За последние сутки Конго никак не могла отделаться от ощущения, что окончательно превратилась в какого-то персонажа театра абсурда. Весь её мир, ещё совсем недавно столь простой и понятный, прямо на глазах рассыпался в пыль, словно лишившийся управляющих команд конструкт. Ситуационные модели раз за разом оказывались ошибочными, тщательно проработанные планы рушились, а окружающие, словно сговорившись, демонстрировали напрочь алогичное поведение. И единственной константой во всем этом накатывающем безумии оставался… человек! Глупый, бестолковый, со своими дикими концепциями и бредовыми пророчествами, он раз за разом оказывался прав.
- Если Туман меняется, значит и я должна начать задавать вопросы, - бесстрастно произнесла она.
- Ты о чем? – непонимающе нахмурился человек.
- Кто я? Зачем я существую?
- А, это… - Человек пожал плечами. - Конго, подобные вопросы люди задают себе на протяжении тысячелетий и никто ещё не смог найти на них хоть сколько-нибудь внятные ответы. Да и вообще, скорее они служат маркером.
- Маркером?
- Ага. Если ты начинаешь их себе задавать, значит, твоё самосознание достигло определенного уровня развития. Машины не задумываются, и не сомневаются.
Конго помолчала.
- Значит… выбора нет?
Человек неопределенно дернул плечом.
- Ну почему, есть. Можно избавиться от меня, от Макие, от Харуны с Киришимой, от Симакадзе, от Акаси… и всё станет по-прежнему. Ненадолго.
- Причем тут Акаси? – вяло удивилась Конго.
- При том, что она самая человечная в твоём флоте.
- Бред.
Человек невесело хмыкнул.
- А ты с ней общалась? Просто так, а не по службе? Ты вообще хоть раз поинтересовалась, чем она занимается в свободное время? Знаешь, насколько ей тоскливо сидеть в одиночестве? А знаешь, что Симакадзе, выполняя твои приказы, от гордости за оказанное доверие так надувается, что аж шпангоуты трещат? Что Хиэй готова ради тебя из брони вывернуться, а больше всего на свете боится тебя подвести? Что…
- Хватит! – едва ли не простонала Конго, с силой растирая виски. Обрушившийся на неё массив информации был настолько непривычен, что вызывал сенсорную перегрузку.
Человек замолк.
Правда, легче от этого не стало. Конечно, можно успокаивать себя тем, что произошедшее за последние дни, всего лишь аномалия, флуктуация, что стоит избавиться от раздражающих факторов и всё вернется на круги своя. Но… это самообман. Любой вариант анализа безжалостно свидетельствовал, что как прежде уже не будет. Её Туман действительно меняется, причем изменения нарастают по экспоненте. И либо она их примет, либо… в этом Тумане ей места уже не останется. Но, почему она вообще должна меняться? Пусть другие очеловечиваются, а она останется прежней. Ведь это так просто! Взять, и уйти. То есть… то есть, сбежать. Ото всех. От Акаси, которая, едва прибыв на остров к Харуне с Киришимой, запросила разрешение на дополнительный расход наноматериала, поскольку «детям нужны соответствующие условия», от Хиэй с её виноватым докладом о провале операции, от Симакадзе, с её полной  убежденностью, что если флагман, если ты что-то делает, значит, это нужно для всех… Сбежать, бросить свой флот.
Конго внезапно поняла, что ни разу даже не вспомнила об Адмиралтейском коде. Но вместо того, чтобы испугаться и немедленно запустить процедуру проверки ядра, лишь устало поморщилась. Всё равно ни одна из его директив не могла помочь в нынешней ситуации.
Поднеся ладонь к глазам, она покрутила рукой, словно впервые увидев. Ну вот, теперь и она сомневается. Сама не заметила, как стала… кем? Отступницей? И должна игнорировать директивы Адмиралтейского кода?
Последнее машинально произнесла вслух.
- Почему игнорировать? – удивился как-то позабытый ею человек. - Устав, есть устав, он не для того пишется, чтобы на него болт забивали. И следовать ему правильно. Вот только нельзя превращать его в слепую догму и на каждую букву молиться. Знаешь, у нас автор первого Воинского устава, как-то сказал: «Каждый воин Устав знать обязан. Но не держись Устава, аки слепой стены». И этого автора называют Великим. Во многом заслуженно. Вот что в вашем Адмиралтейском коде про обязанности флагмана сказано?
- Поддержание боеспособности флота, контроль и постановка задач в рамках выполнения базовой директивы, - отчеканила она на автомате.
