Переработанная и доработанная вчерашняя версия.

– Бр-р-р! Придумают же такую жуть! – Отинг ещё зябко ежится, показывая на идущих впереди девушек.
Марина с сарказмом смотрит в указанном направлении. Чем это Кошмар и Змеедевочка могли хоть кого-то своей внешностью напугать? К вызывающем виду любых костюмов, а так же различной степени их отсутствия, включая стопроцентную островитянка давным-давно должна была уже привыкнуть. Тем более, сама в такое весьма способна.
Тем более, Отинг плохо знает их обеих, во всяком случае, неизвестны причины, по каким они жутковатым прозвищам полностью соответствуют. Тем более, по внешним данным не скажешь ничего. Динка телосложением и уровнем физического похожа скорее на взрослую девушку, что полностью соответствует возрасту, хотя по местным меркам и может считаться некоторым отставанием в развитии. Но для Столицы вполне в пределах нормы, хотя и ближе к нижней границе. Вот Змеедевочка во всём, кроме развития мозга, выглядит совершенным ребёнком, хотя на деле старше не только Кошмара, но и самой Марины, правда ненамного.
Отинг – чуть ли не эталонное порождение Архипелага, местные нравы чуть ли не с молоком матери. Наряды у местных видала всякие. Чем же этим двоим удалось чуть ли не до состояния испуга островитянку удивить? Соображает не сразу. Видимо, сказывается, что у зеркала проводит времени гораздо меньше, чем многие.
Своими купальными шапочками!!!
Только с небольшими дополнениями. Затылочная сторона теперь украшена весьма реалистичными изображениями человеческих лиц. У Коаэ ещё и очки  с круглыми стёклами надеты задом наперёд. Причём простые, не солнцезащитные. Насколько Марина помнит, в использовании очков по медицинским показаниям необходимости Коатликуэ не испытывает.
Если рожу светящейся краской нарисовать, то действительно, особенно ночью, можно было напугать. Ребёнка лет пяти, но не девушку возраста и с жизненным опытом Отинг.
– Чувствуется, ты последние несколько дней смотришь исключительно на меня, и ничего вокруг не замечаешь. Я уже видела такие в городе. По-моему, их производство уже освоила местная «Пантера».
– Мне они не нравятся, ну шапочки такие. И я смотрела последние каталоги «Красной Кошки» их там нет. Их там нет. Это вы уже здесь придумали.
– И кто же? – интересуется Марина, у кого только одна кандидатка на примете.
И я даже знаю кто – вот та, мелкая, из восточного приморья. С дурацким именем.
– Откуда столько агрессии? По мне так Коатликуэ довольно мирная.
– Откуда тогда такое увлечение всякими ужасами? Ночью в темноте увидела... Под налётами не так страшно было, как когда это здесь увидала!
«Насчёт краски – не одна умная такая. Интересно, это опять Коаэ, или кто-то другая? Мелкой гордиться собой надо – наконец-то её творчество признано всеми. При минимуме затрат ввела новую моду! Хотя, по стилю скорее, похоже на какую-то идею Эр, отданную мелкой. Это ведь именно разноглазая внутришкольное помешательство своими очками спровоцировала... Или она тогда заодно с Сонькой действовали? Стареть начинаю. Не помню уже. Да и Отинг похвалить стоит. По сторонам всё-таки смотрит, а не только мне на различные части тела...»
– Скажи им, чтобы такого не носили! По-настоящему пугают.
– Основание. Твой страх им не является. Мне кто что носит нет ни малейшего дела, –
«Интересно, чего Отинг боится? Слишком хорошо известно, настолько трусливой она быть не может. Хочет устроить обычную свару в змеятнике, тем более их сюда отовсюду набросали, только не развилось умение притираться друг к другу, как в той же «Сордаровке». Или у Эшбад. Может, ждёт от Великой Меня каких-то действий, показывающих, что она тут на особом положении. Имеющиеся примеры совершенно не подходят. Хейс и вовсе без Соньки покажет, на каком особом положении она тут находится. Такому нельзя научиться, с таким родятся, Крионо действительно, влюбилась до безумия, и кроме Эр вокруг никого и ничего не замечает, в случае с мирренкой дело не в ней, а как раз, в Эорен, совершенно не умеющей демонстрировать свою значимость, а самая северная из южанок подражает ей в поведении, тем более у Утренней Звезды запущенный в медицинском смысле тяжёлый случай первой любви в возрасте, больше подходящем для подписания брачного договора. Южанка старше, во всех смыслах гораздо опытнее. В теории могла бы чего-то себе вытребовать. Но обижать доверившуюся тебе впервые влюбившуюся девочку... Наёмница не настолько плохая.
С Динкой и Коаэ вовсе непонятно, в каком состоянии их отношения. Теоретически, могут быть в любом из возможных, от воздушных поцелуйчиков до такого, что в фильмах для взрослых показывать не рискнут. Но в любом случае, их возраст сказывается. Не биологический, а тот, что на самом деле. В них обеих слишком много от детей, а у тех в отношениях гораздо больше искренности, нежели у Отинг. Или же, у меня. Осень и Рэда вообще не показатель. У них возраст и вовсе детский. У Игрушечной, при всей её взрослости, не вышел ещё, а у Хорт обратно туда откатился. Хотя, говорят, так бывает только в значительно более старшем возрасте, и носит необратимый характер, заканчивающийся погребальным костром. Надеюсь, Рэде больше повезёт. Впрочем, стоп вокруг Звезды эшбадовка увивалась, чуть ли не при половине гостей переключение стадий отношений произошло, надо бы сходить, узнать чем у них кончилось... Или успешно продолжается...».
– Приказывать, что носить, или не носить персоналу я имею право, но тут никто к ним не относится. Да и относится это только к неуставной форме одежды, крайне тут всеми уважаемой. Теоретически приказать могу, если что-то мешает лично мне. Ты сама не находишь, что потом будут крайне глупо выглядеть мои попытки оправданий «Я приказала, потому что Отти милая попросила». Ты уставы должна была неплохо изучить.
– Признаю, сглупила... – выцеживает островитянка, тоже из тех, кто не любят собственные ошибки признавать. Равно как и сама Марина.
В общем, Марина сделала вывод, у Кошмара и Коатликуэ несколько иная стадия взаимоотношений, нежели раньше была. Во всяком случае она не спросила, где Марина была и куда сейчас направляется, и можно ли вместе с ними пойти. Отчасти объяснимо и по другому. Если кому-то мало внимания уделять, этот кто-то неизбежно своё внимание переключит на ту, кого хотя бы не надо по всей Резиденции, а то и острову разыскивать. О функциях своей рации Кошмар помнит не всегда. Иначе бы она не была Кошмаром.
В итоге все пошли куда собирались изначально.

  Словно на несколько дней назад в прошлое вернулась. Группировка эшбадовок, у кого Ринн главная в том же составе, у того же бассейна. Причём и столы стоят почти так же, вот только лежанок сдвинутых по две-три стало больше. Большинство заняты. Только младшие как творили в воде невесть что, так и творят. Звезды и той эшбадовки ни в воде, ни на суше не видно. Но они точно где-то поблизости. Рация Марине зачем? Она никогда никого не ищет. В Резиденции всегда знают, где интересующий любую из принцесс человек находится. Местонахождение Звезды указали однозначно. Причём, особенно указали, у этого бассейна сейчас многолюдно. Ну, мы знаем хитрецов этих, кто недомолвками способны сказать куда больше, нежели прямым текстом. Сама Марина к таким относится.
  Взгляд первой зацепляется за Коралл. На этот раз расположилась в плетёном к кресле. Посасывает через трубочку что-то ядовито-зелёное. Кресло стоит несколько в сторонке от прочих, что в сложившихся обстоятельствах – положительный признак.
Ринн сидит в том же месте и в той же позе, что и в прошлый раз. Даже купальник по цвету такой же, только его словно обрезали со всех возможных краёв. Даже завязки на плечах стали тоньше. Спокойно пиво из кружки попивает. Кружка явно не первая, но по счёту пока из тех, после которой человек продолжает оставаться просто приятным собеседником, не пытаясь перейти в какую-то иную категорию.
  Марина направляется прямо к ней. Когда народу много, разговор начинать лучше всего с главной, или старшей по званию. Знаков различия тут нет. Сама Ринн от находящихся на берегу не сильно отличается. Но она сама из тех, на ком даже в самой жаркой парной будет написано «Я тут командир».
Ещё более наглядно для Марины деление сордаровок на различные группировки с довольно натянутыми отношениями, хотя и соблюдаемым перемирием. В одной главная Ринн, в другой, похоже, Дюгонь. Если инициатива собраться всем вместе принадлежит не Эр, то поблизости друг от друга этих двоих не увидишь. Что собственно, с Мариной и произошло, на берегу решила крабов половить группировка Ринн. В общем, повсюду до боли знакомая ситуация. Кажется, по территории Резиденции проведено несколько негласных границ между всеми имеющимися группами, общим, похоже считается только бухта Эриды, где бывать могут все. Это разноглазой может казаться, что повсюду мир и дружба. На деле, всё гораздо сложнее. Сордаровки довольно договороспособны и все и всем группам и группочкам выгодно соблюдать сдержанный нейтралитет между собой. Тем более, имеются сдерживающие факторы в виде трёх принцесс. Эорен проходит по категории взрослых, живущих в своём мире, Осень воспринимается стопроцентной страшно хрупкой  хрустальной игрушкой, вблизи кого дышать бояться, а Кошмар, как и в школе мало кто воспринимает всерьёз.
  – Иногда кажется, будто время останавливалось, – хмыкает Марина вместо приветствия,  – Звезда где?
Хихикнув так же, как в прошлый раз, Ринн неопределённо машет рукой в сторону лабиринта. Смешок означать может ровно одно. Всё прекрасно развивается в обозначенном разноглазой направлении.
  – Там. Иногда очень хорошо слышно. С того раза знаешь сколько этих прошлых разов было?
  – Уверена, что для Звезды тогда это было впервые?
Ринн, в отличии от двух Марин, пива брать не стала, сидит, ноги в воду свесив.
