— Как же я не люблю это. — вздохнула Шокухо, всматриваясь в пока ещё белейший унитаз.
— Ой, да брось. — потянулась Етцу. — Всю дорогу едешь без сознания, это мне надо путь выбирать и какашки сплёвывать. Или что, предлагаешь пешочком? Под прицелом всех камер?
— Не предлагаю. — буркнула блондинка и обернулась на стоявшего в дверях ванной Тому. — Тома, слушай… выйди, когда она начнёт. А то противно будет.
— Мы же к Кумокаве так прибыли. — хмыкнул парень. — Чего противного-то?
— То, что мне унитаз чуть не раздолбали. — окрикнули его сзади. — Ценная вещь, между прочим!
— Не раздолбали, так что не жалуйся. — Етцу взяла Шокухо за руку. — Ладно, бывайте тут, а мы потопали.
— Помните задачу?
— Да-да, не тупые. Всё, давайте, тут сейчас боди-хоррор начнётся.
Тома на всякий случай обменялся улыбками с Шокухо и закрыл дверь.
— А ведь историческое событие. — сказал он, слушая потусторонние звуки из ванной.
— Надеюсь, не станет исторической трагедией. — фыркнула Кумокава, устраиваясь на подушке с вышитым бегемотиком и также потягиваясь.
— А тебе там случайно на работу не надо? — парень сел прямо на голый пол.
— М? Мало того что ты меня отшил, так ещё и выгнать хочешь?
— Хочу. Выгнать спать и заниматься важными делами.
— Ох, надежда всей жизни, что научно-эсперскими методами это совместят. — усмехнулась Кумокава. — Не, можешь считать, что пока что у меня нет никаких дел. Кроме вот разобраться с этим Интри.
— Да уж… Слушай, нужен твой опыт.
— Слушаю.
— Почему он не убил Уихару?
— Эту хакершу? А должен был?
— Смотри. — Тома слегка взволнованно начал жестикулировать. — Ты злодей, скрывающийся в тенях. Меньше всего хочешь, чтобы тебя раскрыли. Не стесняешься заметать следы, отправлять людей на смерть и убивать. Какая-то девочка, пусть даже хакер-полицейский, подбирается к тебе так близко, что едва не читает переписку и узнаёт никнейм. И ты всего лишь пугаешь её в надежде, что никому не расскажет! Разве так делают?
— Он боялся мести? За убитую Уихару всё Правосудие и Третья в частности перевернут город, дабы вытащить мерзавца из логова.
— Он играючи сталкивает лбом пятиуровневых, но боится Правосудия?
— Ха. — выдохнула Кумокава. — Понимаю. Я бы тоже такую важную свидетельницу пристрелила без всяких предупреждений. Хотя нет… не предупреди — мигом доложит куда надо, а лишняя стрельба равна лишним проблемам. А так есть шанс, что зассыт или по крайней мере помедлит, даст до себя добраться спокойно и тихо. Может, в этом дело. А может, это с моим вопросом пересекается.
— Каким?
— Почему никто из наших о нём не знает? — Кумокава начала загибать пальцы. — Я, Пятая, Седьмой, Цучимикадо, Четвёртая наверняка тоже. Все те, кто разнюхивает тёмную сторону, живёт на ней и регулярно навещает — не в курсе даже приблизительно. А пышущий местью учёный с одной лаборанткой знает, только прибывший кардинал знает. Откуда?
— Какой-нибудь даркнет?
— В даркнет Академия-сити я регулярно шастаю. А японскому руки отрубили уже давно и обрубки мониторятся. — Кумокава тяжело вздохнула. — Можно всё валить на эсперские силы, но у нас уже много этих сил накапливается. Если кто-нибудь собирал бы группу эсперов с разными способностями, то мы тоже знали бы. Хоть какие-то круги по воде чуяли. А тут словно всё появилось из ниоткуда.
— Вопросы, вопросы… — Тома угрюмо уставился на пока что не работавший телевизор. — И никаких ответов. Хочу времена, когда всего-то надо было стукнуть дамочку с пирсингованным всем и победить.
— Что, уже не так возражаешь против прошлого себя? — усмехнулась Кумокава. Тома не ответил сразу, пару секунд почесал в затылке.
— Я вот просто вспоминаю всё заново и порою думаю, что, ну… вот с Амакуса — ну откуда я знал, что они хорошие? Мне сказали драться против них. Монашки встретили Индекс хорошо. Амакуса сами бросились драться без особых раздумий. Откуда мне в тех условиях было знать, на чьей стороне правильнее?
— Слушай, Тома, что ты привязался к этим Амакуса? — поморщилась Кумокава. — Ну вышло глупо, да, так чего теперь. У тебя немало моментов куда более отстойных было, хватит на этом зацикливаться. Или… — она помедлила, внимательно разглядывая никак не комментирующего парня. — …тебя коробит сам факт того, что однажды ошибся с правильной стороной?
— Я обязан защищать город. — тихо ответил Тома. — Разрушитель Барьеров у меня с рождения и потому не оставлял выбора, а я потом ещё согласился на предложение Алистера, окончательно всё закрепив. И потому не могу допускать ошибок. Но… Мисаки права, тот я, глупый, не делающий выбор, плывущий по течению, почему-то начал собирать куда больше народу и куда разнообразнее, чем до этого. Могу ли я как-то… соединить нас в одно, взять лучшее от каждого Томы?
— Сообщи, когда начнёшь клонировать себя, заберу парочку.

— Ну как, я нормально пахну? — посмотрелась Шокухо в зеркало, висящее над раковиной. Етцу, натягивающая майку поверх синих шортиков, в ответ лишь чихнула.
— Как ты вообще косметику добыла? — поинтересовалась она. — Тебе же не абы какую подавай. Джунко притащила?
— Кто ж ещё. — Шокухо разгладила длинные светлые волосы и улыбнулась сама себе. — Я обворожительна?
— Эрекция у Томы будет, если ты про это. Он и так на твои чулки уже кучу взглядов кинул.
