Глава 04. Движение начинается.

Но не успел я отойти и на полста метров от бетонной стенки, как меня догнал возмущенный вопль:
- Куда?!! А ну - вернись!!!
Доводилось видеть, как персонаж какого-нибудь мультфильма бежит во весь опор, понимая за собой настоящий хвост из пыли? Теперь же я увидел это вполне наяву, вот только это был не койот или еще какой дорожный бегунчик из американских мультиков – к пирсу, нагруженная какими-то кофрами, как вьючный верблюд, во весь опор неслась Мэгги «Вестал» Тиллерсон, аватара ремонтного корабля, местный целитель и костоправ с синдромом «безумного ученого» в легкой стадии.
Почему безумного? А я еще не забыл, как эта особа пичкала помирающего меня всякой дрянью, приговаривая: «Ложечку за папу, глоточек за маму, кусочек за дядю-Кракена… Ой, девочки, у него ноги задергались! Подайте мне инъектор! Этого ему точно не давать!» Да и кто еще, кроме обуянного жаждой знаний исследователя, будет волочь на себе столько различной аппаратуры вместе с той самой видеокамерой на треноге?
- Опп-па-па-па… - замахала она руками, едва успев затормозить у края пристани. – Ты! Рэм! Давай назад!
Я плавно, продолжая привыкать к непривычному способу движения, подскользил обратно и, стоя на воде, молча уставился на канмусу немного снизу вверх.
Та была, как и вчера, в серо-голубом рабочем комбезе, на этот раз надетом полностью, но расстегнутом до половины неплохо так выпирающей груди, на которой лежали слегка растрепанные косы. А через стекла очков на меня пытливо уставились глаза, цветом почти повторяющие ее кирпично-красноватую шевелюру.
- Здравствуйте. Чем могу быть полезен, мисс..?
- Да ладно – мисс! Можно просто Мэг! А вот чем можешь быть полезен… - и тут рыжая многообещающе хихикнула, скидывая с плеча ремень самого большого контейнера из ребристого алюминия, тяжелого даже на вид. – Я тут даже не знаю, за что в первую очередь и браться – все такое вкусное… И ручные Глубинные, и ты сам. Ты хоть понимаешь, кем ты стал?
- Ммм… Гибрид? Получеловек-полуглубинный?
- Именно! И-мен-но! – просмаковала по слогам донельзя довольная Мэг. – И мало того – стабилизировавшийся гибрид! А еще – и мужчина! Да ты просто уникальный экземпляр! А из ученых тут только я… Хе-хе-хе…
- Не сказал бы, что я особо рад обозначению меня, как «экземпляра», - начал я, но меня, походу, уже и не слушали. «Вестал», разворачивая прямо на пирсе из принесенных блоков самый настоящий полевой мониторинговый комплекс, злорадно ухмылялась каким-то своим мыслям:
- Ох, профессор Огата, вы думали, что спровадили меня куда подальше, к морскому дьяволу на рога? О-хо-хо..! – и канмусу предвкушающее потерла ладони. - Спасибо вам большое! С меня – жбан сакэ! Два жбана! Как раз будет, чем вам напиться с горя и от зависти…
Судя по этому бормотанию, что сопровождалось щелчками соединяемых разъемов и писком запускаемой электроники, версия «Хьюстон» о том, что Тиллерсон получила это назначение по принципу «с глаз долой, из сердца - вон», вконец достав начальство региональной базы ОФ в Японии своей неуемной деятельностью, была очень недалека от  истины.
- Так, надень-ка их на запястья и щиколотки! – мне протянули четыре каких-то напульсника, застегиваемые лентой «велькро», в просторечии «липучкой». Внутри них, судя заметным утолщениям, скрывались какие-то датчики.
- А вот это – на голову! – к напульсникам присоединилась широкая головная повязка, судя по весу, тоже не пустая. – И финальный штрих!
На поясе у меня защелкнулся капроновый ремень с каким-то блоком размером с кирпич, который Мэг принялась ловко соединять с датчиками на моей голове и конечностях гибкими проводами, прихватывая их прямо к моей коже – а я как был в трусах, так и остался, -  чем-то, похожим на медицинский пластырь.
- Это что такое? Провода? Я думал, у вас тут век сплошных беспроводных технологий, - поинтересовался я, даже не думая сопротивляться. А смысл? Пусть исследует, не жалко…
- К черту беспроводные технологии! – сморщила нос аватара ремонтного судна. - Никогда их не любила, а после того, как поступила на курсы при «Калтехе», так и вообще… Да здравствуют старые добрые медь, золото и оптоволокно!
