II: Двойная осада

       Тинейн Альмасс ещё раз пробежался взглядом по разложенным на столешнице эмпатическим зеркалам, кои отображали различную информацию, преимущественно в виде списков.
Доступное оборудование, ресурсы, специалисты… а так же потери – безвозвратные, «условные» и пропавшие без вести. Постепенно списки обновлялись и редактировались, но сей процесс был не так легок, как могло бы показаться на первый взгляд.
Во-первых, отсутствие нормальной связи не позволяло просто провести перекличку, из-за чего приходилось прочесывать колонию для поиска конкретной личности.
А во-вторых, каждая «условная» потеря – это труп с разной степенью повреждений, который ещё может вернуть к жизни достаточно искусный целитель, если поторопится. Проблема заключалась лишь в том, что таких специалистов на данный момент было всего двое, а «условных мертвецов» – несколько сотен. Конечно, эти целители делали всё, что было в их силах, работая почти что круглосуточно, и питаясь в основном восстанавливающими зельями, но воскресить всех они были не в состоянии, и потому приходилось выбирать, отдавая приоритет более ценным для клана личностям. И вновь пересматривать список, если вдруг находили кого-то ещё более нужного.

       И хотя подобные ситуации возникали после каждого крупного происшествия, раньше камаэль не особо вдавался в подробности. Но с тех пор как он внезапно обнаружил себя на посту лидера, мужчина только и делал, что руководил, перераспределял, выслушивал отчеты и т.д. К счастью, опыт управления штурмовым крылом не позволил потеряться в этом хаосе.

Несмотря на то, что по мере создания и расширения новой сети связи ситуация постепенно стабилизировалось, впереди ожидало решение весьма нетривиальной задачи – выстраивания обороны из ничего.

       А всё потому, что неизвестный противник, кем бы он ни был, первым же ударом уничтожил опорную базу, до того являвшуюся гарантией безопасности для всех кто находится на планете. Тем самым лишив их не только основного оборонного и промышленного потенциала, но и стратегических запасов всего, чего только можно, попутно погубив свыше десяти тысяч разумных, в том числе высший командный состав и основных специалистов.
И поражал не сам факт гибели крепости, хоть и такое случалось довольно редко, а то, с какой скоростью это произошло – обычно подобному предшествовала как минимум неделя практически непрерывного боя.

       В итоге они остались один на один с врагом, занявшим орбиту, не имея при этом даже самого примитивного «Обелиска Безмятежности», поскольку надобности в его ранней постройке не было – климат Шаньси оказался довольно спокойным.
Дополнительную сложность оказывало то обстоятельство, что заселение только началось, и поэтому рассчитывать на Альянс было нельзя, так как колония ещё не являлась его частью. Да и связи с кем-либо не было, ибо она велась через крепость клана «Саррайс», ныне плывущую по Бездне в виде обломков.

       – Вижу, вы ознакомились с новыми сведениями, – произнес Тинейн, обращаясь к собеседникам, сидящим за тем же столом. – Предлагаю подвести промежуточный итог. Джонатан, начнем с вас. Имеются какие-либо просьбы или предложения?
       – Гхм, нет, пока недостатков в обеспечении не испытываем, – ответил магистрат Шаньси. – Порядок забора маны и выдачи продовольствия уже согласован. В данный момент продолжается размещение, хотя, признаюсь честно, пространства не хватает.
       – Насчет этого можете, не беспокоится, – повернулся к человеку сидящий рядом тёмный эльф, главенствующий в анклаве, где происходило совещание. – Учитывая скорость заполнения основного накопителя, мы пробудили остальных сервиторов, и начали создание ещё четырехсот, преимущественно универсалов легкого и среднего типа. Так что четвертая галерея будет закончена раньше предполагаемого срока.
       – Это хорошая новость, – кивнул тот, – однако, сколько времени мы будем скрывать истинное положение дел?

Альмасс сам хотел бы знать ответ на этот вопрос. И прекрасно понимал, что те двадцать тысяч колонистов, что сейчас укрывались здесь, вечно сидеть под землёй не смогут.
Но и сформировать из них ополчение было проблематично – большая часть этих людей являлась простыми фермерами и строителями, никогда не держащими оружия в руках. То, что такого количества оружия, как и средств защиты, практически нет, камаэль тоже не мог не учитывать. Впрочем, всё было не настолько плохо.

       – Зависит от нашего следующего шага, – произнес Тинейн, поворачиваясь к четвертому участнику. – Локрин?

Хмурый гном, до сего момента недовольно сверлящий взглядом свои зеркала, поднял взор на собеседника.
В принципе, такое настроение можно было понять – несмотря на то, что его клан почти не пострадал во время атаки, так как базировался на субмарине, теперь оборона зависела в основном от него. А выставлять против врага, играючи уничтожившего не самую слабую крепость, куда менее защищенную подлодку было сомнительным удовольствием. Однако у неё имелись ракеты. В том числе и те, что могли достать до орбиты.

       – Численность «роевиков» мы уже восстановили, – уведомил лидер клана «Рангмар». – Но что касается контратаки… С этим возникли некоторые трудности. В основном потому, что мы слишком мало знаем о противнике. Вернее мы незнаем ничего, кроме того что у него есть невероятно мощное и дальнобойное оружие, а также совсем не используется мана. Проще говоря – наши артефакторы до сих пор спорят, чем заряжать боеголовки.
       – Насколько мне известно, ориллий показал себя хорошо, – заметил тёмный. – Даже слишком, от чего можно подозревать отсутствие у пришельцев «огненного щита».
       – Но мы пока видели только «мошкару», – возразил гном. – И лично я сомневаюсь, что те корабли побольше, не имеют аналогов известных нам заклинаний.
       – А как насчет «коррозийной пыли»? – продолжил остроухий. – Если тот аналог «воздушного щита», что мы видели у десанта, используется и на кораблях, то она должна быть эффективна.
       – Нет, это не то, – поморщился бородач. – Уязвимых мест мы не знаем, а просто бить по броне рискованно: пока пыль её проест, они нас раз десять разбомбить успеют.
       – Кстати, а вам не кажется странным то, что они не сделали этого раньше, а начали с высадки? – поинтересовался Джонатан. – Может быть, их орудия работают только в Бездне?
       – Либо их цель не уничтожить, а захватить, – предположил Альмасс. – Но тогда где остальной десант?
       – Сдается мне, что если не поторопимся, то встретимся с ним лично, – мрачно усмехнулся Локрин. – Однако пока мы не будем уверены в том, что гарантированно сможем очистить орбиту с одного пуска – придется ограничиться только «роевиками» от «мошкары». Пусть враг пока думает, что находится в безопасности.
       – С одного пуска? – изогнул бровь эльф. – Собрались их ракетами закидать?
       – В любом случае, на создание такого количества ракет уйдёт месяца два или три, учитывая наши возможности, – подытожил камаэль. – Нужно продумать альтернативы.

На несколько минут воцарилась тишина – каждый думал о сложившейся ситуации.

       – Предлагаю просто переждать, – вновь заговорил тёмный. – Углубимся ещё на пару километров, создадим пространства под оранжереи и жилые блоки, а потом…
       – Крэйн, при всём уважении, но мы так жить не сможем, – прервал его магистрат Шаньси.

       Лидер клана «Саррайс» не удивился подобной идее и реакции на неё.
Исторически тёмные эльфы чаще всего предпочитали размещать свои анклавы в таких местах, куда любой другой в здравом уме не сунется. К примеру, на планетах с кислотной или ядовитой атмосферой.
Расчет был прост как гоблин – при вторжении закопаться поглубже, и подождать пока врага убьёт окружающая среда. Тех же, кто сумеет пройти через этот ад, ожидают бесконечные лабиринты коридоров с изощренными ловушками, а также толпа нежити, что в мирное время выполняла всю грязную и рутинную работу в анклаве, но от этого не стала менее опасной.