— Сейчас-то не только Тома важен…
— Даже я хочу тебя, так что пойдём уже. И так небось от твоего облика зубы начнут скрежетать.
— Пускай. — Шокухо улыбнулась себе ещё раз, вместе с Етцу вышла из туалета и пошла по больничному коридору.
Идти было совсем недалеко, даже на лестницу не заворачивать, и скоро они замедлились перед дверью в палату. Напротив двери, посредине ряда белых стульев, сидела мрачная Куроко — она кивнула в ответ на кивок Шокухо, но далее никак себя не проявила. Да и ту куда больше заинтересовала группа из трёх девушек, уместившихся через два стула от Куроко и кидавших на новоприбывших взгляды смертельной скуки.
— Которая из них? — очень тихо прошептала Етцу.
— В середине. — столь же тихо ответила Шокухо. — Идём.
Она постучалась в дверь, и за ней мгновенно откликнулись:
— Заходите.
Етцу не спешила рваться вперёд, и потому Шокухо сама толкнула дверь.
Гунха приветственно кивнул им. Он стоял сразу у двери со скрещенными на груди руками, как сдуревший нацепить всё белое охранник. Парень старался держаться уверенно, однако напряжённая поза выдавала его волнение с головой.
Мисака неподалёку сидела в инвалидной коляске, перебинтованная с ног до шеи — а вот выше шеи красовалась недовольная физиономия, не несущая и следа каких-то ожогов. Молний вокруг неё удивительно не было, хотя бросаемый на противоположный край палаты взгляд словно старался призвать их.
Мугино, стоявшая как раз в зоне поражения этого взгляда, отвечала ничуть не менее грозным. Она умудрялась казаться ещё более недовольной, а после появления Шокухо, чьё элегантное белое платье било фиолетовое Четвёртой по всем статьям, и вовсе стала выглядеть сожравшей просроченный лимон.
Акселератора все эти перестрелки взглядами не волновали. Он опирался на костыль у единственной в палате кровати и скучающе смотрел в пол. Свои свитер с джинсами эспер не сменил, выглядя белой вороной даже на фоне Гунхи.
У сидящего в кровати парня переодеваться, впрочем, и не было возможности. Кайкине носил обычную больничную пижаму, серую с белым, и даже светлые волосы словно бы проржавели за время лечения. Он слегка прищурился, когда Шокухо зашла в палату, но более никак не отреагировал.
Доктор поднялся с табуретки у его кровати и кашлянул, а затем оглядел собравшуюся семёрку с уверенностью и полным отсутствием страха.
— Мисс Шокухо, мисс Айхана, прошу вас, располагайтесь где вам будет удобно. — спокойно сказал он. Те кивнули и встали рядом с Гунхой, причём Шокухо оказалась рядом с инвалидной коляской Мисаки. Обе проигнорировали это. — Теперь мы все наконец в сборе.
Никто не отреагировал. Атмосфера накалялась даже без применения сил, и доктор слегка кашлянул.
— Собрали вас здесь по одному важному делу — думаю, большинство или даже все понимают, какому. Палата полностью защищена от прослушивания. Я присутствую здесь исключительно как посредник и гаситель конфликтов. Однако надеюсь, что их не будет, иначе пострадает больница и я сам. — он улыбнулся. — А поскольку я единственный, кто штопал вас всех, и вряд ли кто ещё сможет и захочет это делать, то давайте будем благоразумны. Можете приступать. — он кивнул Акселератору и вновь сел. Эспер поднял взгляд и хрипло сказал:
— Буду краток. Я задолбался следить за порядком в городе и хочу, чтобы вы все тоже этим занялись.
Несколько секунд царила полная тишина, а затем Мугино шевельнулась.
— И всё? — она словно цедила слова. — Я прервала отпуск и не выспалась ради этого?
— Да. — прорычал Акселератор, и Четвёртую перекосило. — Или ты уже махнула рукой на то, что какой-то мерзавец отправил тебя на смерть? Решила отпустить и забыть?
— Не махнула. Он у меня ещё ответит. Но отпуск есть отпуск. — Мугино стушевалась совсем немного. — И вообще, ты думаешь, я его поймаю, если буду просто ходить по городу и ловить хулиганов?
— Не просто. — Акселератор обвёл взглядом всю толпу. — Этот говнюк явно задумал что-то массовое. И если все пятые окажутся готовыми, то разрушат его праздник. А ещё он пытался столкнуть нас лбами, и потому прекращайте свои дрязги.
— Хм? — Мугино прищурилась. — Вы что это так возбудились? Очередной засранец решил бросить нам вызов. Скорее всего, он провалится ещё до того, как мы узнаем. Чего так волноваться-то?
— Ты видишь этих инвалидов? — Акселератор иронично указал костылем на Мисаку и Кайкине. — Они тут потому, что этот «очередной засранец» бросил им косточку, в которую оба жадно вцепились. Да и ты жива только из-за балбесности своего миньона. Он вообще должен был умереть. — костыль указал на Гунху. — И это лишь разминка «очередного засранца».
Мугино нахмурилась — похоже, слова Акселератора нисколько не убеждали, однако возразить она не смела.
Зато посмел Кайкине.
— То, что тебя всё время бьют какие-то слабаки, Акселератор, не означает, что у всех так. — самодовольно высказался он.
— Ха? — эспер даже не удостоил его взглядом. — Тогда отчего валяешься здесь и для всего мира притворяешься коматозником, а? Если такой храбрый, то найди этого засранца, все только спасибо скажут.
— Если бы я ещё помнил то, как очутился тут. — хмыкнул Кайкине. — Несколько дней из памяти вырезалось только так.
— Вот и молчи.
— Кхем. — неожиданно подала голос Етцу. — Я полностью согласна с уровнем угрозы, но так мы что, тупо будем сидеть и ждать, откуда он появится, потом прыгая туда гордой командой супергероев?
— А ты вообще кто? — посмотрел на неё Акселератор.
