоподобные истории. Меня оставляли для выяснения, кормили, а затем я сбегал. Я почти решился – смерти не боялся уже давно, пугал лишь сам процесс, надо было уйти без боли и риска остаться инвалидом.
И ещё, почему – то не хотелось, чтобы кто то видел то, что от меня останется. Море подходило для этой цели лучше всего, план был готов к исполнению. Рано утром на самопальном плоту из трёх криво связанных коряг я отправился в Тихий океан.
Со мной был сок, несколько упаковок снотворного, ржавый снаряд и бикфордов шнур из петарды. Снаряд был подобран полгода назад, на полигоне, и приведён в более – менее взрывоспособное состояние благодаря нашему учителю химии – майору запаса Йосиме. Он, наверное, и не подозревал, зачем ученику младшей школы нужно знать устройство артиллерийских 75 мм фугасных боеприпасов. Впрочем, рассказал и объяснил он всё очень подробно – этого хватило, чтобы выкрутить неисправный взрыватель и вставить вместо него самоделку из нескольких петард.
Всё было тихо – даже ветер, тихонько подталкивающий в спину мой плот, замер. За день удалось отойти от берега километров на семь – я посчитал это достаточным. Аккуратно положил мамину фотографию на снаряд – всегда носил с собой, потому и решил не оставлять ни опекунам, ни тем более её мужу. Какой он мне отец? Мама не соглашалась.
Она гладила по взъерошенной голове ребёнка (меня!) и улыбка освещала её красивое и открытое лицо. «Всё будет хорошо, Синдзи» - я хорошо помнил этот голос. И чувство заботы, безопасности и тепла, а так же само собой разумеющейся уверенности, что меня любят, что я не одинок. «Прости, мама, но я так больше не могу. Никому я не нужен. И вдруг мы будем вместе?». Сколько таблеток я сожрал, не помню. Подождал, пока чёрная тяжесть навалится сверху, и негнущимися пальцами поджёг фитиль. Его должно было хватить на 15 минут - немало петард пришлось изуродовать. Даже если что-то найдут, что навряд ли, опознать ничего будет нельзя. Огонёк бодро бежал по фитилю. «Вот и всё».
Оказалось, не всё. Когда я очнулся, мне было плохо – плохо настолько, что и сравнить не с чем. Сил не было, страшно хотелось спать, но меня выворачивало наизнанку, непрерывно выкачивая из желудка какую – то дрянь. И, похоже, я висел кверху ногами. Дышать было нечем. Из горла вырвался хрип. Кто-то перевернул меня и вдарил по спине – я снова смог дышать. А потом провалился в бред. Я видел маму, которая была страшно сердита на меня и ругалась, а потом вдруг улыбнулась и погладила по голове – совсем, как тогда, в детстве. Мелькал отец, голубоволосая красивая девушка, какие – то люди в форме, маленький самолёт, отделяющийся от большого и исчезающий в облаке, бестолково мечущихся в панике по палубе стремительно приближающегося корабля людей, огненные трассы, летящие навстречу… Отлетающее в сторону крыло самолёта, провалившегося в прицеле куда – то вниз и влево… Разбитая приборная доска,
дыры в фонаре… Опекун, что-то обсуждающий с моим отцом.
Выпрыгнул я из этого состояния как то резко, рывком. Лежал в маленькой, светлой комнате, а у кровати в кресле сидел одноглазый человек. И несмотря на явно немалый возраст, что – то мешало назвать его стариком. В его руках была газета – архаичная привычка, ну кто сейчас читает газеты? Заметив, что я очнулся, человек быстро подошёл ко мне.
- Как ты себя чувствуешь? – вроде обычная фраза, но как давно меня никто об этом не спрашивал… Тем более, участливо. Ему не всё равно – неожиданно пришло понимание.
- Нормально, спасибо. Только слабость.
- И неудивительно, ты ведь успел уйти очень далеко. Как твоё имя?
- Синдзи. Почему?
- Пролетал мимо на гидроплане, увидел твоё средство передвижения. Сначала подумал, заигрался пацан в пиратов, унесло в море.. Потом, когда увидел твой снаряд, понял, что не всё так просто, да и у тебя уже лицо посинело – еле успел. Повезло тебе, парень.
Я рассмеялся.
- Ты чего? Тошнит? –Смех перешел в истерику.
- Это вы называете повезло? Да это просто невероятная непруха! Наткнуться в океане на спасателя перед тем, как отбросить ласты – это надо суметь…
- Да, действительно, что-то в этом есть. Но можно мне узнать, в чём причина твоего… эээ желания покинуть нас? Да, кстати, все колюще – режущие предметы я убрал, а выпрыгивать из окна бесполезно – первый этаж, как никак. – развёл руками пилот. – Разве что об стену попробовать – но ведь отрубишься раньше, чем убьёшься…
Мне стало интересно. Наверное, впервые за много лет.
- Почему вы меня спасли?
- Вообще-то, это моя работа. – Заметив мой пристальный взгляд, моргнул и добавил – уже без улыбки: - Умирать просто так, ни за чем, идиотизм – это значит быть и уйти не человеком, а амёбой. То ли был, то ли нет – какая разница? Или ты думаешь, кто то о тебе будет жалеть? Раз дошел до такого, значит, жалеть некому. Вроде ты не дурак – взрыватель совсем неплохо сделал, да и продумал всё тоже.
- Судя по результату… А как же «никто не умирает напрасно»?
- Это так. Но заметь – никто. То есть речь идёт о человеке.
Он помолчал.
- Твои родители погибли?
- Да. Отец жив, но лучше бы тоже…
Незаметно я рассказал ему всё, чувствуя, как напряжение покидает меня, и всё больше клонит в сон. Обычный, нормальный сон.
- Да, не повезло тебе. Если хочешь, поживи пока у меня – сейчас каникулы, с опекунами как-нибудь договорюсь. Тут море, загорай, купайся, покатаю на гидроплане – хочешь полетать?
Я подумал. Смысла ему врать мне не было. И я чувствовал, что он по-настоящему дружелюбно смотрит на меня. Возможно, стоит попробовать?
-Хочу. Как вас зовут?
- Капитан Сабуро Сакаи. Отдыхай, Синдзи.
Через полтора года гидроплан одноглазого капитана, преследуя наркоторговцев, был подбит. Горящая машина врезалась точно в рубку небольшого катера. «Никто не умирает напрасно».
На следущее утро, после короткого медосмотра, началась бюрократия. Началась и закончилась – всё прошло на удивление быстро: никаких очередей, все служащие на местах, вежливый и молчаливый провожатый хорошо ориентировался в местных лабиринтах. Вряд ли эти катакомбы оставили загадочные инопланетяне – впечатление такое, что здесь поработали китайские кули. Людей попадалось навстречу мало – насколько я знал, большинство персонала было задействовано в восстановительных мероприятиях Токио-3, в Геофронте оставались в основном дежурные. Без электронного маршрутизатора, или провожатого, заблудиться здесь было вполне реально. Форму и документы я уже получил, оставалось выяснить место своего будущего проживания и узнать, насколько мне здесь доверяют. Проверить несложно...