– Полагаясь на свои знания... Девочка притворяется умелой, не являясь такой на самом деле... Всё объяснимо, но у них в детском доме имеет место быть определённый культ первого раза. Начитались южан... И сделали всё наоборот. Им нравится, когда они вроде бы вдвоём, а вроде бы и при всех. Всегда там, где можно подсмотреть. Подглядывать тоже некоторым нравится.  Ещё и намекают для самых тупых, каких тут не водится, куда именно направляются.
  Марина хмыкает. Издержки южной литературы и в Сордаровке имеют место быть.
Хотя почитателей родной литературы куда больше...
Взяв пива, Марина усаживается рядом с Ринн. Отинг за спиной стоит, словно телохранитель.  Марина крайне не любят, когда стоят и смотрят, что она делает. Особенно сверху вниз. Чтобы там не говорили, а чужие взгляды иногда даже кожей ощущаются. Тем более, Отинг и так не из тех, кто рвётся новые знакомства заводить. Хотя поблизости от Эр это сделать крайне сложно.
Обернувшись вполоборота кивает навязчивой островитянке.
– Тоже бери и садись где-нибудь. Или в воду давай. Только столбом не стой.
Любые слова Марины, обращённые к ней, воспринимаются Отинг как приказ и незамедлительно выполняются. Только тут имеются варианты исполнения. Как и все островитянки, плавает Отинг великолепно. Но предпочитает взять кружку и усесться так близко к Марине, как только возможно. То есть, чуть ли не прижавшись. Со стороны так и может показаться, но на деле между телами есть расстояние буквально в доли миллиметра. Тарелку с вялеными моллюсками ставит с другой стороны от себя.
  Ироничный взгляд Ринн Марина вполне замечает. Отинг чем ближе к Марине находится, тем ближе взгляд исключительно на Херктерент сосредотачивается.
Марина кивает в сторону Коралл:
– Я смотрю, наладили с ними отношения? Только с этими двумя или со всеми?
Ринн довольно-предовольно щурится.
– Вроде говорила уже: в такой обстановке кто угодно подобреет. Мы все не исключения. Да и не особые злюки, если честно. Они, кстати тоже. Такой сладкой житухи, как сейчас ни у кого из нас никогда не было. При случае, благодарю ещё раз, Принцесса Империи, – кулак церемониально прижат к сердцу, – И никогда не будет. Мозги работают ещё. Верх глупости – пытаться испортить себе и другим возможно, лучшие дни жизни. Никогда так хорошо вокруг меня в отношения между людьми не было так хорошо! И уверена скоро опять не будет.
– Хм. Почему тогда их только двое?
– У остальных тоже всё хорошо, – косится на рацию Марины, – в чём ты сама можешь с лёгкостью убедится. Вьюнок полностью соответствует своему имени, да и твоя Оэлен крайне похожа. Не могут и не любят подолгу на одном месте сидеть. Звезда слишком серьёзная временами, Коралл – из них самая ленивая. Поэтому и могут себе позволить не таскаться за ними повсюду. Тем более, Оэлен твоя носа из Резиденции не показывает. Словно боится чего-то. Она, по-моему за всё это время только за своими подругами ездила, да и то вроде свитской при тебе.
– Всё собираюсь её в город вытащить, – хмыкает Марина, – да руки не доходят. Боятся ей нечего, главные страхи, как и у многих, у неё в голове.
– Меня удивляет, что она способна чего-то боятся, – качает головой Ринн, – мне казалось она не в состоянии боятся. Её дня за три дня успели «Бешеной» прозвать. Да и вообще... Я знаю, сколько ей лет. Но она уже бывала у Эр. Не отказывалась и с другими, кто предлагали. Кроме Эр второй раз никому не хотелось. Говорили, она слишком слишком злая. Своим опытом поделиться не могу, ибо с ней опыта нет. В мои представления о наслаждении жизнью не входит получение болезненных ощущений. Знаю, некоторые думают по-другому. Сдерживаются, потому что здесь Эрида, а она даже упоминаний о таком терпеть не может. Повторюсь, у подруг Оэлен всё хорошо, что не так у неё самой – ты знаешь лучше меня. Во всяком случае, могу ручаться, никто из здесь присутствующих к этому не причаста.
– У некоторых всё даже слишком замечательно! – Марина кивает в ту сторону, где за зеленью должна Звезда находиться. Младшие в воде так шумят, что никаких звуков больше различить невозможно. Да и откровенно далековато.
Ринн, озорно глянув на Марину, кивает Отинг.
– Эрида тебя, конечно, не привязывала, но ты всё с ней была. С Мариной теперь? Эр отпустила или у самих как-то получилось?
– Сами как-то договорились, – отвечает Марина заметив явное смущение Отинг, не удерживается от колкости, – сама знаешь, разноглазая у нас очень щедрая, обожает делиться.
– Поздравляю! Рада за вас. Эрида всё переживала, что у тебя, Марина, нет никого... Или вы просто поиграть решили, как ты, Марина, могла бы с любой здесь с самой младшей начиная, сама только что сказала, какая Эрида не жадная?
– Сказать, куда Эриде идти со всеми её широченными взглядами? – интересуется Марина, на всякие случай продемонстрировав кулак как напоминание
– На одно из таких мест Эрида точно не захочет, – Ринн закатывает глаза к небу.
– У нас скорее да, чем нет, – Марина сразу решает все чёрточки дописать, пока другие этого за неё не сделали, островитянки, кроме всего прочего, крайне глазастые личности, – но не уверена, что надолго.
– Жизнь вообще вещь крайне короткая и переменчивая, – философски замечает Ринн, – не люблю орать, надо бы кого-нибудь из любительниц подглядывать за Звездой позвать. Обидно ей будет, если узнает, что ты ты приходила, а ей не сказали.
– Не, не обидится, – Марина демонстративно зевает, рот ладонью прикрывает, – сами выйдут, когда наиграются – я тут надолго. Людям лучше не мешать крайне интересными вещами заниматься, а то обидятся, – переглянувшись, хихикают втроём.
Ринн плечами пожимает.
– Тебе виднее. Видимо, я уже от жары да пивка тупеть начинаю. Чуть ли не самого важного не спросила: может тебе, точнее уже вам обеим... разнообразия захотелось? Кто-то определённая нужна, или как Эр любит, тебе тоже нравится когда подругами меняются? Тут или пойдём куда? Сама понимаешь, все согласны по определению.
– Ринн, что я сейчас делаю? – Марина демонстративно делает глоток.
– Пиво пьёшь.
– Вот этим и собираюсь заниматься. Разнообразие если и будет, то другим сортом.
– Искренне жаль, – не поймёшь, языкастая островитянка вздыхает искренне или притворно, – а я так надеялась!
  Марина вполглаза за разговорами поглядывает на другую сторону бассейна. Сразу замечает, как из одного входа в лабиринт, по насмешке судьбы тому же, что в прошлый раз появляется Звезда в обнимку с Онит. Довольные – с другого берега видно. Объятия – естественно, вовсе не дружеские. Не оставляющие сомнений в характере отношений. Ближе уже не бывает.
Отинг оживляется, начиная новую парочку  эрид разглядывать. Эти для неё представляют интерес. Первая знакомая парочка в Резиденции, про кого  точно знает, они равного статуса, а не как Эорен с мирренкой, у кого по статусам разница куда больше чем даже между Хейс и Софи. Рослая красавица всё-таки чистокровная грэдка, плюс дочь солдата Великой Войны и родственница имеющего высшую награду офицера. Принадлежность к низкоранговым домам стопроцентная. Огрэдившаяся южанка, по происхождению дочь человека не участвовавшего в боевых действиях, а только приравненного к ним из-за службы на Дальнем Севере. Да и гражданство не по рождению, а выслуженное... Хотя, это скорее плюс в пользу наёмницы, по крайней мере, с точки зрения Марины.
Звезда наблюдательность не пролюбила. Издав визг, перекрывающий шумящих детишек,  совсем по-детски чмокает Онит в щёчку и по взрослому хлопнув по заднице с разбега бросается в воду с таким радостным воплем «Марина!» будто вечность не виделись. Обуви на Звезде и так нет, одежды столько, что непонятно, имеется ли она вообще. Плывёт настолько стремительно, что можно заподозрить полурыбью сущность, как и у большинства островитянок.
Вынырнув возле ног Марины пытается выбраться, что сесть рядом с ней. Но и Ринн, и Отинг отказываются пошевелиться.
– Ну и задницу ты себе отожрала, Ринка, – бросает она, выбираясь из воды и усаживается рядом с Отинг. Старшая островитянка вертит в воздухе оскорбительный жест.
Марина удивлённо приподнимает бровь. Кого это в шкурку Звезды запихнули? Ни  резкости в движениях, ни взгляда нахмурено. Смеющаяся довольная жизнью девушка. Даже недостаток внешности словно стал менее заметен. Наверняка, от того, что перестали пытаться скрывать. Мешает изуродованная рука Звезде примерно как зелёные глаза самой Марине. Есть и есть, плакать не буду. Люди с тремя ногами и хвостом бывают. Я на фоне таких – вовсе красавица, а кто сомневается – дам в глаз. Больно.
Что-то уж сильно разительные изменения произошли. Видимо, сказывается, что у Херктерент перекошена эмоциональная сфера. Недавно проскрипела-проскрипела. Вроде даже пару оборотов сделала. Но крутится как у прочих так и не стала.
Вот Звезду теперь надо обозначать не тем иероглифом, каким обозначают иглокожее животное, а предназначенными для обозначения небесного тела. Марина точно не помнит, бывают ли светящиеся морские звёзды. Вот небесные светятся абсолютно все. Во всяком случае, видимые человеческим глазом весьма ярко сияют.
Видно, как Звезду распирает от переполняющих её положительных эмоций. Больше всего сейчас напоминает как раз именно Эр. Та довольно часто бывает рада всему и всем, окружающим её. Другое дело, что для изуродованной сироты такое состояние крайне нехарактерно. Впрочем, сейчас по ней можно судить только о том, что про все неприятности, случившиеся в жизни она давным-давно позабыла. Хочет что-то значимое сказать или сделать. Но по-прежнему слегка стесняется Марины. Или не может придумать ничего умного, или наоборот, достаточно безумного.