— Айхана Етцу. — девушка поклонилась. — Шестая. Прошу, любите и жалуйте меня!
Эспер в ответ лишь цыкнул.
— У нас мало сведений о нём. — всё же решил ответить он. — Зараза очень хорошо скрывается и зачищает следы. Потому да — трясти шпану на улицах, дабы в хаосе он не смог действовать, и быть готовым к мгновенному ответному удару. Или мы позволим выродку думать, что он может манипулировать пятыми уровнями и сидеть попивать чаёк?
Пятые недовольно зашевелились — мысль не понравилась никому. Однако шевеление быстро прервалось мрачным голосом Мисаки:
— Получается, мы должны ловить всех преступников?
— Типа того. — буркнул Акселератор.
— Отлично. — девушка протянула руку к Мугино. — Тогда я сейчас же арестую всех её прислужников.
— На драку нарываешься? — та наклонила голову.
— Никаких драк. — спокойно сказал доктор, и Мисака опустила руку, однако её голос стал только твёрже:
— А что ещё прикажете с ними делать? Если мы собираемся трясти всех, то мы должны трясти всех. И наводить порядок надо повсеместно. Никто не назовёт комнату чистой после уборки, если на весь потолок раскинулась паутина. И потому я должна…
— Девочка. — глаза Мугино нехорошо блеснули. — Я не знаю, как ты попала в больницу, но уверена, что приземлилась на голову. ITEM — моя команда под моей защитой. Если откроешь на неё пасть, то откроешь пасть на меня. А со своей коляской теперь уже не попрыгаешь.
— Я что, что-то неправильно сказала? — Мисака сжала подлокотники коляски. — Или мы теперь будем организовывать выборку преступников, а потом…
Она заморгала сначала удивлённо, а затем испуганно. Все остальные тоже заморгали, не понимая, когда Акселератор успел вынуть пистолет, переместиться к девушке и приставить холодную сталь к её лбу.
— Когда я сказал «прекращайте дрязги», то имел в виду прекращение дрязг. — холодно и тихо сказал он. — Тебе что, нужно повторять дважды, Рейлган? Во-первых, мозоли мы друг другу всегда отдавим, но сначала прихлопнем того, кто пытается. А во-вторых… — эспер неприятно улыбнулся. — Давно ты, герой, платила штрафы за обесточенные кварталы и порушенную энергосистему, а?
Ответом ему было лишь гневное молчание.
— Мы все здесь преступники. — Акселератор поднял пистолет. — Любая страна найдёт за что выписывать нам пожизненное, а то и вести на плаху — и ты не исключение. Но сейчас наша задача не допустить торжества подонка, желающего уничтожить нас и город, и потому всем насрать. А если ты в этот момент больше жаждешь торжества закона, — он резко нагнулся так, что его глаза оказались прямо напротив глаз Мисаки. — то я лично посчитаю тебя угрозой и выпотрошу, Рейлган.
Молчание стало натянутым, даже доктор не нарушал тишину. Акселератор медленно распрямился и оглядел палату.
— Ещё кто-то что-то имеет против? — спросил он, ища взглядом недовольных и не находя. Мугино фыркнула, но протестов не издавала, Кайкине сидел спокойно, Шокухо, успевшая отойти от коляски Мисаки поближе к Гунхе и Етцу, пыталась совместить шикарность и незаметность.
— В таком случае с сегодняшнего дня приступаем. — эспер вернулся к кровати. — Разведывайте, вынюхивайте, опрашивайте, делайте что угодно, но найдите и прикончите этого слизняка.
— Даже я? — усмехнулся Кайкине.
— Лечись, больной. — бросил ему Акселератор.
— Если это всё и я согласна, то можно идти? — поинтересовалась Мугино. — Отлично. Удачи вам. — она направилась к выходу, и Шокухо поспешила следом.
— Мугино-сан, можете сходить с нами кое-куда? — выпалила она уже в коридоре.
— С вами? — Мугино повернулась и взглянула на Етцу, освобождавшую выход Мисаке. Вокруг той яростно сверкали молнии, приводящие коляску в движение таким рывком, что завопившая про лестницы Куроко только телепортом её и нагнала.
— Да. — Шокухо лишь кратко посмотрела туда. — Скажем так: я хочу нанять вас как раз по поводу этого же дела, что нам сейчас поручили. Но для этого нужно поговорить с остальными членами моей команды.

Когда в комнате остались только доктор и Кайкине, то Акселератор направился прямо к окну, не удостаивая эспера даже взглядом.
— Акселератор. — позвал тот. — Не думай, что я тут долго пробуду.
— Ага, удачи с выздоравливанием. — буркнул тот, пока доктор скептически хмыкал.
— Это тебе удачи. — Кайкине неотрывно следил за костылём. — Она тебе понадобится, когда я вернусь сильнее, чем раньше.
Акселератор распахнул окно, сел на подоконник и только сейчас повернулся к эсперу лицом.
— Выздоравливай. — его ухмылка вновь растянулась. — Ты ведь так долго лежишь в больнице, Тёмная Материя. Наверняка уже всё тут тебе надоело. И наверняка ты не захочешь попадать сюда снова.
Он захохотал, расставил руки и наклонился, выпадая из окна. Кайкине свирепо поморщился, наблюдая за тем, как доктор равнодушно закрывает окно.
— Недолго тебе осталось, позер. — пробормотал он.

Гунха стоял на выходе из переулка, скрестив руки. Он успел где-то добыть новую белую куртку, и теперь та гордо развевалась на его плечах под напором вечернего ветерка, даже не пытаясь улететь. Черты лица парня посуровели, он смотрел на собравшуюся толпу как вождь стаи баранов.