- К командиру, господин лейтенант?
- Нет, сначала я хотел бы получить оружие.
- Ношение оружия вне строя – только добровольно. В вашем же случае – явно излишне. Это опасно прежде всего для вас самого – мы не можем допустить несчастных случаев…- Судя по манере разговора и подозрительно интеллектуальному лицу, сопровождающий меня сержант вряд ли начинал карьеру в армии, скорее в каком – нибудь гуманитарном вузе, или колледже. Мисато ведь тоже пошла в авиацию с первого курса колледжа…
- Господин сержант, вы получили какие-то инструкции на этот случай?
Сопровождающий (он так и не представился), достал служебный коммуникатор.
- Пока ещё нет, но это поправимо. Госпожа капитан! Разрешите…
- Говорите, Макото. Что там у вас? – голос усталый, похоже, что Кацураги пришлось ночевать на работе.
- Младший Икари… Лейтенант Икари собрался получать личное оружие. Я счёл необходимым доложить вам.
- Дайте мне его, сержант.
Макото протянул коммуникатор мне. Кацураги, судя по мешкам под глазами, действительно не спала. Об этом также говорила початая банка энергетика, стоящая в поле зрения камеры на краю заваленного бумагами стола.
- Лейтенант Икари, зачем вам пушка? Евангелиона мало?
- Простите, но и вы тоже не бенто в кобуре носите. И, гм, не дыроколом бумаги прижимаете, госпожа капитан, мэм. – Я покосился на хорошо узнаваемую рукоять Хеклер – коха, лежащего поверх какой – то груды бумаг рядом с энергетиком. Видимо, без пресса мятые бумаги пружинили, и банка норовила перевернуться… А места на столе больше не оставалось.
- Если ты заметил, Синдзи, я несколько старше тебя. И у меня нет ни малейшего желания отвечать за дырки в твоих одноклассниках, прохожих, или тебе самом. Особенно в последнем случае. Ты слишком ценен, и, к сожалению, это осознаёшь. Но учти – это не означает, что тебе всё позволено. - Кацураги скривилась. – У меня куча дел, полгорода в руинах, а я должна возиться с пацаном, играющим в солдатиков.
- Госпожа капитан, прошу вас указать основание, по которому я не могу получить пистолет.
- Лейтенант, решил поиграть в знание уставов? Хорошо, ты получишь оружие, но учти: первое нарушение Устава, правил безопасности – и я лишу тебя игрушки. Докопаться при желании можно и до столба, Синдзи. А армия многократно увеличивает эффективность воспитательного процесса… - капитан зловеще улыбнулась.
- Макото, проводите лейтенанта в арсенал, и проследите, чтобы он не отстрелил себе что нибудь нужное для пилотирования.
Макото, стоящий во время всего разговора с отсутствующим выражением лица, вздохнул, убирая коммуникатор в карман:
- Пойдёмте, господин лейтенант… Всё таки вы это зря.
Пожилой старшина без каких – либо эмоций уставился в мои документы, проверил подлинность электронной карточки. Ненужная формальность – на входе мы миновали два поста охраны и открытых детектора, каждый раз проходя полную проверку допуска.
- Что именно вас интересует, господин лейтенант? – проскрипел оружейник.
- «Файв – севен», если, конечно, есть в наличии.
- В наличии есть, только берут их мало. – Старшина ушёл куда – то вглубь стеллажей. – Обычно предпочитают что нибудь крупнокалиберное.
Передо мной на стол легла небольшая пластиковая коробка, кобура, пачки патронов. – Распишитесь и забирайте. – Подумал и добавил: - Сэр.
Вернувшись в комнату, я переоделся в форму. Строгий китель, брюки, фуражка… Погоны на плечах – две звезды. Кобура на поясе. Сабуро, у меня получилось. И даже раньше, чем рассчитывал. Правда, лейтенантом, скорее всего, мне быть недолго. Стоп. Хватит. Недолго так недолго, зато будут полёты. На машине, о какой я не смел и мечтать. Человек, возьми то, что хочешь, но заплати за это настоящую цену – ведь так? И я согласен – заплатить.
Макото проводил меня до кабинета командира и удалился, оставив наедине с дверью, оснащенной новенькой табличкой: «капитан Кацураги, начальник оперативно – боевой группы». Похоже, она недавно здесь работает – рядом надписи сделаны значительно раньше. Ну конечно, ещё полгода назад Кацураги летала над Пакистаном…
- Госпожа капитан, лейтенант Икари прибыл для дальнейшего прохождения службы. – Я убрал руку от козырька и встал смирно. Начальство на моё появление отреагировало вяло и как то странно: Мисато, подпирая голову одной рукой, другой полезла в стол, чем то щёлкнула в его недрах, а затем неторопливо отхлебнула из банки. И наконец обратила на меня внимание.
-Вольно, Синдзи. Я правильно поняла, что с основами военной службы ты знаком? Ну вот и ладно. Восстановление Евы 01 идёт с максимальной скоростью, боевую подготовку с тобой начнём уже завтра – никто не знает, когда ждать следующего Ангела. Поскольку в Еву посадить тебя нельзя, будем изучать тактику. Сейчас разберёмся с твоим местом проживания, и свободен. Но сначала объясни мне, зачем ты носил с собой вот это? – Мисато вытащила из недр стола P38 и положила его передо мной. – Вариант «нашел на улице» не прокатит, лейтенант. Проблемы с законом в прошлом моих подчинённых меня не интересуют. Кроме тех, которые могут сказаться на службе.
- Госпожа капитан, это подарок. От одного человека. И я прошу вас его вернуть. Это никак не связано с криминалом. Если, конечно, не считать криминалом войну.
Тёмноволосая девушка задумчиво крутила в руках мой вальтер. Выщелкнула магазин, по одному извлекла потемневшие от времени патроны.
- Если не считать… Почему только четыре? Синдзи, ты ставишь меня в идиотское положение. Если отдам тебе ещё и эту пушку и ты натворишь что-нибудь… Но, с другой стороны, ты заслужил доверие – тем, что сделал. Поэтому больше ни о чём не спрашиваю. Захочешь – сам расскажешь. Ладно, держи. – Кацураги протянула пистолет рукоятью вперёд. – Но сейчас ты мне дашь слово: без крайней необходимости – не применять! Всё понял?
- Так точно, мэм!
