Глава 2. «Прибытие»
- Мы здесь уже были, – произнес Икариус, к вящему раздражению Кацураги. Да, она не очень хорошо знала свое место работы, но сам тон, с каким этот мужчина произносил свои слова!.. это просто бесило девушку.
Нет, фениксианец не произносил эти слова с раздражением, сарказмом или усмешкой, нет. Его раскатистый, низкий, с легкой хрипотцей голос, вряд ли даже подходил для таких вещей (хотя Мисато не могла не заметить, что ей нравиться бас Икариуса, на «животном» уровне). О нет, Сын Тарвица говорил спокойно, раскатисто, но с легким оттенком упрека, что просто выводило Кацураги из себя! Особенно ее выводило из себя, что Икариус был прав в своем упреке.
- Дайте мне карту, Кацураги, – неожиданно приказал бронированный мужчина отчего Мисато, практически неосознанно протянула ему карту, и лишь когда кусок бумажки оказался сжатым в латной перчатке Икариуса, девушка поняла что сделала.
Впрочем, она промолчала, так как Фениксианец, похоже что, знал что делает… да и спорить с ним девушке не хотелось. С типом, способным пережить прямое попадание ракеты и несколько взрывов рядом, а также способным парой движений рук сорвать крышу с автомобиля, спорить не хотелось.
Машина действительно оказалась рабочей, но ключей в ней не было. Удивительно, но откуда-то Икариус знал, как заводить машины без ключей, потому как он сначала залез в салон (предварительно оторвав руками крышу с машины, чтобы вообще поместиться) и начал копошиться под торпедой своими толстыми пальцами, закованными в пурпурные латы, при этом постоянно что-то бормоча под нос.
Спустя пару минут манипуляций и искр, машина действительно завелась, а Икариус прекратил читать речетатив на латыни (Мисато иногда слышала как оным мертвым языком пользовалась Рицко). На вопрос «откуда ты знаешь», Икариус ответил одним словом «Дозор Смерти» (Deathwatch), добавив что система запуска машин в его времени, удивительно, но не слишком отличается от здешней. А именно, что применяется тот же принцип…
Путь до Геофронта они проехали в молчании… ну, почти. Икариус наблюдал за тем, как вертолеты поливали ракетами Ангела издалека (для этого Фениксианец вернул шлем на голову, исходя из чего Мисато предположила, что там явно установлено что-то вроде бинокля), и отметил момент, когда они резко разлетелись. До Кацураги не сразу дошло, что силы самообороны видимо вконец отчаялись и решили использовать N2 бомбу, но как только она поняла это, то резко дала по тормозам.
Икариус вряд ли знал, что это было за оружие, но видимо сумел предугадать по реакции Мисато, потому как он вытащил Кацураги из машины, встал за ней, используя корпус пикапа как укрытие, и накрыл девушку своим массивным телом. Почти в эту же секунду их накрыла взрывная волна. Машину просто снесло, она пролетела над пригнувшимся Сыном Тарвица, а вокруг тела Икариуса вспыхнула полупрозрачная защитная сфера, словно закрывшая его… но даже несмотря на это, воина протащило по земле несколько метров, оставив в асфальте две борозды на том месте, где Фениксианец упирался ногами.
А после того как всё закончилось, Икариус молча встал, убедился что Кацураги не ранена, и, без видимых усилий, просто перевернул отлетевшую машину обратно на колеса. Еще несколько минут мужчина копался под торпедой, чтобы вновь завести потрепанный грузовик, и, после того как его усилия оправдались натужным рыком мотора, Фениксианец, словно ничего и не бывало, залез обратно в кузов.
- Кацураги, нам нужно добраться в Геофронт, – эти слова вырвали Мисато из ступора, в который девушка впадала уже второй раз за день.
И вот теперь, Икариус вел их по коридорам центрального штаба-пирамиды, ориентируясь в них так, словно он здесь раньше жил. На вопрос «как ему это удается» Фениксианец лишь усмехнулся и ответил:
- Это не сложнее навигации по Космическому Халку, – видя непонимание на лице девушки, Икариус добавил: – Космический Скиталец. Конструкт из сотен кораблей, спаенных воедино. Никто не знает как они появляются. Внутри представляют собой многокилометровое переплетение коридоров, туннелей и помещений. Обычно обитаемы… здесь же всё просто, – пояснил Фениксианец.