— Короче! — крикнул он, и весь шум обсуждающих голосов мгновенно утих. — Ёбаный мудила хочет загадить весь наш Академия-сити! И ладно бы, но он хочет начать с нас, ибо видите ли, быдло мы! — тишина сменилась негодующим свистом. — Хочет нападать поодиночке, ибо считает, что мы тут как макаки драные бродим и мигом свинтим от него! Так покажем же этому мудаку! — он вскинул руку вверх. — В одну из следующих ночей, может даже сегодня, он планирует напасть. Так что если видите, что кто-то начал мочить наших парней или вообще кого — мочите его в ответ! Не бойтесь ошибиться, доверьтесь своим кишкам, они подскажут, кого мочить! И не бойтесь последствий, с нами девчонки Токивадай! — Гунха указал на Конго, отчаянно пытавшуюся не упасть в обморок. — Они ходят за мной хвостиком, и мы этим воспользуемся! Пока они тут, никто не обвинит нас!
— Подтверждаю! — заорала стоявшая рядом с ними Сатен. — Я не из Токивадай, но у меня бита! И я прибью любого мудака, что покусится спалить хоть одну лапшичную!
Толпа вновь завыла, а затем Гунха вновь перехватил инициативу.
— Мы отправим людей в каждый район и будем дежурить каждую ночь! Чтобы этот мудак не вздумал проскользнуть! Отпиздим его, где бы не вылез!
Он вновь вскинул руку вверх, но на этот раз выпустив мощный взрыв, собравшийся в жёлтую фигуру гигантского кулака.

Уихару заметила всплывшую в воздухе фигуру кулака и поёжилась. Началось, что ли?
Гунха побывал у неё совсем недавно и сказал, что он с парнями будет проверять улицы, и вполне возможны куча драк, так что ей с Одеялко не стоит выходить наружу.
Девушки и так не собирались — а чуть позже Сатен-сан позвонила с тем же. Будет патрулировать улицы, возможны какие-то драки, и потому Уихару лучше сидеть дома, даже если она нацепит для храбрости трусики с языками пламени.
Такое отношение самое чуточку обижало. Что, разве не она вместе с Мисакой-сан, Куроко-сан и Сатен-сан порою носилась во всякие жуткие места? Ну… да, пользы от неё никакой там не было, но всё же, могла бы и выйти на патрулирование вместе со всеми.
Не неженка. Уихару сердито закрыла окно, повернулась к телевизору и посмотрела на застывшую перед ним Одеялко. Хотя… пожалуй, да. Имеет смысл хоть кому-то остаться с ней.
Гунха вчера рассказал, что натыкался на ситуации, когда человек становился таким вот равнодушным ко всему, переставал себя проявлять, ходил с пустым взглядом, а потом попросту пропадал. И зачастую его находили в петле или выбросившимся из здания.
У Одеялко сейчас было то же самое. Помощь в быту от неё сошла на нет, улыбка с лица пропала, и девушка лишь сидела приклеенной к телевизору. Уихару не знала, как с ней поговорить; Гунха немного поболтал, но этого, видимо, было недостаточно. А начинать про возвращение в больницу не имело смысла — Одеялко отказывалась.
Скорее всего, она всё ещё не может забыть погибшего возлюбленного, а Уихару не могла в полной мере ей посочувствовать. У неё и возлюбленного-то нет. Сатен-сан в последнее время всё намекает запасть на Гунху, но тот держится так, словно Уихару лишь друг. И она сама как-то…
— Что будешь есть? — спросила она Одеялко, надеясь хоть как-то разговорить.
— Лапшу. — ответила та то же самое, что отвечала последние дни. Уихару хотела было вытащить её в одно из своих любимых кафе, но Одеялко и тут отказалась. Ну, лапша так лапша.
Лапша, телевизор, спать, завтра опять работа.
Хорошо бы никаких драк не случилось.

— Вы простите, что я, мол, ходите за мной хвостиком. — наедине с ними Гунха был уже не столь суровым. — Но если я скажу, что вы лишь мои друзья, то меня посчитают импотентом. Или пидором. И проще так выставиться, чем объясняться.
— Прощаю. — слабым голосом сказала Конго. Сопровождающая её девушка с длинными тёмными волосами согласно кивнула, в то время как другая, с короткими светло-каштановыми, смущённо посмотрела в асфальт.
— Ха-ха, ну я-то, типа, хожу! — Сатен воодушевлённо взмахнула битой. — Хоть и готова уступить подруге, если что. Без проблем.
— Аха. — Гунха взглянул в небо, где кулак уже почти рассеялся. — Идём тогда? Нам до района Уихару ещё какое-то время топать.

Народу в комнате поубавилось достаточно резко. Вслед за ушедшими Шокухо и Мугино утянулись и Цучимикадо с Кумокавой, по каким-то срочным делам. Так что с Томой остались только заснувшие на слоне ITEM и проснувшаяся Етцу.
— Ну что, есть шанс, что уже сегодня сразим этого Интри? — села она напротив Томы.
— Наверное. Слушай, Етцу… какой я лучше?
— Голый с розой в зубах.
— Да блин… я про то, что нынешний я или который с Индекс возился?
— Пфф. — Етцу бросила в него подушкой. — Сначала ответь на встречный вопрос. Какой Многолик лучше: парень или девушка? Аогами Пирс или Айхана Етцу?
— В смысле, лучше? — Тома спокойно поймал подушку. — Вы ведь один и тот же человек.
— Но пол-то разный. А если личность постоянно меняет пол, то какая это личность? Правильно, ущербная. Церковь подобных вовсе преследует. То есть, кого она только не преследует, но ты понял. И какой я менее ущербен: парень или девушка?
— Етцу, ты городишь хуйню. — Тома швырнул подушку обратно. — Какая ещё ущёрбность? Ты спасла мне жизнь, ты превосходный друг, мне даже нравятся некоторые твои шутки. Так какая разница, что ты решила вырастить между ног?
— Вот и ответ, Тома. — Етцу подняла сразу две подушки. — Какая разница, умный ты или глупый? Нам всем, твоим друзьям, плевать. Ты помогаешь нам, вдохновляешь нас, и иногда смеёшься над моими шутками. И ты спокойно общаешься с человеком, который не определён в своём поле и ориентации. А то я, понимаешь, люблю и сиськи и члены, этого хватает для занесения в список нелюдей.