- Квартиру тебе выделили рядом с квартирой Аянами – так будет удобнее забирать вас в случае тревоги. Это недалеко отсюда. Кстати… - На стол лёг коммуникатор, ноутбук и часы. – Всё это, кроме ноутбука, ты должен постоянно иметь при себе. Коммуникатор работает независимо от сотовой сети, в часах аварийный приёмопередатчик. Через них передаётся оперативная информация, сигналы тревоги, вызов охраны. Вот ключи от квартиры. Там ни фига нет, поэтому первое тебе задание – обустраивайся сам. Я приду – проверю. Как спать хочется, и пойло это не помогает… - Мисато сладко зевнула. – Да хватит уже тянуться, правда, что ли, в солдатиков не наигрался? Да, ещё… Когда ты пикировал на Ангела, на что ты рассчитывал? Ты ведь не смог включить это чёртово изобретение Акаги?
- Я уже ни на что не рассчитывал, госпожа капитан. Надеялся, что взрыв двух НУРСов нанесёт хоть какой-то вред. Всё таки, N2 бомбардировка ведь нанесла Ангелу ущерб- я читал в сводке Акаги – сан. – Я пожал плечами.
- Синдзи… Это, конечно, не моё дело… Почему отец не взял тебя к себе? Если тебе неприятно, можешь не отвечать. – торопливо добавила Мисато.
- У меня нет отца, Мисато-сан. И мне лучше одному.
- Действительно лучше?
- Я привык. – Это правда. Почти. Одиночество, снова окружившее меня после гибели Сабуро, сначала жгло… А потом я начал даже находить в этом какое то мазохистское утешение. Девушка внимательно смотрит на меня. Несмотря на уставший вид, оторвать от неё взгляд было трудно… Чёртовы подростковые процессы… Я отвёл взгляд. Мисато хмыкнула.
- Кстати, тебе послезавтра в школу. – голос аса наполнился ехидством. – Решено, что это необходимо для поддержания твоей психики в нормальном состоянии.
- Но ведь я закончил учёбу…- Со слабой надеждой произнёс я.
- Вы собираетесь обсуждать приказы командования, лейтенант?
- Никак нет, мэм!
- Я вас больше не задерживаю.
Прикладываю руку к виску. Капитан вдруг широко улыбается, встаёт и козыряет в ответ.
- Проваливай, Синдзи. Если вдруг что, не стесняйся звонить.
Добирался с трудом – метро, используемое в качестве убежища (глубина – до 150 метров), ещё не запустили, а наземный транспорт ходил плохо. Слёжка за мной даже особо не скрывалась- интересно, всё таки больше контроль или охрана? От Гендо всего можно ожидать. После разговора во время атаки мы больше не виделись, и это радовало. Настораживало другое – сам факт того, что мой отец… генерал – лейтенант Икари – большая шишка, и, похоже, уже давно. Неизвестно, какие у него цели, но вряд ли они совпадают с моими. Я служу Империи. Каковы бы ни были мотивы. Звучит пафосно, но это правда. А вот чему или кому служит Гендо? И каковы воэможности лейтенанта Икари выяснить это? Зато возможности НЕРВа огромны. И, следовательно, потенциальная угроза тоже велика. Но в данный момент… В данный момент надо, наконец, найти дом в этом долбанном полуразрушенном районе…
Остановившись перед своим будущим жильём, я всерьёз усомнился в возможностях НЕРВа. Или, скорее, в честности его чиновников. Конечно, я не рассчитывал на элитное жильё, но изрядно облезшая многоэтажка совершенно не внушала доверия. Итак, разбитый вдребезги этаж. Выбитая взрывной волной рама весело помахала мне уцелевшими остатками стекла – ветер слегка покачивал её, разбрасывая блики на строительный хлам. Подошёл к двери своей будущей личной квартиры. Хорошо, хоть дверь на месте и даже замок работает. Внутри – достаточно чисто, стёкла всё таки заменили и мусор убрали, но этим дело похоже и ограничилось. Ладно. Значит, мне нужно… Да не так и много пока. Футон, стол, стул, холодильник, компьютер… В первую очередь, компьютер. Набросав список, вышел в коридор. И увидел девушку со странными голубыми волосами, закрывающую соседнюю дверь. Делать ей это было неудобно, одна рука и часть корпуса были плотно забинтованы. Похоже, пилотирование Евы имеет последствия. Серьёзные. Начинаются видения… Девушка скользнула по мне глазами. Как по стене, или куску штукатурки, что валялся у нас под ногами. Взгляд был обжигающе холодным и ничего не выражающим – как у статуи, на таком же неестественно спокойном лице. Красивом, кстати, лице моей ровесницы. Она двинулась к выходу, я – за ней. Когда я подошёл к лестнице, затихающие шаги раздавались уже где то далеко наверху… Наверху? Там – то моя галлюцинация что забыла? Стараясь идти тихо, поднимаюсь следом. Мысль, что решение сделать упор на развитие интеллектуальных навыков была, возможно, не такой уж верной, пришла где то на 8 этаже. К 16 она превратилась в уверенность, как и то, что синевласка просто издевается. Выйдя на крышу, я отдышался… Где прекрасная незнакомка? И вообще, какого я за ней попёрся? Прошёл немного по крыше.. И замер. Метрах в пятнадцати от меня, на самом краю, вернее, на какой – то деревянной лавке, оставленной монтажниками, спокойно стояла и вглядывалась вниз моя галлюцинация. А может, призрак? Учитывая, что лавка выполняла роль парапета… Губы на мраморном лице чуть шевельнулись. Голубые волосы развевал ветер, нечаянный порыв мог…
- Отойди от края! Слышишь?!!
Девушка, будто не слыша меня, наклонилась вниз, в пронизанный потоками воздуха провал. Лавка под ней ощутимо зашаталась. Чёрт! Только бы попасть… Вальтер дважды подбросил руку вверх, снизу донеслись какие – то крики, девушка рухнула на крышу, отправив вниз скамью, в опору которой я, собственно, и целился… Пистолет – на крышу, бегом… Успел. Красноватые глаза уставились на меня, затем в провал в метре от нас. Тихий, сквозь зубы, стон. Ксо, она же вся в бинтах…
- Прыгать не дам. – Я крепко держал её за руки. Чёрт, если будет сопротивляться, как коммуникатор то доставать?
- Почему? – голос ровный, уверенный. Как будто не она сейчас собиралась преодолеть в свободном падении 16 этажей. – Я – брак… Меня нужно заменить.
- Может, лечить? Какой на фиг брак? – Я наконец нащупал коммуникатор.
На крышу выскочили несколько человек и рванули к нам. Оружие! «Файв – севен» - в сторону переднего, с «инграмом».
- Не стрелять! Лейтенант Икари!- Истошно заорал кто то сзади. И уже своим:
- Опустить оружие!
Неизвестные молча послушались.
