Т-12
Kaross

Добрый вечер!

Во-во, так держать! Весьма кое-что почерпнул, спасибо! Текст, конечно, будет насквозь шутливо-рок-н-ролльный, с закосом под Элвиса (его служба в армии) и Глубинными в юбках колоколом и нейлоновых чулках в "сеточку" и с неизбежным хэппи-эндом, но будет, чёрррт возьми! Только чуть позже, в конце декабря-начале января.

С уважением Старый Блицтрегер

Добрый вечер, уважаемый Автор! Добрый вечер, коллеги!

Выкладываю новую часть "Летящих..." Испытываю двойственной чувство - с одной стороны, чувствую что накрутил, и очень может быть-лишнее. С другой стороны - на сей момент сложилось так, как сложилось. Буду ждать Ваши отзывы и думать...

История эта начинается тому назад лет двадцать с небольшим, в те благословенные, а для молодого поколения – и легендарные уже годы, когда мир ещё ничего не знал о Глубинных, и единственной опасностью для плавающих и путешествующих были лишь «неизбежные на море случайности».
  Именно тогда в маленьком, тихом провинциальном городке Итоигава, что приютился в белой кипени сливовых садов на берегу Японского моря, в скромной семье муниципального служащего и учительницы начальной школы родилась девочка – Ниши Томоэ. Была она не первой и не старшей – за четыре года до того богиня-матерь Аматерасу ниспослала в семью девочку, старшую сестрёнку Томоэ – Норико Ниши. Теперь во многом из интервью Норико мир знает о первых годах жизни героини легенды – ибо её родители не любят общаться с прессой и досужими посетителями. И я вполне понимая их гордость и боль…
  Впрочем, первые годы жизни Ниши протекали как и у миллионов её сверстниц по всему миру – обычная жизнь обычной маленькой японки. Перефразируя поэта – «родился, рос, кормили соской»…И также как миллионы сверстниц, она впервые открыла глаза и увидела этот огромный мир; сделала первый шаг, сказала первое слово, и начала исследовать их маленький аккуратный одноэтажный домик с мезониноми, крохотный садик, обнесённый невысоким штакетником – наверно, он казался ей вселенной…  В свой срок пошла Ниши в детский садик на тихой соседней улице, в свой срок пошла и в школу – ту самую, где работала её мама. И переболела всеми положенными детскими болезнями, и ужасно завидовала старшей сестре – той купили на день рождения новенький ноутбук, а Ниши достался старенький компьютер, да ещё и запароленный жестокосердными родителями…
  Была она почтительна к родителям и другим взрослым, старательная на уроках, хотя вовсе не прочь пошалить с одноклассниками на переменках или после уроков, с удовольствием бегала и плавала на физкультуре и под чутким маминым руководством готовила бенто. По выходным с отцом они ходили в городской порт, и Ниши с замиранием сердца смотрела на огромные корабли, что отважно покоряли простор широт ( уже позже, будучи канмусу, Ниши узнала – то были рыбацкие сейнеры и небольшие каботажные сухогруза да самоходные баржи…); а с мамой они ходили в небольшой городской парк, и там Ниши отважно, с замирающим сердцем, летела на «американских горках»…И уж конечно, обожала детские манги и аниме и особенно сериал про Сэйлор Мун и других воительниц в матросках – серии эти нечасто, в виде особого расположения, давала посмотреть старшая сестра. Да ещё пожалуй, любила она животных, и частенько задерживалась в школьном зооуголке, не отказываясь и почистить клетки своих любимцев…
  А потом всё кончилось, быстро и страшно. Ниши было одиннадцать лет, когда пришла первая волна Глубинного Ужаса - и что могла понять девочка её возраста? Я прошу Вас, мой внимательный читатель, вспомнить то время – и представьте себе Японию – тысячи внезапно погибших и пропавших без вести, холод, голод, эпидемии и тот самый ужас перед неведомым, беспощадным, необоримым врагом. И растерянные, заплаканные родители, и беспомощные взрослые, и голодные дети, и закрытые школы и детские сады – потому что нет тепла, и умирающие на улицах люди – потому что нет лекарств в аптеках и нет бензина для «Скорых»…И растерянная , плачущая сестра, уплывающая в соседнюю, но такую непонятную и огромную северную страну – потому что где-то «наверху» приняли страшное в своей целесообразности решение – вывозить в первую очередь тех, кто сможет родить через два, три, четыре года… И прячущая глаза учительница, объясняющая, что звери и птицы из зооуголка ушли в свой лес – но куда ушли собаки и кошки и птицы с городских улиц? И звери из опустевших клеток зоопарков?
  И именно тогда Ниши совершила первый в своей жизни ПОСТУПОК – и я говорю об этом без снисходительной улыбки на лице. Кто знает, где и как она подобрала, принесла домой и спрятала крольчонка – в то страшное время, когда мясо ценилось на вес золота… Спрятала, и выходила и выкормила его – со своим пайком из плошки риса в день. А потом жить всё-таки стало полегче; в море вышли первые канмусу и удалось совместными усилиями очистить Японское море и море на севере, и из той самой северной страны на самой удивительной коллекции уцелевших судов пошли зерно и железо, и нефть и уголь – в обмен на технологии и компьютеры, машины и оборудование . Наверно, было и что-нибудь ещё, но откуда об этом знать обычной девочке? Она просто видела, как после страшной зимы оживают, пусть и медленно, города и посёлки, аэродромы и шоссе, железные дороги и линии метро и даже порты; как в дома вернулось электричество, тепло, вода и газ – пусть и с ограниченной подачей; как поехали «Скорые» и пожарные, полицейские и ремонтники. А потом вновь загудело разнокалиберное автомобильное стадо – пусть не так, как раньше; и дети снова пошли в садики и школы, и даже заработал Интернет. Люди – и не только в Японии, а во всём мире – словно приняли, не сговариваясь, безмолвный уговор – жить, как жили, не ломаясь и не сгибаясь. И кто не сломался и не согнулся – те выжили и выстояли; а кто озверел и оскотинел…Вы помните, мой многоопытный читатель, как быстро и просто решали тогда и решают ныне вопрос со всякими выродками и зверями в человечьем обличье.
   Да; жить стало пусть немного, но полегче. И Ниши теперь могла, не скрываясь, выводить в садик своего крольчонке на Бог весть где подобранной шлейке; и соседи дивились, видя это, и только качали головами; и тот служилый и рабочий люд, что, как встарь, ехали по улице на велосипедах или велорикшах, тоже смотрели, и тоже дивились, а многие хвалили и Ниши, и её родителей за то, что воспитали такую послушную и усердную дочь. Но Ниши редко слышала эти похвалы – ведь в школе надо было много учиться , чтобы нагнать пропущенное; а после уроков те школьники, что постарше, шли по призыву Императора работать для общественного блага; а мелюзга вроде Ниши трудилась в крохотных «огородах победы». И от Норико начали приходить обычные письма, а потом и «емельки» - сначала грустные, потом странные, потом смешные из далёкого русского города Урадзимиру (что ро-эбису называют Владимир). Но об этом, мой терпеливый читатель, мы поговорим в свое время – ибо многие эвакуированные вернулись на родные острова, но многие и остались, и не редкость ныне в семьях северных варваров почтительные и лукавые невестки с Востока…
  Но, конечно, главной темой для всех разговоров были канмусу – эти удивительные девочки-корабли. И как это – там где оказались бессильными новейшие ракеты и торпеды и пушки и радары – там борются и побеждают Глубинную погань девочки –подростки с игрушечными пушками. И некоторые говорили, что здесь дело нечистое, и что наверняка в дело замешаны старинные демоны – каппу. А отец Ниши всегда строго бранил таких маловеров, и говорил, что лучше бы они каждый день трижды по девять раз возносили молитвы великой богине-матери Аматерасу и другим богам за этих девочек; и сам он так и поступал у семейного домашнего алтаря. А Ниши и не прислушивалась к этим глупым разговорам, а читала, когда выпадала минутка, и когда давали электричество, мангу и смотрела вновь вышедшие в большом количестве аниме про девочек-кораблей, а коротко и ясно – про канмусу. И каждый раз сердчишко её замирало, когда героические канмусу в своих сейлор-фуку и коротеньких юбочках, в сапогах-поплавках героически громили страшных и отвратительных Глубинных, героически выручали недотёп-гайдзинок, героически спасали людей и животных , а потом скромно выслушивали похвалу от великолепного Адмирала-сама и с благоговейным трепетом принимали именные рескрипты из рук самого микадо. Но серия проходила, наступало новое утро, и снова надо было заниматься утомительными, но нужными и полезными делами… и мечтать о яркой и отважной жизни канмусу.
  Так минуло два года; и пришла четырнадцатая весна Ниши Томоэ; и её позвал Призыв; и она ответила. И её увезли на базу Объединённого флота в Куре – и она на всю жизнь запомнила сгорбившуюся от рыданий мать; и сухие глаза враз поседевшего отца. Так впервые в жизни покинула отчий дом японская девочка Ниши Томоэ; так в этот мир вошла канмусу Ниши «Акидзуки» Томоэ. Так маленький камушек, катящийся по склону крутой горы, влечёт лавину; и содрогаются самые корни Земли…