— Ага, пукающую молниями дуру я прощаю, а за любовь к членам сразу же ненавижу.
— Человечество так и работает, лол. Да не уворачивайся ты!
— У меня рефлекс. — Тома швырнул обратно подушки. — Успокойся, Етцу. У нас же был этот разговор ещё до всей потери памяти.
— Ага. Но вдруг ты изменился? Всё меняется. Кто мог подумать, что наша глупая пятёрка фактически распадётся.
— Не глупая пятёрка, а идиотское трио с двумя сдерживающими его девушками.
— Только глупые девушки пойдут сдерживать идиотское трио, да ещё влюбляться в одного и того же парня из троицы. Химегами и Фукиосе, например, не глупые, но потому и не справляются.
— Да уж, Мисаки и Серью им в жизнь не заменить.
Они теперь просто перебрасывали подушку, а затем Тома сказал:
— Ладно, я тебя понял. Тебе всё равно, какой из двух Том будет преобладать.
— Ты выставляешь меня равнодушной сволочью, но вообще да. Ладно бы я выбирала между светлой и тёмной стороной, но вы двое в своём ядре не отличаетесь ничем. Всё так же на стороне добра, всё так же сделаете всё ради друзей, всё так же терпеть не можете мерзавцев, всё так же соблюдаете гендерное равенство в плане битья морд. Просто один Тома активный деятель, а второй пассивный мазохист. Лично для меня разница невелика.
— Зато объективно огромна.
— Шокухо течёт от любого тебя, так что хватит ныть, уже задалбываешь. Лягь с ней в постель и выеби раком, все мысли о сравнении себя всякого мигом уйдут.
— Ага. Королеву — и раком? Она не возмутится?
— Ну тогда пусть она сверху, если по статусу. — Етцу поймала подушку и завалилась с ней на бок. — И между сиськами всади, зря она их для тебя отращивала, что ли. Завали, короче, побыстрее.
— Когда закончим с Интри.
— Лучше бы до. У меня специально купленная камера простаивает.

— Тебя так можно всю ночь не ждать? — встревоженно спросила Йошикава, держа в ласковом захвате недовольную Мисаку-Мисаку.
— Без понятия. — Йомикава поправила тёмно-синюю форму офицера Анти-Навыка. — Ладно Акселератор гуляет сам по себе, но чего меня вызвали… Запритесь как следует, на всякий случай. Я не эспер, но предчувствие поганое.
— Хорошо. Может, даже спрятаться?
— Подвал знаешь где, захочешь прятаться — давай. — Йомикава повязала кобуру. — Всё, побежала. — И она мигом выскочила в дверь. Йошикава помахала вслед и посмотрела на мрачную девочку.
— Может, действительно в подвал? — предложила она.
— Мисака-Мисака хочет к Акселератору, пробурчала Мисака-Мисака, недовольная его постоянными отлучками.
— Ну что поделаешь. Пойдём, я туда планшет возьму, включу тебе какие-нибудь мультики.

Одна группа парней уже пробежала мимо Акселератора, но никакого интереса не вызвала. Эспер продолжал молча смотреть на небо, где за тёмными струнами ветряков и гигантскими ножищами небоскрёбов начинала прятаться полная луна.
Он сказал Мизуру, чтобы она эту и несколько следующие ночей была аккуратнее, но отказался говорить, в чём дело. И, похоже, обидел — придётся завтра объясняться.
И как-то разбираться. Девушка не надоела Акселератору, ничуть, но он словно чувствовал, что надо бы заходить куда-то дальше вечерних звонков и редких прогулок. Не секс — Акселератор так и не испытывал к нему никакой тяги — но что-то ещё.
Понять бы, что. Обращаться к Йомикаве не хотелось, а к самой Мизуру… такая болтливая давно бы сказала.
Ладно, мимо пробежала ещё одна группа, и что-то слишком многие бегают сегодня ночью, надо быть настороже. И постоянно в движении.
На этот раз он не должен опоздать.

Сборы заняли почти ничего, только Томе с Шокухо дали пару минут уединиться в ванной. Девушка ещё по заранее подготовленному плану должна была остаться тут, дабы обеспечивать связь, следить за возможными проблемами и при необходимости моментально реагировать. Заместо неё шла послушно вставшая под контроль (и заодно притащившая чемодан с шестью миллионами йен) Джунко.
— Всё пройдёт хорошо. — прошептал Тома, когда они закончили поцелуй. Шокухо грустно закивала.
— Я уверена, что он узнает заранее. — она коснулась пальцем его щеки. — И вы пойдёте прямо в ловушку.
— Мы это знаем. — Тома аккуратно погладил её по волосам. — Но мы также знаем, что он боится Такицубо. Именно поэтому он отправил ITEM к вампирам — она единственная, кто не смог бы ничего им противопоставить. А после их везения и вовсе оставил её в покое. — Тома притянул Шокухо к себе. — Он бессилен вне Академия-сити и вынужден орудовать руками других людей, не может атаковать напрямую. А раз так, то одна только Етцу сумеет сразить его в прямом бою, а с нашей поддержкой тем более. — они вновь поцеловались.
— Но если что, Тома. — прошептала Шокухо после поцелуя. — Если что — Джунко хватает тебя и несётся обратно. Я готова пожертвовать всеми остальными, но спасти тебя, даже против твоей воли.
— Мы не дойдём до этого. — мягко ответил парень. — Верь в меня, Мисаки. Я Камидзе Тома, обладатель Разрушителя Барьеров, я сразил Первого, Второго и Третью в прямом бою, не говоря уже про кучу злодеев рангом ниже. Я справлюсь. Мы все справимся.
Шокухо не могла не улыбнуться восхищённо — и они вновь поцеловались, хотя Етцу уже стучала по двери и требовала отсасывать побыстрее, а то тут троим сразу в туалет на дорожку надо.

