– Сколько шагов от любви до ненависти? Подсчитали задолго до нашего рождения... – невесело усмехается рослая красавица.
-- Но нам эти шаги проходить не понадобиться! Я в этом уверена! – заявляет Софи с интонацией, какой и грозная Чёрная Змея, Великая Дина I могла бы позавидовать.
– Обстоятельства часто бывают намного сильнее нас, – грустно вздыхает Хейс.
– Но сейчас-то всё прекрасно! – отмахивается Принцесса Империи, – Хотя где-то вдали и грохочет. Но живём-то мы здесь и сейчас!
  – О будущем надо думать положительно. Я слышала, мысли о плохом могут это плохое за собой притащить
– Может быть, более того, скажу это почти наверняка так и есть. Столько история от воевавших слышала, включая дядю, слишком много историй слышала, слишком много думающие о смерти словно притягивают к себе это явление.
С другой стороны, он не думал ни о чём таком, а вон в каком состоянии вернулся.
– Судя по тому, как ты его описывала, он и правда, не думал. Другого склада человек был. Хотя, я даже от Сордара слышала, сколько по флоту суеверий бродит.
– Неизбежные издержки большой организации, – хмыкает Хейс.
– Сказать, каким словом тебя называть? – посмеивается Софи?
– Ззззз, – с интонациями гигантского комара издаёт нестерпимо противный звук Хейс.
Принцесса показывает кулак. Дурашливо посмеивается.
– Смотри, не пришлось бы «золотую Змею» против тебя брать!
– Против тебя, миленькая, мне никогда- никогда этого делать не придётся, – Хейс убийственно серьёзна, – вот,в том, что не придётся поднимать её против других личностей, на одном с нами языке говорящих, я совершенно не уверена.
– Подсказать куда тебе идти с таким потрясающим «оптимизмом»? – чарующе улыбается принцесса?
– Очень сильно подозреваю буквально на грани уверенности, что у нас немалый шанс в том месте оказаться вдвоём.
Софи с трудом удерживается, чтобы пребольно не треснуть Хейс куда-нибудь. В итоге ограничивается крайне чувствительным шлепком по заду. Хейс ограничивается демонстративным потиранием ушибленного места. Софи помалкивает. Специфическое чувство юмора любимой крайне недалеко от истины. Крайне велик шанс оказаться за одним пулемётом. Боец с ПЕ–Шесть формально один. Но по старой памяти предпочитают использовать двоих. Подносчиков может быть и больше, несмотря на современность конструкции. Патронов, как известно, много не бывает
  – Судя по тому, что я от тебя слышала да читала в отчётах Кэрдин про настроение в определённой среде, вероятность данного события, прямо скажем, ненулевая. Слишком много у определённой среды обязанностей, слишком мало властных полномочий. Достаточно высокий образовательный уровень позволяет это осознать. Сами они считают, что этот уровень у них значительно выше, нежели у находящегося на ключевых постах высшего офицерства. Считают с теми же задачами справятся гораздо лучше.
–  Командованием дивизией или линкором в особенности, – презрительно  хмыкает Хейс, – мой дядя умнейшим человеком, кого только видел, считал командира броненосца. Хотя, тут ещё сказывается, именно этот человек кардинально его жизнь изменил. Хотя и отец был весьма высокого уровня о командирах всех частей, где воевал, правда по моральному облику некоторых весьма резко проходился. Мол, совершенно не ценили людей. Да и до бунта солдат довести – тоже надо постараться. Отца Эриды там, к сожалению не было, кончилось скверно. Хотя и об уме соправителя он высокого мнения.
– Так и твои коллеги и им подобные тоже, что офицерству надо оставить их специфическую сферу деятельности, а не использовать их для должностей управленцев все рангов. Управлять должны они.
– Я лично знаю только двух представителей высшего офицерства – наш Генеральный, но он, скорее к другому слою относится, да и близко рассуждает, но умён, ничего не скажешь, и он и так на ключевом посту находится, и его нахождение там никем не оспаривается, впрочем потому, что специалистов такого уровня на весь шарик, ровно один. Вздохнув, Хейс добавляет. – Хотя, когда он в форме – даже я на него без слёз смотреть не могу, что о нём думают люди с выправкой Сордара – лучше даже не спрашивать. Кстати именно твой брат – второй из высшего офицерства, кого я неплохо узнала за последние дни. Одновременно, мужчина чуть ли не с высочайшим уровнем интеллекта, кого я видела в своей жизни. Даже наш Генеральный, хотя и гений, будет пониже.
– Ты же его только что чуть ли не высмеяла, – хмыкает Софи, – а теперь нахваливаешь.
  Хейс головой качает:
– Над ним я в жизни не стану стану насмехаться. Это другая моя черта – не люблю, когда что-то делают  плохо. Притом, намеренно. Это я про ношение формы. Сама же знаешь, сама я в ней прекрасно смотрюсь.
Софи, почему-то, хихикнув, добавляет:
– И носить прекрасно умеешь. Все виды, – хихикает снова.
Хейс улыбается, вспомнив о совместных играх для взрослых.
– Сама знаешь, ни один патруль не станет останавливать одетого не по форме генерал, а наш Генеральный всего на одно звание ниже Сордара, хотя сильно моложе.
– Я не считаю удачной двигать по карьерной лестнице лиц, по факту почти не относящихся к вооружённым силам, путём присвоения им внеочередных званий, – качает головой Софи, – но сама прекрасно знаешь, моё мнение в данных вопросах не учитывается. Не исключено, что у вашего от больших звёзд на плечах самым примитивным образом закружилась голова от успехов. Тем более, я и сама его вспомнила, ЕИВ выражается про подобных «из молодых, да ранний». На самом деле, самое молодое лицо в звании генерал-майора в Армии. Во Флоте даже нет контр-адмиралов такого возраста.
– Хм. Я и не знала, что про молодых сказал ЕИВ лично.
– В нашем языке прижилось много неявных цитат из него. Хотя, большинство из  этих выражений примитивно переведены им, или оказавшимися тут раньше, с родного языка. Сама-то к какому Командованию сейчас относишься.
– Мы пока в Едином исследовательском центре числимся. Но думаю, нас скоро либо в отдельное выделят, либо исходя из логики мира другого, прикрепят к артиллерийскому, как системы залпового огня. Сама знаешь, на финансировании этих разработок, переподчинение сказалось самым положительным образом. Мне ведь и так скоро должны дать звание лейтенанта запаса артиллерии. Чуть ли не ваш родовой род войск, – усмехается Хейс, – даже формально стану к тебе чуть ближе, нежели сейчас.
– Ближе, чем есть ко мне быть уже невозможно. Это если шутки отставить. Хотя да, у Великих есть полузабытый счёт по происхождению от бойцов Великой Армии. Происходящие от артиллеристов считаются несколько выше происходящих от других. Хотя как раз по этому происхождению всё самым хитрым образом перепутано. Поэтому почти и не используется. В том числе потому, что в ту эпоху артиллеристы слишком часто жили даже меньше бойцов первой линии.
– Что-то только сейчас надумала: ты же работала на «Владыке Морей». Не изменил он себе...
Увидев начавшие округляться глаза Хейс, со смехом добавляет.
– Раз он женщину до работ на корабле допустил, не предлагал он тебе перейти в Линейные силы? Хотя бы для обслуживания того, над чем работала. Точно знаю – некоторые инженеры -артиллеристы и командир орудийной башни – почти одно и тоже.
– Я вроде Золоторогой, – щурит левый глаз Хейс, – прекрасно умею стрелять и  попадать из всего, что создаю.
  – Что-то только сейчас надумала: ты же работала на «Владыке Морей». Не изменил он себе...
Увидев начавшие округляться глаза Хейс, со смехом добавляет.
– Раз он женщину до работ на корабле допустил, не предлагал он тебе перейти в Линейные силы? Хотя бы для обслуживания того, над чем работала. Точно знаю – некоторые инжинеры-артиллеристы и командир орудийной башни – почти одно и тоже.
– Я вроде Золоторогой, – щурит левый глаз Хейс, – прекрасно умею стрелять и  попадать из всего, что создаю. Первые расчёты действительно, будут формировать из представителей КБ, но в учебных центрах, здесь следующую установку, скорее на «Дикобраза» поставят.
– Для этого корабля могут исключение сделать.
– Не в ближайшее время, – качает головой Хейс, – «Владыка» в ближайшее время возвращается в состав действующих сил. Мне командир сказал. И нет, больше он мне ничего не предлагал. Сказал ещё этой крови на броне он видеть не хочет, слишком много раз видел размазанные по броне мозги.
– Сордар как всегда, – хмыкает Софи, – потрясающе вежлив.
– Я видела достаточно фото выведенных из строя расчётов зениток.
– Ты это ему сказала?
– Именно.
– А он?
– Ничего не сказал, снова на технические термины перешёл. Не спрашивай, ты их всё равно не знаешь.
– Всё сделала?
– Ну да. Мне всё-таки не за красивые глаза деньги такие платят.
Софи смотрит прямо в указанном направлении.
Хейс улыбается, всё-таки Принцесса Империи мало на кого смотрит так.
Софи берётся за рацию.
– Поедем, где мы остановились. Всё-таки, такое настроение крайне редко в жизни бывает.