  Суёт Марине Марине под нос увешанную браслетами и цепочками больную руку. Бросается в глаза переплетение довольно массивных золотых цепочек, носимое на запястье, закрывающее всю кисть, и крепящееся на среднем пальце. Любимый стиль разноглазой в украшениях. Правда, ей носится в основном, на теле и больше похоже на крайне откровенную одежду.
Звезда показывает на браслет из цепочек.
– Марина! Смотри! Это нам Эрида подарила! – подозрения подтверждаются, разноглазая себе верна, – Два одинаковых! Мне и Онит! В знак того, что мы вместе теперь! Я так рада! Спасибо тебе! Ни с кем бы не познакомилась, если бы не ты! И-и-и-и!!!
Тональность визга Эриды воспроизведена в точности. Уши закладывает. Марина привычная. Достаточно часто эти звуки слышала.
Звезда ничего умнее не придумывает, чем лезет к Отинг целоваться. Та не отказывается, очевидно ошеломлённая неожиданным натиском. Только глаза испуганно косит на Марину, не обидеться ли?
Херктерент дела нет. В свою очередь пытается рассмотреть Онит, не злится ли. А то обиды в такой области крайне плохо забываются и прощаются. Но нет, на той стороне ситуация опасений не вызывает. Онит весело смеётся, вскинув палец в одобрительном жесте.
Как это Марина забыла? Тут же поголовно все, кто постарше, поголовно больны безумием разноглазой. Происходящее между Звездой и Отинг наверняка бывало между ними и раньше. Причём в этой среде считается абсолютно безобидным развлечением уровня щелчка по носу. Впрочем, Марине после недавних событий вообще сложно представить, что в этой среде недопустимым считается. Пусть там была другая группировка, но среда-то та же. И самое  главное, там была сама Эр. Она точно вокруг себя какое-то излучение распространяет, действующее на людей строго определённым образом. У Марины устойчивость была повышенная ввиду самого длинного срока общения с разноглазой. Но в конце концов и она не сдержалась. Биология у всех примерно одинаковая.
Звезда в итоге повалила Отинг на спину. Впрочем, сразу же садиться, весело смеясь. Логично решает что для более откровенных ласок на глазах Марины пока рановато. Или вовсе нельзя.
Херктерент, демонстрирует взглядом, насколько ей дела нет до всего, происходившего недавно.
Звезда продолжает руками вертеть, откровенно хвастаясь. Хотя тут почти у всех есть примерно столько же. У многих и больше.
– Это мне мне Эр подарила за первый раз с ней!
Кого она тут такой вещью удивить пытается? Подобное есть у всех эшбадовок постарше. У некоторых – ещё с зимы имеется. У некоторых – вовсе с прошлого года.
Звезда слишком уж откровенно сияет. В том числе, и от золота. Марина не любит столь откровенный блеск.
Переводит взгляд на нижнюю часть тела купающейся в золоте сироты.
Незамедлительно обнаруживаются две цепочки на талии разного плетения. Три цепочки на одной щиколотке, две на другой. Ещё по колечку на пальцах правой ноги – на втором и на мизинце. На левой – одно кольцо на третьем пальце.
Марина вздыхает.
Разноглазая давным-давно окончательно рехнулась. Впрочем, не Марине её теперь осуждать.
На песке отношение к украшениям однозначное – они запрещены. Любые, включая браслеты. Все его отношение у песчаных змеек самое разнообразное. Одни вне песка носят столько же, сколько на нём – нисколько. Другие, каковых большинство, придерживаются принятых на Архипелаге норм. Третьи нацепляют на себя всё, что у них есть из ювелирного. У успешных и известных есть, и зачастую очень помногу. Если Звезда доберётся до песка, и не будет необратимо покалечена в первых схватках, то она обязательно станет именно такой. Марине даже жалко немного, что Смерть юной островитянке так и не наподдала. Уже видно, Звезде вскружили голову не только чувства, но в не меньшей, если не большей степени она пьянеет от золота. Что особенно важно – своего золота. Пусть и не за какие-то особые заслуги полученного. Но зато ставшим её абсолютно честным и законным образом – эти пункты пока ешё волнуют островитянку.
  – Тебя же вроде просили во всех смыслах за девочками приглядывать, – насмешливо качает головой Марина, – пренебрегаешь обязанностями.
– А что, я ничего! – смеётся Ринн, – Меня просили приглядывать, чтобы не злоупотребляли общением с мальчиками, ну и о безопасности помнили. Это, кстати, были в том числе и родители подруги Звезды. Про девочек мне никто ничего не говорил.
  Постепенно все вокруг собираются. Даже младшие поближе подплывают. Марина тут не самая частая гостья. А Звезда уж очень шумно и активно себя повела. Хотя вряд ли кто-то видела хоть что-то неизвестное.
По соседству тёзка возлежит. Слушает, буквально навострив ушки. В прямом смысле, в отличии от Соньки, она так делать не умеет. Хотя сейчас выглядит зеркальным отражением сестрёнки. Выглядит слегка недовольной. Марине кажется, понятной причина. Разноглазая, кажется уяснившая, что живой человек со всеми своими достоинствами и недостатками гораздо лучше, чем попытка скопировать кого-то другую. Ей всё равно не станешь. Вот собой вполне можешь перестать быть. Тем более обидно, это у неё чуть было с самой Мариной не получилось. Упустила шанс, что выпадает единственный раз в жизни. Есть поводы злится.
   Херктерент достаточно наблюдательна, и умеет крайне безапелляционной быть.
  – Марин, по-моему у тебя приступ ревности.
  – Ревновать? Урождённую принцессу? – вроде бы весело смеётся тёзка, – Сестра, конечно постоянно меня дурой дразнит. Но таких ревнивиц не бывает в природе! Я тупо отправлена в отставку! – не слишком весело заканчивает Марина.
Из чего Херктерент заключает, чувства тёзки разноглазая всё-таки обидела, найдя себе единственную в лице Крионо. Конечно же, Эр никого обижать не хотела, намеренно вредить и вовсе не собиралась. Вот только получилось нечто не слишком приятное, можно даже сказать, откровенно скверноватое. Ладно, хоть ситуация изначально была – по определению все довольными остаться не могли. Впрочем, с Эр всегда, вредит даже не думая. Само как-то получается. Интересно, из островитянок больше никто ничего не затаил? С них станется, многие девочки на самом деле весьма и весьма недобрые. Устроили тут сказочный спектакль с Эридой в главной роли, пофыркивая друг на друга втихомолку.
Хорошо хоть в Резиденции полный порядок с ушами у стен.
Островитянка тут же опровергает собственные слова, решив поддеть Отинг, кому в жизни повезло куда больше, нежели её. Хотя именно у неё шансы были гораздо выше в виде более раннего знакомства, лучшей внешности и определённых совместных действий вместе с Мариной. Принцессу пытаться задеть – Марина для этого слишком умна. Вот с Отинг они птицы одного полёта.
– Отинг, почему ты решила идти на войну? Могла бы подождать ещё. Сейчас струсила просто? – резко бросает в сторону Отинг, видимо, завидуя, кто, как ей кажется, оказалась куда успешнее её, хотя по внешним данным танцовщица безусловно переигрывает матроса  I класса.
– Буду ждать я, ты, кто-то другая. А потом придут они. Знаете что они сделают со всеми? А многих из вас после ещё и убьют с особой жестокостью. Хотите? Вот и решила, если в двух словах:
Если ты не убьёшь миррена,
То никто его не убьёт.
И у нас, и у них воюют многие миллионы. Можно легко придумать оправдание собственной трусости вроде «у Императора много»... Во многом это так и есть, – грустно вздыхает матрос I класса, – И одновременно, на счету каждая, способная держать оружие. Запомните, каждая!
Я – способна. Потому и пошла.
Сколько раз увижу его,
Столько раз его и убью.
Всё просто, у меня есть дом. Потому и ушла из него, чтобы было куда вернуться.
Словно ледяной водой на всех плеснули посреди жаркого дня. Даже Херктерент стало как-то холоднее. Наверное именно так выглядит чувство страха. Идущего от животных времён присущего любому живому существу страха за собственную жизнь. Причём у причины страха имя есть. Как в первобытные времена идя на опасного зверя, люди старались не называть его имени, придумывая какие-то нейтральные названия. Называть мирренов южанами – нечто идущее от тех. На Юге ведь тоже говорят не грэды, а северяне. Или ещё как, похуже. Чтобы зверя по имени называть, надо определённой смелостью обладать. Ибо он всегда приходит туда, где позвали. И если придёт... Как говорится, тогда кто кого!
– Мы тут все пока, все, кроме неё за чьими-то спинами отсиживаемся, – замечает Марина, – список длинный-предлинный, за чьими именно. И она тоже уже есть в этом списке.
– Пожалуй, я первой из вас в этом списке вскоре окажусь, – Звезда убийственно серьёзна.
– Учти, когда кости ломаются – это очень больно, – кисло усмехается Отинг.
  Сирота вертит у неё пред носом искалеченной рукой:
– Это я и так знаю. То, что ты видишь, держать оружие мне совершенно не мешает.
От сказанного Отинг значительно тише становятся. Как-то все сразу вспомнили, что происходит сильно далеко от стен Резиденции, но одновременно, касается каждой.
Кажется, произошла определённая перегрузка эмоциями. Всем, как по команде притихли.
Но дыхнувший холодок так легко не выветривается.
Ринн спрашивает осторожно.
– Марина, что такое «Рука Смерти» Великой Кэретты?
– Ты же вроде, читаешь достаточно. Возможно, и книги по истории оружия видела. Клевец есть в каждой. В качестве иллюстрации обычно приводят типовые и самые известные образцы. У Кэретты на само деле была «Рука Смерти». Может, кто-то ей и был убит. Но это совершенно не уникальный артефакт, якобы разлагавший гости в живом теле дистанционно,  или по желанию хозяйки, начисто очищавший кости от плоти. Якобы, «анатомическая машина» разноглазой создана при помощи этого устройства. Хотя это «устройство» – обыкновенный клевец с необычной боевой частью в виде руки, держащей гранёный кинжал. Правды во всех историях – оружие на самом деле так называется. Я сама «Руку Смерти» держала в руках...