Цучимикадо с Кумокавой продолжали стоять поодаль от разыгрывающей на пальцах очередь в туалет группы и внимательно наблюдать за вышедшим из ванной Томой. Наконец Кумокава быстрым движением приподнялась на носках и зашептала в ухо парню:
— Ну, заметил?
— Заметил. — только и ответил тот.
— Что будем делать?
— Ничего. Да и что мы сделаем. Просто продолжаем наблюдать.
Кумокава кивнула, они вернулись к наблюдению, и взгляды обоих были задумчиво мрачны.

Мисака отразила лучи сразу при приземлении — комнатка, в которую они рухнули, оказалась каким-то забытым складом, и Мугино уже стояла между стеллажами. В такой уютной позиции, что девушка просто обрушила их на неё вместе со всем оставшимся мусором и добавила вдогонку молнией.
Лучи вырвались вновь, но теперь загнулись дугами, окружая Мугино практически силовым полем. Один из них поглотил молнию, а остальные расплавили обрушившийся на девушку металл — а затем все вместе словно кнуты распрямились и ударили Мисаку. Той пришлось даже отпрыгнуть — блокировать все разом было нереально.
Однако и так один из лучей едва не задел носок ботинка.
Тяжко признавать, но многодневное лежание всё-таки отразилось. Мисака отлично понимала, что не сможет порхать после стольких дней неподвижности, специально в кровати била током саму себя, заставляя мышцы подёргиваться и не расслабляться, даже вроде бы получилось, ибо ходила и бегала без проблем — но прежняя скорость пока что не вернулась. А ведь во многом засчёт её она выиграла в прошлый раз, Четвёртая тупо не сумела попасть всеми десятками атак.
Сейчас, видимо, шансы уравниваются. Тем более что противник освоила новые приёмы, в прошлый раз таких лучей-дуг она не видела.
— Что, не такая прыткая после больнички? — Мугино тоже подметила её нерасторопность. — Не хочешь вернуться туда? Кормление с ложечки, при перевязке постоянно лапают, делать ничего не надо. Красота, а не жизнь.
— Так, а чего ты сама туда не хочешь? — отозвалась Мисака, думая, что же делать. Помещение маленькое, они стоят метрах в двух друг от друга, любое запоздание с ответным ударом окажется смертельным. — Могу отправить, просто постой на месте.
— Какие мы добрые. — пропела Мугино. — Сначала про тюрьму говорила, сейчас про больницу, а дальше что? Сразу на кладбище?
— Не неси ерунды. Никто не собирается тебя убивать.
— А жаль. Что толку от Третьей, если она не умеет убивать? Не имеет эдакого стержня, без которого в нужный момент просто начнёт колебаться и позволит убийце сбежать?
— Зато я могу сосредоточиться на том, чтобы находить своей силе множество применений. А что ты умеешь, Четвёртая, помимо убийств? И, кстати… — Мисака помрачнела, неотрывно следя за скривившейся противницей. — Сколько ты их совершила?
— Много. — та вновь улыбнулась, хищно и издевательски. — Достаточно для того, чтобы домашняя девочка вроде тебя назвала меня чудовищем.
— Я не домашняя девочка. — вокруг Мисаки гневно заплясали разряды. — Я видала ничуть не меньше тебя, Четвёртая.
— Да ты что? Ты видела, Третья, как сражённый твоей рукой человек умирает в мучениях, растворяясь в кислоте от ног до головы? Ты видела, как взрыв, устроенный твоим подчинённым, отрывает конечности и оставляет вопящий кусок мяса биться в предсмертной истерике? И ты могла получать деньги за такое, спокойно их тратить и видеть приятные сны? Причём получать деньги от посредника весьма уважаемого, говорящего о своей вере и вообще морали человека? — Мугино улыбнулась ещё шире. — Деточка, ты прошлась по бедным кварталам, увидела парочку пьяных тел и одно мёртвое, почитала пару мрачных книжек, после чего возомнила себя знатоком человеческой тьмы? Даже я лишь окунулась в неё.
— Ты тварь… — прошептала Мисака, и Мугино расхохоталась.
— Ещё какая! Но зато я не притворяюсь героем, несущим исключительно добро и справедливость. Как там сказал Акселератор? Когда ты последний раз платила за обесточенные районы?
— Ты сравниваешь выключение света с жестокими убийствами?
— Нет, Третья. Я сравниваю полное принятие себя с враньём и маскировкой истинного «я». И у вас, хороших девочек, первое превозносится над вторым, не так ли?
Молния ударила, но Мугино мгновенно отшатнулась и выстрелила лучами в пол под Мисакой. Тот мигом начал растворяться, и девушка прыгнула на потолок, где прикрепилась вверх ногами и махнула рукой, собирая оставшееся от стеллажей в ряд металлических копий. Мугино выстрелила в потолок и вновь закрылась дугами, плавящими копья, а Мисака перепрыгнула уже на стену. Разъеденный пол начал рушиться, и Четвёртая мелкими шажками отступила к противоположной стене. Сейчас она чисто защищалась от летевших в неё молний и металла, просчитывая обстановку и раздумывая, как быть.
Вариантов становилось всё меньше.
— Хочешь поймать меня, девочка? — насмешливо крикнула она Мисаке. — Так лови!
Один луч протянулся мимо летевшего мусора и едва не ударил отшатнувшуюся Мисаку, а Мугино воспользовалась моментом и сиганула прямо в дыру, скрываясь из виду.
Мисака без промедления рванула следом.

Куроко очень быстро разгадала тактику бойцов. Кинухата металась по площадке обрушенной лестницы и атаковала быстрыми, сокрушительными ударами, а Френда, отделённая от них огромной дырой, вытряхивала из сумки бомбочки, на реактивной тяге устремлявшиеся к бойцам. Кинухату спасал невидимый щит, а вот Куроко выживала исключительно на инстинктивной телепортации.
Она прыгнула было к Френде — но и там вынуждена была мгновенно скрыться, когда начали взрываться установленные прямо в бою мины. Сама блондинка припустила куда подальше, а Кинухата перемахнула через дыру одним длинным прыжком и вновь атаковала.