Лежат вместе. Заметил ли кто, кроме тех, кто знает, что они вместе в одну спальню пошли, им наплевать. Тем более Хейс откровенно нравится всех удивлять. Всё, что можно друг другу уже продемонстрировано. Сейчас просто хорошо. Обеим. Благодаря друг другу.
– Хорошо с тобой, – мурлыкает Софи.
– Мне тоже очень-преочень.
Софи слегка пинает Хейс.
– Не говори так.
– Как «так»?
– Как разноглазая. Она обожает слова удваивать. А мне не нравится.
– Ты словно боишься ещё и в неё влюбиться. Ты ведь не однолюбка. Я чувствую это. Тем боле с учётом проведённого с ней куска жизни и широты взглядов разноглазой.
Софи трётся носиком о плечо Хейс.
– Всегда говорила, какая ты мудрая.
– Эрида, в общем-то тоже. Я это ещё тогда поняла.
– Не пойму, ты хвалишь её или ругаешь?
– Сама подумай. Ты ведь тоже крайне мудра.
– Но веду себя временами как безумная!
– Что поделать, – вздыхает Хейс, – юность и молодость – это один раз.
– Мы обе до старости не доживём, – вздыхает Софи.
– Так зачем же что-то откладывать?
Тела вновь переплетаются.