- Всё на землю, руки за голову. – Я продолжал выцеливать головного. Второго тоже успеваю, а вот третий своим МР5 сбросит меня с крыши.. Я сглотнул. Как всё просто…
Я знал, что так часто ловили военных Империи в последние дни войны. Никто не хотел лишних потерь. И опустившего винтовку тотчас же дырявили.
Нападающие недоумённо обернулись к своему командиру.
- Выполнять. Свои, Икари. Вызывай начальство, или дай это сделать нам – Он первым выполнил мои требования. Остальные так же разоружились. Кажется, я ошибся, и пришли сюда отнюдь не неведомые ликвидаторы, а собственная группа наружки. К тому же, что мешало разместить на соседней крыше снайпера? Видимо, просто сбежались на стрельбу… Я идиот. Мисато разоружит меня, и будет права.
Как бы то ни было, дело нужно доводить до конца.
- Всем повернуться, руки чтоб я видел, отойти к тому краю крыши! – голос дал петуха. Продолжая удерживать на всякий случай корпусом девушку, флегматично наблюдающую за происходящим, набрал номер капитана.
После долгих гудков:
- Кацураги слушает, какого чёрта?!!
- Госпожа капитан, это Икари, у меня ЧП. Попытка суицида какой-то голубоволосой, напали какие – то неустановленные личности…
- Рей жива? Ты в порядке? – голос быстро стал деловым, сосредоточенным. Значит, вот ты какая, Рей. Я наконец – то понял, что, вообще, произошло.
- Удерживаю её в метре от края. Буквально. Неизвестные разоружены.
- Мисато, это Накамура! – рявкнул предводитель «боевиков».
- Синдзи, это ваша охрана. А девушка под тобой… Хм… Пилот, Первое дитя Рей Аянами.
Синдзи, проводи Рей вниз до комнаты и никуда не уходи, я сейчас буду.
- Понял, госпожа капитан.
- Прошу прощения, господин Накамура.- Я вернул пистолет в кобуру.
Тот хмуро глянул на меня, распорядился своим:
-Помогите доставить девушку вниз. Вы всё сделали правильно, лейтенант.
Рей смотрела в небо, одетое лёгкими перистыми облаками. Оно как вседа – прекрасно. И нам кажется, что ему всё равно…
- Зачем? Всё равно… И ещё что – то, но дальше я не разобрал – один из охранников сделал укол, и красные глаза закрылись.
Через несколько часов, вымотанный донельзя, я опустился на пол своей квартиры. Кацураги в компании Накамуры и врача – психотерапевта, представившейся доктором Миоко, выпытывали у меня подробности произошедшего, по многу раз заставляя повторять ключевые моменты. Зачем вы пошли вслед за ней? Вы были уверены, что ваши выстрелы приведут к нужному результату? Что вам сказала Аянами?, Как вы думаете, что она имела в виду? Я по возможности точно описал свои действия – всё равно наверняка имеется видеозапись всего произошедшего ( видеокамеры, в отличие от окон, были уже заменены). Аянами не сказала практически ничего, что бы объяснило её поведение, но именно этот вопрос вызывал наибольший интерес Затем приехала доктор Акаги, и бесчувственную Аянами куда – то увезли. Блондинка тоже интересовалась репликами моей коллеги, помрачнела, буркнула что то вроде «ну вот, опять» и уехала обратно.
На мой вопрос о причинах подобного поведения Аянами последовал вежливый завуалированный совет не лезть куда не просят. В конце концов меня оставили в покое, и вот я снова в один – в четырёх облезших стенах, без единой табуретки. Видимо, до атаки Ангела здание было вполне приличным, и не таким уж старым (откуда взяться старому зданию в мегаполисе, которому от силы лет десять?), но сейчас решение поселить меня сюда и оставить здесь Аянами и сотрудников НЕРВа , которые сейчас либо в Геофронте, либо в городе, было нелогичным. Таковых в серьёзной организации быть не может, значит, есть причины. Налаженная аппаратура наблюдения, например Я задумчиво оглядел очередной потрескавшийся потолок. Можно, конечно, поискать скрытую электронику, но вряд ли получиться обезвредить её всю. Хотя… ЭМИ должен был выжечь здесь всё, а заменить сложную скрытую аппаратуру невозможно за короткий срок. Значит, либо дело не в этом, либо аппаратура сродни Евангелиону, что проверить в принципе не получится. А может не только наблюдения, но и контроля? Я вспомнил каменную маску синевласки. Возможно, произошёл сбой, вот и результат… Тогда почему со мной ничего не происходит? Или происходит, но я этого не замечаю? Так, хватит, я и так в одном шаге от весёлого дома… Или уже? И мне всё происходящее всё-таки кажется? А на самом деле где то меня пеленают санитары, или и вовсе я всё ещё лежу на плоту посреди моря, догорает фитиль, а в умирающем мозгу стремительно проносятся видения… Отставить! Кажется, кто то собирался за покупками? А то ночевать придётся на полу.
Как ни странно, гипермаркет работал в обычном режиме – потому, наверное, что находился в противоположенном конце города. Попытка самостоятельно приобрести оружейный сейф вылилась в длительную процедуру проверки моей дееспособности – оказывается, до совершеннолетия запрещено самостоятельно совершать операции со средствами больше определённой суммы. Когда же выяснилась моя личность, процесс поиска необходимых вещей пошел с головокружительной быстротой, а отношение персонала разительно переменилось. Не прошло и часа, как я вышел из сверкающего здания гипермаркета, изрядно потратившись, достигнув двух целей разом: отвлечься и как то начать налаживать быт. Возвращаться сразу не хотелось. Не торопясь, направился куда- то в центр. Кругом сновали люди – только что избежавший гибели город возвращался к нормальной жизни. Мы всё время куда то торопимся, часто подгоняем время – эти пожелания варьируются от « скорей бы стать взрослым» и «подошла бы уже моя очередь» в какой нибудь конторе до «выплатить кредит» или получить следующее звание, очередную должность, и в то же время панически боимся стареть. И, может быть, именно по этому стареем. Странные иногда мысли приходят в голову – какая на фиг старость? Да и какие это «мы»? Им всем, в общем то, наплевать на отдельно взятого Икари Синдзи, вирпила с единственным боевым вылетом, не имеющего ни семьи, ни друзей. Им подавай пилота Евангелиона… И мне тоже было бы плевать, если бы… Если бы не слова Сакаи: «Тебе может показаться, что кругом обыватели, которым важно лишь собственное благополучие, что защищать их – дело бессмысленное. И, действительно, таких немало. Но если кто то где то ещё пишет книги, стихи, а кто – то их читает – смысл есть. Империя – это не только территория, культура, история и экономика. И не только люди. Толпа, даже составленная из гениев, останется толпой. Империя - это то настоящее, что делает нас людьми. Где пролегает грань между добром и злом? Трудно сформулировать, но ведь почувствовать можно? Вот это чувство – и есть то единственное, что как то оправдывает наше существование.».