«Ого!» - подумал я, услышав упоминание о Калифорнийском технологическом институте, одном их самых «головастых» ВУЗов США. – «А девочка-то явно не дура…»
- Еще один момент… Стой спокойно, не дергайся, - и «Вестал» прижала к моей левой дельтовидной мышце серебристый предмет, похожий на ручку. Я почувствовал укол – и в прозрачном окошке «ручки» возник небольшой красный столбик.
- Два вопроса. Первый – почему моя кровь все еще красная?  - даже немного удивился я, морально готовый к несколько иному результату. – Ведь я, обтекаемо говоря, уже не совсем и человек.
- Вообще-то биохимия канмусу и антропоморфных глубинников не так уж и сильно отличается, - отмахнулась девушка, вставляя пробник в какой-то анализатор и нажимая несколько клавиш. – Что же касается крови, то и у людей, и у канмусу, и у Глубинных, кислород в ней переносят одни и те же сложные металлопротеины. Только у нас это гемоглобин, содержащий железо, что и дает крови красный цвет, а у них – гемоцианин, имеющий в составе медь. Отсюда и все оттенки от голубого до фиолетового. Хотя, и в этом нет ничего нового – такое широко встречалось у многих морских моллюсков и головоногих и до прихода Глубинных…
- А сейчас?
- А сейчас – неизвестно. Океанографы, ихтиологи и их исследовательские станции первыми попали под удар, когда все это началось. И теперь исследования такого порядка не считаются приоритетными, - пожала плечами «Вестал». - Но у тебя кровь – красная, а это значит, несмотря ни на что, ты все же ближе к нам, чем к ним.
- Ясно. Не быть мне аристократом голубых кровей – так и останусь для Глубинных плебеем… - сказал я, и задал второй вопрос:
- А как насчет того, с какой легкостью ты проткнула мне кожу этой штукой? Ведь и Девы Флота, и Глубинные могут артиллерийские снаряды чуть ли не лицами отбивать. А тут какая-то иголка…
- А дело тут не в иголках, а вот в этом, – и Мэгги, прищурившись, растопырила ладошку. – Я – аватар ремонтного корабля и это, говоря попросту, моя классовая фишка.
- В смысле? Значит, ты можешь даже линкор вскрыть по-быстрому, если подойдешь вплотную и с ножиком?
- Ну, не совсем так, но близко, - хихикнула очкастая девица. – Вопрос только в том, кто ж меня подпустит? Да и в море я не сильно быстра и крута. Еще вопросы есть?
- Пока нет.
- Ну, тогда все! Теперь можешь плыть, - выпрямилась канмусу, отойдя на пару шагов и критически обозревая меня, как собственноручно созданный шедевр. - Хотя, нет! Надень еще вот это, М-диапазон для связи тебе же недоступен.
И на правое ухо мне было нацеплено уже виденное у Сэнди прочих устройство, похожее на блютус-гарнитуру.
- Теперь пошел! – махнула Мэг рукой, усевшись по-турецки за своими развернутыми из «чемоданов» мониторами, а я, уже более-менее уверенно скользнул на воду и, ускоряясь, начал отдаляться от берега.

***

Стоило мне только отдалиться от берега, как я замер, машинально закрутив головой по сторонам – сенсорная сфера, позволяющая чувствовать своих и чужих в радиусе чуть более километра, на воде плавно развернулась, став как бы не вчетверо больше.
Земля и канмусу на острове воспринимались по-прежнему, но слегка смазанно и нечетко, а вот обитатели моря… Окрестные воды были просто полны жизни. Неподалеку грелись на солнце всплывшие большие морские черепахи, пара косяков какой-то рыбы, идя против течения, огибала Тиниан с севера, а еще дальше и глубже по дну маршировала целая рота лангустов. Еще несколько крупных рифовых акул лениво плыли прочь в сторону Сайпана, а уж всякую кишащую в воде мелкую живность можно было и не учитывать.
Стоя на покачивающих меня легких волнах, я ощущал уже привычную группу своих Глубинных, чуть встрепенувшихся, почувствовавших направленный на них вектор внимания. Но тут были не только они.
В трех милях к югу – а стороны света я сейчас воспринимал, как стоя в центре компаса, - у самой поверхности, дрейфовали два глубинных эсминца, а еще дальше, на юго-востоке: еще четверо – трое Ха-класса и что-то похожее на легкий крейсер. Все они, наверняка привлеченные сюда всплеском моей инициации, тем не менее, не рисковали приближаться, чего-то выжидая.
