Сама Марина из воевавших людей, кроме отца отлично знает только Сордара, Кэрдин и несколько хуже, Херенокта и Смерть. Адмирал ну никак не изменился, хотя встречался с Мариной ещё не отойдя от ранений. Кэрдин да, с каждом разом выглядит всё более и более уставшей, но с Ягр ситуация сложнее, для неё несколько лет назад не война началась, а на уже идущей появились новые фронты. Ягр слишком многое рвётся контролировать лично. Отличается невероятной работоспособностью. Но увеличивать количество часов в сутках  даже грозная Кэрдин не в состоянии. Старшую Ягр называют железной. Но даже металл имеет свойство уставать. Хотя, Марина слишком давно Ягр не видела, чтобы делать какие-то выводы, насколько изменилось её состояние. В любом случае, заменить её некем, хотя желающие наверняка есть.
Херенокт и Смерть и вовсе были на своих войнах, только косвенно связанных со всеобщей большой.
О столичных делах в Столице и будем думать. Пока же продолжим жизнью наслаждаться. Как тушу разделывают, Марина и раньше видела. Бывала на охотах ЕИВ, даже Кэретта не особо возражала. Еггт не должен бояться чужой крови, женщина – в особенности. Императрицу смущал не столько сам факт, сколько уничтожение редких животных. Такие «мелочи», что поголовье выросло до предельных на территории охотничьих угодий размеров, её не особо волновали. Тем более, на Юге она всем показала, как метко стреляет. Животные там были ещё более редкими, но об их сохранности пусть у Дома Безгривого Льва голова болит.
Неожиданно вспоминает – похоже сейчас, пусть и гораздо позже, чем следовало, начинает сбываться детская мечта.
– Медуз, это та самая «свинья по-островному» из приключенческих книжек?
– Ага, она, – довольно сообщает островитянка, – я её впервые раньше попробовала, чем читать научилась. Потом в какой-то книге прочла, как дети бредили временами второго заселения Архипелага, мечтая эту свинину попробовать... Ты разве не ела раньше?
– Представь себе, нет. Страна очень большая, в каждом регионе кухня своя, я ЕИВ не привередлив. С ним я здесь не была. Глуплю я иногда, сразу как увидела, что свинья – пегая, догадаться должна была догадаться, что на главном Острове Архипелага меня обязательно угостят самым знаменитым местным блюдом.
Часть Архипелага одно время звалась Свинскими островами. Именно из-за обилия упомянутых животных. Когда через десятилетия после Катастрофы снова стали плавать через Океан Мёртвых, обнаружили, что кое-что от Империи Островов осталось. Извержения и землетрясения серьёзно исказили облик самого южного Архипелага Империи. Одни острова исчезли, появились новые. Огненные горы замолчали, они даже не сумели сделать  безжизненным. Когда люди появились там вновь, острова уже снова были покрыты зеленью, причём некоторые породы деревьев и раньше здесь росли, в ставшим новой  Родиной грэдам Кровавом Приморье таких не было.  Через заросли которую кое-где просматривались руины. Острова были даже населены. Разумеется, ни людей, ни крупных животных не было. Катастрофу пережили только крысы.
Птицы на островах гнездились в изобилии. Палками можно было бить. Что люди и делали. Прибрежные воды тоже были густо населены. Самыми крупными обитателями суши были знаменитые ракокрабы. Они и раньше тут жили, но видимо, Катастрофу не пережили какие-то их естественные враги, и они размножились до немыслимых пределов.
После длительного морского перехода хочется чего-нибудь свеженького, а птичье и крабье мясо приедается быстро. Морские черепахи выползают на побережье только в определённый сезон. Кладки искать – не всегда есть время. Хотелось привычного мяса. На островах выпустили свиней, рассчитывая, что они приживутся. Скотника-то всеядная, а под ногами вон сколько всякого ползает, что есть даже люди не брезгуют.
