[fragment="Глава четвертая"]
    Прибытие нашего "усиления" происходит обыденно и незаметно, без фанфар, оркестра и салюта. Я даже выходить из мастерской не стал. Их там и встретить есть кому, и мне там появляться - только портить чужую работу. Гребаная чехарда со званиями, должностями и полномочиями изрядно осложняет жизнь всем. Особенно, штабным, которые по непонятным пока причинам пытаются понять, кто должен отдать приказ о моем переводе, и кто может это сделать, помимо прямого командования. Пока же вместо слова “вечность” у них получаются разные трёх, четырёх, пяти, а то и шестибуквенные конструкции.

    Через камеры видно, как движется к контрольно-пропускному пункту колонна грузовиков. Видно их и с беспилотника, кружащего над нашей базой. А вот происходящее на её территории скрыто под масксетями, тентами и навесами. После успеха с торпедами меры по маскировке серьезно усилили, прикрыв вообще все, вплоть до наружней обваловки. Интересно даже, а что “видят” спутники с радиоаппаратурой, на месте нашей располаги? Мешанина должна быть знатная.

    Помимо пассивного наблюдения за окружающей местностью, я продолжаю лениво набирать код для фрезера. Вернее, насвистываю в радиоэфире. Беспроводную клавиатуру наши умельцы поломали с концами, но от неё остался модуль приёмника. Пользуюсь им в личных целях, когда лень сидеть на одном месте. Умеют нечто отдаленно похожее и другие аватары, но, в основном, они долбят в эфире старой доброй морзянкой, открытым текстом. Проще оказалось написать и поставить софт, запустив в мелкую серию несколько специальных плат с антеннами дециметрового диапазона, воспринимающими “беспроводной телеграф”. Бедняжек с ограниченными возможностями даже немного жаль.

    Заодно, помимо возни с программированием в джи-коде, готовлю я и тестовые материалы. Обрезки всякие металлические. На нескольких поддонах сложены арматура, трубы, пластины и прочий лом, служащий учебным пособием всем желающим научиться чему-то новому бесплатно. Когда на руках денег в обрез, стимулировать приходится как-то иначе. Экзаменовка у нас ведётся по методам старой школы, на разряды. Добрые люди поделились советскими еще книжками для профтехучилищ, нынче называемых колледжами.

    Проверкой будет чистая практика, без теории. Надо понять, что мои будущие подчиненные умеют, времени на это не так много. “Врожденными” у аватар являются навыки сороковых годов, и, хотя, казалось бы, даже сварка нержавейки или цветных металлов - не что-то запредельное, но… даже этому надо учиться самостоятельно. Хотя, не совсем так. Этому надо желать научиться, не довольствуясь врожденными “инстинктами”. И иметь доступ к ресурсам, позволяющим это все сделать.

***

    Контроль над территорией базы и ее окрестностями у нас практически абсолютный, в реальном времени и с перекрестным контролем. Впрочем, про мой доступ к системам наблюдения если кому из посторонних и известно, то эти люди предпочитают держать подобные мысли при себе.

    Наш штатный и бессменный медик проходил мимо мастерской, но, отчего-то, решил свернуть, и, всё же, навестить моё скромное логово. Оно и к лучшему. Накопились некоторые вопросы.

    - Доброго дня, Пал Викторыч - приветственно машу ему рукой. - Присаживайся. Чай, кофе?

    - Шила стакан - усмехнулся он, садясь напротив. - Да не, не мне - отмахивается он от кружки с медицинским спиртом, из вредности, налитым по самую бровку. - Подружке твоей пригодится, через час или два. Гости у нас, сам должен представлять, какие.

    - Те самые коллеги? - мрачно интересуюсь, демонстративно положив на стол свою “Вишню” без ножен, и постучав по ней пальцами.

    - Коллеги-"коллеги” - кивает он. - Да, те самые. Решили, раз не получается с тобой, проверить на аномалии окружение. Мало ли…

    - Проверить значит? - вздохнув, качаю головой. - И почему только, такие люди вежливость всегда принимают за слабость?

