Возможно, будет переписано, ибо писалось в состоянии тяжелейшего отходняка после окончания военных сборов и сопутствующих процедур... Прошу сообщить степень неадекватности текста
Первые часы после приземления в аэропорту были наполнены суетой – мы куда-то ехали, кому-то докладывались, снова куда-то опаздывали – центр мегаполиса перед конференцией напоминал разворошенный муравейник. В конце концов мы погрузились в несколько микроавтобусов и двинулись по направлению к императорскому дворцу. Токио был похож на Токио-3, как брат-близнец – те же типовые высотки, нить монорельса, арки подвесных дорог, сверкающий хаос реклам. Видно, что города возводились одновременно – один восстанавливался из руин, второй на пустом месте. Если бы не чужие технологии, этих городов бы не было… На восстановление потребовались бы десятилетия. Дома теперь строятся за несколько недель – выращиваемыми блоками. Хм, по официальной версии вследствие катаклизмов Второго удара, вызванных метеоритом, были обнаружены следы давнего посещения Земли инопланетными разумными созданиями, и всем Наследием мы обязаны просто случайности. По версии НЕРВа, сам Второй удар – просто пришествие Второго Ангела, который, по неясным причинам сблизившись с Землёй, принялся крушить всё подряд, причём настолько радикально, что успокаивать его пришлось ядерными боеприпасами. Сразу успокоить не получилось, и вследствие взаимного обмена ударами, собственно, Второй удар и случился. Как было на самом деле –сказать трудно, ведь в точке попадания четырнадцати термоядерных боеприпасов мощностью от десяти килотонн до пяти мегатонн археологических свидетельств обычно не остаётся…
После прохождения многоуровневого контроля – пришлось сдать все боеприпасы- наш НЕРВовский микроавтобус подкатил к ряду своих собратьев разных размеров, марок, претензий на представительно-хамоватый вид и государственных флагов. Мы припарковались между немецкой и южноамериканской машинами. Кацураги вылезла из своего Мицубиси L300, довольно сощурилась на солнце, грациозно потянувшись всем телом. Я сглотнул – командир всегда умудрялась выглядеть хорошо, но когда она старалась произвести впечатление… А сегодня она старалась. Чёрная парадная форма капитана имперских ВВС в женском варианте, со всеми регалиями Аса Империи, орденами и коротким офицерским мечом в подчёркнуто потрёпанных ножнах смотрелись на идеальной фигуре моего командира совершенно сногсшибательно. Мда… Вышедшая вслед за ней Акаги произвела не меньший фурор- Макото только тихонько присвистнул. Я привык видеть её либо в халате, либо в гражданской офисной одежде, и поэтому её вид в форме военно-исследовательской службы – бело-зелёной, с золотыми погонами подполковника – заставил остолбенеть. Заметив наши взгляды – выбиравшийся последним Аоба так и застрял в дверях – обе подруги переглянулись и дружно расхохотались.
- Давно я здесь не была… Полгода, наверное, - Задумчиво произнесла Кацураги.- Ничего не изменилось, только левое крыло наконец достроили… Синдзи, ты чего там зажался в углу? А ну-ка, ко мне! Кру-гом! – Капитан обошла меня, придирчиво осматривая обмундирование. – Неплохо, неплохо, так бы и съела – офицер с обложки… Так, а Феникса (отличительный знак, означающий участие в реальных боевых действиях) надо перевесить вот сюда – вот так вот.- Тонкие пальцы аккуратно перекололи блеснувшую на солнце медяшку. – Я невольно дёрнулся в сторону.- Спокойно, не волнуйся так, Синдзи. Всё нормально, бывают иногда и парады. Эх ты, лейтенант,- Мисато надвинула мне берет на глаза.
- Лейтенант Аянами! Встаньте рядом. Да не шарахайся ты в сторону каждый раз, Синдзи, что за парень… Значит, так. Сейчас мы заходим и садимся в первый ряд, я покажу где, сидим тихо, время от времени хлопаем, улыбаемся и машем, когда скажут – выйдете. Спокойно, Синдзи, обрати внимание – выйдете и ответите на те вопросы, которые вам зададут. Аянами, постарайся отвечать… Более развёрнуто, и вообще – не допускай длительных пауз. Ты помнишь правила?
- Да, в дороге я прочитала необходимые выдержки из уставов. – Кацураги вздохнула, и уничтожающе посмотрела на Рицко. Та притворилась, что усердно разглядывает группу англичан, с азартом распаковывающих какую-то аппаратуру на стоянке.