На всякий случай, для борьбы с крысами выпустили и кошек. Собаки, очевидно, сбежали с кораблей сами. Тем более, на кораблях путешествовали далёкие предки Абрикоски, как раз и выведенные как крысоловки.
Все прекрасно прижились. Свиньи на самом деле рьяно взялись за крабов, кошки предпочли охотиться не на крыс, а на птиц. Только собаки ловили всё, что в состоянии были поймать. Вновь селиться в местах с такой жуткой славой длительное время желающих не было. Тем более, некоторые горы иногда погромыхивали, да и землетрясения оставались частым явлением.
Свиньи неплохо плавают, и заселили даже те острова, где их не высаживали. При обилии пищи, тоже стали отлично размножать, притом настолько, что смогли дать имя островам. Впрочем, не прижившееся.
К Архипелагу стали присматриваться интенсивно осваивающие моря южане. Нет, слава Архипелага пугала их чуть ли не больше чем северян. Но якорные стоянки, свежее мясо и пресная вода посреди Океана ещё никому и никогда не были лишними.
Тем временем, в океанах становилось тесновато. На островах появилось постоянное население, и даже представители власти. Империи начинали делить мир. Пока только порыкивая друг на друга, не вступая в серьёзные схватки. Обозначали военное присутствие на дальних островах. От острова сторона, высадившая сотню солдат, могла и отказаться, если другая присылала полк. Могла и нет, бывало по-всякому.
Век пара набирал обороты. Ценность жутких островов резко подскочила. На них был уголь. И много.
Всё-таки, потомки островитян грэды лучше разговаривали с морем, чем миррены, чья Империя родилась глубоко в центре их части континента. Грэды первыми прислали на Архипелаг эскадры. Привезли рабочих. Привезли морскую пехоту. Привезли земледельцев. Объявили Архипелаг неотъемлемой частью Империи.
Южане, кисло усмехнувшись, признали новые границы. Они сами поход по присоединению Архипелага планировали. Но пока южное Адмиралтейство планировало, северяне успели первыми. Теперь их с Архипелага не выкуришь, уже чем-чем, а умением строить крепости грэды славились всегда.
Освоить Архипелаг удалось на удивление легко, превратив базу флота и промышленный центр. Всё-таки главным врагом людей были не стихии и природа, а исключительно древняя жуткая слава. А с этим противником человек даже в одиночку может справится.

Продолжение поста 1610.

– Почему? Стоит и о них. Только ведь не смогу обо всех одинаково, – разноглазая тяжко вздыхает, – да и время у них ещё есть. Это ведь Крионо раньше пошла, а она с Отинг тут самые старшие. Может, всё кончится и так успеет.
– Не уверена, что это всё ещё на два-три года. Чисто технически, нужен куда больший срок. Люди не железные, и когда они начнут уставать – крайне сложнопросчитываемая величина.
– Давай не будет о сложном? Мы же вроде как играем...
Марина на кресле откидывается:
– Давай! Только одно плохо – мы слишком хорошо друг друга знаем.
– Может, стоит узнать получше? – бросает многозначительный взгляд разноглазая.
– Эр, сколько раз говорила – не начинай. Это ведь игра, а не по-настоящему.
– Так и я о том же говорю. Получать удовольствие и любить – не совсем одно и тоже. Да и любить можно по-разному разных людей, к Крионо – одно, к Софи – другое, к тебе – третье. В первую очередь, хочу, чтобы любой из вас было хорошо-хорошо.
– Так нам и так совсем неплохо, на жизнь жаловаться не стоит, всякие наши сложности по большей части находятся в твоих фантазиях.
Эрида щурится довольно-довольно:
– Ты видела некоторые из них на рисунках. Там, где лица не проработаны...
– Знаю! Либо кто-то абстрактный, либо одна из нас, в анатомии я достаточно разбираюсь.
– Иногда я просто придумываю, никого определённых не имея ввиду. Как хорошо, когда всё-всё можно попробовать...
– Озабоченная!