Впрочем, у девушки были подозрения, что в его броню встроен картограф и маршрутизатор, потому бронированный мужчина просто сопоставил их положение с картой и повел их в нужном направлении. Очень полезная вещь, Мисато и сама бы от такой не отказалась.
И действительно, за одной из раздвижных дверей, они столкнулись нос к носу (а точнее лицом к нагруднику, если говорить про Икариуса) с Рицко Акаги — главным ученым, отвечавшим за проект «Е». И Кацураги про себя ехидно заметила, что все эти происшествия, как и преобразование Икари Синдзи в «Брата Икариуса» по крайней мере привели к одной хорошей вещи (помимо спасения жизни Мисато несколько раз). А именно, оно послужило источником хорошего настроения для Мисато, так как увидеть замешательство, недоумение, а затем и шок на лице ее подруги, однозначно стоило почти всего того, что с ней произошло за этот день.
- Мисато, что ЭТО такое? – спросила Рицко, прижимая ладонь к сердцу, которое видимо у нее ушло в пятки.
Впрочем, Мисато была согласна, что при внезапной встрече, Икариус действительно… производит серьезное впечатление. Особенно то, как он нависает над другими людьми. Девушку даже это уже начало раздражать — она чувствовала себя маленьким ребенком, по сравнению с этим величественным титаном. Впрочем, дело было не только в размерах воина, а еще и в том, как он держался, как он говорил и вел себя…
- Это Синдзи! – беззаботно ответила Мисато, на что Икариус неодобрительно посмотрел на девушку… по крайней мере, именно так расшифровала Кацураги пристальный взор на нее красных линз шлема (шлем Икариус с момента подрыва N2 бомбы не снимал).
- ЭТО не Синдзи! –категорически заявила Акаги.
- Я соглашусь с вами, – пробасил воин, отчего Акаги едва не подпрыгнула, видимо совершенно не ожидая, что «робот» (а на вид, для ученого, это был точно робот) что-то произнесет. – Кацураги, попрошу не упоминать мое прошлое имя в дальнейшем. С принятием клятвы, звать меня брат Икариус.
- Что-то произошло с ним, – быстро пояснила Мисато, пока Акаги не слегла с сердечным приступом. – Его забросило на… на сорок тысяч лет вперед и вернуло, – от объяснений Кацураги, Рицко явно не стало легче, так как теперь она еще сильнее побледнела и смотрела на Мисато как на сумасшедшую. Икариус лишь пробасил слово «Xeno-witch» с отвращением, слышимым даже через вокабулятор шлема.
Видимо что-то относящееся к нелюдям и колдунам имело отношение к возврату младшего (хотя теперь уже старшего) Икари, как поняла Мисато из краткого комментария мужчины.
- Мисато, у меня нет времени на глупости. То, об чем ты говоришь, – скептично начала Рицко, но ее грубо прервал Икариус.
- Она говорит правду, – рыкнул Икариус. – Так или иначе, споры не имеют смысла. Зачем я здесь понадобился? И связано ли мое появление здесь с этим гиганстким ксеносом, разгуливающим по городу?
- Это Ангел, – пояснила Рицко, видимо решив действовать по той же доктрине, что и Мисато, то есть «сначала переживем нападение, а вопросы будем задавать позже» или «улыбаемся и машем».
- Это не Ангел, – не согласился Икариус. – Это явно не сын Сангвиниуса, не сын Льва и не один из нас.
- Что? – спросили одновременно обе женщины, в редком порыве единодушного любопытства.
- Это не Адептус Астартес, не космический десантник. А именно мы Ангелы Смерти его, и мы не знаем страха, – слова Икариуса были такими, словно он повторял заученный им текст, но тона хватило Акаги, чтобы понять простой факт — лучше будет не использовать данное обозначение в присутствии этого… этого.
Судя по тому, как согласно кивнула Мисато на незаданный вопрос Рицко, Кацураги тоже это поняла. Да и чисто внешне, учитывая ту… грацию, с которой двигалась эта бронированная фигура, с учетом грозной… алебарды (удивительно органично смотревшейся у десантника в руках), Акаги могла себе представить, как этот… монстр насаживает ее на его алебарду, как кусок мяса на шампур.