– Книжку читала. Весьма захватывающую, – начинает Ринн, судя по рожицам читали и все остальные, но спросить решилась она, как самая старшая и смелая, похоже вопросов было много заготовлено... Одна из самых юных, вытащив из сумочки какой-то листок, особо не прячась, рвёт на мелкие части. Наверное, вторая по возрасту после Ринн для уничтожения своего листка предпочла воспользоваться зажигалкой. Все ещё в прошлом году убедились в честности Марины. На прямой вопрос всегда даётся прямой ответ. Сейчас прямым текстом сказано – вещи, о какой расспрашивать собирались, в природе не существует. Теряет смысл при таком раскладе и остальное. Многие также знают, Херктерент крайне раздражает излишнее доверие печатному слову.

– Что такого плохого, когда всем хорошо? – недоумевает Ринн, но, кажется, не вполне искренне.
– Ты слишком умная, чтобы глупой выглядеть, – бросает Марина, – сама будто не догадываешься...
Но островитянка явно продолжает о своём думать.
– Эриде про Орэни надо сказать... Может, заинтересуется. Ей такое состояние тела очень-очень нравится. Тем более, Орэни – девочка смелая. У Эриды на самом деле есть возрастная граница, когда возникают вопросы о допустимости – всегда её придерживается.
– Вот только Эр предпочитает ориентироваться на физическое состояние, – хмыкает Марина, –   вспомни ту же Оэлен, – кивает старательно греющей уши Звезде.
Та только хихикает в ответ. Ничего и никому Херктерент не разбалтывала и не собиралась. Сама Оэлен обожает хвастаться своими достижениями, причём надо ей должное отдать, ничего не придумывает, говорит только о том, что на самом деле было. Эрида, помнится даже поражена была напором очень уж юной островитянки. Но отказываться от близких контактов не стала. Разноглазая во всех смыслах слова известная любительница нежненького да сладенького. Марина невольно окидывает взглядом бассейн. Из младших почти каждой можно дать на несколько лет больше, чем есть на самом деле. Истинный возраст, как и в случае с Орэни только лица выдают, да и то не у всех.
– Вот только Эриде в последнее время, кроме Крионо, мало кто нужен! – морщит носик тоже навострившая ушки Орэни.
– Вот тут ты ошибаешься, – хмыкает Марина, – очень сильно ошибаешься.
– Так ты не считаешься! – Орэни, как и большинство островитянок отличается повышенной языкастостью.
Херктерент кулак ей показывает:
– Дожила! В чём-то уже сама я не считаюсь!
– Так я про Эр говорила! – беззаботно отмахивается островитянка, – Про тебя кто что говорит, но я думала, ты с Эр уже давно...
– Вредно думать за других, – хмыкает Марина, видимо, упомянутый Ринн спор прошёл мимо ушек Орэни, – особенно, в таких вопросах.
– Эрида совершенно не ревнива, – глубокомысленно сообщает Орэни, – я совершенно точно знаю!
От кулаков Марины островитянку спасает только то, что Херктерент никогда не бьёт тех, кто настолько слабее её... Хотя даже Осень временами напрашивалась. Ладно, лучше поболтать о так занимающем эту личность вопросе. Может, собственная  злость куда уйдёт.
– И стала бы со мной, прямо здесь, перед всеми, если бы я согласилась?
Островитянка руками по телу, говорит приглушённо.
– Почему бы нет... Никто сказать после не сможет, будто я что-то придумала. Я много всего видела, и думаю всё-всё повторить смогу.
– Молодость склонна к самоуверенности, – хмыкает Марина.
Девочка резко вскакивает.
– Могу доказать! Я не болтушка! – выпаливает девочка.
– Не надо... – Марина решает немного повредничать, – Если я сначала посмотреть хочу, что и как ты умеешь, покажешь с кем-нибудь?
Орэни, серьёзно хмурясь, смотрит на пол, с ноги на ногу переминается.
– Покажу... Только ты сначала покажи, пожалуйста, с кем, а то мне тут не все нравятся...
– Заставлять глупости делать я не люблю. – Марина озирается по сторонам, делая вид, что ищет кого-то у Орэни на лице – испуг пополам с надеждой. Херктерент  вредно тыкает пальцем в тёзку.
– Да вот хотя бы с ней. Тем более, мы все знаем на кого она похожа. Занятное зрелище намечается!
Орэни облегчённо выдыхает. Кажется, Марина попала в не худший из возможных вариантов.  Маленькая островитянка торопливо кивает.
– С ней – я согласна. Она хорошая...
– А разве меня сначала спросить не надо, хочу ли я с ней? – сердито, но беззлобно осведомляется тёзка.
– А что я сейчас делаю? – осведомляется Марина, – Как раз, спрашиваю! Очень не люблю, когда без согласия...
В общем-то, намекает, если Другая Марина скажет нет, то Херктерент не обидеться. Но у тёзки уж слишком отравленное разноглазой серое вещество в черепной коробке. Повнимательнее Орэни разглядывает, будто раньше никогда не видела. Откинувшись на лежанке лениво машет рукой.
– Тело хорошее, про неё саму тоже ничего плохого сказать не могу. С ней вполне можно, сейчас или когда скажешь. Эр и не о таком просила. Но мне всё-таки нравится, когда смотрят поменьше. Хотя, можно и прямо сейчас. Итак? Мне самой раздеться или пусть она этим займётся?
Орэни смотрит вопросительно. Без малейшего оттенка испуга.
– Ох уж мне эти нравы островные! – сердито бросает Марина, – Так и не выучились мои шутки понимать. Особенно, Морская, это к тебе относится!
– Не первый год знакомы! – хохотнула та, – Ты, мелкая, не трусь, что там твои пальчики с язычком умеют, показывать будешь точно не сегодня, и не факт, что мне. Ведь так, Марина? – шутя грозит Херктерент пальцем:
– Раньше говорила, что детей дразнить нехорошо, а сама-то...
– В зеркало сперва глянь, – фыркает принцесса, – я что ли виновата, что детки такие пошли?
– Чудные детки! – смеётся озорно тёзка, – Слышь, мелкая, раз Принцесса Империи тебя взрослой признала, то значит, тебе можно всё-всё тоже самое, что и нам... Спать ночью скучно будет – можешь ко мне приходить. Приглашаю! – делает широкий жест рукой от себя, – Не то что, бы мне совсем уж не нравилась, но я не гарантирую, что буду одна... Видеть ты такое видела, но как относишься – не знаю...
Орэни смотрит почему-то именно на Херктерент, словно спрашивая разрешения. Ох уж эти взрослые детишки да нравы Архипелага! Остаётся только кивнуть. Орени смотрит недоуменно. Херктерент кивает ещё раз. Глазки просияли.  Зачем ограничивать то, что тут и так самыми пышными цветами цветёт. Ядовитыми эти цветки называть Марина больше не имеет права. Да и яд являлся таковым по большей части с точки зрения южан и немного, Сордара.
– Можно когда я приду ты будешь одна? Хоть сегодня вечером...
– Договорились! – смеётся тёзка, в глазах нечто такое, напрочь у Соньки отсутствующее, или скорее, Марина в таком состоянии сестры не видела, – Как говорится, если никто не возражает.. Или присоединится не надумала...
Кивает и Марине, и Оэрин.
– Ведь с нами обеими не откажешься, мелкая?
– Не откажусь. Но только если вы вдвоём будете...
– Гарантирую только своё присутствие! – смеётся тёзка.
– Я подумаю, – сообщает Херктерент загадочно, безумие разноглазой совершенно точно заразно.
Тёзка показывает глазами Орэни на стол со взрослыми напитками.
– Орэни, это всё теперь тоже можно. Пойдём, отметим твою взрослость.
– Эй, Морская, смотри не спои мне ребёнка раньше времени! – кричит им вслед Херктерент.
Тёзка вскидывает руку.
– Не бойсь! Я ещё свой первый неудачный опыт общения со спиртным не забыла, с другими такого не допущу. Да и мне самой надо, чтобы она до вечера бодренькой и свеженькой была!
Тут только непристойный жест в ответ уместен.
Ринн весьма весёленькая. И из-за безумной обстановки, и из-за выпитого. Марина решает уточнить подзабытый вопрос.
– Эрида через кого-то из ваших про Дюгонь узнала? Её же тут не было в прошлом году да и из её команды вроде не помню никого.
Ринн слишком хорошо, но связь с реальностью не утрачена. Хотя отвечает, хихикнув.
– Узнала от меня. Сама понимаешь, это морское млекопитающее мне не больно-то нравится. Но такую красоту скрывать от Эриды просто преступление. Тем более, разноглазая зимой просила, кроме наших младших ещё каких красавиц Архипелага пригласить. Про Дюгоня и её... подружек вспомнили все. А говорить выпало мне. Обрисовала ситуацию. Она вдохновилась. Сказала пошлёт Эриде свои фото. Какие именно – не знаю, но подозреваю, она там только в тиаре была!
– Именно! – хмыкает Марина, – Я вспомнила, где её раньше видела. На фото у Эр. Она мне другие показывала, мелькнула и эта.
– Ну вот! Дюгонь весной ко мне подошла. Показала «Приглашение» от разноглазой и предложила на время забыть о старых распрях. Причём не в Резиденции, а прямо с текущего момента. Я согласилась, тем более сама собиралась к ней с тем же самым идти. Слишком хорошо должно было быть, чтобы всё дрязгами отравлять. Вроде, всё получилось. Все держаться...
Ринн шмыгает носом. Он слёз пытается сдерживаться. Но голос дрожит:
– Жаль, ты с ними, а не с нами... Даже обидно... Немного... Ведь они все там были. Наверняка... Красотки с дальних островов! – кажется, последняя фраза была узкопрофессиональным ругательством. Марина решает свою версию событий озвучить.