– Да! Ну и что? Я ведь не делаю никому ничего плохого... По крайней мере очень-очень стараюсь так не поступать.
Марина только хмыкает:
– Надеюсь, в школе не найдётся ещё одной Динни, у кого поблизости не окажется меня. Знаешь ли, принуждение ко всему тому, что ты так сильно любишь, может весьма скверно закончится. Ладно, у Динни ночёвкой в медчасти всё обошлось... А если бы был кто-то более эмоциональная. Не все так спокойно относятся к доступу к различным частям тела, как ты.
– Так я знаю, – беззаботно усмехается разноглазая, – но я, в общем-то, умею уговаривать. Это только с тобой и Софи не получается.
– И не получится, – хмыкает Марина. – Твои прежние подружки ещё не пытались побить Крионо, раз у тебя к ней такое особое отношение?
– Что ты! Они вполне подружились. И Крионо, и Отинг понравилось, что можно не только со мной. Крионо с Мариночкой такие миленькие вместе были. Мне так понравилось на них смотреть! Самое красивенькое, что за несколько месяцев видела. Покажу потом, я и рисунки сделала, и фото. Я тоже к ним присоединилась. Нам всем очень-очень хорошо было. Я потом этом тоже нарисовала, но там больше фантазии, ибо самые яркие эмоции так сложно передать.
– Совсем больная! – вздыхает Марина.
История вроде Соньки с Хейс в случае с разноглазой, к сожалению или к счастью, так и не началась.
– Марин, у нас вроде как свидание, – напоминает Эр.
– У тебя больший опыт их проведения, – хмыкает Марина, – какие-то идейки есть?
– Давай выпьем вина. Вместе, из бокалов друг друга.
– Давай! Так с тобой пить – лишняя гарантия, что ты бокалы чем-нибудь возбуждающим не смазала. Что пить будем?
В общем-то, бутылок столько, что допьяна напоить, пожалуй, двух Сордаров получиться.
– Знаешь, я на самом деле полюбила «Приморскую розу». Да и всем девочкам она нравится.
– Не наоборот? Внутрь ничего не подсыпала?
– Сама видишь, бутылка в упаковке производителя, – дуется разноглазая, – и я уже говорила, я никогда-никогда никому-никому не дам ничего вредного.
– В больших объёмах даже вода смертельна, –  хмыкает Марина, разматывая обмотку горлышка.
Разлили и выпили. Очевидно, разноглазой хотелось не столько «Розы», сколько прижаться к телу Марины. Ну, что же, осуществила. Пили куда дольше, чем следует. В глазках Эр что-то странное поблёскивало.
Стоит, опустив руку с пустым бокалом. Дышит тяжеловато, в глазах туман, но это она сама себя накрутила. Марина неплохо ориентируется в различных состояниях Эр.
– Хотя и игра, но жалко, что тебе на самом деле прикосновения не нравятся.
– Ну и стоило давно известное проверять?
В глазах – вспышка того самого, за что все-все люди не могут устоять перед улыбкой Эриды.
– Ага! Стоило! Всё-таки ощутила твою кожу на своей. Во многих местах.
– Ну и как? – хмыкает Марина, – Неужто кожей ощутила, как мне не нравится?
– В том числе... Тебе не столько не нравится, сколько вообще не вызывает эмоций. Я много чего кожей ощущаю. В том числе и эмоции. У тебя их нет.
– Может, и закончим?
– Нет, – грустно качает головой Эр, – Я ещё надеюсь их у тебя вызвать.
– Ага! Помечтай!
– Но вина-то с тобой как настоящие возлюбленные мы выпили!
Марина демонстрирует крайне оскорбительный жест. Впрочем, и его значение разноглазая вполне в состоянии вывернуть в какую-нибудь хитрую сторону. Тем более, за неимением лучшего, приходиться разглядывать саму Эр, и невольно с собой сравнивать, а у разноглазой тело безупречно.
  – Может, девочек позовём?
  – Зачем они нам?
  – Большинство из них – танцовщицы. Ты не видела много из того, что они приготовили и показывали мне.