Когда я в первый раз сел в кабину гидроплана, он, как и полёт, волновали меня в последнюю очередь. Куда больший интерес вызывал пилот, сидящий в кресле слева от меня. Сплошные странности: судя по упоминаниям в различных разговорах, участвовал ещё во второй мировой. К тому же одноглазый. Тем не менее, выглядит значительно моложе своих лет (да ему должно быть около 95!), находится на действительной службе, и, несмотря на звание капитана, обладает большими полномочиями. Что следует хотя бы из того, что на базу меня с ним пропустили без разговоров. Да и на полёт он разрешения не запрашивал… К тому же, о происшествии со мной Сакаи даже не составил рапорта, и никто на это не обратил внимания, хотя врача, как выяснилось, он вызывал. Мы оторвались от воды, звенящий от напряжения на взлёте мотор перешёл на ровный, спокойный гул. Сабуро обернулся, и я поразился яркой, искренней радости полёта в его глазах. Сквозь лицо пожилого, много повидавшего человека на секунду проступил совсем молодой, жизнерадостный парень.
- Здорово, Синдзи, а? Сколько лет летаю, а привыкнуть не могу.
Я хотел было сказать, что, к сожалению, никогда не интересовался авиацией… Бросил взгляд вниз. И замер. Сверху мир был совсем иным. Строгие, правильные очертания строений базы. Аккуратные дорожки, как по нитке высаженные деревья… Изумрудная, сказочная вода в бухте, белая полоска прибоя, воздух, слегка дрожащий в солнечных лучах. Обдувающий лицо поток воздуха и лёгкая дрожь корпуса давали ощутить скорость. Внезапно море встало стеной, солнце ударило по глазам, перегрузка вдавила в кресло: капитан начал воздушную акробатику. И тут я почувствовал, что действительно лечу, а не просто сижу в кресле. Желудок напомнил об этом совершенно недвусмысленно… Небо и море сменяли друг друга, машина стала центром Вселенной, а я понял, что на плоту действительно поторопился. Тогда мы летали почти три часа, а я, как ребёнок, просил капитана «ещё немного». Позднее я узнал, что Сабуро хотел оформить опекунство, но ему запретили. Мне было очень трудно уезжать…
Задумавшись, я вышел к краю смотровой площадки, находящейся на гребне небольшой горы. Токио – 3 был красив. По светящимся ниткам дорог струились ручейки автомобилей, празднично сияли небоскрёбы… Да, город быстро восстановили. Как то незаметно я пробродил до ночи… Шаги со спины. Оборачиваюсь, рука невольно дёргается к кобуре.
- Свои, Синдзи. – голос Кацураги. Капитан в своей форменной куртке, волосы рассыпаны по плечам «Не по Уставу»- ехидно мелькает в мыслях.
Мисато встала рядом, несколько минут мы молчали, глядя на ночной город внизу.
- Красиво, лейтенант? Можешь гордиться – этот город тебе обязан.
- Что с Аянами, Мисато-сан?
- Акаги утверждает, что это последствия психологической травмы, и они вполне преодолимы. Но вообще – я здесь недавно, и всё это время она производила странное впечатление. Мне казалось, что и раньше Аянами была… Какой – то неестественной, что ли. Думала – мало ли, может, тяжёлое детство… Я и сама… -Мисато осеклась.- Синдзи, ты покупки на ту квартиру отправил?
- Естественно. Столько унести нереально.
- А зря. Решением Высшего совета НЕРВ принято решение о дислокации пилотов вместе с непосредственным командованием. А ввиду дефицита площадей жить тебе пока придётся в соседней со мной комнате.
Ну и ладно, всё равно мне это бунгало не нра… Чего?!
- В смысле, госпожа капитан?
- В прямом. Чтобы избежать ситуаций, подобных сегодняшней. Синдзи, твою дееспособность никто не оспаривает, но так будет лучше. Или тебе зачитать официальный приказ?
- Симатта…
- Ты что-то сказал, лейтенант? Не понимаю, что ты так скривился? Да большинство пацанов твоего возраста только мечтали бы о таком… - Кацураги игриво взглянула на меня, встряхнула головой. Волосы иссиня – чёрным водопадом заструились по плечам.
Я шарахнулся в сторону, споткнулся о парапет и едва не загремел вниз. Кацураги рассмеялась.
- Ладно, Синдзи, я и сама не в восторге. Но так сложилось… Переубедить Командующего не удалось. Сначала он вообще хотел поселить тебя в Геофронте. Как и меня. Нашли компромиссный вариант.
- Но, Мисато – сан, согласитесь, это несколько неудобно…
- Отставить, лейтенант. Официально – моя квартира приравнена к казарме. И я там нахожусь как твой командир. Всё ясно?
- Так точно.
- И учти, лейтенант, без пошлостей. Ты наверняка читал.. Знаешь. Не посмотрю, что ты единственный пилот…
Читал. Знаю. Мисато год назад застрелила пристававшего к ней полковника из Генштаба на дуэли. Дуэли разрешены, а Кацураги – ас Империи. Конечно, ей ничего за это не было, скорее, только добавило популярности… Это самый громкий, но не первый эпизод в её карьере.
- Ну что, поехали домой?
Домой? У меня уже давно не было дома. Только потолки… И кокпиты виртуальных истребителей.
- Как скажете, госпожа капитан.
Когда я ехал с Мисато прошлый раз, то посчитал, что экстремальный стиль вождения капитан применяет в соответствующих ситуациях. Оказалось, я сильно ошибался. Поток встречных авто слился в одну светящуюся линию. Машина обходила движущихся в одном направлении с нами так, будто они стояли на месте. И это на скоростном шоссе. Войдя в поворот, мы некоторое время ехали на двух колёсах, под аккомпанемент визга шин и раздражённых сигналов водителей. Несмотря на явное превышение скорости, полицейские машины не оказывали нам ни малейшего внимания – будто нас и не существовало. Значит, полномочия НЕРВа доходят и сюда… Мисато искоса поглядывала на меня, ожидая, наверно, каких – то комментариев происходящего. Не дождётесь, капитан, я просто смотрю на приборную панель, а не на дорогу… На приборную панель, а не на чёртов грузовик перед нами! Симатта!.. Визг шин, резкий рывок – мы разошлись в считанных сантиметрах с тентованным бортом. В который раз убеждаюсь, что холодный пот – это совсем не иносказание.
- Правда, здорово?- повернулась ко мне Кацураги. В глазах – искорки веселья и отблеск фар. - Люблю ездить ночью, жаль только, редко удаётся поколесить по городу – до дома всего десять минут, а служба отбирает слишком много времени…
- Госпожа капитан… - Всё таки попрошу ехать потише. Она, конечно, ас, но я-то ещё нет и всё таки хочу успеть им стать…
- Синдзи, я же сказала – не на службе обращайся по имени. – Мисато, не глядя вперёд, затормозила перед светофором. – Так что ты хотел?