Будь это в большом зале — у обеих не было бы и шансов. Но тут, на узкой лестнице и в узком коридоре, куда постепенно перемещалась битва, никакого пространства для манёвра.
Рецепт победы она просчитала быстро. Кинухата четвёртый уровень, значит, её щит должен иметь предел. Подставлять его под взрывы — и рано или поздно спадёт, а все проблемы исчезнут. Вот только девушки не просто были в курсе, но и сами реализовывали такую тактику: Кинухата стремилась схватить и держать Куроко, а Френда кидала в обеих бомбы. Обе явно не впервой это делали, действуя синхронно и напористо.
Вопрос победы был в том, что устоит дольше: щит Кинухаты или изворотливость Куроко. И как только Куроко подумала об этом, то сразу же поняла — щит. Потому, улучив удобный момент, помчалась вдаль по тёмному коридору.
— Эй, убегать не суперкруто! — Кинухата помчалась следом, но Куроко особо не беспокоилась. Враг оказалась быстрее, но ей приходилось огибать и сбивать щитом весь мусор, сквозь который Куроко просто телепортировалась. А с такой скоростью Френда быстро и безнадёжно отстала.
Кинухата осознала это раньше, чем хотелось бы.
— Френда! — крикнула она, прямо на ходу разворачиваясь и устремляясь прочь от Куроко. — Идём побьём Третью, потом с этой прыгуньей разделаемся!
Куроко затормозила и с проклятиями кинулась следом. Даже если сестрица может побить троих этих противников разом — а она может, несомненно — Куроко не позволит себе остаться в стороне.
Она мгновенно догнала телепортом Кинухату и толкнула ту в спину. Девушка упала, перекатилась — и из темноты вырвалась очередная бомба, от которой Куроко пришлось исчезнуть. Места не было, она появилась между подбегающей Френдой и вскакивающей с пола Кинухатой.
Осталось вытащить себя за волосы из болота.
Куроко метнулась к Френде, успев заметить растерянность на лице блондинки. Похоже, теперь мины установить она не сумела и попыталась увернуться, однако пинок ботинком всё равно пришёлся девушке по ключице. Кинухата налетела через доли секунды, однако Куроко вновь исчезла, появилась — и стукнула Френду уже в подбородок.
Она вошла в раж, но третьим ударом всё закончилось — блондинка, получившая по рёбрам, ударилась об стену, потеряла сознание и сползла на пол. Куроко и Кинухата застыли друг напротив друга, оценивая шансы.
— Суперотстой. — наконец трезво оценила Кинухата. — С Такицубо мы бы тебя побили.
— Если бы да кабы… — махнула Куроко. — Можешь ещё добровольно сдаться.
— Не. — мотнула головой Кинухата и тяжело задышала. — Я потому и жива, что супербегала от полиции. Иначе бы давно в тюрьме суперсгноили.
— А просто не нарушать закон никак?
— Когда ты с улицы, то супертрудно не нарушить. Схватят за то, что спишь не дома. Что дома нет — супернасрать.
— Надеешься меня разжалобить? — Куроко тоже задышала. Не каждый парень бил так, как эта хрупкая на вид девушка.
— Не, просто. — Кинухата поплевала на руки. — Просто Мугино супердала мне всё. Поэтому сейчас я суперсверну тебе башку, разбужу Френду… или не разбужу. — кинула она взгляд на лежащую без сознания блондинку. — И пойдём суперпомогать Мугино, мочить Третью.
— Прости, я против. — Куроко быстро хрустнула пальцами.
— Ага. — Кинухата спокойно кивнула. — Давай, второй раунд.
И она бросилась на Куроко столь молниеносно, что та и среагировать не успела. Каток врезался в неё и протащил далее по коридору, вжимая в стену и работая кулаком. Куроко телепортировалась после двух ударов и сама вбила Кинухату в пол, но та теперь цепко схватилась за пиджак формы и била куда придётся, надеясь вымотать каждым ударом или просто удачно попасть.
Куроко вновь впечатывала её в стены и потолок, вертясь в вихре телепортов, но противница мгновенно сокращала расстояние и начинала бить вновь, отчего она уже чувствовала серьёзную боль. Так продолжится — и проиграет. Девушка ещё раз приложила Кинухату об стену, и теперь заметила какие-то странные серебристые вспышки, на мгновение охватившие противника плотным коконом.
— Ох, суперхрень. — та тоже не обошла вниманием. — Пока заканчивать.
И с этими словами крайне мощно двинула Куроко в солнечное сплетение, так, что та рухнула на пол. Второй удар уже ногой — но девушка из последних сил телепортировалась подальше.
До чего же больно… а у Кинухаты даже щит только заканчивается, и она приближается неукротимым бараном…
Что ж… придётся так. Пан или пропал. Куроко вытянула руку по направлению к приближающейся Кинухате, сосредоточилась — и переместилась так, что сразу же ухватилась за сумочку Френды.
А её содержимое вылетело в воздух.
Кинухата успела развернуться, броситься в атаку — и не успела затормозить. Сил Куроко хватило на последний телепорт, унесший подальше от взрыва. Она свалилась подбородком на металлический пол, негоже задрав зад, и медленно задышала, пытаясь восстановить силы на случай, если не вышло. Однако дым быстро рассеялся и проявил дыру в стене, из которой торчали неподвижные голые ноги.
Куроко понаблюдала за ними несколько секунд, однако никакой крови и её запаха не появилось. Взорвалось-то несильно, но этого хватило, чтобы полностью обрушить щит и вывести Кинухату из строя.
Фух. В топе десять её тяжелейших битв. Тело словно заправский доносчик рассылало жалобы во все инстанции. Не хотелось даже думать — но надо помочь сестрице.
Сейчас, ещё несколько секунд полежит и пойдёт.
Ещё несколько.
Ещё чуть больше, чем несколько.