    - Вежливость? - Док аж подавился, картинно закашлявшись в кулак. - После того, как ты на первой же встрече завлаба приподнял за горло, назвал его упоротым навальнёнком, льющим информацию за кордон, и посоветовал бежать отсюда без оглядки?

    Картинно вздохнув, встаю из-за стола. Взяв со стола нож, делаю пару финтов, крутя его между пальцами.

    - Не убил же. Хотя, с учетом того, насколько у него рыльце в пушку, может и стоило.

    - Шпионаж доказать не смогли, а вот финансирование экстремистской организации подтвердилось - подкидывает мне информации Паша. -  Сроки, правда, уже давно вышли, но ты ведь понимаешь…

    - Почему тогда у этого скользкого типа еще есть допуск по форме?

    - Серьезные люди поручились. Теперь Лёня должен оправдать их высокое доверие, или его не возьмут даже убирать привокзальные сортиры. Тем более, что ты должен быть очень плотно занят ближайшие шесть часов. Мне, к сожалению, неизвестно, чем.

    Снова сев на свое место, переплетаю пальцы под подбородком, в типичном жесте, известном большинству анимешников. Так любил делать отец Синдзи Икари.

    - Спасибо, что сказал. Думаю, тебе пока лучше погулять по округе со своими старыми знакомыми. Впрочем, учитывая погоду, можете засесть в столовой. Там тоже камер в достатке.

    - Сам разберусь - ответил мне док, вставая. - Пластиковые пакеты приготовить заранее?

    - В нынешней ситуации, оставшись живыми, они начнут завидовать мёртвым. Гасить кредит ведь им придется… чем-то.

    Разговор окончился сам собой, нам нечего было добавить к сказанному. Единственное, в чём можно быть уверенным точно, так это в выборе стороны нашим доктором. Прощаться мы не стали.

    Раздраженно глядя на заготовки, я отписался по ситуации Смолину. Убедившись в том, что сообщение он получил, и ознакомился, начинаю готовиться к встрече с незваными гостями. Убивать их нельзя. Предыдущие случаи уже изрядно сказались на отношении кураторов. Калечить нежелательно. Придется низводить, курощать, и всячески измываться по заветам одного толстого мудака с пропеллером. Причем, демонстративно не нарушая законы.

    Стол теперь уставлен оборудованием. Камеры, диктофон, пара беспилотников-гексакоптеров с максимально бесшумными винтами - фиксировать предстоит каждый шаг. Арсенал не шибко богатый, собранный дендрофекальными методами из хлама, но даже немного странно, что всё это не конфисковали пару недель тому назад. 

    Уже идя к нашему медпункту, засекаю неподалёку сигнал мобильного телефона, хотя, смартфонов на территории быть не должно в принципе. Владелицы устройства, впрочем, тоже. Слишком уж сильно при прошлой встрече мы разошлись во мнениях о возможных формах сотрудничества. Три минуты обмена весьма злыми ремарками обнулили все предварительные договорённости Смолина с кем-то с той стороны. Досадно вышло.

    Причину появления угадать не сложно. Тогда, три месяца тому назад, полоскали мозг мне, а сейчас настаёт пора отчётов, и начинаются дедлайны по заявленным темам. Время подводить итоги. До конца года всего шесть недель, результаты у всех заинтересованных лиц околонулевые. При неправильных методах исследования не поможет даже новейшее оборудование. Они и понятия не имеют, как подступиться самим. Спросить меня, наверное? Согласиться с условиями, наладить взаимодействие, принять к сведению советы. Но, прежде всего, попросить прощения. Есть за что.

    Привычно обойдя контейнерные модули так, чтобы оказаться в ненаблюдаемой зоне, оцениваю обстановку. Рутина. Ничего неожиданного, наподобие десантирующихся кальмаров в экзоскелетах, с плазменными пушками наперевес. С ними было проще, мы, всего лишь, пытались друг друга убить. Получалось с переменным успехом. Успешно отрабатывать социальные куда как сложнее.