- Ориентируйся по Синдзи, что делает он – делай и ты. В сомнительных ситуациях, конечно. Не подведите, ребята. - Она ещё раз окинула нас взглядом и ехидно усмехнулась.- А вы хорошо смотритесь вместе. Как считаешь, Рицко?
- Я считаю, что нам пора наконец двигаться дальше. А смотритесь вы действительно… Гармонично.
- Хватит подкалывать парня, если вы хотите, чтобы он действительно был в норме. Не отсвечивай, Син, всё путём,- Аоба дружески хлопнул меня по плечу.
- Акаги-сан, нас просят проследовать в конференц-зал, начинается вводная часть, – из заднего микроавтобуса деловито выпрыгнула Майя, голову которой украшала гарнитура, а из подмыщки торчал непомерно огромный ноутбук.
Дворец полностью соответствовал своему названию. Здесь был максимум того, что могла позволить себе Империя. А позволить она могла многое. Каждый зал, который мы проходили, символизировал эпоху в истории нашей страны. Племенной союз Ямато. Феодальная раздробленность, время изоляции и самураев, революция и прыжок вперёд, закончившийся военным поражением и оккупацией, поколения, поднявшие нашу страну из руин, катаклизмы, Второй удар, новые войны и возрождение Империи – всё это было здесь. В последнем зале голограммы, напоминающие обзор из Евы по качеству изображения, показывали историю последних десяти лет – панорамы разрушенных городов, освобождение нашей территории от чужих войск после Трёхдневной войны, труд учёных и рабочих, воссоздание армии и победа в войне против Кореи.
- Впечатляет? – Поинтересовался Аоба. – Пять лет строили.
- Да, это… здорово. Сколько бы ни потратили, оно того стоило.
Размерами дворец соперничал с Геофронтом. К счастью, строили его всё же земные инженеры, поэтому спустя минимум коридоров, сканеров и поворотов мы вышли в конференц-зал, больше всего напоминающий стадион. Похоже, мы пришли одни из последних – здесь присутствовало уже больше тысячи человек. Военные, учёные, чиновники, безопасники, и целая армия пока держащихся вместе, но уже хищно оглядывающихся в поисках добычи журналистов. Под любопытствующими взглядами коллег и грозным – Фуюцки наша оперативно-научная группа прокралась на свои места.
Наконец откуда-то из боковых коридоров вышел Командующий, и не спеша направился к нам. У каждого человека есть то, что принято называть харизмой – способность оказывать своим присутствием влияние на других. Гендо, надо отдать ему должное, обладал этим даром в полной мере – там, где он проходил, тишина устанавливалась моментально, и вокруг него образовывалась «зона отчуждения» в несколько метров – при том, что он единственный из высоких лиц, кого я видел здесь, был без охраны. Явной, конечно. А может, она просто не была ему нужна – если и здесь, в стенах символа Империи, что-то произойдёт, то охрана уже вряд ли сможет помочь… Тем временем на сцене появился премьер – министр – и разговоры сразу стихли. Над нами возникло объёмное изображение происходящего, свет пригас.
- От имени нашей страны я приветствую вас здесь – наших гостей, коллег, партнёров по сотрудничеству ООН и друзей. Вы знаете, что Япония была выбрана для этой конференции не случайно. Институт НЕРВ, базирующийся здесь, занимается военными разработками, основанными на чужих технологиях в сфере воздух-космос. В свете открывшихся перед нами угроз он получает безусловный приоритет над всеми другими организациями, что налагает на его руководство дополнительную ответственность. Мы знаем их, как достойных и умелых людей, отлично проявивших себя в тяжелейших условиях после Второго удара и доказавших свою преданность Империи. В двух последних боях с совершившим внезапное нападение противником НЕРВ сумел победить с небольшими потерями, что доказывает их компетентность в решении оборонных вопросов. В связи с этим структура института не будет реформироваться, а он сам не перейдёт в непосредственное подчинение Генштабу ООН или Империи, как планировалось изначально согласно директиве «О мобилизации и военном положении». Боеспособность необходимо поддерживать на должном уровне, а этого сложно добиться при постоянных кадровых перестановках. Начиная с этого момента, остальные военно-исследовательские институты подчиняются непосредственно руководству НЕРВ в пределах его полномочий и действуют в первую очередь в его интересах, за исключением АМАН (военно-научный институт обеспечения безопасности, контроля и прогнозирования будущего при ООН). Необходимый пакет постановлений был рассмотрен и принят нашим правительством вчера, по поручении Верховного совета ООН…- То, о чём говорил премьер, было мне известно – не знаю, специально или нет, но мой коммуникатор имел доступ к рассылкам информбюллетеней с пометкой «для высшего командного состава». Естественно, сообщать об этом и прояснять ситуацию я счёл излишним, пользуясь возможностью быть в курсе хотя бы официальных событий. Тем временем, премьер уступил место генсеку ООН, и по рядам прокатился сдержанный шум – этот политик был способен часами говорить ни о чём, создавая впечатление разумного человека во время речи и ощущение полной пустоты в голове после неё…
- Ну, это надолго,- Шепнула Мисато, наклонившись к нам,- До нашего Императора ему далеко.