– Насколько я помню, праздники где участниц сильно больше двух, разноглазая очень сильно любит. Меня зовёт постоянно. В теории, она и ваших могла позвать... Ну, получилось то, что получилось. Сама знаешь, как поблизости от Эр тянет на взаимодействие. В общем-то, благодарить следует её, потом Отти, она, кстати вовсе не из ваших, а с флота... Ну а потом... Сама знаешь, как воспоминания смешиваются, когда возбуждение перемешено с вином и всякими средствами... Постоянной как Эр и Отти были, так они и остались... С остальными просто очень хорошо время провели... Без каких-либо взаимных обязанностей.
– Ещё бы ты... Этим стала какие-то обещания давать, – злобненько хихикает Ринн, – рожами тюленьими не вышли!
– Дюгонь к другому отряду животных относится.
– Ну, слоновьими... Помню кой-что по биологии... Ну, ты меня в общем, поняла.
Ринн поднимается. На ногах практически прямо стоит.
– Сейчас пойду...
– Ты обещала ни с кем не ссорится. Напоминаю, ты у меня дома находишься.
– Да я не им, морды да жир вытапливать бить иду. Я за добавкой. Бутылки на гусеничном ходу пока не изобрели... Тебе что принести?
Чтобы несколько раз потом не вставать, возвращается с подносом, полным бутылками и закусками. Умудрилась принести, не уронив, и нормально рядом с Мариной поставила. Профессиональную координацию движений не пропьёшь!
Глядя в дно стаканчика, сообщает.
– В сезон пойду на забой дельфинов, когда их к берегу пригонят. Одного помечу Дюгонь назову, и заберу. Язык сожру, голову домой принесу. С целой туши чучело бы заказала, да место у нас мало! Жаль, Дюгони хотя и прибрежные, и на мелководье живут, на берег совсем не выходят. Лодки, чтобы за ними в море идти, у нас нет. А то бы, забила. Как пишут, и Восточном Приморье, и в Западном есть пресноводная дюгоневская родня. Живёт во всяких протоках. Вот их наверное, гораздо легче бить...
– Один вид к добыче запрещён, – зевает Марина.
– Чём он такой ценный? Или просто вкусный и почти выбит, а теперь восстановления поголовья ждут?
– Насчёт вкусовых качеств не знаю, но вроде, съедобный. Пользу определённую приносит – жрёт много водорослей и другой растительности, помогая поддерживать мелкие реки в судоходном состоянии.
– Я как узнала, что тут мы можем заказать всё, что захотим, заказала мясо дюгоня, – Ринн скалится, –  и съела. Чуть ли не обожралась.
– Трогательная «дружба» девушек, – саркастически усмехается Херктерент, – такое, я смотрю, всё знакомое и родное. Словно в Окрестностях Столицы сижу, а не за многие тысяч километров от неё. С чего хоть так взъелись друг на друга? Одна другую отвергла? Подругу увели? Или друга?
– Почему она лучшая, а я так не могу? – вопросом на вопрос отвечает Ринн, приведя Марину в замешательство. Хотя, если память поднапрячь, можно вспомнить, Эрида нечто подобное про Соньку говаривала. При всех своих недостатках, разноглазая на самом деле абсолютно беззлобный человек. Плакать от настоящей или выдуманной обиды будет. Жаловаться или мстить – никогда. Ещё и отговаривать будет, если кто-то с зелёными глазами ради мести за Эр соберётся своих гвардейцев поднимать. Некоторые в школе живы только потому, что Эрида такая добрая, а Марина к ней прислушивается. Хотя бы иногда.
Кажется, спиртное в организме того и гляди вышибет слёзы из глаз Ринн.
– Как всё знакомо! – качает головой Марина, – У творческих людей, пусть и в совершенно разных сферах, есть нечто общее. Злейший враг – всего лишь соперник в чём-то преуспевший больше тебя. Слушай, ты маслом лестницы не поливала и верёвок поперёк коридора не натягивала, где Дюгонь часто ходит? Свалилась бы, сломала себе что-нибудь, когда бы срослось – не смогла бы лучше тебя быть, если бы вообще смогла этим заниматься.
– Совесть не пропили ещё! – Ринн энергично опустошает стаканчик, сама при этом выглядит совершенно трезвой.
– А она тебе такого не устраивала? – интересуется Марина. Как там древние считали? Совершенное тело подразумевает совершенный ум. Но времена значительно испортились. Впрочем, Марина считает, что улучшились. Но прямой связи тела и ума не было ни тогда, ни сейчас.
Ринн ничего не говорит. Только глазами сверкает.
– Как бы очевиден ответ, – констатирует Херктерент.
– Встречу я её как-нибудь, где потемнее, – шипит Ринн, – да сама без затей руки-ноги ей переломаю!
–  Мило! – хмыкает Марина, – Ты Эриде своими внезапно проснувшимися охотничьими инстинктами первобытного человека случайно, не хвасталась?
– Нет. Думаешь, я не знаю, как она всё мягкое да пушистое любит?
– При этом, видела бы какие меха зимой носит. Некоторые, как раз из меха детёнышей сделаны.
– Я примерно так про неё и подумала, – усмехается Ринн, переживать о зверюшках, – и носить меха – в точности её стиль. Шарфы-удавы для вечерних платьев она многим подарила. В том числе, и мне. Рисунки и снимки есть где некоторые только в этом шарфе. Бедные зверики!
– Не переживай особо, – хмыкает Марина – Там промысловых зверей меха нет почти. Этих  разводят. Ни для чего другого они не годятся.
– Мне скотины не жаль, – пожимает плечами Ринн, – она нужна только для удовлетворения наших потребностей. Никакой красоты я в комках меха не нахожу. Живу на потухшем вулкане, какой в, как-говорят, самое приятное для жизни место в Империи превратили люди. Хотя бы тем, что истребили малярийных комаров. Без этого здесь бы ничего не построили, включая дом, где я живу. И сделали всё это не благодаря природе, а вопреки ей. Слепая стихия однажды изгнала людей отсюда. Но мы – скоты упорные. Вернулись снова. Теперь уже навсегда. Думаю, скоро что-нибудь придумают, чтобы таких как Коралл больше никогда не было. Заткнём вулканы, там, где они нам мешают. Новые откроем, если вдруг понадобятся. Вроде, в лаве много всяких ценных веществ. Так что, я допускаю такую возможность. Да и столица южан есть, вместо которой действующий вулкан совсем не помешает. Может, и думают умники наши, как такое устроить...
– Может и думают... – соглашается Марина, прекрасно знающая, о чём-то подобном думают и на Юге. И даже делают. Не слишком успешно, но Марину с Софи планирующей бомбой не так давно чуть не убило. Будь бомба потяжелее – бетон мог бы и не выдержать. И плевать бы тогда было, что налёт был ответным за грэдский удар, в результате которого один из символов империи, собор, где столетиями короновались императоры, считая нынешнего, ныне лежит в руинах, а множество бесценных реликвий, помнивших ещё Империю Островов  погибло.
– Чем скорее такое будет – тем лучше будет для всех для нас. И в какой-то степени, – Ринн хищно и неприятно скалится, – даже для них.
– Ринн, а ты не думала, что не только мы сможем научиться зажигать рукотворные звёзды, испепеляющие города? – Херктерент крайне невесело. Слишком хорошо знает силы сторон. Островитянка излишне жизнерадостна.
– Зачем мне об этом думать? Я всё равно, не умею этих звёзд зажигать. Но я другое делать могу. И судя по тому, как орал и выл от восторга личный состав частей, пред которыми выступали, мы тоже немаловажные дело делаем.
– Тут не поспоришь, – хмыкает сестра адмирала, весьма хвалившего выступления эшбадовок.

Отредактировано Чистяков (03-12-2021 01:25:12)

– Отти, – ядовито мурлыкает Марина, – ты степень моей озабоченности сильно переоцениваешь. Если что-то было, то совсем необязательно, что я быстро вновь окажусь в нужном состоянии. Но тебе я ничего не запрещаю, тем более и формального права такого не имею. Можешь договориться с кем-нибудь. Хоть прямо здесь и сейчас, тем более, я смотрю, Ринн заинтересовалась...
В общем-то, возможные реакции Отинг вполне просчитываются. Последовавшая относилась к числу наименее вероятных. Островитянка сплетает руки.
– Нет. Без тебя я не хочу. Это так... Полушутка была.
– Шути осторожнее с такими вещами...
– Если захочешь только со мной... Или с кем-то ещё, я всегда-всегда согласна...
Не получив ответа Марины, спрашивает.
– Можно, я пойду, поплаваю?
– Я тебя, вроде бы, не держу...
Отинг разворачивается и убегает. Благо, недалеко.
Ринн качает головой, глядя ей вслед.
– Не, как во второй дивизии авианосцев выражаются, не взлетит у тебя с Отинг.
– Самой не очень надо.
– Ты со второй знаешь кого?
– Старшие братья двоюродные и по отцу, и по матери, все там. У всех – награды за Залив. Один там обгорел, когда «Разрушительного» спасали. Мать надеялась, что демобилизуют, но его признали годным. Тем более, он сам этого хотел.
– Сордар авианосников недолюбливает...
– У них к линейным примерно тоже самое.
– Где логика?
– Померла задолго до нашего рождения.
– Логично!
Ринн фыркает от смеха.
– А с другой кем? – хитро щурится Ринн – У Дюгоня-то – сплошь красотки, не то, что мы.
– Рожи с фигурами вполне нормальные, – пожимает плечами Марина, – что у вас, что у них. Эр вас не различала, пока Крионо не появилась. А уж она-то ценительница девичьей красоты.
– Ты не ответила.
– Сама понимаешь, если с самой Эр не взлетело, хотя всю жизнь её знаю, то и у подруг Дюгоня, включая её саму, вовсе шансов не было на что-то большее одного раза со мной.
– Как раз то, что ты их мало знаешь могло бы способствовать развитию отношений. То, что Эр слишком хорошо знаешь – как раз препятствие, чтобы ты её в качестве возлюбленной восприняла.
– Только не надо мне трагическую историю её любви к моей сестре пересказывать. Ты забыла, я свидетель этой истории с самого начала. Притом со стороны Эриды.
– Пострадавшую сторону она из себя она обожает изображать, – хмыкает Ринн, – хотя при её эмоциональности...