Однако остальные расы такой стиль жизни не привлекал совершенно – кому-то не нравились снующие везде сервиторы, а кто-то не переносил традиционную пищу тёмных, состоящую в основном из грибов, рыбы и водорослей. Хотя обустроить оранжереи и сады в подземных галереях было не так уж и сложно, их содержание ощутимо расходовало ману и требовало особых специалистов.

       – Ваш разведчик уцелел, насколько я знаю, – обратился к Тинейну человек. – Может быть, мы сможем…
       – Нет, я не собираюсь рисковать нашим единственным кораблем, – покачал головой тот. – Это, во-первых. Во-вторых, что он может сделать? Перебить всех пришельцев? Простите, но это не крепость. Запросить помощи у Альянса? А где гарантия, что его не собьют на взлёте? И, в-третьих, возможно, сюда уже направляется клан «Камола».
       – Откуда такие предположения? – спросил Локрин.
       – Там, где «Йоханес» нашел ту странную штуковину, погиб их разведчик, – пояснил Альмасс. – Подозреваю, что они захотят лично посетить то место.
       – И разобраться с виновными, – усмехнулся лидер анклава. – Кстати, что будем делать с теми, кто окопался посреди города?
       – Ничего, – просто ответил камаэль. – Не исключено, что именно из-за них нас ещё не разбомбили.
       – Значит, мы заложники у них, а они заложники у нас, – с тенью веселья подытожил тёмный. – А что с ближней связью?
       – Те семафоры, что принадлежат нам, всё ещё висят, – задумчиво произнес Джонатан. – Про остальные не в курсе, но подозреваю, что тоже.
       – Это хорошо, – пробормотал лидер клана «Саррайс». – Если «Камола» всё-таки появится, введите их в курс дела как можно скорее. На сегодня всё.

Выйдя из переговорного зала, мужчина обнаружил ожидающую в коридоре заместительницу, тоже принадлежащую к расе камаэль.

       – Добыла? – спросил он, когда остальные участники совещания разошлись по своим делам.

В ответ Нирали молча протянула ему небольшую склянку, в которой пульсировало бело-фиолетовое свечение.
С минуту понаблюдав за осколком души одного из пришельцев, Тинейн убрал стекляшку в карман.

       – Если… что-то пойдёт не так, ты знаешь что делать, – предупредил он соплеменницу и, дождавшись кивка, направился в свою комнату.

***

       Столовая дредноута «Эквитас» встретила Нирруса знакомым букетом запахов и негромкими разговорами сослуживцев. Получив паёк, мужчина оглядел полупустой зал и, заметив в отдалении знакомый гребень, направился прямиком к его обладателю.

       – Тяжелая выдалась смена? – поинтересовался турианец, садясь напротив хмурого сородича.
       – Всё как у всех, – отмахнулся Лантар.
       – Могу с этим поспорить, – парировал собеседник. – Пока висим на стационаре, кроме чтения однообразных отчетов у нас в реакторной заняться нечем, а судя по твоему виду, тебе явно скучать не приходится.

Пробурчав что-то неразборчивое, медик закончил трапезу и отставил тарелку.

       – Ты ведь должен знать с кем мы столкнулись, – тем временем продолжил Ниррус. – А то слухи хотят разные, одни говорят, что это один вид, другие же –  что три. Так сколько их на самом деле?
       – Шесть, – спокойно ответил мужчина, от чего товарищ захлопнул челюсть, так и закинув в рот мясо. – Но это если смотреть на ДНК, чисто внешне они действительно выглядят довольно однообразно, как левобелковая помесь азари и кварианца.
       – Мы что, второй Совет открыли? – после паузы удивленно спросил техник.
       – Новичков обсуждаем? – поинтересовалась турианка из аварийно-спасательной службы, садясь рядом.
       – Покажи мне тех, кто о них не говорит, – пробурчал Лантар, отпивая из стакана.
       – А, привет Квириа, – кивнул знакомой Ниррус. – Уже закончили осмотр обломков того астероида?
       – Шутишь? Мы ещё толком не начинали! – покосилась на него женщина. – И, кстати, это был не астероид.
       – Да? – скептически прищурился тот. – А мне знакомый с радарного сказал, что на сканерах оно выглядело почти как обычный булыжник с залежами металлов.
       – Не знаю, как там было на сканерах, – хмыкнула собеседница, попутно расправляясь со своей порцией. – Только на деле оно состояло из чего-то похожего на армированный металлосодержащий полимер. Во всяком случае, научники сказали именно так, хотя с виду оно действительно напоминало камень.

Пробормотав нечто вроде «Ну надо же!», техник, наконец, взялся за еду.

       – Поверь, это ещё не самое странное, – после паузы продолжила Квириа, открыв один из поясных карманов. – Смотрите…

На столе появился маленький брусок, одна сторона которого состояла из «камня», а другая из металла. Середина же представляла собой плавный градиент между ними.

       – И что это? – спросил Ниррус.
       – Тут, – коготь собеседницы указал на «каменную» часть, – материал из которого сделан корпус того «астероида», а тут, – остриё сместилось на противоположный конец, – наш оружейный вольфрам.
       – И… откуда он там взялся? – недоуменно моргнул собеседник, но сообразив, как это прозвучало, поспешил пояснить. – В смысле, если это то, что осталось от болванки…
       – Не говори ерунды! – напомнил о себе всё ещё хмурый медик, озвучив мысли сородича. – На тех скоростях снаряд испаряется при столкновении. Вместе с веществом цели.
       – Вот именно, – кивнула женщина, не отрывая взгляда от образца. – А тут, почему-то, вместо этого получилась такая вот «ударная диффузия».
       – А тебе не приходило в голову, что это их вольфрам, а не наш? – осторожно поинтересовался техник. – И он там был изначально?
       – Маловероятно, – покачала головой подруга. – Уж слишком он похож по составу, а иного мы вообще не находили.
       – Если это правда, то что-то здесь не так, – заметил Лантар.
       – Ха, у них там всё «не так», – покосилась на него собеседница. – Из привычного нам только коридоры, двери и что-то похожее на электропроводку.
       – И всё? – удивился Ниррус.
       – Пока да, – подтвердила Квириа. – На самом деле немногое уцелело, там, судя по всему, что-то объёмно-детонирующее рвануло. Но, во всяком случае, остатков масс-ядра или реактора мы пока не нашли.

На минуту троица погрузилась в молчание, обдумывая озвученную информацию.

       – Получается, что мы даже примерно не представляем, что от них можно ожидать, – подвел итог беседы медик. – Теперь я начинаю понимать нашего генерала…

***

       «Эквитас» спал – по корабельному времени уже давно наступила ночь, однако в столь поздний час бодрствовали не только вахтовые.
Зайдя в лазарет, Десолас чуть поморщился от неприятной прохлады и характерного запаха трижды стерилизованного воздуха.

       Кивнув дежурному, генерал неспешно двинулся в сторону морга.
Обычно здесь хранили тела павших легионеров, но в этот раз холодильные камеры были заполнены представителями новооткрытой цивилизации. Точнее теми из них, что более-менее сохранились после устроенной кораблями Артериуса бомбардировки.
Найдя нужную ячейку, турианец ввел в устройство несколько команд, после чего механизм с шипением выдвинул из камеры поддон с трупом.

       Поддев когтями кончик непрозрачного покрывала, мужчина на мгновение задумался, но в следующую секунду одним движением отбросил пленку и склонился над содержимым.

Та азариподобная чужая, увиденная Десоласом в первый день операции, практически не изменилась.
Заложив руки за спину, генерал медленно заскользил взглядом по обнаженному телу, стараясь разглядеть как можно больше мелочей и деталей.