– Да как-то совершенно желанием не горю. Вряд ли они чем-то смогут меня удивить.
– Меня – смогли.
– Сравнила, – хмыкает Марина.

  Марина цедит напиток сквозь зубы. Откровенно забавляется нервным состояние разноглазой. Она определённо ждёт чего-то, что никак не происходит.
– Ты уверена, что тебе с Софи хорошо будет? Они же всё время друг с другом. Привыкли к определённым реакциям. Ты же точно будешь реагировать по-другому. К тому же, ты много с кем пробовала, и наверняка, гораздо опытнее.
– Если надо, я и притвориться могу, насколько мне хорошо. Я умею, честно-честно. Люблю, когда человек уверена, будто у неё всё-всё хорошо получается. Лучше потом тихонько подскажу, что надо чуть получше делать.
– Озабоченная!
– Тебе разве не нравится такое состояние высшей радости. Я не верю, что ты его не испытываешь.
– Да как-то своими силами справляюсь!
Разноглазая нагибается над столом. Кажется, пытается Марину взглядом парализовать.
– Ты попробуй, когда это тебе другой человек делает. Тебе очень-приочень понравиться.
Эр вытягивает под столом ногу, касаясь колена Марины.
Херктерент сидит неподвижно. Цедит сквозь зубы.
– Эрида, сядь, как сидела, иначе уйду.

Разноглазая приподнимает бокал. Смотрит через него на Марину. Шепчет с придыханием.
– Так приятно-приятно пить вот так, когда мы обе голенькие.

– Эр, по-моему ты пытаешься намекнуть на наличие у меня органа, что на самом деле отсутствует.
– Ни на что я не намекаю, – всерьёз обижается разноглазая, – мне самой такие танцы очень-очень нравятся.
– Особенно, если учесть, что ты можешь потом пообщаться с танцовщицами поближе, – хмыкает Марина.
  – Нет, не хочу пока, – вздыхает Эр, – я кое-что другое придумала. Помнишь, в прошлом году живые блюда на берегу делали?
– Помню, – настораживается Марина. Вполне ожидаемо, что Эр захочется поесть деликатесов с тела обнажённой девушки, – Приготовила уже?
– Да. В том зале.
– Так они что, лежат и нас ждут? Как только они согласились? Хотя, о чём это я? – Марина машет рукой.
– Тут ты не права, – качает головой Эрида, – Они не сразу согласились. Даже предлагали нанять кого-то со стороны. Почему-то решили, что я готовлю сюрприз для Херенокта. Они думали, он может быть с друзьями. Ринн и Рэндирн уже взрослые этим подрабатывали, но им не очень понравилось. Не все себя надлежащим образом вели. Они как ты – не любят, когда трогают без разрешения.
– Сравнила, – хмыкает Марина, – Заплатили им хоть?
– Да. Полностью. Но всё равно, долго лежать утомительно.
– А ты им деньги предложила или что-то иное?
– Деньги. Это ведь работа, и не самая лёгкая. Любой труд оплачен должен быть. На него есть расценки, но я предложила втрое. Они согласились. Когда поняли, что будем только мы двое, даже обрадовались. Хотя и раньше делали так для меня.
– Надо думать, – хмыкает Марина, – ты и в прошлом году на берегу как больная ходила. Кстати, а кто всё раскладывал? Или как тогда, своими силами справились?
– Повара здешние умеют в такую сервировку. Как я поняла, твой брат уже заказывал подобное, притом не слишком давно.
– Мальчишка!
– Такое и мальчикам, и девочкам одинаково нравится.
– Нравится именно тебе.
– Палочками будешь брать?
– Разве есть варианты? – недоумевает Марина, хотя по хитрому виду Эр чувствуется, есть и другой вариант. Притом, наверняка крайне изощрённый.
– Есть, – разноглазая переходит на шепот, – Брать руками и губами. Это так приятно с определённых мест. Например, с сосков и пупка. С сосков я очень люблю. Можно и с сами ротиком поиграть...