– Это-то и плохо. Слишком на Соньке заклинило. Думала оттает с вами общаясь. Но вижу, только всё вглубь загоняет. В столице избегать Софи будет гораздо сложнее.
– Но это же не завтра будет, вы обе обожаете говорить, что одним днём живёте.
– Ага! Только смыслы разные вкладываем.
– В любом случае, здесь её нет, а там где она сейчас, ей явно неплохо, так что все сложности, с Эр связанные можно отложить на завтра.
– «Подумаю об этом завтра», – хмыкает Марина, – где-то я это уже читала.
– Кто и где в книге, как я говорит?
– Не помню.
  Ринн вздыхает с оттенком трагизма.
– Опять эту книг колекционерку вылавливать!
– Заодно, узнаешь, где здесь библиотека находится,– хмыкает Марина.
–Разве тут тоже есть?
– Представь себе. Заодно и Динни найдёшь.
– Тот-то, я её нигде не вижу, – Ринн задумчиво трёт подбородок, – равно как и сестрицу твоей тёзки.
Марина кивает, ухмыляясь до  ушей.
– Представь, себе её ты тоже там сможешь найти. Но я уверена – в числе пайковых книг, этой нет. В библиотеке книга есть. Но я не уверена, нашла ли её Динни. Сама можешь поисками заняться.
– Ты же знаешь название!
– Знаю, – не стала врать Марина,– но не скажу. Самую известную цитату сказала, её назовёшь – книгу найдут. Только не уверена, что у них есть вариант на грэдском.
– Я читаю на языке южан, – не слишком уверенно сообщает Ринн.
Марина вздыхает.
– На этом тоже может не быть...
– Как так? Всё, что в этом мире стоит читать написано на одном из великих языков.
– Так-то оно так, – хмыкает Марина, –но мир-то не один. И там тоже великие народы живут...
– И как и здесь, насмерть рубятся... Знаю, читала.
– Раньше так и было, – кивает Марина, – а сейчас... В дерьме они в общем тонут сейчас большей частью шарика, притом, в дерьме собственном. Ну, в общем, так им и надо! Хороший нам пример, как самим уничтожить Империю почти без единого выстрела. Читаешь отчёты оттуда – зла не хватает, какое там вырождение и деградация. Причём у победителей не сильно лучше, чем у побеждённых.
– Как такое может быть?
– А вот попытайся представить. Мне и то кажется, про Родину отца я дурацкий сон вижу... Кажется, и он сам временами думает тоже самое... Только мы оба знаем – это не ночной кошмар, а самая реальная реальность. Учёные аж писают кипятком от восторга. Сколько технологий раздобыли совсем дёшево. Всё продаётся и всё покупается! Не Империя, а чудовищная помойка, с их всех щелей лезущим всем худшим, что только есть в людях, и религиозное ханжество мирренского образца. Там тоже пытались религиозною гадину задавить. Им не повезло, сейчас тварь оправилась от ударов и бьёт уже сама. Впрочем, люди сами те ещё тупицы. Даже там есть в сказках глупцы, что думают, будто деньги на деревьях растут, а прикосновение к тухлым костям болезни излечивает... – Марина резко машет рукой, – И всё! Не хочу об этом больше! На самом деле, просто не хватает зла!
  Марина хмыкает. Истории аналогичного содержания она и от Сордара слышала. Легенды о страшном пьянстве моряков они сами поддерживают, притом в основном словом, а не делом. Околонулевой уровень любых правонарушений на Архипелаге – косвенное тому подтверждение. Как говорится, чисто не там где метут, а там, где не сорят.
Разлили и выпили крепкого. Звезда и Онит друг от дружки отклеились, решив присоединится. Тёзка и Орэни тоже подошли. Видимо более опытная и разговорчивая Марина порядком уши девочке нагрела. Та вся раскрасневшаяся, разрумянившаяся... Вроде из поля зрения надолго не пропадали. Хотя,может напридумывала себе всякого,  фантазия богатая, теоретическая база хорошая, тёзка по-настоящему красива. Вот девочка и изнывает в предвкушении вечера, хотя прямо сейчас, могли бы пойти поглубже в лабиринт. Впрочем, и прямо тут, вздумай заняться тем, для чего обычно уединяются, никто бы внимания не обратила бы внимания. Тем более, Орэни как ходила, так и ходит в одном браслете.
Херктерент нет-нет, да на неё поглядывает. Даже мысль мелькнула, не попробовать ли с ней? Тем более, никто возражать не будет... Тем более, может оказаться первой... Хотя Марина не поклонница мирренского культа девственной плевы. Да и в правильности взглядов Эр теперь уже гораздо больше сомнений чем несколько часов назад. Впрочем, фактор отсутствия разноглазой играет скорее, положительную роль, по крайней мере определённых мыслей в голове значительно меньше. Хотя, не надо ответственность на других переваливать. Произошло только то, чего хотела сама Марина.
В общем Орэни и тёзка пусть сами между собой разбираются. Марина  вмешиваться не собирается. Как говорится, надеемся девочка довольна останется. Тем более раньше Эрида очень уж тёзку нахваливала, на что-то крайне толсто Херктерент намекая. С учётом сходства тёзки с Сонькой всё выглядит не слишком симпатично. Впрочем, подобные мыслишки разноглазую головку покинули. Словам доже было уделено достаточно времени.
Даже развлекалась Эр преимущественно с Крионо. Хотя и остальным внимание уделила. Как и они все друг другу. Воспоминания опять в голову лезут. Пусть и очень приятные.
Хотя, приятное вызывает мысли и не о самом веселом: ведь речь идёт про Эр. Она вполне может заявиться сюда. Понятно, зачем. Потянет на действия определённого рода. В том числе, и с Мариной. Вдвоём бы Марина отказываться не стала. Но тут зрительниц слишком много. И к таким играм Марина не готова. Если Эр идёт сюда, Херктерент крайне неоригинально сбежит.
Хватается за рацию. После доклада испытывает определённое облегчение. Эр, Крионо, Дюгонь, Рекар и остальные как были в гроте так и остались. Буквально полчаса назад дополнительно еды и напитков заказали. Судя по обилию сладкого, сладенького и не слишком крепкого, собираются продолжить наслаждаться жизнью и друг друга. Марина вспоминает, рацию Эр с собой таскать не забывает. И технически грамотна разноглазая, любые чертежи и схемы читает с лёгкостью.
   Ринн о чём-то догадывается.
– Эрида уже давно здесь не появляется.
– Я становлюсь предсказуемой...
– Несложно догадаться. Людей, чьё мнение для тебя важно, здесь не слишком много. Что-то важное у тебя недавно только с Эр было. Видимо, тебе не слишком понравилось, и продолжения тебе не хочется. Место прятаться – не самое удачное выбрано. Она, если захочет тебя найти, отсюда начнёт.
Марина фыркает.
– Она, если захочет меня найти, свяжется по прямому каналу. Или запросит охрану, и они доложат, где я. Если не приказано обратного, а я ничего не приказывала, ей доложат, что я тут нахожусь. Но, надеюсь, разноглазой сегодня не захочется со мной видеться.
  – В Резиденции, по-моему тебя видят только те, кому ты разрешаешь. Без разрешения с тобой только Софи может пересечься, это ведь и её дом
– Ценное наблюдение, – хмыкает Марина, – мне разноглазую не хочется обижать, а сейчас я ей вполне могу только гадостей наговорить.
– После всего, что было?
– Именно после всего. Даже устоявшиеся парочки, бывает чуть ли не насмерть ссорятся, а мы все так... Летом сильно нечем заняться нечем было, перед собой надо честной быть.
– Отинг знает?
– Догадывается. Понимает, что у таких отношений будущего нет... Но в иллюзиях жить так приятно. Я ведь тоже вот это всё потом как сказку буду вспоминать.
– Эр хорошего людям не забывает. Абсолютная память на лица. Ей и с художественной точки зрения на Архипелаге очень–очень нравится. Она будет здесь ещё появляться. Если проживёт ещё достаточно долго. Не спеши себе задницу отъедать, что бывает с многими, бросившими занятия, требовавшие поддержания тела в идеальном состоянии.
– Ты много тут жирных тёток видела? – обижается за всех островитянок Ринн.
– Чего не было, того не было, – кивает Марина, – наверное потому так, что столько морепродуктов едите. Начиная от тех же крабов, весьма поспособствовавших нашему знакомству.
Островитянка усмехается:
– Удачно крабиков половили, ничего не скажешь!
– Что-то больше этими не занимаетесь!
– Самое сильное человеческое качество – лень. И раньше ловля крабов была прелюдией к совместному распитию самых разных напитков и другим интересным занятиям. Не танцами же среди огней нам заниматься!
  Теперь уже Марине смешно.
– Я уже тогда подозревала, что вы для меня импровизированный спектакль. А потом ещё для разноглазой добавили.
– Ну так она нас лучше всех оценила. Во всех смыслах. Всё–таки некоторыми рисунками и фото будут восторгаться спустя столетия. И будут знать, кто это такая. Эр всегда-всегда подписывает, как зовут изображённую, если об обратном не просят.
– Знаю. Я столько её работ видела. Ты там тоже по-всякому представлена...
– То я не знаю, там вообще все-все представлены. Как только время нашла? Ведь одних там существенно больше, чем других. Я знаю, сколько эти работы времени занимают. И сколько мы здесь времени провели. Когда только работать успевает. А она ведь ещё и очень активно личной жизнью занимается. Я бы такой темп не выдержала бы.
– Я тоже, – честно признаётся Марина, – а у Эриды сердце больное. Она словно сжигает орган, как мотор в форсажном режиме. Сжигает саму себя... Моторы портятся очень быстро. Сердца гораздо более выносливы. Причина такого поведения Эриды – Софи собственной персоной. Она столь же невероятно талантлива, как и Эр, но в отличии от разноглазой, Софи невероятно жестока. Ты шипишь на Дюгоня, она – на тебя, ну так это детские игры на фоне Софи и Эр. Причём вы-то зубастые обе, а Эр не в состоянии атаковать. Но погибнуть может из-за установленного для себя режима. Соправитель мне не верит, считает, что между всеми нами тремя непонятная девчоночья грызня. С непонятными для него мотивами. Когда он вмешается, будет уже слишком поздно.