       Стороннему наблюдателю такое поведение могло бы показаться странным, но только если не знать о методах и привычках Артериуса, которые он приобрел после прочтения «Искусства Войны», ради чего даже выучил родной язык древнего турианского философа, написавшего эту легендарную книгу.
Одно из изречений гласило: «Чтобы победить врагов, нужно изучить их. Не просто их боевые тактики, но и их историю, философию, искусство».

И хотя многие сородичи не понимали, как подобный подход может помочь в сражении, сам Десолас уже успел оценить его по достоинству. Он не только старался изучить в свободное время особенности каждой расы, но и заставлял своих офицеров связи и специалистов по электронной борьбе учить другие языки, дабы не зависеть от программного перевода, который не всегда точно передавал смысл сказанного.
В результате, к своим тридцати шести, Артериус стал самым молодым генералом в истории Иерархии за последнее тысячелетие.

       К сожалению, один лишь вид покойной не мог рассказать многого, но аналитическим способностям турианца хватало и тех крупиц информации.
Первое, что он отметил – привлекательная, по меркам азари, внешность. Эта, казалось бы, незначительная особенность, могла говорить о достаточно высоком положении незнакомки в родном обществе.
Отсутствие на теле старых шрамов и мозолей подтверждало данную теорию, давая Десоласу повод подозревать, что перед ним не какая-нибудь прислуга или боевик, а специалист «умственного труда».
       А вот с идентификацией рода деятельности по развитию мускулатуры возникли сложности – при всей своей похожести на жительниц Тессии, анатомия данного вида всё-таки имела различия.
Но одно Артериус мог сказать точно – из стрелкового оружия его загадка никогда не стреляла.

       Продолжая не спеша разглядывать покойницу, генерал пришел к выводу, что она в равной степени могла быть как гениальным стратегом, так и эстрадной певицей, либо вовсе сугубо гражданским администратором. Или, учитывая внешность – «светской моделью» из высшего общества, с множеством поклонников за спиной, мечтающих увидеть своего кумира в том виде, в каком её сейчас наблюдал турианец.
Впрочем, сам Десолас без раздумий был бы готов обменять это сомнительное удовольствие на простой диалог.

       По-прежнему находясь в задумчивости, мужчина протянул руку к щеке незнакомки но, не рассчитав расстояние, случайно поцарапал серо-синюю кожу острием когтя.
В следующее мгновение запястье ощутило крепкую, обжигающе холодную хватку, а взгляд встретился с двумя тёмными бездонными провалами, до сего момента прятавшимися под опущенными веками…

       Отдышавшись, Артериус обнаружил себя в собственной каюте и, посмотрев на часы, тихо выругался, увидев, что по корабельному времени было уже три часа ночи, а с прошлой попытки уснуть прошло всего лишь чуть больше полутора часов.
Нашарив фляжку, генерал хотел было утолить жажду, но ощутив характерный запах алкоголя, раздраженно отбросил пустую ёмкость в сторону, после чего отправился на поиски воды.

       Полминуты под ледяным душем и доза обезболивающего помогли более-менее улучшить самочувствие, но ни о каком сне речи уже быть не могло. В конце концов, турианцу надоело ворочаться на жесткой кровати в ожидании очередного кошмара, и он отправился к личному терминалу.
Еще раз перечитав вчерашний черновик отчета, Десолас молча удалил текст и, откинувшись на спинку кресла, задумался о том, что и как нужно докладывать вышестоящему начальству. Однако в голову лезла всякая ерунда, вида: «Дорогой Примарх! На прошлой неделе мы без предупреждения атаковали колонию неизвестной цивилизации, и теперь не знаем что делать. Будем надеяться, что от этого пострадает только наша гордость, а не половина Пространства Цитадели…».
       Но всё же офицер четко понимал, что при любом оформлении, «между строк» будет звучать именно это, и агрессия в отношении другой цивилизации, пусть и совершенная по досадной ошибке, будет стоить ему как минимум разжалования, и то при условии, что конфликт удастся разрешить относительно мирно.
Просто уйти, бросив десант на произвол духов, а конфликт на самотёк, турианцу не позволяла выучка и понимание последствий такого поступка, которые не только поставят крест на дальнейшей карьере, но и могут сказаться на репутации его потомков.

       Впрочем, был ещё один вариант – взгляд военного зацепился за лежащую на столе деревянную шкатулку, в которой поблескивал церемониальный кинжал. Его название переводилось с ныне «мёртвого» диалекта как «Принцип ответственности», и такой атрибут выдавался командующим, имевшим в распоряжении достаточно власти, чтобы принимать решения способные отразится на жизни всей турианской расы.
Главной особенностью этого оружия являлось необычное строение рукояти, выполненной в виде небольшого лезвия таким образом, чтобы им невозможно было орудовать не поранив себя. Данное качество имело глубокий символизм, задача которого состояла в том, чтобы наглядно показать, что не бывает решений без последствий. Те же, кто об этом забывал, всегда могли избежать позора при помощи этого оружия. Но Десолас надеялся, что до этого всё же не дойдёт.

       Отбросив ненужные мысли, Артериус вывел на голографический экран отчеты подчиненных и углубился в чтение. Но несмотря на несколько обновлений, ситуация в общих чертах так и не изменилась, и по-прежнему была малоприятной и малопонятной.
Попытки забрать десант до сих пор не принесли желаемого результата – зенитные ракеты, непонятным образом игнорирующие все средства электронного противодействия, оказались слишком эффективны против легкой техники, а их количество представляло угрозу и для более крупных кораблей, оснащенных собственной ПРО – «ПОИСК» просто не успевал сбивать всё боеголовки, что едва не окончилось потерей двух фрегатов.
Месторасположение носителя этих «чудо-ракет» вычислить не удалось до сих пор, поскольку спешное сканирование зоны пуска не выявляло каких-либо искусственных образований, либо подозрительных аномалий. Аналитиками было выдвинуто предположение, что их противник – стелс-субмарина, а сами ракеты имеют возможность перемещаться под водой, самостоятельно выходя на позиции.

Вздохнув, генерал с иронией отметил, что если бы в его академии кто-то всерьёз предположил что планетарный флот способен представлять угрозу для космического – его бы в лучшем случае просто высмеяли. Но здесь и сейчас происходило именно это.
От орбитальной бомбардировки предполагаемого места нахождения ракетоносца пришлось отказаться, так как это не только нарушает конвенции Цитадели и ставит под угрозу жизни десантников, но и рискует ухудшить отношение с данной цивилизацией в перспективе.

       В принципе, сама идея силового решения, предложенная некоторыми офицерами, не находила поддержки Десоласа, не без оснований опасавшегося ещё больше усугубить ситуацию, нарвавшись на нестандартный ответ противника. То, что он будет именно таким, турианец уже не сомневался.
Именно поэтому он приказал уцелевшим десантникам перейти к обороне и попытаться выйти на контакт с местными, а флотским специалистам – круглосуточно сканировать эфир во всех диапазонах, ища хотя бы подсказку о средствах связи оппонента. Наличие таковых тоже не вызывало сомнений, хотя поначалу сопротивление было крайне разрозненным. Однако тишина в эфире вызывала недоумение и множество вопросов.

       Впрочем, надежды на мирное разрешение конфликта всё же были. Осталось только дождаться пока пленные помогут составить словарь для переводчика и найти способ выйти на связь.

***

       Флоен с интересом рассматривала сидящего напротив пришельца, так и не решив чему уделить больше внимания – ауре или внешности, ибо удивляло её и то, и другое.
Выяснилось, что под своими причудливыми шлемами чужаки выглядели как помесь людоящеров и стакато, однако их ауры говорили о достаточно высокой разумности и силе воли, что не было характерно для упомянутых ранее видов. Фактически, в этом плане пришельцы не столь сильно отличались от рас Альянса, как того можно было бы ожидать от существ иного происхождения, что только подтверждало несколько высказанных ранее теорий о свойствах души.