- Вы не могли бы…
- Лейтенант, чтобы обратиться к девушке на ты, тебе нужен приказ? – Кацураги откровенно веселилась. - Кстати, ты вообще с девушками как?
- В смысле, госпожа ка… Мисато? – чего она несёт? И куда так несётся, это же не истребитель! – Причём здесь вообще девушки?
- При том, что мне нужно знать, чем живёт мой подчинённый. В твоём личном деле сведения на эту тему отсутствуют. Так вот, у тебя сейчас может возникнуть лёгкое головокружение от успехов, нуждающееся в лечении…
- Головокружение у меня – от вашей езды, Мисато. Я понял – водить к себе никого и не собирался, да и …
- Что «и»?
- Мы, кажется, уже приехали, госпожа капитан. То есть Мисато…
- А когда то мне пришлось очень постараться, чтобы ко мне всерьёз обращались по званию, не подразумевая при этом… Впрочем, тебе ещё рано. Вылезай.
Чистая, аккуратная высотка. Пункт охраны у входа. Охранники молча козыряют, когда мы проходим мимо, документы никто не спрашивает. Поднимаемся на девятый этаж. Перед дверью Мисато приостанавливается.
- Синдзи, у меня в квартире немного не убрано. Ты не обращай внимания, ладно?- голос смущённый. Чего это она? Как будто это важно – сколько мусора в твоей квартире. Это, конечно, не значит, что не надо убираться. Но куда важнее – сколько мусора в твоей жизни.
Кацураги открыла дверь, приглашающе махнула рукой.
- Ну, вот мы и дома. Заходи, Синдзи. – Я всё понял. По крайней мере, стало ясно, почему Мисато настояла на моём переселении: денщиков всё-таки Устав иметь не разрешает.
- Где у вас ведро и тряпка, госпожа капитан? – Мисато вздохнула – как мне показалось, с облегчением.
- Возьми в кладовке, слева по коридору. Только ведро… ээ… В общем, оно забито. Под завязку, вроде. – Задумчиво пнув банку из-под энергетика, не разуваясь (смысла не было), я отправился выполнять помывочные работы. Вроде бы, у древних греков это считалось подвигом среди конюшенных самураев. Вот только речки рядом не было. Если только использовать сантехнику… Через час мы сидели за столом перед вскрытыми упаковками еды быстрого приготовления. Задумчиво пялимся друг на друга. Кацураги, сменившая форму на простое открытое летнее платье (может, и не платье, но в видах женской одежды я не понимаю ничего), абсолютно потеряла воинственный образ сурового капитана и сейчас напоминает девушку не намного старше меня самого. Очень усталую, грустную и задумчивую.
Мисато поковыряла вилкой вермишель, протяжно зевнула.
- Синдзи, я не самый лучший сосед. Да и многим вещам мне учиться уже поздно, да и бессмысленно. И главное – нет никакого желания что то менять Давай договоримся так, лейтенант: если тебя что то будет серьёзно напрягать, просто скажи мне об этом – посмотрим, что можно сделать. Хорошо?
- Договорились, командир. – Ну да, буду я делать замечания своему начальству… То есть буду, конечно. Но по принципиальным вопросам. Убраться лишний раз не сложно. - Мисато, я никак не могу понять: почему Аянами так странно себя повела? Ведь можно было застрелиться, повеситься, отравиться… Вариантов до фига. Почему она пошла на крышу?
- Я сама мало что понимаю, Синдзи. Эта информация для меня закрыта – так же, как от тебя большинство данных по Евам. Причин я не знаю – ни в первом, ни во втором случае. Но застрелиться Аянами точно не могла – она не военнослужащая.
- Ещё хотел уточнить… К вопросу о Евах. То, что мне выдала Акаги – рекламный проспект. Единственное, что я обнаружил в нём из адекватной информации – это ТТХ. И то, явно купированное. Мне необходимо больше. Просто для того, чтобы понять, чем АТ – поле генераторов отличается от защитного, и почему первое возможно аннигилировать, а второе нет. Также…
- Стой, Синдзи, погоди… Я тоже считаю, что тебе можно доверить больше. И обещаю поговорить с Акаги. Завтра проведу с тобой занятие, где, в том числе, расскажу, что смогу. На сегодня всё, у меня мысли путаются. У нас сегодня был тяжёлый день… И вряд ли завтра будет легче. Скажи, почему ты выражаешься так… казённо? Расслабься, мы дома, никаких посвящений в духе традиций первого курса военных училищ не будет. Да ты и сам должен был это понять.
Как то незаметно мы доели вермишель. Вообще, лапша быстрого приготовления и общая запущенность обстановки кухни странно гармонировали с явно недешёвыми предметами обихода. Одна только грязная немецкая плита чего стоит – недавно случайно видел в рекламе.
- Я просто стараюсь говорить точно. Не всегда получается…
- Ладно.- Девушка снова зевнула, прикрыв рот ладонью. – Тебе завтра в школу, так что умывайся – и отбой. Я, пожалуй, тоже.
Тщательно умывшись, я потянулся за полотенцем, которое повесил при входе на вешалку. Его мне одолжила Кацураги, поскольку за моими вещами поедут только завтра. Полотенце было на ощупь не пушистым, а каким то мягко-тёплым, упругим… И дёрнулось у меня в руках! В удивлении я открыл глаза… и отпрыгнул в сторону, ошалело тряся головой: вместо полотенца я пожал ласт пингвину. С небольшим ранцем на спине, кстати. Пингвин флегматично посмотрел на меня, фыркнул и вышел. Мда… Торопливо приведя себя в порядок, вышел в коридор. Птица спокойно ждала, пока ванная освободится. Ну и питомцы у моего командира. Невольно пожав плечами, двинулся в очередную комнату, в которой мне предстояло жить. Интересно, сколько?
Приятная неожиданность: из широкого окна моей комнаты видно звёзды. Хорошо, что высотных зданий нет рядом. Если Евангелион – аэрокосмический истребитель, означает ли это, что на нём можно летать в космос? Не думал, что мои даже не мечты - фантазии получат возможность осуществиться.
- Синдзи?- осторожный голос из-за двери выдёргивает из дремотно-расслабленного состояния предсна. Вскакиваю. Кобура, коммуникатор… Никаких сообщений. Что могло произойти? Всё неожиданное редко бывает приятным.
- Командир? Сейчас буду готов.
За дверью рассмеялись.
-Отбой тревоги. Спокойной ночи, Синдзи. –Удаляющиеся шаги.