Ринн присвистнула:
– Вот так, вроде бы простое оказывается немыслимо сложным.
– Как и всё в нашей жизни. У вечного праздника и обратная сторона есть.
– Знала, что у Эриды многое не так, не представляла, что до такое степени...
– Именно до такой. Разноглазая может умереть. И довольно скоро. Вот только никто ничего с этим сделать не в состоянии. Софи никогда не подчинит своей жизни чьим-либо чужим интересам. Слишком любит себя. Свою жизнь никогда никому не подчинит. Себя в жертву принести – не для неё.
– Некоторые считают это достоинством.
– Мы обе относимся к другим. Я достаточно злая и вредная. Тебе, да и другим надлежит знать, кого благодарить, если разноглазой в течении года-полутора не станет.
– Софи же тебе сестра...
– Эрида тоже, знаешь ли не чужая.
– Умеете вы в Столице создавать дикие многоугольники в отношениях.
– Так у вас ничуть не лучше. Притом мы обе про одно и тоже место с одними и теми же людьми говорим.
– Один-один! – невесело кивает островитянка.
Взгляд Марины снова за фигурку Оэрин зацепляется. Только на этот раз ничего из того, что разноглазая обычно видит, Херктерент не замечает, рассмотрела нечто другое. Кивает Ринн в сторону девочки.
– Слушай, я что-то не очень понимаю, почему она в одном браслете ходит? Вроде бы Эр как модель её не игнорировала, и золотишка у неё должно быть не меньше, чем у любой из вас, а тут что-то бедненько... Внутренним перераспределением ценностей занимаетесь? Учтите, я такое очень не люблю.
– Что ты, что, Марина, – испуганно закрывается руками Ринн, – у нас тоже определённые представления есть, что можно, а чего нельзя. На что ты намекаешь – под строжайшим запретом. Можешь хоть сейчас к ней подойти и попросить показать, что ей Эрида подарила. Там не меньше, чем у прочих. Это у Оэрин стиль такой, из ценностей – только браслет носить. С ним какая-то история связана. Они в прошлом относились к Домам II ранга, но давным-давно статус и богатство утратили. Браслет – чуть ли не единственное, оставшееся от тех времён. Потому в обычные дни и носится без других украшений. Её даже «принцесской» пытались дразнить, но кулачки у неё тоже на месте. Сейчас всё это прошло уже. Эрида тоже самое, что и ты заметила. То же самое спрашивала, причём именно у меня, как у главной.
Марина трёт подбородок. Выглядит правдоподобно. Но как люди умеют врать, и как ЕИВ выражается, «прятать концы в воду» Херктерент слишком хорошо знает. Конкретно эшбадовки ещё и бить умеют так, чтобы синяков не оставалось. Кожа должна в идеальном состоянии быть. Грим не всегда может помочь. Впрочем, сама Марина умеет бить не оставляя следов. С учётом общей повышенной драчливости островитянок, пока больше шансов, что Ринн правду говорит... Врать Принцессе Империи в её доме – в безумие такой степени уже Херктерент не верит. Хотя с безумцами ничего точно знать нельзя. Здравомыслящими они частенько вполне удачно притворяются.
– Ладно, убедила! – хмыкает Марина, – После Эриды никаким вывертам мозгов я уже не удивляюсь. –«Но Орени про ценности спрошу обязательно, причём именно сегодня или завтра, причём не только спрошу, но и попрошу показать, в зависимости от результата демонстрации и буду дальше действовать. Кстати, как раз про Эр в первую очередь и не надо забывать. Поговорить сперва с ней надо. У разноглазой абсолютная память на предмет того, что и кому она подарила. Вплоть до коробок конфет и заколок для волос. Если есть какие-то сомнения, всегда надо проверять. Чем меньше верить на слово, тем выше шансы помереть от старости в своей постели. А мне жить пока нравится! В том числе и благодаря Эр!»

P. S. Сегодня День Рождения Софи.

Отредактировано Чистяков (06-12-2021 15:24:27)

Опять немного лёгкой юрятинки...

Умеет Эр чувствовать чужие желания. В подобном умении Херктерент, да и все кого Принцесса Империи знает, разноглазому чуду очень сильно уступает. А Эр ещё и любит устраивать что-то чудесное, со своей или неважно чьей точки зрения. Вспоминаться потом будет долго и с максимумом положительных эмоций.
   Полумрак придаёт телам крайне необычный оттенок. Чем сродни древним бронзам, украшающим зал. Хотя, сейчас лучше всего просматривается работа Эр, придумавшей  такое удивительное освещение и украшения. Тем более, какие-то бронзы даже могли в прошлом быть её. Они их той коллекции, что Эр зимой сменяла на коллекцию «нагой» живописи Кэретты.
Марина некоторое время размышляла юрист Соправителя или главный юрист Императрицы, то есть она сама друг друга надули. Потом поняла. Равных Кэретта старается не обманывать, к тому же Эр в какой-то степени, жалеет. Весь персонал соправителя, работающий с Эр набран из лучших в своём деле.
Кэретта бронзы приобрела не для себя лично, а на имя дома, они могли быть размещены в любой Резиденции.
Куда их оправили, ни Софи, ни Марина не интересовались.
Обстановка и особенно атмосфера, как-то способствует, что парочки перемешались. Марина сидит, прижимая к себе свернувшуюся Кошмар. Коаэ лежит, положив голову на колени Отинг, та лениво гладит чуть влажные волосы. Коаэ не из тех, кто любит объятия и касания. Но прикосновения Отинг определённо доставляют удовольствие.  Марина сидит над обнажённой  спиной Оэрин, массируя её. Марина не вполне уверена в том, что именно видит, но движения Морской больше напоминают профессиональные, нежели какие-то иные. Тёзка явно имеет представления о определённом роде деятельности, как сама Марина умеет повязки накладывать и некоторые раны перевязывать. Да даже Ринн вполне умеет вывихи вправлять
Но Морская сейчас откровенно совмещает вид трудовой деятельности с получением удовольствие. Пока первый пункт явно перевешивает второй. Но это как раз, те вещи, что крайне склонны переходить одна в другую.
Прикосновения Отинг к Коатликуэ носят всё более откровенный характер. Судя по личику  Змеедевочки, она всем довольна. Тем более, активным поиском телесных контактов, она никогда не занималась. Отинг не худший вариант, с кем,такими поисками лучше начинать заниматься. Ласки Звезды и Онит носят совершенно недвусмысленный характер.
Да и самой Марине приятно ощущать льнувшее к ней тельце. Почти совершенно детское, но уже ждущее более взрослых прикосновений.
Марина прекрасно знает – допустимость контактов определяется в первую очередь указанным в документах возрастом. Кошмару по этим признакам уже всё-всё разрешено. Но она не выглядит на свой возраст. Хотя и ситуация не настолько грустная, как у Коатликуэ.
Динка не особенно привычна к прикосновениям. Ощущения новые и непривычные. Обожаемой Херктерент она касается значительно осторожнее, словно подозревая будто она из тончайшего стекла, пригодного только для самых хрупких украшений.
   Полумрак придаёт телам крайне необычный оттенок. Чем сродни древним бронзам, украшающим зал. Хотя, сейчас лучше всего просматривается работа Эр, придумавшей  такое удивительное освещение и убранство зала. Тем более, какие-то бронзы даже могли в прошлом быть её. Они их той коллекции, что Эр зимой сменяла на коллекцию «нагой» живописи Кэретты.
Марина некоторое время размышляла юрист Соправителя или главный юрист Императрицы, то есть она сама друг друга надули. Потом поняла. Равных Кэретта старается не обманывать, к тому же Эр в какой-то степени, жалеет. Весь персонал соправителя, работающий с Эр набран из лучших в своём деле.
Кэретта бронзы приобрела не для себя лично, а на имя дома, они могли быть размещены в любой Резиденции.
Куда их оправили, ни Софи, ни Марина не интересовались.
Обстановка и особенно атмосфера, как-то способствует, что парочки перемешались. Марина сидит, прижимая к себе свернувшуюся Кошмар. Коаэ лежит, положив голову на колени Отинг, та лениво гладит чуть влажные волосы. Коаэ не из тех, кто любит объятия и касания. Но прикосновения Отинг определённо доставляют удовольствие.  Марина сидит над обнажённой  спиной Оэрин, массируя её. Марина не вполне уверена в том, что именно видит, но движения Морской больше напоминают профессиональные, нежели какие-то иные. Тёзка явно имеет представления о определённом роде деятельности, как сама Марина умеет повязки накладывать и некоторые раны перевязывать. Да даже Ринн вполне умеет вывихи вправлять
Но Морская сейчас откровенно совмещает вид трудовой деятельности с поучением удовольствие. Пока первый пункт явно перевешивает второй. Но это как раз, те вещи, что крайне склонны переходить одна в другую.
Прикосновения Отинг к Коатликуэ носят всё более откровенный характер. Судя по личику  Змеедевочки, она всем довольна. Тем более, активным поиском телесных контактов, она никогда не занималась. Отинг не худший вариант, с кем,такими поисками лучше начинать заниматься. Ласки Звезды и Онит носят совершенно недвусмысленный характер.
Да и самой Марине приятно ощущать льнувшее к ней тельце. Почти совершенно детское, но уже ждущее более взрослых прикосновений.
Марина прекрасно знает – допустимость контактов определяется в первую очередь указанным в документах возрастом. Кошмару по этим признакам уже всё-всё разрешено. Но она не выглядит на свой возраст. Хотя и ситуация не настолько грустная, как у Коатликуэ.
Динка не особенно привычна к прикосновениям. Ощущения новые и непривычные. Обожаемой Херктерент она касается значительно осторожнее, словно подозревая будто она из тончайшего стекла, пригодного только для самых хрупких украшений. Хотя, Кошмар в общем-то не особенно хрупкая, щитает себя очень крепкой. На памяти Марины школе зимой никогда не болела, в отличии от той же Коатликуэ, но и приехала из гораздо более жаркой местности.