Но больше всего меня заинтересовала стая из пяти-шести низших особей Глубинных, которая зависла у дна в месте предполагаемой гибели «Ямала». Сам корабль никак не отражался, возможно, его и правда уже растащили и съели, но по тому пеленгу определенно что-то было. Оно, ранее воспринимаемое моим новым мироощущением, как просто четкое наличие чего-то родственного, теперь высвечивалось в моей голове как маленький, мерно вспыхивающий синий огонек. Подобно маяку или аварийному буйку.
И это очень и очень интриговало.
Но прежде чем плыть на разведку, стоило освоить хотя бы азы передвижения, чем я, собственно, и занялся.
Как выяснилось, наследие Глубинной Химе, передавшей мне такой вот своеобразный прощальный подарок, вовсе не гарантировало, что я тут же бодро помчусь по волнам, как канмусу или природный Глубинный. Осваивать все пришлось методом проб и ошибок, но особенности моего нынешнего состояния и спокойная вода залива, легко позволяли не обращать на эти ошибки внимания.
Способ передвижения по морской поверхности оказался не то чтобы сильно сложен; просто он, в общих чертах напоминая езду на коньках или лыжах по снегу, одновременно имел и несколько важных нюансов.
Первое – скорость и направление вектора движения в первую очередь определялись положением корпуса. Чуть подался вперед – дал малый ход, как бы скользя с пологой горки, сильнее – средний, и так далее. Хочешь еще добавить разгона – работай всем телом, как конькобежец. А, выйдя на нужную скорость, для ее поддерживания было достаточно легкого наклона вперед и экономных толчков ног.
С поворотами тоже все было понятно: наклонился влево-вправо – входишь в циркуляцию, чем круче наклон – тем сильнее. Подруливать можно было движением ступней.
А вот потом, после того, как я довольно-таки быстро освоил разгон, меня радостно приняла в распростертые объятья Ее Величество Инерция, снова «включив» привычную земную физику движения.
Остановиться, встав на воде столбом, было невозможно – даже упираясь обеими ногами и поднимая брызги выше головы, я все равно пролетал с пару десятков метров до того, как замирал на месте. Попытка предпринять быструю остановку «по-лыжному» - отклониться назад, резко повернув ступни и поставив их, как лыжи, на ребро, - не раз и не два заканчивались для меня полетом «блинчиком».  Ноги попросту срывались, проскальзывали вперед, и я кубарем катился по воде, остававшись потом лежать, покачиваясь на волнах, лишь слегка погрузившись в море.
Глубинные все это время послушно сидели метрах в ста компактной группой, то ли переваривая плотный обед, то ли просто наблюдая за причудами своего вожака, выписывающего по воде различные кренделя и зигзаги.
А затем мне стало интересно, смогу ли я погрузиться, и как долго там продержаться. Оказалось, «нырнуть» довольно несложно – стоило только четко представить, как ты уходишь в сине-зеленую волнующуюся гладь,  как незримая упругая пленка, держащая меня на поверхности, исчезла, и я «солдатиком», почти без всплеска, вошел в соленую воду.
Вопрос с дыханием вообще не возник – легкие послушно остановили сокращение, как обычно бывает при нырянии, но знакомого жжения и желания вздохнуть так и не наступило. Вместо этого по всей поверхности кожи скользнула волна жара, затем холода, а потом под наклейками, которыми закрепила свои провода «Вестал», кожа неприятно зачесалась. И у меня тут же возникли подозрения, чем именно я теперь дышу. Или, вернее, могу усваивать кислород под водой.
«Ох, развинтит меня Мэг на запчасти, к гадалке не ходи…»
Двумя гребками я ушел вниз и, развернувшись лицом вверх, медленно заскользил в метре от светлого песчаного дна, глядя на солнечные лучи, пробивающие воду, как сияющие веера.
Восприятие почти нее поменялось. Здесь, возле берега, на глубине не более двадцати метров, хотя море было достаточно чистым и прозрачным, зрение играло вторичную роль. А вот «глубинный радар», такое впечатление, еще больше увеличил дальность и четкость, правда, одновременно почти перестав воспринимать объекты на берегу.
Но вот что стало очередным открытием, так то, что море звучало тысячей голосов. Со всех сторон, как в ночном радиоэфире, доносились далекие и близкие многоголосые писк, треск, пощелкивание и вибрирующие прямо в костях черепа высокие звуки, и все это – на фоне низкого, почти на грани слышимости, «гуляющего» в пределах пары нот гула, звучащего как голос самого океана.