    Рослая, фигуристая брюнетка в брючном костюме и твидовом пальто, с волосами, связанными в аккуратный узел ниже берета, на взгляд любого взрослого мужика смотрится весьма интересно. Издали и только на первый взгляд, дальше начинаешь подмечать детали: пустой расфокусированный взгляд “на две тысячи ярдов”, потрескивающую при быстрых затяжках сигарету в подрагивающих руках. Маникюр, опять же, двухнедельной, наверное, давности. Однако же жизнь её помотала. Три месяца тому назад она выглядела куда более холёной.

    Подойти бесшумно и незаметно проблемой не стало. Задумчиво глядя на женщину, максимально низким басом, проникновенно интересуюсь:

    - Светлана Игоревна, неужели вы сподобились…

    Острый локоток врезается мне под дых, но последствия больше напоминают попытку легковушки подрезать бронетранспортёр. Женщина обиженно массирует ушибленную руку, шипя сквозь зубы что-то шибко матерное.

    - А ведь я тогда тебя на слове поймал - продолжаю лить масло в огонь. Не стоило тогда закатывать спич про победителей и побежденных, сейчас это играет против неё, пришедшей к нам просить о чём-то. Вероятно, сотрудничестве. Ответом становится звонкая пощечина, потом ещё одна. Блеснуло кольцо с изумрудом. Так-то у неё целый гарнитур, серебро с зелёным, подобрано в цвет глаз. Серьги, подвеска, браслет - красивая композиция. И не жалко же было сюда тащить ювелирку.

    Проведя пальцами по левой щеке, смотрю на густую красную кровь. Свежая, алая, мажется по пальцам, крася их багрянцем. То, что надо. Шикарные должны получится кадры.

    Женщина баюкает отбитую об меня ладонь, с ненавистью глядя куда-то вдаль. Укоризненно качаю головой:

    - Душу ты отвела, не спорю. Взаимовыгодное сотрудничество обменяла на сиюминутное удовлетворение своего самолюбия. Мы сейчас находимся на моей территории. Происшествия в части расследуют военные, а эта база по роду войск принадлежит пограничникам. Пара часов, на явку с повинной в наш первый отдел, у тебя есть, Свет. Потом предложения примут иной, не столь выгодный характер. Не из-за меня…

    - Ублюдок! - ещё одна пощёчина. Аккуратно и осторожно перехватываю руку, так, чтобы, не дай бог, не оставить синяков. Это агония, деваться ей уже некуда. Потому и делаю больно иным способом, снисходительно, с печалью улыбнувшись, и укоризненно качая головой:

    - А ведь могли, могли же договориться гораздо раньше и полюбовно. Всему виной твой неуёмный гонор…

    К сожалению, для доступа к научному сообществу нужна отмычка. Весьма своенравная, с отвратительным характером, упёртая и пробивная. Другую бы давно сожрали. Отбросов у безопасников нет, только кадры с особым подходом. И трупы, временами пребывающие в живом состоянии исключительно по досадному недоразумению. Последние уже на территории.

    Больничка занята “варягами”, сейчас очень уж нагло хозяйничающими в закромах у Павла Викторовича. Становится понятнее, почему он ко мне заглянул. С такими-то гостями, мда. Мы оба весьма… территориальны, и очень не любим чужаков в своих владениях, особенно таких. Наглых.

    Так и тянет тряхнуть стариной, зайти с автоматом наперевес, закинув перед этим пару гранат. Но нельзя. Находиться им здесь, к сожалению, разрешили сильно сверху. Смолин уже уточнил, согласовывали в штабах. Нас только предупредить “забыли”. Впрочем, гадость можно сделать многими способами. Особенно когда рядовые исполнители тянут руки к веществам четвёртого и третьего класса опасности. Дилетанты…

    - Здра-а-сть… - от моего зловещего очень громкого шёпота один из присутствующих выронил взятую из тумбочки полулитровую стеклянную бутыль. Что особенно забавно - с раствором аммиака. С такой подлянкой штатная вентиляция, уже работающая в замкнутом цикле, справиться не могла. “Гости” быстро оглянувшись, кашляя и переругиваясь, гурьбой выбежали в коридор, а потом, проталкиваясь мимо меня - и на улицу. Скатертью им…

    Задержав дыхание, я нагло зашёл внутрь, глядя на открытые кофры. Ампулы, пипетки, иглы разных калибров, скарификаторы - всё знакомо, всё испытано на своей шкуре. Эти пока еще в стерильной упаковке. Всего пара движений руками, и от всего богатства останется только крошево и мятый пластик.