- За это его там и держат, - Хмыкнул Аоба.- Не можешь головой или руками, так хоть языком. Главное, он боится ответственности, поэтому без гарантий не будет делать ничего. Выход из подчинения здесь исключен, поэтому он и держится второй срок…
Фуюцки обернулся к нам из своего кресла и с красноречивым выражением лица проскрипел:
- Господа офицеры, соблюдайте тишину. Проявите уважение если не к окружающим, то к собственному начальству!
- Ладно, всё равно я не выспался, - Старший лейтенант демонстративно отвернулся в сторону. Акаги и Майя сосредоточенно ковырялись в ноутбуках, время от времени перешёптываясь. Мисато достала планшет и начала разматывать гарнитуру. Симатта! Мой плеер остался в кармане лётной куртки вместе с наушниками. В отличие от Аобы, я имел несчастье выспаться. Что ж… Казённый ноут с тихим шелестом открылся. Я им почти не пользовался – понимаю, что и в обычный компьютер совсем несложно насовать жучков, но всё же – со своим как-то спокойнее. Но тут выбирать не приходилось… «У вас недостаточно прав для доступа в сеть. Обратитесь к своему командованию либо совершите экстренный вызов.» Понятно. Фильмов нет. Музыки нет. Книг нет, кроме вороха инструкций, которые уже читаны вдоль и поперёк. Хотя, не всё. Кое-что есть и по Еве, а здесь никакие подробности не будут лишними. Открываю компоновку Евангелиона в области основания правого крыла и пытаюсь понять, как именно управляющие команды А-10 взаимодействуют с процессором управления механизацией крыла…
От размышлений меня оторвал знакомый голос. Я поднял глаза и впервые столкнулся взглядом со своим отцом. Впрочем, он тут же отвернулся. Что, отец, что-то всё же не так? Я знаю, ты за мной следишь. Анализируешь. Ты меня не боишься, я для тебя – просто ещё один объект для исследований, рычаг, с помощью которого ты изменяешь мир. Твой сын для тебя не существует. Не понимаю, мама, как ты могла так ошибиться в человеке? Я сейчас просто шестерёнка в огромной военной машине, подчиняющейся ему. Важная шестерёнка, без которой машина остановится… Поэтому её холят и лелеют, следят, чтобы она не перегревалась, регулярно смазывают… Есть шестеренки, которые негде достать. Незаменимые. Ты не боишься меня, отец. Что тебе какой-то пацан… Не боишься. А зря.
- … Я понимаю всю ответственность, какую принимает на себя НЕРВ. Как уже было и будет не раз сказано, у нас нет иного выхода. Я мог бы дать заверения, что мы безусловно оправдаем доверие – и Империи, и всего человечества. Но я не хочу лгать. Противник слишком непонятен нелогичен, а наши силы слишком невелики, чтобы делать какие-то прогнозы. Одно могу обещать – НЕРВ сделает всё возможное, чтобы трагедия Второго удара не повторилась. Если что-то можно будет сделать – это будет сделано. У меня всё. Гендо козырнул и спокойно пошел к своему месту. Вопросов ему задавать никто не стал…
После Командующего доклад делала Акаги. Рассказывать доктор-подполковник умела и любила. Куда только подевались холодность и равнодушный цинизм учёного! Я мало что понимал из её речи, уравнения и схемы за редким исключением ничего мне не говорили, как и большинству присутствующих военных – я это видел по задумчиво-восхищённым взглядам, устремлённым на блондинку-доктора, но то, как она говорила… У любого завершенного уравнения, у любой совершенной конструкции есть внутренняя гармония, которую Акаги сумела передать через скупые строчки формул, звучащих, как заклинания. Если она и лгала, а я был уверен в том, что НЕРВ открывает далеко не всю доступную информацию по Евам, то делала она это мастерски. Когда она закончила, зал разразился аплодисментами. Кто-то аплодировал учёному, кто-то – красивой и умной женщине, но равнодушным её выступление не оставило никого.