Очнувшись от завораживающей морской симфонии, я повернулся и, оттолкнувшись от дна, плавно заскользил вверх, хотя совершенно не чувствовал потребности в воздухе.
«Человек-амфибия, блин – вспомнил я старую советскую фантастику Беляева. – Дело двоякодышащего Ихтиандра живет и побеждает!»
Однако, пожелав всплыть и направившись вверх, я явственно почувствовал, как не просто всплываю – вода неумолимо выталкивала меня на поверхность, как надутый шарик, и в итоге я выскочил, как аварийно всплывающая подлодка – подлетев на метр в воздух и шлепнувшись на задницу, подняв фонтан брызг.
- Ха! А если разогнаться под водой? – мне уже стало интересно.
Даже пока не зная тактики Глубинных, подобные возможности, на мой взгляд, просто идеально подходили для внезапных ударов и мгновенного ухода. Собственно, именно так и жрали мой БДК эсминцы – выскакивая у самого борта, выдирая кусок и снова исчезая в воде. А прибегают ли к такому человекоподобные особи? Или им мешает оружейный обвес?
В итоге я даже не заметил, как за увлекательными морскими игрищами незаметно прошло почти три часа и Мэг, молчавшая все это время, вышла на связь и попросила меня вернуться к  пристани. Разрешив своей чуть забеспокоившейся свите подойти ближе к берегу вслед за мной, я подрулил к пирсу, забравшись на него одним прыжком.

***

Как оказалось, к колдующей над аппаратурой «Вестал», за время моего отсутствия присоединилась «Атланта», сидевшая на одном из пустых кофров и потягивающая из банки какой-то напиток. Судя по картинке – кофе с молоком.
- А вот и наш уникум, - отсалютовала она банкой. – Что, Рэм, отлежался? Раз уж прямо с утра принялся кормить своих зверюшек, а потом и сам в море полез.
- Привет, Сэн, - поздоровался я, улыбнувшись. Все же эта девушка была первой, кого я увидел на этом острове, да и о том, что она для меня сделала, я не забывал. – Зверюшки да, зверюшки хотели кушать… Ты тоже отдохнула? Хелен сказала, что вы с Мэг почти всю ночь на берегу просидели, меня карауля.
- Нормально, зато дали эсминцам поспать, перехватив их дежурство, - ответила Спартмайер, с интересом глядя на меня, мокрого и опутанного датчиками с проводами. - Мэг, ты что, загнала его в воду без «ледорубов»?
- Ну, во-первых, я никого никуда не загоняла, - спокойно ответила «Вестал». - Он сам решил размяться – и правильно сделал, в общем-то. Я бы на его месте поступила точно так же.
А во-вторых – ты что, забыла, как сама училась? Сколько ты в учебке шлепала по морю голыми пятками? Нашу группу технарей для закрепления навыка баланса на воде гоняли по волнам неделю.
- Нас – месяц, - подняла глаза вверх Спартмайер.
- Ну, вас-то понятно… Легкие крейсера – скорость, натиск, маневренный бой и все такое… - чуть ехидно сверкнула очками Тиллерсон, между делом снимая с меня датчики и провода. - Это нам, ремонтным шаландам, многого и не надо - лишь бы смогли доковылять из пункта «А» в пункт «В» под вашей бдительной охраной.
- Да ладно, не прибедняйся… Шаланда, - засмеялась Сэнди. – Вон, Аясэ очухается – и расцелует тебя со всех сторон. А уж когда Шихо узнает, что ты ее «сестренку» буквально за нос со дна вытащила… В общем – готовься…
- Дааа… Шихо – та может, слышала я о ней, - и Мэг почесала затылок. – Как она там сейчас? Они ж с «Фусо» не разлей вода вроде были…. И что тут вообще творилось?
- Если кратко – то явно какая-то полная хрень. Вот в жизни не поверю, что «Ямаширо» так запросто  позволила своей сестре остаться почти на верную смерть, прикрывая их отход. Или она получила серьезные повреждения, или…
Я, молча слушая разговор, тоже присел на один из ящиков, прихлебывая предложенный мне Сэнди кофе из саморазогревающейся банки. Тропическое солнце было уже высоко и ощутимо припекало голые плечи.
- Может, подлодки что-нибудь видели?
- Да что они могли видеть, сидя по ноздри в воде? – нахмурилась «Атланта». – Только море взбаламученное и слушали. Говорят, что все наши организованно отступали, активно прикрывая огнем два десантных транспорта с персоналом базы. Потери были, но кто именно – не знают. Заметили разве, что авиации не было ни у одной стороны, и вот это странно – ведь два авианосца должны были прибыть по ротации еще неделю назад. Чую, кому-то за это шкуру спустят… Хотя ладно, речь не об этом. Как Рэм?