– Озабоченная! –раздражённо вздыхает Марина, – Ладно, пошли, не будем девочек заставлять страдать больше, чем надо.
«Блюда» лежат взявшись за руки. И на них много всего, и вокруг разложено всякое. Действительно, крайне живописное зрелище. Где-то даже возбуждающее, судя по тому, как дышит разноглазая.
– Давай вместе, губками. С Ринн или Рэндирн начнём.
– Нет уж! – хмыкает Марина, – Условных тарелок две, так что давай, каждая со своей.
Ринн хихикает. Вроде бы, «блюду» запрещено разговаривать и эмоции проявлять. Но у них тут более близкие отношения.
– Раз я угощаю, – грустно вздыхает Эр, – то ты выбирай, кого пробовать будешь?
– Ринн, – хмыкает Марина, – с ней довольно интересно было поговорить.
Хотя я, в любом случае, не разговаривала с сервированным столом.
«Стол» снова усмехается. Серьёзное занятие теперь больше похоже на игру, ибо Марина не настроена ни на что значимое. А Эр – это же Эр. Серьёзное бывает нечасто, особенно, когда чем-то приятным занимается.
То и дело посматривает в сторону Марины, явно ожидала какой-то другой реакции. Но Херктерент палочками тела Ринн не касается. Эр, наоборот, стремится коснутся и палочками, и рукой, но для девушки прикосновения Эр привычны, хотя и противоречат устоявшемуся обычаю наслаждения эти «блюдом» разговаривать со «столом» тоже не положено. Но болтают вовсю.
Ринн, как-никак не только в «Тайну Океана», но и в «Генералов» умеет. Недавно двое на двое играла против Осени и Рэды.
Наука для разноглазой, продолжающей то и дело поглядывать на Марину, словно не замечая, где её руки находятся. Впрочем не возражает, хотя опять противоречие установленным правилам. Что бы Эр не планировала, получается что-то иное. Ну, так Марина её многократно предупреждала «ни один план не выдержит столкновения с противником».
– Совершенно жуткая девочка, Осень! – просто сообщает Ринн, – Ей уже сейчас генеральские погоны можно давать, настолько в управлении войсками разбирается. Столько всего в голове держит! Карточки вовсе не заполняет, но всё-всё помнит!
– У нас пока хватает генералов призывного возраста, – хмыкает Марина, из дурного озорства чуть ткнув островитянку палочкой в районе пупка. Ринн не реагирует, хотя Марина больше налегает не на разложенное на ней, а на спиртное из керамических бутылочек. «Чёрный корабль». Разноглазая её подпоить решила? Слава напитка Марине известна, вот только Эр думает по-другому. В противном случае, вовсе бы не стала подобное средство против Херктерент применять. Ибо не подействует.
Сначала Динка, теперь Эр сама. Какая-то нездоровая тенденция наблюдается. Хотя, со здоровым вокруг имеются определённые сложности. Хотя, тут не Юг, понятие нормы» пребывает в крайне плавающем состоянии.
Эр всё поглядывает, как Марина «Чёрный Корабль» попивает.
Ага! Не на ту напала!
– Эр, может пусть они потом с нами посидят? – вредно щурится Марина, – Пусть только ополоснуться сначала.
Эрида решительно свергает глазами.
– Нет, Марина! Девочки, не обижайтесь, но это игра, в какую играют только вдвоём!
Эшбадовки молчат. Достаточно изучили уже двух принцесс.
Эр протягивает над телами руку Марине. Ничего не остаётся, как пожать. Эр любит прикосновения. Марина – нет. Найден компромиссный вариант.
– Второй повар сегодня с утра сказала нам очень тщательно вымыться, – сообщает Ринн, – даже смотрела.
Эр ойкает. Марина усмехается.
– Могла бы и заметить, второй по рангу повар – женщина. Не разделяющая твоих взглядов.