- Я готова ответить на ваши вопросы, если таковые возникли. – Акаги снова превратилась в холодно-вежливую стерву. Поднялось несколько рук. – Прошу вас.
- Профессор Сноубридж, Гарвардский университет. Я уже имел честь дискутировать с вами, и остаюсь по-прежнему несогласным с вашей позицией по природе АТ-поля, при всём уважении лично к вам, доктор. К сожалению, эти вопросы не входят в формат встречи… Я просто хотел бы обратить внимание уважаемых коллег, что если выводы из уравнения Фёдорова, предложенные сейчас доктором Акаги, верны, то их следствия – лежат в области фантастики. Коллега, - Он сделал знак Майе,- пожалуйста, предпоследний слайд. Здесь изображено математическое описание того, что используется в Евангелионе в качестве двигательной установки. При достаточно большой интенсивности поля вот эти составляющие будут равны бесконечности. Самая близкая физическая интерпретация, которую можно представить, будет означать, что произойдёт изменение самого пространства – времени в ближней зоне макрообъекта. Добавится ещё несколько измерений. Требуемая для этого интенсивность воздействия не так уж велика, и в ходе работы ваших созданий наверняка была не раз достигнута. Вы наблюдали достигаемую «многомерность»? Спасибо. – Тучный профессор сел на место. Акаги чуть заметно поморщилась, как будто прогоняла надоедливую муху.
- Уважаемый профессор, коллеги, для того, чтобы зафиксировать такие изменения, нужно иметь соответствующие приборы. Вы можете представить себе пространство с одиннадцатью измерениями? Я-нет. Наше восприятие ограничено, как и технические возможности, поэтому я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть выводы профессора, безусловно, логически обоснованные. Напомню, что ещё недавно сама возможность нереактивного движения также «лежала в области фантастики». Я изложила вам своё видение проблемы. Ещё вопросы?- Из ложи с американской делегацией поднялся генерал-лейтенант с отличительными значками Генштаба ООН.
- Доктор, после вашей речи первый вопрос, который вертится у меня на языке – это «что вы делаете сегодня вечером?»,- По конференц-залу пронесся сдержанный смех. – Но увы, мы здесь собрались по очень серьёзным причинам. Поэтому я коснусь стороны вашего доклада о наших противниках. Вы справедливо указали, что социальное устройство, да и сама разумность наших оппонентов под вопросом, поэтому просчитать их дальнейшие действия невозможно. Но я хотел бы услышать ваши – лично ваши предположения, почему их поведение настолько нелогично. Примитивные прикидки показывают, что для нашего уничтожения – вернее, самоуничтожения – вполне достаточно четырёх-пяти так называемых Ангелов, при грамотном тактическом применении. Как военный, я не понимаю, что им мешает просто собраться вместе? Если это связано просто со временем подлёта, что мешает подождать своих товарищей? Наши аналитки подготовили несколько гипотез, даже писателей-фантастов привлекли. Одна из версий в кратком изложении звучала как «Побег из инопланетного зоопарка», другая – «Восстание на планете обезьян». Меня не устроила ни одна из них. Спасибо.
- Знаете, генерал, по вечерам я имею обыкновение проводить опыты… Над различными объектами. Возможности нашей организации многое позволяют…Так что, если вы настаиваете…- Рицко холодно улыбнулась. – Мои предположения вас также разочаруют, господин генерал. Над нами просто проводят опыт. Если вы читали русскую книгу «Трудно быть богом», вы поймёте, о чём я говорю. Да, слушаю вас, господин премьер-министр.