       Таким образом, целительница определила пол, примерный возраст незнакомца, поверхностные черты характера и ряд других мелочей, в том числе и текущее настроение – интерес, разбавленный опасением.
И если первое эльфийка понять могла, то второе казалось ей странным –  с чего бы воин боялся целителя?

Тишину нарушил знакомый и уже надоевший звук – висящее под потолком непонятное устройство в очередной раз ожило, издав низкий гудящий звук, и снова испортило воздух в помещении, сделав его практически безжизненным.
Смысл данной процедуры оставался для женщины загадкой, но она отметила, что инопланетяне установили подобные штуковины во всех местах, где ходили без шлемов что, по-видимому, было необходимо для их жизнедеятельности.

       Достать Флоен это гудение успело ещё в первый день, когда она очнулась в подвале административного здания, спешно переделанном под тюрьму, спустя пару суток после того как свалилась от истощения. Об этом ей поведали находящиеся там же Разор и Мартин. Живые и отдохнувшие, но пребывавшие в не самом лучшем настроении.
Из их рассказа стало ясно, что пришельцы решили занять оборону в наиболее укреплённом и удобном для них месте – управленческий центр колонии от ближайших домов отделяла немаленькая площадь, на которой практически отсутствовали укрытия, не считая нескольких клумб, деревьев, а также недостроенного фонтана. И хотя время от времени гномы пытались достать чужаков своими миномётами, особых успехов им добиться не удавалось.

       Сами инопланетяне действовали достаточно четко и организованно, размещая на потолках и стенах множество непонятных штуковин, судя по всему, рассчитывая на долговременную осаду.
Однако больше всего эльфийку взволновал тот факт, что пришельцы зачем-то брали у них образцы крови. И пусть двойная проверка не выявила никаких странностей, «Оракул Евы» не собиралась оставлять это без внимания.

       Тем временем «костелицый», наконец, начал говорить.
Естественно, язык его расы оказался собеседнице незнаком, потому ей пришлось ориентироваться в первую очередь по оттенкам ауры и жестам чужака.
Догадавшись, что он представил себя, и другого присутствовавшего здесь же сородича, стоявшего у стены возле входа, Флоен назвалась в ответ.
По мелькнувшему в ауре пришельца легкому удовлетворению, стало ясно, что его реплика была понята правильно.

       Дальнейшее общение пошло гораздо интереснее – инопланетянин включил лежащее посреди стола устройство, и в воздухе над оным появилось несколько светящихся символов.
Однако уже через пару секунд чуть выше них возникла панорама Бездны, по которой плыли странноватые корабли, чем-то похожие на птиц. Вскоре возле них вспыхнуло изображение герба, вроде того, что красовался на броне пришельцев, и портрет одного из них.
Рассмотрев получившуюся композицию, женщина сделала сразу два вывода: первый – эти изображения не чистые ментальные образы, что ставило под сомнение их достоверность, и второй – на самой картине изображены корабли принадлежащие вторженцам.

       Дождавшись медленного кивка, пришелец задел пальцем один из символов и изображение сменилось.
Теперь на фоне звезд красовался «Йоханес», сопровождаемый гербом клана Флоен и её же портретом. Изучив картину, она посмотрела на мужчину выжидательным взглядом.
В ответ он нажал на тот же знак ещё раз и, повинуясь его воле, изображение сдвинулось в сторону, уступив место другому, показывающему орбиту некой планеты и висящую над ней странную конструкцию.

Приглядевшись к ней, эльфийка удивлённо вскинула брови, ибо к оной конструкции было присоединено с десяток «Йоханесов», но целительница точно знала, что на сегодняшний день он такой один во всём Альянсе. Впрочем, более пристальное изучение позволило понять, что это всё-таки другие корабли, пусть и очень похожие.
Тем временем, возле них и планеты появился какой-то незнакомый знак и портрет морщинистого четырехглазого существа.

       Убедившись, что его собеседница заметила изменения, инопланетянин продолжил показ.
В пустоте Бездны встретились птицеподобные корабли и «Йоханес», после чего герб клана и портрет «Оракула Евы» сменились на тот самый знак и лицо четырехглазого, а от первых в сторону разведчика полетели какие-то огоньки.
Однако он быстро развернулся и скрылся за пределами экрана, вынудив нападавших двинуться следом.
На следующем изображении Флоен узнала Шаньси и охранявшую её крепость, принадлежность коих пришельцы обозначили уже привычным способом – гербом и портретом, которые, впрочем, тоже изменились также как и в прошлый раз, стоило лишь показаться с другой стороны экрана их кораблям.

       Что будет дальше, эльфийка уже поняла – уничтожив крепость, корабли чужаков зависли над планетой, и из них посыпались фигуры в уже знакомой броне.
Следующее изображение показывало, как на поверхности Шаньси стоят уже виденные ранее четырехглазые, а рядом приземляются «костелицые» и начинают стрелять в них из своего странного оружия. Но вдруг те превращаются в орков, эльфов и людей, после чего цикл картинок замирает.

       Подняв взгляд на собеседника, целительница пристально вгляделась в его ауру, пытаясь найти признаки лжи, но увидела там только нечто очень похожее на стыд и разочарование.
После нескольких минут молчания, пленнице пришла в голову идея, как можно было бы проверить свои догадки. К сожалению, донести это до инопланетян так и не получилось – долгие просьбы и уговоры, при помощи жестов и слов на трех языках, дать ей эмпатическое зеркало привели лишь к тому, что переговорщик что-то нажал на своём устройстве, и оно начало показывать лицо «Оракула Евы».
В итоге, так ничего не поняв, чужаки сопроводили женщину обратно в камеру.

       – Что им было нужно? – сразу же спросил Мартин.
       – Общение, – всё ещё пребывая в глубокой задумчивости, ответила Флоен. – Они хотят что-то сказать.
       – И что же? – скептически осведомился человек.
       – Кажется, это касалось причины нападения, – эльфийка присела на лежанку, и достала из прислоненной к стене магической сумки банку консервированных овощей, после чего передала артефакт собеседнику. – Похоже, что они с кем-то воюют, а «Йоханес» оказался очень похож на корабли их врагов.
       – Так ты хочешь сказать, – медленно произнес мужчина, привычным движением активировав принятую вещь, – что они просто ошиблись?

Целительница вздохнула, глядя на паёк, но не спешила его распечатать.

       – Получается что так, – через минуту кивнула она. – И потому мы должны договориться с ними как можно скорее, и…
       – После всего того, что они сотворили? – вскинулся Мартин. – Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?!

Последняя фраза прозвучала слишком громко, тем самым разбудив запертого в другой камере инопланетянина, того самого, что не так давно случайно спас жизнь «Оракулу Евы».

       – Ash, kurvva! – раздраженно прошипел он, покосившись на спорщиков, и перевернулся на другой бок.

Однако его недовольство так никто и не заметил.

       – А что ты предлагаешь? – с вызовом спросила женщина. – Перебить всех до последнего?
       – Да хоть так! – со злостью ответил человек. – Пусть ответят за свои преступления!
       – О том, что мы заплатим за это ещё большей кровью, ты не подумал? – попыталась образумить соклановца Флоен. – Тем более что это бессмысленно. Им тоже не нужна война.
       – С каких это пор ты беспокоишься об этих тварях? – с отвращением спросил Мартин.
       – Они такие же, как и мы, – ответила эльфийка, посмотрев на вновь уснувшего пришельца. – Живые и одушевленные.
       – Это не аргумент, – хмыкнул собеседник.
       – Хватит вам уже, – прогудел сидящий на полу орк, прерывая медитацию. – Не тратьте силы впустую. Хреновое у меня предчувствие…

***

       Майор Тавиус устало откинулся на спинку самодельного стула, собранного из найденных здесь же материалов. Ещё раз пробежавшись взглядом по тексту ежедневного отчета, он отправил его вышестоящему начальству.
Прошло уже несколько стандартных суток с того разговора, а турианец так и не смог найти ответы на самые важные вопросы. Напротив, странности только множились.