– Хорошо с тобой, – снова мурлыкает Софи.
– Это не может вечно продолжаться.
Принцесса щёлкает возлюбленную по носику.
– Какая же ты у меня пессимистка!
– Какая уж есть! Другой уж не будет никогда!
Прижимаются друг к другу посильнее. Чего-то запретного для прикосновений на телах давно уже нет. На этот ласкают друг друга только руками.

– Интересно, Эр умеет всё тоже самое, что я?
– Проверь, – беззлобно усмехается Хейс, – у неё там всё устроено точно так же, как у меня или тебя. Кроме наличия или отсутствия волосиков на теле, сомнительно, что бы между нами была бы сильная разница.
– Не преуменьшай достоинства своего тела! – веселится Софи.
Хейс касается её носика.
– Моё совершенство, как и у всех, скоро закончится.
– Хочешь, я тебе пожизненно содержание выплачивать буду? Начиная с сегодняшнего дня? Согласна жизнь по-разному может сложиться, но прекрасные  моменты юности  должны в памяти остаться.
– Они и останутся. Только не надо лишнего говорить. За телом я здесь ухаживать научилась, а не в школе. Сомнительно, что таких навыков не было бы у девушки уровня Эриды.
Софи хмыкает. В своё время некоторым вещам она как раз у окружения Эр научилась. Тогда она дружила с разноглазой. Хотя и сейчас отношения можно возобновить в любой момент. Вот только Эр их точно захочет перевести из дружеских в другую категорию. Чего уже сама Софи не хочет.
– Хотя бы за своим телом разноглазая следить умеет, – фыркает Софи, – Только не говори, что ты ещё и в неё влюбилась. Тут всё-таки не Архипелаг, и оскорбительные названия южан имеет под собой некоторые основания.
– Мне только ты нравишься.
– Время имеет свойство течь. Особенно, когда настоящая Эр рядом.
– Ревность – крайне скверное чувство.
Софи обнимает Хейс:
– Мне не свойственное. Хотя...
– Сама знаешь, я тебе таких поводов не предоставлю... Сама знаешь – тебя обманывать – тупо вредно для здоровья.
– Прости, Любимая. Не знаю, что на меня накатилось.
Хейс гладит Софи.
–  Это ты меня извини. Что о тебе плохо подумала.
– О Принцессе Империи крайне сложно так думать.
– Но ты ведь из немногих, кто может так поступить.
– Не всё, что в состоянии сделать, следует делать на самом деле. Многих сложностей не было бы, контролируй себя люди чуть лучше. 
– Особенно, если бы некоторые сперва думали, потом говорили, – фыркает Софи, – слово – не птичка, вылетит – не поймаешь.
– Но слова иногда ненужными становятся, – Хейс улыбается.
– Это точно, радость моя...