- К сожалению, мы ограничены во времени. Генерал-лейтенант Дитрих фон Раушенбах представит вам наработки института ГЕРЦ в области раннего обнаружения Ангелов и преодоления средств их РЭБ…
Негромко пискнул ноутбук. «Получен информбюллетень, допуск 0. Открыть?» Судя по допуску, доступно всем, даже гражданским… А, всё понятно. Состоялось обещанное обращение Императора к нации. Просматриваю сводку. Обращение, как всегда, лаконичное – не любит наш Император длинных речей. Зато говорит всегда по делу, за что и уважаем… Ни разу не был уличен во лжи – что признаётся и его противниками, кто-то расценивает это как недостаток для политика, кто-то – как его единственный плюс… Мне всё равно. Мой Император не лжёт и держит слово – этого достаточно. Остальное – не моя компетенция. Так, «граждане Империи. Тяжелое время, которое, как мы надеялись, осталось позади и больше не повторится, возможно, не самое страшное из испытаний, выпавших на долю нашего народа. Последние столкновения с Чужими являются, возможно, только предвестником настоящего вторжения. Если мы проиграем эту войну, человечество просто перестанет существовать, или откатится в своём развитии на сотни лет назад, возможно, уже навсегда. В последнее время часто звучат упрёки, что мы сами идём на конфронтацию, не пытаясь договориться. Это не так. Попытки связаться с ними и понять, чего они хотят от нас, обменяться хоть какой-то информацией были и продолжаются. Нас просто игнорируют. Мобилизация объявлена не будет, военное положение – только во время боевых действий. Это связано с полной бессмысленностью этих мер при тотальном техническом превосходстве врага. Мы делаем всё возможное, и ожидаем от вас того же. Я распорядился раскрыть максимум информации о Чужих и наших средствах борьбы с ними. Положение очень серьёзное, и скрывать от вас истинное состояние дел считаю излишним. Пусть каждый делает, что должен, и да поможет нам Великое Небо…»
Конференция продолжалась ещё четыре часа. Я уже слабо понимал, что же, собственно, происходит и о чем идёт дискуссия. Собственно, в конце всё скатилось к финансированию и чисто экономическим вопросам обеспечения строительства Евангелионов и новых систем вооружения… В завершение дали добро журналистам. И началось… вопрос о личностях пилотов прозвучал одним из первых. Твою дивизию, а я всё же надеялся, что как-то без нас обойдутся… Премьер снова вышел чуть вперед. Сегодня ему пришлось играть роль своеобразного администратора – никуда не денешься, слишком тут высокие гости с серьёзными интересами…
- Здесь уже упоминали работу системы А-10, но не раскрыли некоторые её особенности. Сегодня, в соответствии с распоряжением правительства и по согласованию с Верховным Советом ООН мы представим вам пилотов этих машин – людей отважных и умелых. Само пилотирование такого оружия небезопасно, как и любой экспериментальной машины, они же на них вели бой и побеждали… Они были к нашему противнику ближе всех. Они ответят на ваши вопросы – возможно, правильно заданный вопрос поможет всем нам. Прошу вас, господа офицеры.
- Давай, Синдзи, - Шепнула Кацураги. – Не волнуйся. Рей не забывай, что я тебе сказала.
Я вздохнул и шагнул в проход, ощушая на своей спине сотни любопытствующих взглядов.
- Дело в том, что синхронизироваться с А-10 по не до конца изученным причинам удаётся лишь малому числу людей. Очень малому. Сам процесс контакта фотонного компьютера и нейрорецепторов изучен в мельчайших деталях и у всех протекает одинаково. Но операционная система большинство людей просто не принимает. Пока обнаружить такую аномалию удалось только у нескольких подростков. Этим и объясняется наше крайнее, на первый взгляд, решение… Они прошли специальную подготовку и были аттестованы на офицерское звание, без каких бы то ни было поблажек. В данном случае из наших законов было допущено исключение – особым указом они получили полную дееспособность. Лейтенант Икари, лейтенант Аянами, прошу вас.
Я подошел к микрофону, козырнул, вытянувшись. Рей повторила мои действия – молодец… Так… Сглотнув, я начал:
- Господа…Я – пилот Евангелиона 01. Лейтенант Аянами – пилот Евангелиона 00. От наших соображений вряд ли будет много толку – нам явно недостаточно квалификации. Из доклада Акаги-сан я понял разве что название… Но я хотел бы сказать следующее: кем бы ни являлись Ангелы, какой бы опыт они над нами не ставили – гибнут вполне реальные люди. Их можно сбивать, хотя это и нелегко… Очень нелегко. Поэтому, в любом случае, пока будет необходимость, мы будем сражаться. Это всё.
- Вы добровольно пришли в НЕРВ?- Вперед выступила миловидная девушка с заплетёнными в хвост светлыми волосами – где-то я её видел… Блин, в новостях!
- Так точно.
- Да.
- Вы можете что-то добавить к сказанному о нашем противнике? Какие-нибудь личные ощущения, наблюдения?