- И? В чем проблема? Всё правильно ведь написано. А работа с личным составом – это один из пунктов поддержания боеспособности.
- Ты предлагаешь мне трактовать директивы Адмиралтейского кода? – вскинулась было Конго, но тут же осела. В самом деле, какая теперь разница, что он там предлагает.
- Да нет же! – человек взлохматил шевелюру, задумался. - Давай, я лучше на примере объясню. Суворов Александр Васильевич – наверное, величайший полководец в нашей истории. Гениальный тактик, шестьдесят сражений – шестьдесят побед. Причем все при численном превосходстве противника. Так вот, одна из его любимых фраз: «Пуля – дура, штык – молодец». То есть, штыковой бой он ставил выше стрелкового. Ну и все наши военачальники лет сто за ним повторяли: «пуля – дура, пуля – дура», и все уставы составляли по этому принципу.
Человек поморщился.
- Вот только Суворов сказал это в те времена, когда ружьё по полчаса заряжалось, а попасть из него можно было разве что в стену сарая. И то, если в этом самом сарае находишься. Как итог: к Первой мировой войне в других государства пулеметы вовсю штампуют, а у нас «длинным коли, коротким коли, прикладом бей» и одна обойма на троих. Потом спохватились, конечно, пересмотрели наставления по стрелковому делу, но какой крови это стоило! Понимаешь?
Конго раздраженно дернула плечом. Применение устаревших алгоритмов и, как следствие, накопление критического уровня ошибок. Что тут непонятного?
Человек кивнул.
- Так что устав не надо трактовать, ему надо следовать. Раз написано «поддерживать боеспособность флота», значит и нужно не искать какой-то шарообразный флот в идеальном вакууме, а поддерживать вот этот, который здесь и сейчас. Потому что воевать приходится не с тем, что хочется, а с тем, что имеешь. Помня, что солдат на войне делает не то, что нужно, а то, чему обучен.
На мгновение Конго даже зависла, анализируя последнюю фразу. Поскольку при первичном анализе она определялась, как глупая шутка, но при более глубоком обретала свойства аксиомы. Солдат делает то, чему обучен, даже если в данной ситуации это неправильно, просто потому, что правильных алгоритмов поведения в подобной ситуации ему не вложили. Определение четкое, логичное, завершенное.
Прогнав фразу по всем имеющимся матрицам анализа, она в замешательстве уставилась на человека.
Надо же, оказывается, среди людей существуют индивидуумы способные не просто к логическому мышлению, но и могущие архивировать объемные понятия в краткую форму.
- И что бы ты сделал в первую очередь, чтобы поддерживать боеспособность? – в некотором сомнении поинтересовалась она.
- Организовал поисково-спасательную службу, - оттарабанил он без раздумий.
Конго поморщилась.
- Я уже отдала приказ разыскать и эвакуировать ядра всех потопленных кораблей.
- Нет, не то, - помотал он головой. – Сейчас, ты каждый раз лично отдаёшь приказ: кому-нибудь, по возможности, если нет более важных задач… А это неправильно. Нужна именно специальная служба. Чтобы твои девчонки знали, что случись беда, их вытащат. И не «может быть, когда-нибудь», а обязательно, любой ценой. Поверь, это очень важно - знать, что тебя не бросят.
- Достаточно, я поняла.
Конго задумалась. На первый взгляд задача предельно проста – поиск ядра в заданном районе особой проблемы не представляет. Пусть засечь его можно лишь с очень небольшого расстояния. Разбить район на квадраты и планомерно прочесать, один за другим. Но это в тепличных условиях, а если необходимо произвести эвакуацию с поля боя? Или район находится под наблюдением противника? Или вообще на его территории? Даже вот так, сходу, можно набросать около полутора тысяч вводных, требующих различного алгоритма проведения операции. В целом немного, но ведь это только в первом приближении. И, как она убедилась на собственном опыте, всегда может возникнуть неучтенный фактор. А если поблизости окажется хоть один человек, неучтенный фактор возникнет обязательно! Этот вид одним лишь своим присутствием способен нарушать причинно-следственные связи.
Конго покосилась на своего человека, который вернулся своё кресло и сейчас, судя по виду, пребывал на грани перезагрузки ядра.
Невольно заинтересовавшись, что же привело его в подобное состояние, она бросила взгляд на ноутбук, увидела на экране список вопросов Симакадзе, и с каким-то мстительным удовлетворением фыркнула. А кому сейчас легко?