Твою мать… Первый раз за боги знают сколько лет мне пожелали спокойной ночи. Хоть и разбудили при этом. «Слишком поздно» - мелькает в голове. Что именно поздно? Впрочем, не важно. Тяжелые, мутные образы перед глазами. Говорят, сон похож на смерть. Так ли это, узнать не смог никто. Но если это правда… Интересно, какие сны видятся там, за пределом? А может, весь наш мир – не слишком логичный сон депрессивного подростка? Обуреваемый бредом, снова погружаюсь в сонное оцепенение.
Мама, если ты там видишь сны, давай сегодня приснимся друг другу. Мне нужно многое спросить. Вот только за все эти годы ты мне не снилась – ни разу. Почему?
Негромко звенит будильник. Кажется, только закрыл глаза… Снов не было. Больше всего хотелось полежать ещё немного, ещё чуть-чуть побыть в блаженном небытии. Хотелось не мне – моему телу. Что ж, процедура отлажена. Встать! На автомате двигаюсь в ванную. Надеюсь, пингвин не встаёт так рано… В себя прихожу минут через пять, облитый ледяной хлорированной водой. Так. Привести себя в порядок. Одеться. Жаль, форма запрещена к ношению в школе…Приготовить завтрак. Открываю холодильник. Здравствуй, Антарктида, белоснежная бескрайняя равнина, пустынная, как стол моего командира… Где – то же она хранит БП, пиво и закуску? Я огляделся. И понял, что на кухне есть второй холодильник, значительно больше первого, старательно закамуфлированный под стенной шкаф. Неужели – пиво? Открываю. Минуту мы с пингвином смотрим в глаза друг другу. Затем протягивается ласт с мелкими коготками на конце, и дверь закрывается. Пингвин молчал, но почему-то я был совершенно уверен в том, что мне только что посоветовали стучаться перед тем, как открыть незнакомую дверь. Блин, где же еда? Ладно. Сколько времени? Успеваю, подъём я провёл, как всегда, с запасом… Пистолеты – вальтер в рюкзак, файв-севен – в карман куртки. Про оружие мне Мисато сказать забыла, наверное… Я и не напомнил. Быстро и тихо собираюсь, выскальзываю из квартиры. Охрана молча пропускает меня. Наверняка где то следует наружка… Плевать. На улице легко и свежо, людей и машин нет, воздух замер, и кажется, что в нём повисла звенящая, радостная нота летнего утра. Поднимаю голову и молча приветствую небо. Ритуал? Да, наверное. Один из многих. Пусть глупо, но правда, до чего здорово вместо чёртовых трещин потолка увидеть инверсионные следы в бескрайней синеве. Правда, сейчас они здорово расплываются в моих глазах. Но мне сегодня на комиссию и в полёты отправляться не нужно. К тому же, подозреваю, Евангелионом может управлять и слепой. Ладно, хватит удивлять охрану, таращась в пустое небо. Для них пустое, конечно. Так, вчера я видел ближайший супермаркет метрах в пятиста отсюда…
Перед тем, как уйти на учёбу, тихо стучу в дверь комнаты Кацураги. Тишина. Громче. Результат тот же. Проблема в том, что я даже не знаю, надо ли ей в НЕРВ, и к какому сроку. Разбудить человека в выходной – дело паскудное, но не разбудить опаздывающего на службу… Мои сомнения прерывает дикий, леденящий душу вой воздушной тревоги. Из комнаты Мисато. Через несколько секунд вой прекращается, доносится невнятное мычание и ругань. Шаркающие шаги, дверь распахивается.
- Вам сегодня нужно на службу, госпожа капитан? – вопрос явно запоздал. Передо мной стоит Кацураги, в растрёпанном халате, с спутанными волосами и совершенно осоловелым взглядом. Квинтессенция несвоевременного подъёма.
- Синдзи. Ты. Уже. Уходишь? Подожди, подвезу… - Мисато прошествовала мимо меня в ванную. Спасибо, госпожа капитан, но ногами как-то привычнее. Летать надо в небе, а не по дорогам.
Взгляд на часы – время истекает. Что ж, пора в школу.
Быстро иду по утреннему городу, ориентируясь по коммуникатору. До будущего места учёбы недалеко, в общем-то, всего около трёх километров. Интересно, зачем меня отправили учиться? Возможно, действительно психологи могли посоветовать такое – типа, для адаптации в социуме. Но – нерационально. Времени, вроде как, дефицит. И никто не знает, чем занять пилота Евангелиона? Конечно, тренировки наверняка будут, но как то начальство не торопится. Либо они знают что то, чего не знаю я, либо убеждены в превосходстве Евы над последующими противниками и без пилота – аса, либо целью является отнюдь не победа в войне. Измена? Я сбился с шага. Конечно, в ООН работают отнюдь не идиоты, а про нашу Имперскую безопасность вообще молчу. И то, что выглядит как измена, вполне может объясняться объективными причинами. Но они не знают Гендо. Вернее, думают, что знают. И это – самое страшное. Я ведь помнил раннее детство. Некоторые моменты – слишком хорошо. Отец изменился настолько сильно после смерти матери, что возникли сомнения- а был ли он настоящим при её жизни? Какой он – настоящий? И зачем мама тогда связалась с этим чёртовым американским проектом… Я даже помню толстые папки на её столе, но названия… Мне было 4 года. Что бы я сделал на месте отца? Не знаю, не хватает информации об обстановке… Одно знаю точно: никогда не бросил бы близких.
Вот и школа. Дверь открывается и мне навстречу вместе с диким гамом вылетает какой – то парень, вслед ему летит портфель. Что ж, я снова школьник… Твою мать…
Класс встречает меня ровным гулом. Похоже, заметили, но пока не обратили внимания. Будут смотреть, выжидать, изучать, смотреть за реакцией на различные раздражители… Например, на вон того рослого накачанного парня с кулаками размером чуть меньше моей головы. Прислушиваюсь, стараясь вычленить из забитого воздушного эфира осмысленные фразы, попутно отыскивая не занятое место.
- …Когда объявили тревогу, я как раз шла из магазина. Заставили спустится в убежище, когда начались взрывы, очень боялась за маму, она как раз Кико встречала из школы…
- Как долбанёт, аж бункер зашатался, и свет вырубился, блин, часа два просидели в темноте, и у всех телефоны сдохли…
- Так нам же рассказывали, ЭМИ.
- Да помню я… Обидно просто, там столько полезного, не успел фотки распечатать, помнишь, с озера Асино?
-… А у меня резервист камеру отобрал и утащил в бункер, на самом интересном…
- Это там, где мы с Харухи…
- Да. Завтра придёшь?
- Конечно. Как странно, ещё в тот понедельник я ей в сумку подложил мышь. А завтра – похороны…
- Император выступал с обращением. Показывали этот истребитель. Даже не верится, что его создавали всё это время…
- Да хорош, и так хреново…
- Жаль, что я не видел боя вживую. На записи ничего не понять.