- Ангелы большие… Даже очень.- Поняв, что несу хрень, я заставил себя остановится. Ещё бы сказал, «и страшные»… По залу прокатилось сдержанное веселье. – Они маневренны, мгновенно принимают решения и пользуются любой прорехой в защите. В фантастических фильмах такими обычно изображают машины с искусственным интеллектом.
- Вам страшно?
- Иногда – очень. Когда я представляю, какой втык сделает мне командование за проваленную операцию…- Кацураги сделала мне страшные глаза.
- Вас часто наказывают?
- Да, вызывают родителей и ставят нули за поведение.
- Я хотела бы получить серьёзный ответ.
- Извольте. В Уставе Внутренней Службы чётко описаны возможные нарушения и меры наказания за них. Пока я им ещё не подвергался, но моя служба началась недавно.
- Вы учитесь в школе?
- Я вынужден посещать занятия в соответствии с приказом командования…
- Почему вы так печально об этом говорите?
- А если бы школу приказали посещать вам?
- Вы довольны вашей службой?
- Да, полностью. Я люблю летать, а Евангелион – отличная машина.
- Ваша подготовка действительно велась давно? Сложно было сдавать экзамен на офицера?
- Вся моя подготовка заключалась в умении летать в авиасимуляторе. Звание мне было присвоено в день нападения Третьего Ангела без всякой аттестации, мне просто сказали: «Эй, парень, сядь в кокпит и завали Ангела». Что я и сделал. В принципе, это может сойти за аттестацию… - Фуюцки испепелил меня взглядом. Кацураги демонстративно взялась за голову, а отец продолжал сверлить пространство перед собой. Ему всё пофиг, видимо…
- Я рада, что у вас хорошее настроение, но мы хотели бы услышать серьёзные ответы на свои вопросы.
- Вы их услышали.
- Хорошо. Совпадение вашей фамилии и фамилии Командующего институтом- случайность?
- Без комментариев.
- Прошу прощения, я хотела бы спросить девушку… Лейтенанта Аянами. – Сзади поднялась ещё одна корреспондентка.- Что вас, как девушку, привлекло в армии?
- Это был мой долг. Я должна пилотировать Еву.
- Кому должны?
- Всем. – Аянами помялась. – Человечеству.
- Вы также посещаете школу, как и лейтенант Икари?
- Я его соседка по парте.
- Вас связывают какие-то отношения?
- Да. – Что она несёт? Какие, на фиг, отношения? Из зала раздался чей-то выкрик «А парень не промах», утонувший в хохоте и почему-то в аплодисментах.
- Это не то, о чём вы подумали…- Пытаюсь я как-то исправить идиотскую ситуацию, но мои возражения тонут в шуме. Кацураги происходящее явно начинает нравится, и она показывает мне большой палец. Мужская часть нашей делегации, исключая, пожалуй, Гендо и Фуюцки, тихо угарает.
Кажется, конференция начала превращаться в балаган, а её участники уже морально настроились на банкет… Фуюцки, кажется, тоже это понял:
- Дамы и господа, вы будете иметь возможность задать вопрос любому представителю НЕРВ после встречи – нам даны соответствующие инструкции. Сейчас же прошу вас больше не смущать пилотов – взгляните на лейтенанта Икари… - Это что, я покраснел? Да они что, издеваются?
- Простите, ещё пара вопросов девушке. Чем вы займетесь после окончания войны?
- Я не думала об этом.
- Ваш цвет волос… Вы являетесь поклонником какой-то субкультуры, или аниме?
- Я не смотрю аниме и не интересуюсь субкультурами.
- Вы довольны своей службой?
- Да.
- Спасибо за ответы. Я рад, что мы все сохранили чувство юмора и способность смеяться. Как видите, наши пилоты не производят впечатление несчастных детей, силой загнанных на войну, как это наверняка попытается изобразить пресса некоторых наших партнёров… Мне, как и вам всем, не по душе использовать детей в боевых действиях. Но иного выхода у нас нет. Поэтому – спасибо вам, ребята, от нас всех и от меня лично. Вы – не только будущее нашей страны, вы её настоящее. Империя гордится вами. Тенно хейка банзай!
Уже много лет, как это выражение перекочевало из фильмов и учебников истории обратно в жизнь. Те, кого премьер деликатно назвал «партнёрами», смирились. Никуда не делись. Правда, звучало оно редко, но уже никого не удивляло. Положив руку на рукоять вакидзаси, кричу – вместе со всеми присутствующими в зале японцами:
- Банзай!