– Ой! Точно! – кивает Эр, – Я же видела, как она работать начинала. Правда, с помощницами!
Эр прижимает руки к щекам!
– Озабоченная!
Эр берёт с новую креветку на рисе. Кажется, сделала больно, островитянка чуть дёргается.
– Ой, извини! – разноглазая нагибается, принимаясь дуть.
Марина изображает, как два пальца в рот засовывает. Ринн хихикает.
– К себе пойдёте! – хмыкает Марина, – Одежу, надеюсь, взять не забыли? Впрочем, даже если да, никого своим видом вы тут смутить не сможете! Тут за это время уже и не на такое насмотрелись.
Теперь хихикает уже Эр, чуть ткнув палочками островитянку. Та не реагирует. Либо заторможенная, либо, наоборот, слишком умная, а лёгкая глуповатость – так, маска. Больше всего именно на это похоже, ибо Эшбад красивых дур не держит. Слишком своей преподавательской лицензией дорожит.

Прицел изначально неверный взят.
– Мариночка, включи музыку, пожалуйста, – в общем-то, всё ожидаемо, –  И свет приглуши...
– Что ты делать собираешься?
– Ты же танцевала, что люди вокруг буквально с ума сходили...
– Это едва плохо не кончилось...
– Но ведь тут только мы вдвоём... Я столькому научилась, и хочу и хочу тебе показать... Кроме тебя этого некому смотреть, – улыбается, – как я могу, только дети не видели... А это танец для взрослых... Потом потанцуешь со мной, – разноглазая не просит, она повелевает, хотя и не во вполне уместной ситуации.
Как-то забывать Марина стала, старые увлечения Эр балетом и фигурным катанием очень удачно наложились на знакомство с Эшбадовками. Марина видела её саму. Эр там вроде, тоже присутствовала. На что была способна Великая танцовщица... Софи честно признавала, пробуждает самые затаённые желания.
– Они говорят, – Эр и не говорит, она вещает, как в легендах, – Это танец огня. У огня и исполняют. Танцовщица словно из пламени появляется.
Эрида разбегается на столе, оттолкнувшись переворачивается в воздухе и приземляется на ноги на самом краю стола. Хорошо, он очень тяжёлый. Это Эрида воздушная, потрясающе гибкая и ловкая. Живое воплощение слова «мечта».
Естественно, чем машина заряжена, самой Эр подобрано. Эр ведь прекрасно знает, как это – «безупречно». Чуть рассеянный вид – сознательно поддерживаемый  образ.

Движение Эр напоминают разгорающиеся пламя. Всё сильнее и сильнее. Всё яростнее и яростнее. Что-то подобное Марина видела в исполнении Эшбад. Но у той танец был видом работы. Пусть и безупречно выполняемой. Здесь же самая первобытная стихия, сильнейшие инстинкты. Зажечь себя. Зажечь всех вокруг. Точнее, кого-то строго определённого. Как хорошо, что у Марины устойчивость к жару гораздо выше... Или это плохо? Сама Херктерент сейчас не возьмётся отвечать. Просто смотрит на невероятные изгибы извивающегося в танце обнажённого тела. Чувства разноглазой к островитянкам становятся намного понятнее... Но это не значит, что они для Марины приемлемыми становятся.

Эрида и Марина кружатся в танце. Самое большее, что Марина может позволить разноглазой. Да той большего сейчас и не надо. Пламя, горящее для двоих. Эрида ведёт, Эрида играет роль... Марина тоже умеет, по-островному. Именно в таком стиле она выделывалась с лётчиком когда-то. Другое дело, что такому танцу придумано столичное название. Но суть осталась прежней. Первобытная чувственность не ограниченная никакими нормами.

Лежат в воде напротив друг друга. Ванна по габаритам ближе к бассейну. Явно рассчитана, чтобы плескались не в одиночестве. Но Эр сейчас банально отмокает. Форсажный режим, рассчитанный на сутки, если не больше, растрачен за несколько минут. Эрида выложилась по-полной. Марина устала значительно меньше.