- Хорошо… этот… ксенос, как вы точно выразились, является причиной, по которой мы вас призвали. Ну, изначально. Что будет сейчас… я не знаю, – ученая явно с неохотой признавалась в собственной неосведомленности. – Пока идите за мной. Так или иначе, вы ведь были Синдзи Икари… ну, до того? – шевеление шлемом, которое, при наличие фантазии, можно было бы счесть за кивок, был ей подтверждением. – Значит вы всё еще остаетесь нашей последней надеждой на уничтожение этого… ксеноса.
- Святой Терре грозит опасность? – уже мягче спросил гигант.
- Да. Опасность грозит всему миру, если мы не остановим ксеноса, – ответила Акаги, словно охотничий пес, почуяв возможность. Принудить к чему-либо этого… человека, было бы очень непросто, пусть даже его реальные возможности Акаги могла лишь представить.
- Тогда ведите меня. Защита человечества — мой долг, вне зависимости от времени и места, – ответил Сын Тарвица. Однако, пошел он замыкающим, чтобы видеть обеих женщин перед собой… и не то чтобы Рицко чувствовала себя комфортно, под взором красных визоров пурпурно-золотого шлема.
Путь троицы длился в напряженном молчании, сопровождающемся лишь негромкими шагами девушек, заглушаемыми тяжелым топотом их спутника. Акаги остраненно заметила, что видимо эта броня не приспособлена для скрытности… с таким шумом, его за километры услышат.
Лишь один раз Мисато попыталась разорвать неловкую тишину, сказав Акаги:
- Молчаливый, прямо как его отец, – но Икариус почти сразу пробасил ей в ответ:
- Сравнивая меня с моим отцом вы делаете мне честь, Кацураги, но не сравнивайте меня с моим биологическим предком. От него у меня осталось только часть генов, – слова про «часть генов» вызвала у Рицко живейший интерес, но ученая воздержалась от вопросов… слишком уж грозным был «Брат Икариус». Если бы он хотя бы снял шлем…
Последним препятствием на пути троицы оказался… бассейн с хладагентом. Предполагалось доставить Икари на резиновой моторной лодке, но, теперь становилось ясно, что это будет просто неосуществимо. Лодка просто не выдержит веса десантника в броне, потому нужно было что-то придумывать. Кацураги хотела было предложить Икариусу снять броню, но, почему-то, она подумала что воин не оценит это предложение.
Впрочем, у воина были свои соображения.
- Что это за жидкость… – Акаги поняла паузу в словах воина и поспешно представилась, браня себя на трех языках за оплошность:
- Рицко Акаги, научный руководитель проекта «Е», – на что Сын Тарвица сделал подобие кивка.
- Значит вы магос или архимагос… понятно. Что это за жидкость? – переспросил он.
- Это хладагент, необходимый для… – но воин перебил ее.
- Опасен ли он для человека или технических устройств? – спросил он.
- Нет, он абсолютно безопасен и инертен… а вам зачем? – удивленно спросила Акаги.
- А сколько в глубину бассейн? – не обращая внимания на вопрос, продолжил Икариус.
- Около шестидесяти-семидесяти метров, – десантник кивнул и указал пальцем куда-то вдаль.
- Этот кран сюда подойти может? – спросил он, на что Акаги, присмотревшись, заметила вдалеке конструкцию передвижного по потолку крана. Мысленно ругаясь за то, что не вспомнила о нем, Рицко прикинула радиус действия крана и отрицательно покачала головой.
- Нет, не может, – воин издал звук, похожий на глубокий вздох разочарования, но затем ткнул пальцем на противоположную платформу.
- А туда он дойдет? – блондинистая ученая на мгновение задумалась, прикинула факты, после чего кивнула, ответив:
- Да, дойдет, но почему…
- Какой вес он выдерживает? – продолжал допрос воин.
- До десяти тонн, но… – Акаги начала раздражаться от этого допроса, но воину, похоже, было безразлично ее эмоциональное состояние.
- А он может опуститься до дна бассейна? – спросил воин и Акаги, наконец, сумела сопоставить «А», «Б» и «В», начиная прикидывать, что за план задумал Икариус.
- Да, может но неужели вы… – начала Акаги, надеясь что Икариус не соберется действовать так, как она подумала, но десантник оправдал все ее худшие ожидания, а именно, он, не обращая внимания ни на ее слова, ни на протесты Мисато (которая тоже видимо поняла безумный план Фениксианца), сказал: «опустите кран у противоположной платформы» шагнул в бассейн, нырнув в него ногами вниз, поднимая в воздух фонтан брызг.
- Он безумец, – приложив ладонь к глазам, произнесла Акаги.