С уважением Старый Блицтрегер

Отредактировано Старый Блицтрегер (30-11-2017 03:52:27)

Если честно - первая часть при минимальной переделке завершающих абзацев смотрится законченной миниатюрой. Лаконичной и завершённой как  сад камней или бонсай.
Теперь же рассматривать на предмет огрех, да и просто оценивать - стало не в пример сложнее. Так что лично я, если вообще осмелюсь на это, отложу до выходных.
Единственное что - лично мне немного свербит: почему Адмирал-САН?!  Он однозначно "...-САМА". Божественный микадо, конечно же, обходится без этих "костылей", всем и без того очевидно Его величие, но вот Адмиралу приличествует именно "-сама". ИМХО, конечно же.

Павел178

Да, Вы правы в своих предположениях, но бросить текст про Томоэ я уже не могу - нет морального права, хотя идёт он гораздо сложнее и тяжелее, чем те же "Острова в океане". Будем поглядеть, что как выйдет... Про Адмирала исправил сразу - ведь приходила такая мысль, но никого не найдя-ушла.    

Большое спасибо за замечания. Теперь с трепетом буду ждать Вашего (в том числе) вердикта. Меня лично больше всего напрягает пассаж про Россию, ибо боюсь, что могу войти в противоречие с замыслами Автора, а с другой стороны - вроде бы и логично получается...

С уважением Старый Блицтрегер