– Ну, как, успокоилась?
– Можно и так сказать... – разноглазая сонно улыбается, – оказывается, даже без полного контакта бывает подобный результат. На одних эмоциях. Слишком сильных.
– Притом, в основном, ты сама себя накрутила. Я по большей части, рядом была.
– Ты не права. Без тебя бы не было ничего...
Марина приподнимается в воде.
– Мне Крионо, Ринн, тёзку или ещё кого позвать?
– Погоди... Не надо. Побудь со мной вот так, как сейчас. Чувствую, подобное ещё очень не скоро повторится.
Хотелось съязвить, но с некоторых пор Марина стала понимать, когда лучше помолчать.

Эр в прямом смысле слова, спит на ходу. Завернув Эр в полотенце, и ведя её в спальню, Марина раздумывает, не вызвать ли кого из медицинского отдела. Подумав, решает этого не делать. Разноглазая страшно устала. Буквально выжгла себя сумасшедшим форсажем. Поспит, хотя не исключено, что сутки или больше – всё пройдёт. Даже на прикосновения Марины не реагировала, когда та, сняв полотенце, её укладывала. Действительно, крайняя степень опустошения. Не больше. Но и не меньше. Засыпает Эрида мгновенно. Без одежды спать ей привычно и так.
Марина решает к себе не идти. Из соображений чёрной шутки завтра, рядом с Эр не укладывается. Благо, ширина кровати позволяет разместится примерно десятку лиц с телосложением разноглазой. Всё равно, завтра точно проснётся первой.
Диванов тут предостаточно, с тех пор, как Эр здесь их здесь их даже больше стало. Любит озабоченная смотреть, как при ней обжимаются. Марина в зале рядом со спальней устраивается.
Как обычно, спала крепко, без сновидений. Проснулась, услышав, что кто-то ходит. В голове, как обычно, лишь легчайшие отзвуки вчерашнего. Правда, чуть ломит мышцы. Ходит, стараясь не шуметь, что на каблучках несколько сложновато. Открывает глаза. Солнце сразу заявляет, время лишь немного позднее, чем Марина встаёт обычно. Хотя, может, она больше суток проспала? Вчера ведь выглядела получше Эр исключительно из-за того, что гораздо сильнее и выносливее Эр. К кратковременным нагрузкам Эрида вполне способна, никому и в голову не придёт заставлять её испытывать долгосрочные. Ага! Никому, кроме неё самой.
К счастью, в поле зрения напольные фарфоровые часы, кроме всего прочего, показывающие и календарную дату. Сейчас точно утро следующего дня, а не послезавтра.
По звуку шагов Марина далеко не всех девчонок Эриды определяет. Логика подсказывает, что это Крионо. Она настолько наглая, или настолько приближённая, что может Эр по утрам беспокоить? Все ведь знают, до скольких Эр обычно спит.
Точно, Крионо. Стоит недалеко. Излишне демонстративно держа руки на веду.Одета так же, как при знакомстве на набережной. То есть, трусики и туфельки. Херктерент сразу замечает, сказывается общение с Пантерой, всё не то, что в прошлый раз. Разноглазая себе верна, начала задаривать. Впрочем, золото у Крионо её собственное. В смысле, виденное в тот раз. Расхаживание в таком виде климатической ситуации снаружи полностью соответствует. Как и большую часть года, в общем.
Рация близко, Марина привычку завела в пределах вытянутой руки прибор держать. «Тревога» одним нажатием объявляется. Крионо старше, правда, вряд ли значительно сильнее.
Хотя, с другой стороны, прежде чем предпринимать какие-либо действия, с человеком лучше поговорить. Не обязательно. Что переговоры успешными будут. Но хоть понятно будет, чего ожидать.
Марина нарочито медленно усаживается. В тончайшее покрывало заворачиваться не стала. Одежда лежит, где вчера осталась, перед вписыванием фигурки Марины. В конце концов, она у себя дома. Чего, и главное, кого тут стесняться? Уже близкую разноглазой. Крионо Марина во всяких крайне занятных позах видела. Причём, не только с Эр.