       Первой загадкой были предметы экипировки аборигенов – в частности небольшая сумка, внутренний объём которой, судя по записям с камер видеонаблюдения, непонятным образом превышал объём внешний.
Как такое возможно выяснить не удалось, даже несмотря на наличие у десантников в качестве трофея аналогичного устройства. Впрочем, благодаря этому не возникли проблемы с питанием пленных. Солдаты Иерархии же употребляли собственные пайки. Их, вместе с остальным необходимым оборудованием, сбросили с орбиты в десантных капсулах, которые ПВО местных почему-то игнорировало.

       Вторая странность – состояние лейтенанта Вирнуса. По заверениям медиков он в полном порядке, а взятые пробы крови и другие анализы не выявили воздействия каких-либо психотропных веществ. Единственной зацепкой стали записи с видеорегистраторов брони, на которых было четко видно, как эта «псевдоазари» сделала что-то, после чего оный десантник не только кинулся под пули ради неё, но и напал на товарища.
Тавиус хорошо запомнил ответ биотика на вопрос «Осознавал ли ты, что эти действия противоречат уставу и боевой задаче?»: «Да, но в тот момент это казалось мне наиболее логичным и правильным. И я не знаю, как это объяснить…».
Аналитики из штаба Артериуса долго изучали те записи, но так и не смогли понять каким образом несколько пасов руками оказали такой эффект, особенно учитывая то, что ранее лейтенант не проявлял каких-либо подозрительных наклонностей. В итоге командование решило оставить Вирнуса под арестом до прояснения ситуации.

       Следуя приказу, майор установил за пленными круглосуточное наблюдение, тем самым обеспечив лингвистов и ксенопсихологов данными для разработки программы-переводчика. Однако процесс шел недостаточно быстро, потому специалисты придумали, как можно убедить аборигенов помочь в этом деле.
Но тут возникла проблема – из всех троих никто не вызывал доверия. Зеленокожий здоровяк предпочитал игнорировать почти всё  происходящее вокруг, что разительно отличалось от наспех составленного психопрофиля этой расы. Выяснять в чем причина столь аномального поведения Тавиус не решился, ибо прекрасно знал, на что способны эти инопланетяне в ближнем бою.
Кандидатуру второго мужчины турианцы даже не рассматривали – тот и не пытался скрывать своего отношения к десантникам, потому вероятность результативного диалога была крайне низка.
Оставшаяся «псевдоазари» хоть и вела себя адекватно и не выражала негатива в сторону тюремщиков, контактировать с ней тоже было рискованно, по крайней мере, пока не станет известна способность или технология, позволившая ей, как выразился один из спецов, «одурманить» их сородича. Также не следовало забывать о «не-биотике», которую она продемонстрировала при задержании.
Впрочем, тот факт, что после этого она двое суток провалялась без сознания, давал надежду на то, что инопланетянка ещё недостаточно отдохнула и пока не столь опасна.

       Наконец, взвесив все «за» и «против», майор всё же решил лично встретиться с пленницей, перед этим отдав все необходимые распоряжения на случай каких-либо неожиданностей.
И хотя общение получилось преимущественно односторонним, аналитики признали этот ход удачным, предполагая дальнейшее развитие сотрудничества.

Следующий «диалог» назначили на завтра – в штабе как раз заканчивали очередной «мультик», призванный объяснить местным намеренья турианцев.
От дальнейших раздумий Тавиуса отвлек один из подчиненных:

       – Сэр, мы потеряли связь с орбитой.
       – Ретранслятор сбит? – сразу же осведомился командир, прекрасно понимая, что иначе оборвать лазерную связь едва ли возможно.
       – Никак нет, – озадаченно ответил десантник. – Техника работает исправно, просто штаб не вышел на запланированный сеанс, и игнорирует наши запросы.
       – Как давно вы это заметили? – ровным голосом уточнил майор, хотя уже догадывался, что всё это значит, но искренне надеялся на ошибочность своих суждений.

***

Дредноут «Эквитас», 30 минут назад

       Крелис, чуть слышно выстукивая навязчивый ритм по корпусу голопроектора, поправил воротник аварийного скафандра, украдкой покосившись на генерала.
Артериус всё также без движения сидел на своём месте, упираясь локтем в подлокотник кресла, а ладонью в висок, что турианец стал подозревать командующего в дрёме на посту, хотя создавалось впечатление, что тот просто внимательно разглядывает тактическую карту планеты.

       Сделав вид, что ничего не заметил, наводчик «ПОИСКа» вновь вернулся к своему занятию – разглядыванию голоэкрана, на коем отображался вверенный ему сектор обороны. Однако сейчас на нем не было ничего, кроме координатной сетки и отметок других кораблей флота. За соседними пультами точно также скучали напарники, стерегущие остальные направления, а чуть поодаль разместились операторы других систем.

       Но через мгновение сия идиллия была нарушена противным писком сирены, а показания с половины датчиков дредноута оказались забиты всевозможными помехами.

       – Доклад о происшествии! – сразу же потребовал капитан, стоявший возле Десоласа.
       – Гамма-всплеск неизвестной природы, – отрапортовал ответственный офицер. – Направление «3-11», дальность около двух тысяч километров! Магнитоплазменные барьеры отработали штатно!

Крелис вздохнул, ожидая пока работа систем восстановится. Несмотря на то, что упомянутые барьеры спасали как от естественных источников мощных излучений, так и от искусственных, у них был один существенный недостаток – во время их работы корабль на короткое время оставался слепым, немым и глухим, так как плазменное «покрывало» мешало работе датчиков и систем связи. Из-за этого, а также повышенного (в сравнении с кинетическими щитами) энергопотребления, вкупе с ухудшением теплоотдачи, ими нельзя было укрываться на сколько-то долгий срок. Исключение составляли лишь комплексы по добыче нулевого элемента, работающие вблизи нейтронных звезд, где без такой защиты выжить было почти невозможно.

       – Пусков с планеты не зафиксировано, – дополнил картину другой турианец.

       Наконец, выполнив свою задачу, барьер вновь перешел в ждущий режим, хотя приборы ещё несколько минут показывали затухающие излучения на более длинных волнах, в том числе в ультрафиолетовом и инфракрасном диапазонах.
Однако солдаты Иерархии не обратили на это никакого внимания, так как их взор был прикован к… огромному черепу, висящему на месте недавней вспышки. По форме он сильно напоминал турианский, но был слегка растянут в ширину, гораздо сильнее – в длину, и совсем не имел мандибул. Но, по-видимому, этот странный объект всё же был искусственного происхождения – в разных частях «черепа» виднелись словно вросшие в бело-серую «кость» конструкции неизвестного назначения.

       – Линейные размеры объекта… – нарушил молчание негромкий, размеренный голос одного из шокированных офицеров. – Длинна: три тысячи метров, ширина: тысяча двести, высота: девятьсот семьдесят восемь. Погрешность измерений около четырех процентов, фиксирую эффекты гравитационной линзы и электромагнитные возмущения.

И вправду – пространство вблизи махины слегка искажалось, словно на него смотрели сквозь кривое стекло.

       – Внимание! – произнес оператор систем визуального контроля, когда всё стихло. – Неизвестный объект пришел в движение!

В полной тишине все присутствующие в БИЦ’е смотрели, как «череп» медленно приоткрыл челюсти, «выдыхая» едва заметную дымку.

       – Приблизить! – мгновенно сориентировался капитан.

Оператор тут же выполнил приказ, несколькими движениями настроив телескоп, и турианцы поняли, что эта «дымка» являлась ничем иным как сотнями мелких и, по большей части, одинаковых объектов. Все они были похожи на породившую их громадину – «костяные» головастики, частично слившиеся с чем-то явно искусственным.