Лежат только за руки держась. Откровенно друг другом пресытились, никому ничего больше не хочется. Только лежать. Отмокать несколько позже пойдут. Софи вспоминает:
– Тут тоже есть аналоги горячих. Может, позовём местных девушек посидеть?
– Не заметила, как у тебя интересы Эр развились. Одной представительницы местных, притом лучшей, тебе мало?
– Ну я только посмотреть, трогать не буду, – посмеивается Софи, – да и они должны отличаться от тебя – несколько иным характер питания был несколько лет, да и продолжает таким оставаться. 
– Развитие консервирования, в первую очередь, холодильной промышленности, а так же транспорта, сближает параметры физического развития по всей стране, почти уничтожает региональные различия, связанные с характером питания. Рост мобильности населения и расовые различия сглаживает. Тот же Архипелаг и частично, Приморье – ярчайшие примеры.  Да и Столица во многом весьма показательна.
– Туда ещё отбросы общества из всех возможных мест Империи стекаются, – невесело усмехается принцесса, давно уже заметившая, любимая любит самый большой город мира в значительно большей степени нежели она сама. И точно, тут же слышаться слова защиты.
– Все лучшие, кто только есть у нас в стране, тоже рано или поздно оказываются в Великом Городе. Ты или я – только лишние подтверждения. Здесь на самом деле Сердце страны, центр нашего мира. Сосредоточение всего лучшего, созданного нами. Ради жизни, или ради смерти – без разницы. Так уж исторически сложилось – всё предназначенное для уничтожения других людей всегда у людей получается гораздо лучше и качественней, чем предназначенное для улучшения жизни.
Софи ловко оказывается сверху Хейс. Пальцы переплетены. Глаза в глаза.
– Объяснишь ты мне когда-нибудь, почему тебя так тянет на обсуждение всего, связанного со смертью?
– Жизнь и смерть всегда рядом. При собственном роде занятий особенно остро это понимаешь. Мы весьма долго занимались всяким разным, крайне связанным с лучшими моментами жизни. Вот мне и лезут мысли, связанные с противоположными явлениями.
– Лучше бы не мрак нагоняла, а вспоминала, как недавно было прекрасно. И нельзя ли сделать друг другу хорошо ещё какими-нибудь способами.
Хейс своим носиком трётся о носик Софи:
– Можно подумать и никогда не размышляла ни о чём подобном? Помниться, как раз ты бывала крайне довольна результатами.
– Помниться, так и ты – моими. Но в этой области. Практика всегда-всегда была и будет намного-намного впереди теории.
– Ну, у нас-то и с теорией, и с практикой всё совершенно замечательно. Дальше всё будет только лучше и лучше.
– Хочется на это надеяться, – вздыхает Софи, – если некто с юга не решит вот это всё разрушить. Как со мной уже бывало однажды. С другой стороны. Мы ведь можем, и даже должны придти первыми, чтобы эти радости жизни для них навсегда кончились.
– Вот, теперь уже ты рассуждаешь, как я. Всё больше удивляюсь, насколько мы похожи... А эти радости, ни для кого вообще не кончатся никогда. Ибо это – не радости, точнее не только они, а один из основных смыслов существования людей как биологического вида.
– Хорошо, что ты решила воевать, а не философией заниматься! – Софи совершенно серьёзна, – Много бы тогда смутила умов. И неясно, в какую сторону.
– Безусловно, с твоего бы начала, любимая!
Вместо ответа принцесса начинает щекотать рослую красавицу всюду, куда дотягивается.

  У меня с похмелья пишется медленнее, но иногда качественнее 

Я в своё время именно с похмелья убил Софи. А сильно потом, в таком же состоянии придумал её любовь с Хейс...

С материалов за определённые года сняты грифы секретности. А во времена М. С. хватает такого, о чём информацию и через столетия не рассекретят...