– Кому-то всего навсего надо было всего лишь внимательнее слушать, что покойная жена верного соратника говорила. Да и он сам, если на то пошло. Но вот не слушали.
– Ты ведь почти не помнишь тех событий, Марина.
– Зато, Кэрдин знаю всю жизнь. Ведь если бы она тогда пошла по левой галерее, шанс был, её машина именно там стояла, но ей по парку немного пройтись захотелось. Если бы она по правой не пошла. То, понимаешь, сейчас бы меня как личности просто не существовало. Свели бы с ума с гарантией. Методы этого направления хромали на все тридцать четыре лапы. Под запретом из-за меня оказались, врачи–вредители, мать их. А всё из-за наблюдательности Кэрдин. Я никому, и ничего не забываю. Так уж вышло, мне не два, а три человека подарили жизнь. И третий – как раз твоя сестра.
– Знала, что ты о ней высокого мнения. Не знала, что настолько.
– Кэретта всю жизнь злиться, что я с Кэрдин дружу. Я для неё в гораздо большей степени Ягр дочь, нежели собственная. Но тут винить некого, кроме себя самой.
– Вы, вроде бы помирились.
– Откуда ты знаешь?
– Софи рассказала, она по-прежнему мой куда более частый гость, нежели ты.
– Не то, чтобы отношения такими распрекрасными стали, но в такое время плохой мир лучше хорошей войны. Сама же видишь, когда мне со взрослым человеком поговорить понадобилось, я к тебе поехала, а не к ней.
– Польщена. Хотя и грустно маленько, что я для тебя временами значу больше родной матери.
– Она сама этого добилась. Все усилия для этого прикладывала. А ты уже не однажды оказывалась очень нужной.
– С другом поссорилась?
– Откуда ты...
– Ниоткуда. Просто догадалась. Значит, поссорилась.
– Есть такое. Он слишком пёс в хорошем смысле слова.
– Верность в наши времена дорогого стоит.
– Если мне верность в чистом виде будет нужна, я собаку заведу. У людей качеств должно быть побольше.
– То есть, что друг может быть сильно ниже тебя по социальному статусу твое высочество не волнует.
– Кто у моей матери отцом был, только бабка и знает. А она чуть ли не про инопланетянина версию выдаёт. Сама Кэретта над этим хихикает. Но ты права, социальный статус друзей меня совершенно не волнует. Сама же знаешь, Чёрную Змею вообще на обочине дороги нашли, а вашу прародительницу – в сожжённой деревне.
– Кем была мать Осени потом всё-таки выяснилось. И это только твоя версия, будто во мне есть частица её крови.
– Я не мирренка, мне до лампочки, что ты желтая, да узкоглазая. Подозревают же, Чёрная Змея и младшая дочь потому и были смуглыми, что кто-то из их предков и вовсе чёрным был.
– Я в маму удалась, – почему-то усмехается Пантера, – если твоя версия верна, то получается, во мне не две, а три расы смешаны.
– У нас никогда не было ничего похожего на южные расовые законы.
– Очень давно, в начальной школе, не все верили, что я настоящая Ягр. Детишки бывают весьма злобными. Узкоглазой да желтой меня дразнили.
– Извини. Я ничего такого не имела в виду.
– Я знаю. Хотя эти слова и описывают реальность, мне они неприятны. Слишком неприятные воспоминания о детстве.
– Желтая раса – вполне себе научный термин.
– В отношении себя я предпочитаю, когда используют термин другого мира – монголоид. Благо, там в мировой истории эта раса засветилась куда серьёзнее, чем здесь. У них в исторические времена целых три настоящие Империи получились. Две и сейчас целы.
– Одна полиняла почти до бесцветности, в другой – самая настоящая республика. Притом, сразу две.
– Как раз этот народ придумал местный аналог проклятья про войны Верховных.
– Мудрый народ. Поумнее предков отца.
– Знаешь, чего я больше всего боюсь? Новые войны верховных увидеть. Наше общество медленно, но с убойной уверенностью движется именно в этом направлении.
– Пока там не кончится, здесь ничего не начнётся.
– Одно вполне может перерасти в другое. С прошлыми воевавшими поколениями была масса сложностей. А уже сейчас число мобилизованных больше, чем в ту войну было.
– Этой война ещё и на мой с Сонькиным век хватит.
– Почему в Еггтов испокон веков шило в одном месте?
– Без этого шила у нас просто не было бы страны. Пусть, нас до сих пор обвиняют в том, что мы развязали Войны Верховных. Но эти войны пересоздали Империю. Старая не смогла бы разнести храатов. Нас бы тут без этих войн просто не стояло бы.
– В разгроме высокодуховного государства вас тоже любят обвинять.
– Ага, мирренизированные всякие, что даже тому же божку втихаря молятся. Будто лоб от стуканья об пол не болит.
– Кэрдин ожерелье в реставрацию отдала. Говорит, к Дню Победы готовит.
– Пусть доживёт сперва. Как и все мы.
– Как и все мы, – зачем-то повторяет Пантера.