– Что тут делаешь, и как, вообще, сюда попала? – не слишком дружелюбно осведомляется Марина, беря в руку рацию.
Крионо даже бровью не повела.
– Меня Эрида вчера утром попросила прийти сегодня к этому времени. Сказала, что весь день будет очень занята. Распорядилась на постах, чтобы меня пропустили без подтверждения от неё. Ну, я и пришла. Можешь проверить.
Что Марина незамедлительно и сделала. Всё подтверждается. Эрида иногда может быть и практичной. Кстати, уже перед сном Марина сказала охране, в какой части Дворца будет ночевать.
Кажется, разноглазая не рассчитала свои силы на вчера. И судя по приглашению, была уверена, Марина ночевать у неё не останется. Получилось наоборот, правда, не совсем так, как изначально планировалось.
– Что Эрида? Спит? – Марина напоказ позёвывает, прикрывая рот рукой.
– Да. Так сладко, – от слащавых ноток в тоне Крионо Марина чуть два пальца в рот себе не засовывает,  – совсем, как ребёночек. Не стала будить. Хотя, она не любит, когда что-то не вовремя происходит.
– Ну да, ну да! – скалится Марина, – Уж очень она вчера вечером сильно устала. Буквально, на ногах не стояла... Да и выпили мы изрядно, – Херктерент крайне двусмысленно проводит языком по губам.
Но Крионо всего лишь на диванчике напротив Марины присаживается. На провокации не поддаётся, или ничего с её точки зрения не происходило. У окружения Эр и с ней самой, и друг с другом, крайне своеобразные отношения, уместные только между ними, и не распространяющиеся на посторонних. Что у Марины с Эридой особенные отношения, островитянка знает прекрасно.
– Ты будешь ждать, когда она проснётся?
– Она же просила к ней зайти!
– Ко мне какие-либо вопросы есть?
– Ни малейших. Скорее, я удивилась, что ты тут раньше не ночевала, Эрида любит, когда трое. И ночами она не только имя Софи шептала, но и твоё.
Марина щурится:
– Уверена, что именно моё? Марина тут и другая есть...
– Уверена! – кивает Крионо, – Я знаю, как она к той Марине обращается... Во всех ситуациях. И как она твоё имя произносит. Поверь мне, это совершенно по разному звучит...
– Вот уж совершенно желанием не горю, – хмыкает Марина.
– У неё фантазия есть, как она с вами двумя. Даже рисунки такие показывала.
– Марин на Острове точно больше двух. Точно найдётся ещё кто-то сговорчивая. У меня несколько иные фантазии.
– Эрида о них ничего не говорила.
– Чтением мыслей никто из нас не владеет. Не удивилась, увидев меня здесь?
– Я же уже сказала, – вздыхает Крионо, – я ни на что не претендую, и не обольщаюсь. Побыть летней подругой принцессы – совсем неплохо. Лето кончится, вы снова станете варится в этом бульоне. У Эр есть постоянные и там. Ты вообще, с ней вместе выросла, только полная дура может попытаться твоё место вблизи Эриды занять.
– Скорее, это она вблизи меня, – бросает Херктерент с непонятной интонацией.
– Тем более! Я вам мешать не собираюсь. Побуду летней подругой. Хочется пожить. Хочется порадоваться всему чему можно и нельзя! Мы все живём один раз... Эрида уже пригласила меня на зимние каникулы к себе в «Сказку»... У неё достаточно влияния, чтобы выбить мне отпуск. О большем я не стану просить. Хотя боюсь до зимы не дожить. Большая дуга – не Архипелаг. Там стреляют по-настоящему.

Такой музыки в природе не существует. Мне на ухи медведь не наступил, он там станцевал! Если серьёзно, мне музыка для вдохновения совершенно не нужна. Вот от картинок или видео бывает толк...