- Не думаю, – голос Мисато был удивительно тверд. – Он способен выдержать прямое попадание ракеты, его едва пошевелила взрывная волна N2 бомбы, когда машина просто улетела. Я думаю, что он явно более чем способен пройти по дну до другого края.
Связавшись с персоналом, они приказали опустить кран у противоположной платформы на дно резервуара, и сами отправились к противоположному берегу в гнетущем молчании.
- Он хотя бы человек? Под всей этой броней… – словно ни к кому не обращаясь, спросила Рицко.
- Да, он человек, – ответила Мисато, – Он снимал шлем… ненадолго.
- Да? – в Акаги моментально проснулся голодный зверь, который учуял запах новых знаний, и стремился как можно скорее добраться до них, чтобы погрузить в информацию свои зубы. – И как он выглядит?
- Ну… – протянула Мисато, после чего неловко усмехнулась. – Он красивый.
- Мисато, всё ты об одном думаешь, – фыркнула Акаги.
- Нет, Рицко, не в этом плане, – рассмеялась Мисато. – Он действительно человек, и он очень красив… как красивой может быть мраморная статуя, как портрет. У него идеальные черты лица, хоть они и чуть крупнее людских. Его кожа не имеет родимых пятен и бледна как алебастр. Его глаза невероятного оттенка фиолета, что гармонирует с цветом его брони… и у него очень красивые, платиновые волосы, которые ему как минимум до плеч доходят, – мечтательно улыбаясь рассказала Мисато.
Рицко же, с одной стороны, не могла не хмыкнуть от картины, представленной ей, но и испытывала некоторый скептицизм. Если это… существо, создавалось на основе генетической модификации человека (судя по его обрывку фразы), исключительно для войны («Защищать человечество мой долг»), то почему они делали его… красивым эстетически? Почему броня была тоже сделана… такой? Ни камуфляжа, ни попыток замаскировать ее, нет — яркий пурпур, не менее яркая золото-серебряная отделка. Почему? На эти вопросы ответов не было…
Спустя несколько минут, удерживая одной рукой за крюк на кране, из хладагента поднялась фигура Сына Тарвица, с брони которого струйками стекали потоки хладагента. В правой руке Фениксианец всё также сжимал свою алебарду и продолжал висеть, пока кран подносил десантника к платформе. Спрыгнув на оную (и вызвав небольшое сотрясение) десантник изобразил кивок.
- Продолжайте, Акаги, – добавил он, и Рицко лишь покачала головой. Видимо ей придется хорошо поработать, чтобы разговорить этого немногословного воина.
И вот, они вошли в темное помещение, где должен был располагаться Евангелион… к удивлению (впрочем, для Акаги как раз наоборот, неудивительно), Сын Тарвица не высказался насчет темонты. В его шлеме явно находилось много чего интересного, во что бы Рицко с радостью запустила бы свои руки… если бы не опасалась, что за такое ей руки сломает Фениксианец.
- Что это? – спросил воин, после чего, с щелчком, на его доспехе включился фонарик, который мазанул пятном света по фигуре Евангелиона. Спустя мгновение, в помещении включился свет, полноценно освещая гуманоидную фигуру в пурпурной краске.
Вообще-то, таким цветом Еву-01 покрыли лишь потому, что другой краски в таком числе, просто не было на складах… но, видимо воина это совершенно не смутило.
- Наше наивысшее достижение — боевой антропоморфный робот Евангелион, – представила свое детище (хотя скорее детище своей матери, Гендо и Юй Икари) перед гостем из будущего Акаги.
- Вы делали Титанов в М0? – удивился воин. – Но ведь их стали делать лишь после Эпохи Раздора, М25… или… нет… титаны должны были на чем-то базироваться… – воин словно забыл про девушек, но его голос был достаточно громок, чтобы он распознался и был усилен вокабуляторами шлема.
Рицко же жадно глотала каждое слово, раздавшееся от воина, пытаясь вычленить хоть что-то. Она поняла, что Икариус явно был знаком с такими видами боевой техники, что неудивительно… но, его удивило другое, наверное, дата. Но всё почему? Вопросов явно было больше чем ответов.
- Сын? – редко когда можно было услышать Икари Гендо удивленным.
Видимо он был слишком занят, чтобы даже проверить показания камер, потому ехал вниз он явно с мыслью о том, что встретит своего заморыша-сына, которого ему надо будет хорошо пошантажировать, для того, чтобы заставить его сесть в Еву.