       – Это что, МЛА? – удивленно спросил один из офицеров, обращаясь к пустоте.

Тем временем, весь этот рой, наконец, перестал кружить вокруг носителя и, «размазавшись» широким фронтом, двинулся в сторону кораблей Иерархии. И хотя каждый «головастик» был не больше гражданского аэрокара, а скоростью сильно уступал любому истребителю Пространства, их общая численность просто поражала.

       Впрочем, выходцы с Палавена быстро вернули самообладание. Все, за исключением Артериуса – тот изначально был поразительно спокоен, сверля экран с аномалией равнодушным взглядом.

       – Приказы? – спросил капитан крейсера «Маренис» по общей связи.
       – Жду указаний, сэр! – вторил ему командир другого корабля.
       – Сэр, мы в полной боеготовности… – подхватил третий.
       – «Центурион» на позиции! – отрапортовал четвертый.
       – Какова задача? – спросил пятый.
       – «Эквитас», вы нас слышите? – поинтересовался шестой.

Однако Десолас продолжал сидеть изваянием, скучающе глядя на «череп», и не обращая никакого внимания на сыпавшиеся со всех сторон вопросы, отчеты и рапорты.

       – Генерал… – обеспокоенно произнесла всё ещё находящаяся в шоке адъютант, легонько ткнув начальника в плечо. – Командуйте, генерал!

Не отрывая взгляда от аномалии, тот нажал на голографическую клавишу, и сразу же наступила тишина.

       – Внимание флот! – после короткой паузы заговорил Артериус. – Мы будем… праведны!

Дернувшиеся, было, исполнять приказ подчиненные, застыли от неожиданности после осознания фразы, и пораженно повернулись к командиру.

       – Ибо завещали Вдохновители: да не забудется путь истинный, покуда светла душа ваша, – продолжал вещать Десолас, распаляясь всё больше и больше. – Да не исказиться разум ваш, покуда тверда воля, да не изменится…

Вдруг раздался треск электрошокера, и под удивленные взгляды присутствующих генерал без чувств рухнул на подлокотник кресла.

       – Говорит капитан Фламиус, – произнес турианец в снятую с потерявшего сознание сородича гарнитуру, отключая инстуметрон которым только что вырубил своего начальника. – Принимаю командование над операцией. Всему флоту: боевая тревога! Оборонительное построение номер двадцать три! Разрешаю огонь из «ПОИСКа» по готовности! Экипажам в скафандры!

Крелис, как и остальные присутствовавшие в БИЦ’е, облегченно вздохнули, услышав четкие приказы и, не мешкая, взялись за работу. Первые несколько секунд в помещении слышались лишь щелчки закрываемых шлемов, спешно выдернутых из креплений на креслах – дежурная смена в любое время щеголяла в «аварийках», когда другие надевали их лишь после объявления тревоги.

       Пока пилоты были заняты маневрированием, операторы «ПОИСКа» подготавливали к работе лазеры – двадцать третье построение предполагало сдерживание большого количества вражеских МЛА.

       – Первый сектор готов! – отрапортовал один из коллег по ПКО.
       – Второй сектор готов! – мгновением позже откликнулся другой.
       – Шестой сектор готов! – подал голос и Крелис, когда очередь дошла до него.

И хотя из БИЦ’а этого не было слышно, каждый из них точно знал, что сейчас по всей поверхности дредноута открываются люки и створки, обнажая несколько сотен турелей, а в глубине, под многослойной бронёй, стволы лазеров с тихим гудением переходили в рабочий режим. И подобное происходило по всему флоту, спешно сбившемуся в плотную, по космическим меркам, формацию.

       – Точное количество целей? – спросил Фламиус, параллельно слушая доклады других капитанов.
       – Пока неизвестно, – ответил сородич, обеспечивающий контроль ближней зоны. – У них слишком низкая температура выхлопа и малое содержание металлов, система отфильтровывает их как помехи. Провожу перенастройку.
       – Сэр, помехи в радиоэфире всё ещё слишком сильны, чтобы мы могли поднять перехватчики, – предостерег диспетчер полётов.
       – Как же они тогда летают? – заметил другой офицер. – При такой численности нужен очень интенсивный радиообмен чтобы хотя бы просто не сталкиваться!
       – Система отлажена, начался захват целей! – отрапортовал турианец, ответственный за «глаза» «ПОИСКА».

Крелис ощутил пробежавший по спине холодок и участившееся сердцебиение – в одном лишь его секторе оказалось около трехсот отметок, что было гораздо больше, чем отрабатывалось на учениях и уж тем более встречалось на практике. Но то, что эту волну частично разделяли с ним и операторы с других кораблей флота, несколько обнадеживало.
Вспомнив дыхательную гимнастику, которой учили в лагере, выходец с Палавена сделал несколько вдохов и выдохов, настраиваясь на нужный лад, и теперь его волнение выдавали лишь слегка подрагивающие мандибулы.

       – Сэр! – окликнул капитана один из подчиненных. – Носитель…

Бросив короткий взгляд в сторону главного экрана, турианец увидел как «череп» постепенно заволакивает нечто похожее на черный дым.

       – Сэр, ладарная сигнатура объекта изменяется, – отметил оператор систем дальнего обнаружения. – Кажется… это какая-то маскировка.
       – Не отвлекаться! – чуть повысил голос капитан. – Наша первоочередная забота – «дроны».

Крелис и сам предполагал беспилотную суть их противников – уж слишком слаженно они действовали и слишком необычную форму имели. Однако их тактика вводила в ступор: обычно МЛА атаковали звеньями, возглавляемыми «щитоносцами» – специализированными дронами, имеющими толстый абляционный экран, чьей задачей было принять на себя как можно больше лазерных лучей. Зачастую они даже таранили корабли после выполнения своей миссии.
В арьергарде формации тоже были беспилотники, но другого толка – их цель состояла в разбрасывании радиотермических ловушек или ядерных зарядов малой мощности, что на короткое время ослепляло и сбивало с толку систему наведения «ПОИСКа», позволяя атакующим уйти безнаказанными.
А где-то между ними прятались пилотируемые аппараты, обеспечивающие координацию и выполняющие функции РЭБ. Именно они и были главной целью коллег Крелиса – звено с выбитым командиром уничтожить гораздо легче. К сожалению, найти их электронными средствами было очень сложно, и потому в паре с ВИ всегда работал живой оператор – специалист вычислял нужную машину по её поведению в бою. Неудивительно, что знание психологии в этой профессии играло особую роль.

       Однако новый противник вел себя крайне странно – вопреки устоявшимся традициям, его МЛА старались рассредоточиться как можно дальше друг от друга, при этом продолжая маневрировать по какой-то сложной схеме, от чего весь строй напоминал поверхность бушующего океана. Странность тактики заключалась в том, что она была бесполезна против современного «ПОИСКа», имевшего почти абсолютную точность – лазерный луч поражал цели мгновенно, а каждая турель системы оснащалась крошечным масс-ядром, обеспечивающим очень быстрое наведение.

       Тем временем рой вошел в зону действия ПКО, и ВИ открыл огонь по наиболее удобным целям. Крелис напряженно следил за ситуацией, пытаясь найти среди атакующих «командные» «дроны», уничтожение коих смогло бы внести сумятицу в ряды противника. Однако все нападавшие выглядели одинаково, словно клоны, и никак не реагировали на потери, составившие уже около пятидесяти машин.
Оператор «ПОИСКа» покосился на индикатор перегрева, прикидывая, успеют ли они сбить всё МЛА или вынудить их отступить, пока орудия не отключатся для охлаждения. Сами беспилотники оставляли странное впечатление: судя по всему, они не имели абляционной брони, но состояли из достаточно термостойкого материала, чтобы не сгорать от первого же попадания, а также обладали неплохой надежностью, продолжая лететь даже после потери до трети корпуса. Радиотермических ловушек, как и других устройств, призванных обмануть ПКО атакуемых судов, у них тоже не наблюдалось, а управляющий ими ВИ явно не блистал тактикой.