- Бегу по улице, а над головой – истребители…
- Не истребители, беспилотники…
Прохожу между рядами, сажусь на свободное место у окна.
- Эй, парень, это место занято. – На плечо мне легла рука того самого спортсмена.
- Насколько я понял, ты сидишь вон там.- я мотнул головой влево, одновременно сбрасывая его руку. – Ничьих вещей я здесь не вижу. Если кто попросит – нормально попросит – пересяду.
Сзади подходит ещё один парень – в очках и с цифровиком в руках.
- Да ладно тебе, Тодзи, чего докопался… Пусть сидит, пока Рей нет. Вы из какого города приехали? Кстати, Айда, - парень протянул руку. Я пожал её, с интересом разглядывая сумку у него на боку, такую же, как и моя собственная. Военного образца, тип 146. Я-то выбрал её потому, что там кобура встроена, вообще же стиль милитари сейчас не популярен… И, похоже, у него сумка тоже тяжеловатая. Учебники? Или? Качок улыбнулся.
- Да ладно, мне не жалко. Просто здесь обычно сидит Рей. Ты откуда? Все отсюда уезжают, ты приехал… Тодзи. – Представился он. Чёрт, чуть пальцы не вывернул.
- Отец военный. Приказали – и он здесь. – И даже врать не надо, всё так и есть.
До этого жил в Орисиме, это недалеко от Сасебо.
- Как ты пережил атаку Ангела? Или приехал уже позже?
- Пересидел в Геофронте, как раз приехал в город перед началом…
- А нам повезло. В бункере, где мама и сестра сидели, обрушилась стена, из-за попытки Ангела дорыться до Геофронта, если бы не атака истребителя, там бы вообще всё завалило.. Этот, - он ткнул пальцем в Айду, - вообще пытался всё заснять на камеру, хорошо это дежурный просёк и в бункер утащил. А то он сам бы в фотографию на стене превратился.
- Зато это был бы кадр… А вот от тебя только отпечатки кроссовок остались бы да рентгеновский снимок черепа. Пустого.
- Ну, ты влип, очкарик…
Парни уносятся, как вихрь, исчезают в коридоре. Вот и звонок…
В класс входит учительница. Совсем молодая – практикантка, что ли?
- Добрый день. Меня зовут Мана Киришима, я буду вести у вас предметы гуманитарного цикла: историю, социологию, географию и биологию. Поскольку некоторые учителя покинули наш город, произошли изменения в расписании, и, скорее всего, я буду вести у вас эти предметы в обозримом будущем.
Странный набор. Биология, география и история – принципиально разные направления. Настолько не хватает преподов?
- … А сейчас давайте знакомиться. Пусть каждый встанет и расскажет о себе, свои увлечения.
А вот это интересно. Здесь важно даже не то, что именно кто скажет, а то, как это будет произнесено.
- Хикари Хораки. Староста класса. – Поднялась с первой парты крайнего левого ряда светловолосая симпатичная девушка. – Интересуюсь историей.
- Юки Мисима. Люблю слушать музыку…
Очередь дошла и до двух моих новых знакомых, сидящих вместе в мёртвой зоне класса – хуже всех просматриваемой с места преподавателя и оттого особенно удобной.
- Тодзи Судзухара. Спорт.
- Айда Кенске. Война. – В тон ему откликнулся сосед. Лаконично…
- Кенске, а может, Камера?- класс грохнул.
- А вы, молодой человек, чего там жмётесь у окна?
Задумавшись, не понял, что очередь дошла до меня.
- Икари Синдзи. Военная авиация. – Приказа врать не поступало, да и смысла я не видел. Всё равно по улицам уже разгуливал в мундире…
- О, Кенске, ты теперь не один…
- Парень, а где твой цифровик?
- Да чё ты гонишь, он ВВС, камеры только на беспилотниках…
- Тихо!! – Киришима выглядит растерянной. Похоже, сегодня у неё первое занятие. - Так, ты перевелся из школы №2379… Почему – то больше никаких документов на тебя нет. Видимо, забыли переслать… Подойди ко мне после уроков, нужно узнать, что вы там изучали.
- Хорошо, Киришима –сан.
-Тихо! Сегодня мы должны разобраться в причинах революции 1868 года, в том, была ли она революцией, и какое значение для нашей Империи имели эти события…
Всё это было мне знакомо, но Мана оказалась талантливой рассказчицей, слушать было интересно. К сожалению, не все уроки были такими. Под унылое бухтение пожилого физика и математика я успешно продремал все последовавшие за историей четыре урока. Одноклассники подкалывали меня, но никто особо не задевал. Что ж, хоть что-то …
Встревать в бесполезные конфликты не хотелось. Моя война и так поглотила мою жизнь полностью. Хм, моя война – почти «Майн кампф». На выходе из школы ко мне подошли двое.
- Икари, проследуйте с нами. Вас вызывают в НЕРВ.- Вообще то, я и так туда направлялся… На всякий случай набираю номер Мисато.
- Синдзи? – на экране коммуникатора появляется Кацураги.
- Госпожа капитан, за мной пришли какие-то люди…
- Всё нормально, это свои, приезжай, лейтенант. Посмотрю, чего стоят современные вирпилы…
Не ожидал. Кацураги что, тоже начинала с виртуалки? Надо будет уточнить у знакомых старожилов авиафорумов, некоторые из них налетали больше десяти лет и застали ещё такие симуляторы, как «Локк Он» и «Фланкер»…
По моей просьбе заехали переодеться в форму. Увидев меня в форме, мордовороты обменялись улыбками. Мне плевать, ребята, честно… Но на кого следует плевать, нужно помнить – и вспоминать при удобном случае. Я помню, Сабуро. Всё. Но так хочется забыть… Разумеется, я не о функционерах из второго отдела.
Занятия Мисато решила проводить в конференц-зале, оборудованном здоровенным трёхмерным голопроектором. Также присутствовал уже знакомый мне сержант Макото и девушка-техник, тонким голосом представившаяся:
- Младший лейтенант Ибуки. – И порозовела. Я мысленно пожал плечами и козырнул:
- Лейтенант Икари. – Ибуки попыталась поднести руку к голове, но тут у неё из под мышки начал выпадать ноутбук, она неловко перехватила его и покраснела ещё сильнее.
- Майя, Синдзи не кусается. И не хамит. И вообще разговаривает, как какой-то юрист-бюрократ, внезапно поражённый военно-уставной паранойей. Но парень вроде неплохой, несмотря на все вышесказанное. Так что, думаю, вы сработаетесь. – Это уже подключилась Кацураги, ехидно посматривающая на всё происходящее. – Ладно, хватит. Включай, Майя.
?