    - Не смей! - в помещение влетает Леонид Яшин, натыкаясь на заботливо отставленный мной локоть своей грудиной. От этого пухляш резко выдохнул, вдохнул воздуха, и закашлялся, скрючившись около входа.

    Вытащив его за шкирку, роняю эту тушу весом в центнер на улице, около порога. Убивать нельзя, калечить - тоже, но и только. Вещи их все остались внутри. Всего лишь лёгкий удар основанием ладони по неоднократно заедавшей ранее личинке замка, но ключи теперь бесполезны. Путей вскрытия целых три: сверло, болгарка, лом. Свои адепты есть у каждого инструмента, только, кто здесь этим займется? И главное - аммиак ведь никуда не девается, а его концентрация в герметично закрытых помещениях уже превышает предельную на три порядка. Без изолирующего противогаза делать там нечего.

    Отослав своим описание случившегося, я двинулся было к мастерской, но тут услышал:

    - Эй, какого хрена ты творишь?

    Задумчиво посмотрев на одного из миньонов Лёни, очевидно, из новой партии болванчиков, показываю ему средний палец, разворачиваюсь, и иду дальше. Говорить - бесполезно, обсуждать - тем более. Прежняя группа “поддержки” ехать к нам не рискнула, не после прошлого раза. Ребята были хоть и сволочные, но опытные, и хорошо представляли себе последствия рукопашной с, по сути, боевым киборгом из всем известного фильма. Аватары кораблей, на берегу, чем-то таким и являются.

    Добраться до мастерской сейчас стоило бы в том числе и потому, что туда направилось руководство с пополнением. Даже речугу на полчаса не толкнули, митинг не провели, торжественное построение - и то, на отвали оформили. Заморачиваться не стали.

    Понятно, что визит генерала со свитой - событие иного масштаба, но встретить девиц могли и красивее. Заморочиться. Хотя, кого я обманываю? Здесь ведь все в курсе, что такое “канмусу”, и желающих завязать романтические отношения попросту нет. Те, кто мог бы, не прошли собеседование у психолога. Отбор был заметно жёстче, чем обычная медкомиссия при военкомате.

    Опережать командование смысла нет, опоздание задаст неправильный тон знакомству с будущими подчинёнными. Так что, мы столкнулись около входа. Салютуя, вскидываю правую руку к виску:

    - Здравия желаю, товарищ майор. Разрешите обратиться?! - получив подтверждение, кратко обрисовываю ситуацию в медпункте. Разумеется, в правильном ключе. Том, который подтверждается записями с камер видеонаблюдения.

    Мы, сейчас, оба откровенно отбывали номер, демонстрируя перед свидетелями и на запись выполнение ряда необходимых действий. Незваных гостей, разумеется, можно вышвырнуть и “просто потому что…”. Захотелось, сделали. Любая проблема имеет очевидное и простое, быстрое и легкое в принятии решение. Главное - не думать о последствиях. От этого в голове заводятся мысли, которые прогрызают извилины, и жить от этого становится только печальнее. О преумножении земной скорби ещё некий Экклезиаст писал.

    Распорядившись отправить караульных, присмотреть за Лёней и его людьми, наш командир базы зашел в мастерскую. Здесь он нынче бывает только по официальным поводам, стараясь вообще не лезть в режимные места. Немного грустно видеть подобную апатию.

    Поначалу ведь майор организовал всё, пока мы налаживали быт на базе. Потом он только изображал позицию командира. Так, рутину разгребал, ведя документацию. Пытался несколько раз меня “привести в чувство” но делал это как-то очень странно. Полумерами. Ни “выходов на орбиту”, ни внеочередных нарядов. Так, беседы в стиле “что такое хорошо, и что такое плохо”. Был бы меньшим формалистом - давно уже вписался в команду, а так - слишком правильный. Законник. От этого и страдает. [/fragment]