       Вдруг весь рой синхронно изменил формацию, перестроившись в несколько потоков, которые устремились к наибольшим скоплениям кораблей. Но когда до целей осталось всего сто километров, «дроны» столь же внезапно ринулись в разные стороны, обходя флот по широкой дуге.

       – Что за… – пробормотал капитан, и тут же обратился к одному из подчиненных. – Они выпустили торпеды?!
       – Никак нет, сэр, – ответил тот, глядя на голоэкран. – Посторонних объектов не наблюдаю!
       – Тогда что это было? – задумался Фламиус. – Попытка запугать?

       Алая вспышка и громкий вопль одного из офицеров оказались для присутствующих полной неожиданностью. Повернувшись на звук, Крелис увидел корчившегося в конвульсиях сородича, кожа которого, видимая сквозь забрало шлема, начала чернеть буквально на глазах. Но прежде чем бедолага затих, тоже самое произошло и в другой части БИЦ’а, а когда турианцы отвлеклись, очередная вспышка забрала жизнь ещё одного выходца с Палавена.
На четвертый раз оператор «ПОИСКА» успел заметить, что этому предшествовал какой-то непонятный алый сгусток, без следа прошедший сквозь переборки отсека, и столь же беспрепятственно пролетевший дальше, оставив за собой ещё одно изуродованное тело. Что это было, понять никто не успел  – уже через секунду на солдат Иерархии обрушился целый град этих смертоносных аномалий, и последнее, что успел осознать Крелис – яркая вспышка, словно поглотившая всё вокруг, за которой последовала невыносимая боль и безмолвная тьма.

***

       В это же время на поверхности планеты царила спокойная ночь. За прошедшие дни турианцы успели неплохо закрепиться, используя, в том числе и всё то, что нашли непосредственно на месте. Например, траншеи, подготовленные местными под укладку трубопровода и чего-то похожего на силовой кабель, солдаты Иерархии переделали в окопы, разместив по периметру десантные капсулы в роли укреплённых огневых точек. В конце концов, они были рассчитаны и на такое применение, а воевать, как известно, выходцы с Палавена умели в любых условиях.

За обстановкой неусыпно наблюдали специальные дроны и целая сеть датчиков, потому двое постовых могли позволить себе немного расслабиться, сидя в укреплённой капсуле и наблюдая за работой систем.

       – Что ты делаешь? – поинтересовался один из турианцев у младшего сородича.
       – А, это… – чуть смущенно произнес тот, отвлекаясь от инструметрона. – Решил написать поздравление, пока есть время.
       – Поздравление? – с ещё большим интересом спросил товарищ.
       – Да, у дочери сегодня день рождения, – кивнул собеседник.
       – И сколько ей? – продолжил расспрашивать десантник.
       – Всего год, – не сразу ответил второй.
       – И уже умеет читать? – иронично вопросил напарник.
       – Конечно, нет, – усмехнулся первый. – Но когда-нибудь ведь научится.
       – Может быть, у тебя и фотография имеется? – не унимался солдат, забавляясь ситуацией.
       – Имеется, – повторил турианец, и бесстрастно уставился на старшего сородича, но вскоре проиграл в этой дуэли взглядов. – Ладно, ладно!
       – О, – удивился товарищ, разглядев на изображении младенца с только-только начавшим формироваться белоснежным хитином. – Так она у тебя…
       – Врачи сказали, что это единственный дефект, – с нотками раздражения ответил собеседник.

Десантник не стал дальше расспрашивать напарника, прекрасно понимая сложность данной темы. Однако после пары минут тишины разговор ожил вновь.

       – Кстати, ты в курсе, что…

Но договорить ему помешал сигнал тревоги, пришедший, вопреки ожиданиям, не от датчиков системы слежения, а по линии связи, от начальства.
Набросив шлемы, турианцы взялись за дело согласно уставу – один из них встал с оружием наизготовку у входа, беря на прицел вверенный ему сектор, а второй засел за аппаратуру, выведя на голографические экраны множество данных в виде графиков, таблиц, логов и прочей информации.

       – Доложить о состоянии периметра! – прозвучал приказ оператора центрального наблюдательного поста.
       – Третий пост, докладываю: периметр чист! – после короткой паузы отчеканил напарник. – Повторяю: периметр чист!

Послышались шаги, и в капсулу заглянул ещё один десантник, носящий отметки сержанта.

       – Что тут у вас? – спросил он.
       – Не знаю, сэр, – ответил сородич. – На приборах всё чисто.
       – Неужели тревога учебная? – полуобернувшись пробормотал солдат, глядя, как прибывшие следом за ним подчиненные занимают свои места на бруствере.

На позиции турианцев опустилась напряженная тишина. Каждый из них вглядывался в темноту, стараясь обнаружить противника, но ситуация оставалась без изменений.

       – Внимание, говорит первый пост! – вдруг раздалось в эфире. – Наблюдаю химическую атаку с северо-востока!

Обороняющиеся озадаченно переглянулись – в современных войнах химическое оружие использовалось крайне редко, ибо зачастую оказывалось немногим опаснее окружающей среды, в которой приходилось сражаться.
Ответственный за наблюдение десантник увеличил картинку, и на экране отобразился промежуток между недостроенными домами на другом конце площади, сквозь который можно было разглядеть приближающееся облако.

       – Третий пост, подтверждаю хим.атаку с юго-западного направления! – предупредил он.
       – Значит не учебная, – пробормотал сержант, и уже громче обратился к своему подразделению: – Взвод, проверка герметичности!

Последующие несколько минут солдаты Иерархии были заняты подготовкой к бою, держа на прицеле наступающую желто-зелёную завесу, высотой около трех метров.

       – И на что они надеялись? – через некоторое время задал риторический вопрос один из них, когда позиции накрыло отравляющим веществом, и вновь наступила тишина.
       – Сэр? – вновь заговорил наблюдатель. – Вижу отметку на 2-10, движется в нашу сторону.
       – Кто это? – тут же отреагировал старший по званию.
       – Кажется, один из наших, – ответил сородич. – Транспондер работает. Вот его личный номер.
       – Ясно… – негромко произнес сержант, вглядываясь в цифры, после чего отошел в сторону, чтобы связаться с вышестоящим начальством.
       – Сэр, я его вижу, – через минуту сообщил один из солдат на бруствере.

И действительно, в десятке метров от позиции, на самой границы видимости, из тумана, прихрамывая, вышла одинокая фигура.

       – Стоять на месте! – скомандовал один из десантников, и турианец замер.

Воспользовавшись случаем, присутствующие смогли разглядеть, что он был облачен хоть и в сильно потрепанную, но всё же полную броню, а в руке сжимал дробовик, в данный момент опущенный дулом в землю.

       – Где он всё это время шлялся? – заметил другой боец. – Сбор ведь уже давно завершился.
       – Может ему как и нам пришлось делать крюк вокруг города? – предположил товарищ.
       – Да, набегались мы тогда от этих… – пробормотал снайпер из того же отряда, разглядывая новоприбывшего в оптический прицел, и вдруг заметил странность: в нескольких местах на его броне блестела явно свежая краска, а знаки различия были неестественно кривыми. – Минуточку…
       – Что значит «погиб»? – послышался недоумённый голос сержанта в наступившей тишине. – Да вот же он, здесь…

Внезапно обсуждаемый турианец издал жуткий вой, и в два стремительных прыжка достиг окопа, прежде чем обороняющиеся солдаты успели среагировать, после чего с размаху огрел одного из них своим дробовиком словно дубиной.

       – Какого… ?! – выругался сержант, глядя как буйного сородича пытаются зафиксировать трое сослуживцев. – И его тоже «одурманили»?!