- Давно не виделись, – сухо пробасил пурпурнодоспешный гигант. – Три века прошло с того момента, но, говоря начистоту, три века сплошной войны куда лучше одной встречи с тобой, – добавил он, явно наслаждаясь произведенным эффектом.
Гендо сейчас походил на рыбу, выброшенную на лед, но Сын Тарвица явно не любил пустую трату времени.
- Но давай к делу… Гендо, – словно с трудом вспомнив имя своего отца (хотя так оно и было), продолжил Фениксианец. – Что мне нужно сделать, чтобы остановить этого ксеноса? – некоторое время ушло у Икари старшего (условно) на попытку понять слова гиганта в фиолетовой броне.
Еще некоторое время у него ушло на понимание, что этот бронированный монстр, всё еще был его сыном и он что-то у него спрашивает…
- Рицко… – угрожающе спросил Икари старший, но Акаги моментально уловила «откуда дует ветер».
- Я ничего не знаю. Он представился как «Брат Икариус» и утверждает что из будущего, хотя и был когда-то «Синдзи Икари». Правда это или нет, я не знаю.
- Это правда, – пробасил гигант. – И мое терпение истончается.
- Хорошо, – Гендо также решил действовать по шаблону «улыбаемся и машем», ибо времени на вопросы и выяснения просто не было. – Ты должен пилотировать Еву.
- Вы хотите, чтобы я пилотировал титана? – удивился Икариус. – Но у меня нет ни навыков, ни опыта. Это задача для опытного принцепса.
- Вы хотите заставить ЕГО пилотировать ноль-первого? – воскликнула Мисато.
- Да, – ответил Гендо. – Сын, ты должен просто сесть в Еву, всё остальное тебе объяснят.
- Я не твой сын! – прорычал воин, порываясь сорвать свое массивное оружие, но удержался.
- Без разницы. Ты или будешь пилотом, или ты бесполезен, и я задействую Рей, – произнес Гендо в ответ.
- Хорошо, будь по-твоему, – согласился воин. Для Икариуса не составило труда понять, что либо Гендо блефует, и никакого* «Рей» у него нет, либо он планирует шантажировать его. Так или иначе, Сын Тарвица не планировал идти на поводу у этого человека, шуткою судьбы являющегося его биологическим отцом. – Но от себя я замечу, что будь я инквизитором, уже казнил бы тебя за некомпетентность, – и вновь, Икари старший был вынужден проявить всё свое самообладание, чтобы не выдать свои эмоции. Всё шло совершенно не по плану.
Буквально в следующее мгновение, помещение тряхнуло.
- Ангел добрался до нас, – заявил Гендо. – Мы должны действовать.
- Это не ангел! – вновь вспылил воин. – Этот ксенос не достоин такого имени!
- Это безразлично, – вновь заявил Икари старший. – Споры об обозначениях оставим на потом, как и… как и всё осталь… – неожиданно слова Командующего прервались, когда помещение тряхнуло с еще большей силой и с потолка посыпались фонари, освещавшие помещение. Тяжелые, в массивной металлической облицовке, они были способны если не раздавить, то серьезно покалечить человека.
Но гигант словно предугадал происходящее, среагировав с, казалось бы невозможной для таких размеров и форм, скоростью. Икариус одновременно сгреб в охапку двух женщин, и закрыл их собой от падающих обломков, и, не успев никто из них даже пискнуть, как на них обрушились тяжелые конструкции осветителей, погребая под собой Сына Тарвица…
Гендо напряженно смотрел на происходящее. Потерять Рицко сейчас он не мог себе позволить… да и то что Ева не среагировало, лишь говорило о том, что Юй не узнала своего сына, потому и не стала его защищать. Потерять и пилота, и сына и Рицко, сейчас было просто непростительно! Но вдруг, груда фонарей задрожала. Еще несколько мгновений, и, с рыком и гудением сервоприводов, груда тяжелого металлолома разлетелась в разные стороны, открывая под собой потрепанных, но невредимых девушек и абсолютно целого космического десантника.
- Мне бы хотелось, чтобы я играл роль щита в последний раз за сегодняшний день, – сухо отметил Икариус.
*Икариус считает Рей "им" так как это имя как "саша", может быть как мужское, так и женское, а десантник раньше не видел Рей.
Отредактировано UnholyKnight (15-12-2014 00:12:13)