- Посмотри сама, - «Вестал», не отрывая взгляда от монитора, ткнула пальцем в сторону стоящей на штативе видеокамеры. – По мне так для первого раза неплохо. Да и чувствуется, что у нашего русского гостя способности слегка… иного происхождения, чем у нас.
- О чем это она? – спросил я у русоволосой.
Сэнди ответила, но сначала подошла к камере, откинула боковой дисплей и включила запись на воспроизведение.
- О том, что мы, канмусу, любим море. Мы, по сути, жить без него не можем, но по воде мы все же ходим, как и положено кораблям. А вот ложиться в море на живот, спину, бока – все это вызывает у нас не самые лучшие ощущения. Ведь корабль на борту, носом или кормой вверх – сам понимаешь, не жилец. И уж тем более мы не любим погружаться. Ну, кроме субмарин, конечно. А у Глубинных таких внутренних ограничений нет.
Сэнди прыснула, глядя на записи, как я осваивал повороты, а потом нырял, выскакивая на поверхность, как пробка.
- Ты, я погляжу, резвился просто от души, как в аквапарке…
- Ну, надо же было проверить, что я могу и как вообще со всем этим быть, - развел я руками.
- Да нет, Мэг  права – ты все делаешь, как надо, - хмыкнула девушка. – Но заметно не так, как мы.
- Кстати, про какие «ледорубы» шла речь?
- Что? Ты разве не в курсе? А, черт, о чем это я… Тебе-то откуда это знать? - И Сэнди хлопнула себя по лбу. – Это стандартное оснащение Дев Флота для упрощения движения и улучшения управляемости в процессе, как его назвали ученые, «гидрослайдинга». Это так они окрестили наш способ движения. У тебя какой размер ноги?
- Сорок два с половиной.
- Это ж сколько будет… - изогнула бровь «Атланта», но я тут же поправился:
- По американской сетке – девятка или девять с половиной.
- Ага! А рост твой… Ну, в общем, жди. Я сейчас. Вон, поболтай пока с Мэг – она уже целый опросник заготовила. И диктофон.
Сэнди надела свои любимые зеркальные очки, сунула руки в карманы шорт и бодро зашагала в сторону, где, судя по всему, находились входы в подземный комплекс базы. А меня, ухватив за ткань единственного предмета одежды, настойчиво потянули назад.
- Рэ-э-эм…?
- Погоди! Дай хоть за штанами на берег сбегаю! Тебя вообще не смущает, что я тут в одних трусах красуюсь?
- Нет. А должно?
- Ну, не знаю… Ты же девушка все же… А я парень.
- О! Ооо! А вот о таком аспекте я даже и не думала… Ведь действительно… Разнополые особи близкородственного вида… Если провести тесты на генетическую совместимость… – глаза застывшей на месте Мэгги приняли отсутствующее выражение, а на лицо наползла малость нездоровая улыбка. – И если показатели будут выше хотя бы пятидесяти двух процентов…
- Эй-эй, мисс Тиллерсон, вы о чем там думаете? – махание ладонью перед ее физиономией результатов не дало. - Никаких евгенических экспериментов в мою вахту! По крайней мере – без моего согласия!
И тут я заметил неторопливо направляющуюся к пирсу Хелен с креслом на плече. Видимо ей надоело сидеть в одиночку под пальмой, и она решила присоединиться к нашей компании.
- Хьюстон! У нас проблемы!
- Отвали, Рэм, - беззлобно ответила мне канмусу, опустив свое сиденье на бетон и плюхнувшись на него. – Знал бы ты, сколько раз я это уже слышала… А Мэг сейчас очухается. Смотри.
И она, врубив режим «блондинки», тут же потянула руки к развернутому «Вестал» комплексу:
- Ой! А что это тут за кнопочки? А что будет, если их нажать…? Нажимаююю…
- А?! Что?! – мгновенно отмерла Мэгги, прыгая вперед и пытаясь шлепнуть Хелен по одернутым рукам. – Клешни прочь, раки твердолобые! Все результаты загубите!
И нахмурилась, слушая наш с «Хьюстон» смех.
- Шутники… Ладно, иди сюда, Рэм. И подробно рассказывай, что было, когда ты вышел в море. Ощущения, восприятие, все, что хоть как-то отличается от человеческого. А вообще – все рассказывай. И подробно!
И включила свой диктофон.