Однако в этот момент с десантником стало происходить что-то совсем непонятное – оттолкнув двоих товарищей, он вывернулся в объятиях третьего, и, размахнувшись, вонзил тому в стык между воротником и шлемом здоровенные когти, выросшие буквально «на глазах» прямо поверх перчаток. Раздался крик, неприятный хруст, и вот почти обезглавленное тело безвольно упало на дно траншеи.

       – Огонь! – скомандовал пораженный таким поворотом сержант.

Застрекотали винтовки, перекрывая вой этого существа, вокруг которого мерцала полусфера кинетического щита, через несколько секунд сбитая шквалом вольфрама. Но прежде чем рухнуть на землю и окончательно заткнуться, «турианец» успел почти добежать до солдат Иерархии, по дороге буквально превратившись в решето от множественных попаданий пуль.

       – Что это вообще было?! – спросил один из десантников в наступившей тишине.

Его товарищ осторожно приблизился к мертвецу, держа того на прицеле оружия, и перевернул ногой слегка дымящееся тело.

       – Оно точно сдохло? – поинтересовался другой.
       – Кажется да, – подтвердил напарник, склонившись над трупом, дабы внимательнее его рассмотреть.

Вдруг бездыханное тело вновь ожило, едва уловимым движением схватив нерасторопного солдата за шею. А в следующее мгновение обоих турианцев окутала странная алая дымка, и над позицией разнесся вопль бедолаги.

       Но больше всего поражали метаморфозы, происходящие с убитым, казалось бы, сородичем – дыры в броне стали феноменально быстро зарастать чем-то очень похожим на кость, а выбитая из плеча рука сама собой вернулась в норму.
Наконец, спустя полминуты, чудовище выпустило смолкшего десантника, кулем упавшего на землю и, пошатываясь, поднялось на ноги, уставившись на остальных пустым взглядом слегка светящихся глаз из-под разбитого шлема. Раздался противный свист, и последовавший за ним мощный взрыв разметал неведомую тварь по всему окопу.

       – Никому больше не трогать это дерьмо! – распорядился сержант, опуская противотанковую ракетницу.
       – Сэр! – позвал наблюдатель. – Кажется, у нас проблема!

В чем её суть стало понятно через мгновение, когда всю округу заполонил уже знакомый вой.
Подбежав к экранам, солдат от души выматерился – на карте отображалось около трех десятков отметок бывших сослуживцев, стремительно приближающихся к их позиции, и число оных продолжало медленно расти.

       – Внимание всем, у нас «Код 23»! – заговорил он на общем канале. – Повторяю, «Код 23»!  Близко не подпускать, стрелять по конечностям, в торс их берет только тяжелое оружие! И главное – трупы не трогать!
       – Духи, что у вас там творится?! – вопросил майор Тавиус.

Его удивление можно было понять – «Код 23» обозначал всего лишь присутствие предателей либо диверсантов в форме вооруженных сил Иерархии, и расшифровывался примерно как «Следи за тылами и не доверяй каждому встречному».

       – Сэр, мы бы и сами хотели понять, – обескуражено ответил сержант, и обратился к оператору систем обороны и наблюдения: – Взрывай мины!

Сородич быстро нажал пару голографических клавиш, и за пределами периметра громыхнула серия хлопков. Операторы с других постов сориентировались чуть позже, но всё-таки успели зацепить наступающих – около трети отметок сильно замедлилась, а ещё меньшая часть погасла совсем.

       Вскоре с верхних этажей здания и крыши ударили винтовки и пулемёты остальных десантников, ориентировавшихся по отметкам на тактической карте. Снайпера тоже не отставали – первый из запрыгнувших на бруствер противников через мгновение свалился с почти полностью отстреленной головой. Впрочем, это не помешало ему вновь вскочить на ноги и кинуться на ближайшего турианца.
Решение стрелять по конечностям было относительно удачным – даже с перебитыми ногами эти чудовища продолжали упрямо ползти к своим целям, и останавливались только после превращения в мало аппетитный фарш. Но после того случая подходить к мертвецам не решались даже доведя их до такого состояния.
Не удивительно, что уже скоро бой переместился в окопы, где у обороняющихся было гораздо меньше шансов на победу. Но, как выяснилось, всё это оказалось лишь отвлекающим манёвром.

       Знакомая вибрация земли застала сержанта за сменой очередного термозаряда. Он уже успел столкнуться с молотильщиками в прошлом, но никак не ожидал встретить этих тварей здесь и сейчас.
Отпрыгнув в сторону, десантник краем глаза успел заметить, как вздыбилась почва в паре метров от его прошлой позиции. Не мешкая ни секунды, солдат сорвал с пояса гранату и швырнул её в вылезшую тварь. Раздался взрыв, и «костяной» червь, потеряв несколько кусков хитина, раздраженно щелкнул явно металлическими челюстями, поспешив скрыться восвояси.

       Но стоило ему уйти, как из проделанной дыры хлынула толпа более мелких созданий, внешне похожих на скелеты каких-то животных, порой совершенно сюрреалистичных, органично сращенных с непонятными механизмами искусственного происхождения. И хотя большая их часть размерами не слишком отличалась от пыжаков, многие в этом плане напоминали варренов, а под конец из провала с трудом вылезло нечто не меньше элкора, с ходу ранившее одного из солдат встроенной пушкой солидного калибра.

       Однако опасность представляли даже самые мелкие из них. Пусть они и не несли в себе дальнобойного оружия как «здоровяки», и не умели «плеваться» костяными шипами как средние, но работая вместе, были вполне способны быстро «вскрыть» упавшего турианца при помощи нескольких видов инструментов.
Такая участь была уготована и старшему из той пары постовых, но ему повезло – напарник, вынужденный бросить теперь уже бесполезное оборудование, подоспел вовремя, расстреляв часть тварей из винтовки и растоптав ногами ещё нескольких. Потому солдат отделался лишь поврежденной голенью, хотя сквозь марево коктейля из болеутоляющего и стимулятора отчетливо чувствовал, как рана заливается медигелем, а прореха в скафандре наспех латается системой саморемонта.

       – Вставай! – поторопил его более молодой сородич, протягивая руку.

Но едва он успел с кряхтением подняться, как товарищ вздрогнул и, опустив голову, недоуменно уставился на торчащее из торса лезвие. Отбросив подкравшегося противника парой выстрелов из дробовика, второй турианец обхватил раненого напарника за плечи и, шипя от боли, поспешил к входу в здание – командование приказало отступать.
По дороге выяснилось неприятное – топливный элемент оружия выработал свой ресурс, и десантнику пришлось выкинуть ставший бесполезным дробовик, переключившись на пистолет.

       – Вот же… – выругался он, дойдя до места назначения.

       Фойе встретило турианцев разгромленным блокпостом, горой обломков нападавших и множеством трупов. Выживших нигде не было видно. Пройдя пару метров, солдаты остановились – из-за ящиков вылезло нечто, напоминающее большую «костяную» многоножку.
Монстр на секунду замер, и после серии щелчков со звяканьем, прозвучавших где-то в его недрах, приподнялся над полом, оттопырив в стороны часть лапок, которые заканчивались жутковатого вида инструментами неизвестного назначения.
Обернувшись, солдат Иерархии увидел, как вслед за ними в помещение проковылял сильно потрепанный «ходячий мертвец» и тоже замер покосившимся столбом. В этот момент напарник захрипел, закашлялся, и начал быстро оседать на пол, вынудив товарища присесть.

       – Ладно… – пробормотал он, отбрасывая пистолет, и снимая со своего и чужого пояса по одному непримечательному устройству. – Чего встали?! Давайте, идите сюда, чем бы вы ни были!

Противники ещё с минуту размышляли о чем-то, понятном только им и, наконец, одновременно бросились к своим целям. А оставшийся в одиночестве десантник вздохнул, прикрыв глаза, и молча разжал пальцы.