Не самое привычное для Марины ощущение – проникать под тончайшие ниточки завязок островных купальников. Ощущения для Кошмара новые и непривычные. Видимо, так раньше её никто не раздевала. Пытается касаться Марины там же, где касаются её. Встречается глазами с глуповато-счастливой Змеедевочкой. Пытается рассматривать поглощённых друг в друга Звезду и Онит. Прикосновения рук, тела и губ Марины всё глубже погружают Динку в какой-то новый мир. У самой так ловко не выходит. Почему-то Кошмару кажется, Коаэ сейчас гораздо лучше нежели ей, про Звезду и Онит и говорить нечего. Как-то пока не понимает, Отинг  куда опытнее обожаемой Марины. Массаж Оэрин тоже в какую-то другую стадию перешёл. Но судя по издаваемым звуками, ей тоже всё нравится. Хотя Марина по прошлому году помнит – Морская довольно сильная. Бросали друг друга на песок несколько раз. Да и по-другому друг с другом катались.
Тёзка спускается губами по телу Оэрин, целуя её всюду. Такой смелости Кошмар ещё не набралась, только пальцы Марины ловит ртом. Херктерент тоже не слишком привыкла к таким прикосновениям. Хотя и испытывала их раньше. Дина не препятствует целовать и трогать её повсюду. Сама решается на значительно меньшее. Но такое выражение глазок. И протянуты руки.
Глядя на Оэрин и Морскую, уже есть некоторые сомнения, где именно из них кто. Остатки смущения давно рассеялись. Теперь прикосновения возможны повсюду. Каких-то запретных мест больше нет. С Онит и Звездой ситуация аналогичная, но им несколько проще, чем остальным. Тем более, Звезда во всём старается выглядеть куда более опытной, нежели на самом деле, и неважно, насколько способна и умела на самом деле. Тут ещё никто никому не сказала ни слова упрёка. Даже Звезда обожающая своё превосходство демонстрировать, даже там, где это совсем не обязательно.
Как подозревает Марина, наиболее яркими ощущениями она обязана не Отинг, а кому-то другой, скорее всего, с глазами разного цвета.
Впрочем, сама Марина может сказать равно тоже самое. Уж как старательно Эр намекала на всякое разное.
Добилась в итоге желаемого, при весьма высокой степени содействия самой Марины. Теперь настало время показать одну из лучших частей жизни. Дине, Коатликуэ и Орени.
Пока всё вроде бы удачно складывается. Накатываются новые отношения. Тело уже знает, чего ждать от других, и от себя самой для кого-то впервые, для кого-то новое начинает становится привычным. Правда, до главных моментов дошло ещё не у всех. Но эти ощущения испытают сегодня все.
Где кончился вечер и началась ночь, по-настоящему не заметила никто. Время суток, по большому счёту не имеет ни малейшего смысла. Значимо только пьянящее ощущения наслаждения друг другом. В чём-то таких различных, а в чём-то совершенно похожих. Полутьма способствует смене пар. Если кто-то и хотела изначально спать, то пьянящая атмосфера о ощущение доступности всего способствовало только продолжению получения удовольствия.
Марина несколько неожиданно обнаруживает, что вроде бы невзрачная Змеедевочка умеет и получать удовольствие, и отдавать его. Видимо, играет роль, что Коатликуэ крайне серьёзна и целеустремлённа в любом виде деятельности. Чем и отличается от порывистого и временами излишне эмоционального Кошмара. Впрочем, их тела крайне схоже реагировали на прикосновения друг друга. Для всех видевших было очевидно – данная безумная ночь будет иметь продолжение. Может, гораздо более сложное, чем сначала кажется, ибо Херктерент было крайне уютно и хорошо с обеими девочками. Надо будет с разноглазой проконсультироваться, как она без конфликтов ухитряется крайне запутанные отношения поддерживать.
Полумрак достаточно быстро надоел тёзке. Она буквально на мгновение оторвавшись от Орени и Отинг добегает до выключателя и врубает полное освещение. Кто жмурится, кто глаза руками прикрывает, обещая поколотить Морскую при первой возможности. Херктерент, проморгавшись, решает что так гораздо лучше. Видеть происходящее гораздо лучше. У большинства людей зрение развито гораздо лучше всех прочих чувств. Особого смысла скрывать то, что все многократно видели, большинство ещё и участвовали, Херктерент не видит ни малейшего смысла. Отношения с той же разноглазой у всех останутся достаточно тёплыми, тем более она много раз пыталась каждую подначивать принять участие в подобном. С некоторыми даже получилось. Впрочем, сожаления о произошедшем никто не испытывает.
Лично Марине Змеедевочка и Кошмар столько всего доброго и ласкового нашептали, причём с интонациями, не позволяющими сомневаться в высочайшей степени искренности. Причём, относительно Кошмара Херктерент вообще не предполагала, что та знает, и тем более решится говорить такие слова. Было и приятно, и крайне неожиданно. У самой Марины с чем-то ласковым гораздо хуже, но у этих двоих оказалось на удивление хорошо с пониманием. Тем более, кстати вспомнилась общая черта – определённая невостребованность в собственном доме. Правда теперь друг у друга есть они и Эрида сразу у всех.
У Эр вообще есть множество теорий про самые разные жизненные ситуации. Считает, например, что близкие отношения порождают сильнейшую эмоциональную привязанность, верно так же и обратное, у Эр были связи с теми, кого она только на снимках видела. Причём, нельзя сказать, что было сильно лучше или хуже нежели с прочими. Правда, Херктерент считает, что именно эта теория разноглазой совершенно не работает, а дело тут всё в совершенно уникальном статусе самой разноглазой.
Правда, имей она слушать недавние разговоры Марины с Коатликуэ и Диной – точно бы решила, о лучшей иллюстрации к её словам и мечтать нельзя. А они бы, по крайней мере, в первое время, сами старательно стали бы Эр демонстрировать, насколько между ними всё прекрасно. Примерно как разноглазая любит, всё в стиле слащавых сюжетов многих её произведений.
Хотя в текущее время, ощущение счастья близко к абсолютному. Касается не только их троих, а вообще, всех собравшихся. Косвенно, опять надо Эриду благодарить. Без неё очень много бы, в том числе, и между ними никогда бы не произошло. Сейчас иллюзия, пусть быстротечная, но кажется, ближе чем все они друг у драга никого у них нет. Несмотря на колоссальную разницу во всём между некоторыми из них. Впрочем, сейчас у всех состояние такое, что они только сходство между собой ищут. Во всём, начиная от пола.
Хотя, самая поверхностная попытка разобраться покажет, что большинство, включая разноглазую оказались здесь из-за хорошего настроения Принцессы Империи. Впрочем, с другой стороны, если всё настолько замечательно, зачем что-то портить из-за невзначай сказанной кем-то глупости?
Всё равно подолгу хорошо не бывает никогда и не с кем.
Потом плескались все вместе. Морская окопалась в апартаментах не имевших непосредственного выхода к бассейну. Зато в ванне можно разместиться сидя вдесятером по бортам да ещё и ноги на всю длину вытянув. Вроде запасные апартаменты для высокопоставленных гостей были в другом месте. Там сейчас Крионо располагается. Морская разместилась здесь в первые дни видимо жилая всем показать, насколько она в особенном положении. Отделкой помещения не отличались от прочих, превосходя только площадью и качеством ванны, оснащённой даже гидромассажем и подогревом. Угу! В этих-то широтах. Впрочем, Марина ещё в прошлом году планы изучаяя пришла к выводу, что Резиденция не особо следуя разработанным планам. Некоторые здания и сооружения возводились не иначе, чем по прихоти левой пятки Императора. Другие возводились по принципу – средства остались, – надо куда-то потратить. А потом средства кончились, достраивали из того, что на складах осталось. Нынешнее обиталище Морской имеет немало признаков такого завершения стройки. Хотя в общем-то тёзка и сама оценила, что ванна – самоё ценное в отведённых ей стенах. По площади даже у разноглазой меньше, хотя оснащено значительно большим числом технических устройств. Впрочем к Морской Эрида несколько раз заглядывала. Большие объёмы ей нравятся во всех объёмах. Впрочем, и без разноглазой тоже неплохо. Средства для принятия водных процедур у всех в Резиденции одни и те же. Плюс Эр во всех смыслах слова обожает в воде веселиться.
Здесь тоже крайне удачно все расположились. Сначала просто брызгались буквально утопая в морях ароматной пены. Потом многие добавили внутрь организма спиртосодержащих жидкостей. Потом совместное принятие ванны перешло в совершенное состояние для взрослых. Довольно сильно затянувшееся по времени. Когда наигрались, снова всем отмываться понадобилось. Снова расселись в зале, замотавшись в полотенца. Все довольно сильно устали. Несмотря на крайне занятный внешний вид, всем было очевидно, отдыхать будут долго. Даже довольно навязчивая разноглазая поняла, все вопросы задавать – очень сильно потом. Марина даже удивляется: за сутки с лишним, что Эриду не видела – ни одного не отвеченного вызова от неё. У Кошмара ситуация аналогичная. Можно не сомневаться, Марина на всякий случай убедилась в исправности рации. Ибо Дина вполне в состоянии утопить нетонущее и разбить небьющиеся. И страховочное средство в виде Коаэ поблизости оказывается не всегда. А Марина ещё реже, но сейчас они обе в наличии.
Впрочем, Морская, явно на что-то намекая, так и расхаживает только в одном полотенце, намотанном на голову. У других помимо носов и рук мало что видно, тем более, почти все сидят, ноги под себя подогнув. Сильнее всех ухитрилась замотаться миниатюрная Коаэ, замоталась так, что кажется чуть ли не в два с лишним раза толще, чем есть на самом деле.
Впрочем даже Марине сейчас совершенно не хочется не то, что как-то этот кокон разматывать, но даже по всеобщему обыкновению, звать Дину Кошмаром. Неестественно чистенькой и аккуратненькой для себя самой сейчас выглядит. Только в глазах можно рассмотреть такие знакомы озорные огоньки... Но зачем стараться высмотреть в чём-то или ком-то нечто совершенно неуместное в текущий момент, когда всё настолько хорошо, и мир так прекрасен и совершенен для всех...