Говорившего не было видно. Джунко сосредоточенно внюхивалась, Етцу вертела головой на все возможные градусы, но обе никого не находили. Такицубо часто моргала — похоже, таблетки заканчивались, и она начала приходить в себя.
— О, можете не напрягаться. — невидимый собеседник обратил на это внимание. — Я не тут и весьма далеко от вас. Увы, слишком трус для встречи в прямом бою.
— Да и голос наверняка изменил. — поморщилась Кумокава. Для ушей раздававшийся визг был неслабым испытанием.
— Всё правильно. С талантливой молодёжью так тяжело сражаться, в каждый твой провал вцепляются и ход разгадывают. — голос немного утратил в визгливости. — А у меня два провала было точно: сначала не удалось вампирами прикончить ITEM, потом в битве со Вторым никто не погиб. А, даже три — Камидзе Тома быстро вернулся в город, да ещё оказался выступающим под чужой личиной магом. Если б не это — всё уже давно закончилось.
— Что закончилось? — спросил Тома, выступив вперёд. — Чего ты добиваешься?
— Уничтожения Академия-сити, разумеется. Чего ещё я могу добиваться? Причин, извини, не скажу. Вы их всё равно не поймёте.
— Ну да, ты такой весь из себя непонятый. — хмыкнула Кумокава.
— Увы. Талантливая молодёжь хороша всем, кроме одного — думает, что уже всё знает, и совсем не умеет видеть дальше собственного «я». Потому и говорю, что всё равно не поймёте.
— Но мы можем попытаться. — Тома жестом остановил надувшуюся Кумокаву. — Если есть возможность решить всё миром, то нужно её использовать.
— Увы, Камидзе Тома, увы. Я думал об этом, долго думал, и если бы была возможность решить всё миром, то давно использовал бы её. Но её нет. А после того, что случится этой ночью, вы сами не захотите мира.
— И что случится этой ночью?
— У меня ещё и четвёртый провал есть… но это не неудача, это моя ошибка, полностью и безоговорочно. Кадзари Уихару оказалась в опасной близости, однако мой, гм, подчинённый всего лишь напугал её и более ничего не сделал. К тому времени, как я узнал об этом, милая девочка успела проболтаться и предпринимать что-либо против неё не имело смысла. — Голос тяжело вздохнул.
— Значит, «П.П.» всё же что-то значит? — Кумокава уже вынула пистолет, как и Цучимикадо.
— Значит, значит, но вы не разгадаете. А разгадаете — не поймёте. Эти буквы имеют значение для меня, не для вас.
— Так что случится этой ночью? — вновь потребовал Тома.
— Случится, да… да много чего. Но в контексте сказанного мной… — голос задумчиво хмыкнул. — Не могу оставить дело незакрытым. Потому Кадзари Уихару не переживёт эту ночь.

— Серья, что происходит? — голос после отчёта замолчал, и Тома уже едва ли не панически обратился к девушке.
— Клоны… — прошептала та, а затем стряхнулась и быстро огляделась. — Нам нужно на поверхность, срочно. Етцу, Джунко, придумайте что-нибудь!
— Можете не спешить. — невидимый собеседник никуда не уходил. — Ласт Ордер в надёжном месте, вам её не найти. А если найдёте — только Акселератор сможет ей помочь. Акселератор же сейчас будет очень сильно и, надеюсь, смертельно занят.
— Быстрее! — прорычала Кумокава. — Сейчас каждая секунда важна!
— Ну, раз уж так… — голос вздохнул. — Так и быть. Прощайте, ребята, мне действительно жаль, но выхода нет. Убейте их.
Пространство неожиданно — словно кто-то сбросил маскирующую скатерть — наполнилось людьми в чёрных костюмах. Многие из них держали в руках оружие, целились, пули вылетали прямо в группу ничего не успевающих предпринять ребят…
Но Етцу двигалась быстрее любой пули.
Карманы плоти обхватили сразу всех — Тому, Кумокаву, Цучимикадо, Джунко и собравшуюся бежать Такицубо. Рот открылся, и челюсть вырвалась из него, вращаясь и увеличиваясь в размерах, вцепилась в потолок тоннеля, рывком втащила вверх плотную массу — и первая очередь прошла мимо. Нападавшие подняли оружие, но к тому времени зубы вновь завертелись, спрессовались в острый белый бур и вонзились в камень.
Каменная крошка посыпалась на рельсы, мгновенно образуя горы и даже засыпав двоих храбрецов, решивших стрельнуть в саму дыру. Та же всё ширилась, позволяя меняющемуся телу Етцу втиснуться туда.
Ещё несколько человек подбежали стрелять в дыру, двоим даже удалось — но пули завязли в теле твари, нисколько её не остановив. Та и не обратила внимания, продолжая дико вращать зубами и бурить себе дорогу наверх.
Это заняло не больше минуты, и выскочила она прямо посреди проезжей части — видимо, не самого населённого района, ибо ни одной машины не было. Неописуемое чудовище наклонилось и буквально выблевало пять тел, окружённых защитной плёнкой. Тома мгновенно разорвал свою, хотя и замешкался, вытаскивая правую руку из чего-то желеобразного, и бросился помогать Такицубо, остальные разорвали свои плёнки сами — и тут Етцу, всё ещё возвышающаяся над ними монстром из кошмаров, взвизгнула и мгновенно скрылась в дыре, словно её кто-то сильный потянул снизу.
— Етцу! — Тома запоздало кинулся туда; дыра уже пустовала, и оттуда не доносилось ни звука. — Ребята, надо ей помо… — он оглянулся и осёкся.
Кумокава была уже метрах в пятидесяти — быстро бежала и на ходу что-то говорила в телефон. Тем же самым, только в другую сторону, занимался Цучимикадо.
— Мне кажется, Етцу справится. — Джунко наконец отбросила ногой плёнку, начавшую усыхать на свежем воздухе. — Каков план?
— План? — растерянно сказал Тома. — Я даже не понимаю, что происходит. Таки… — он опять осёкся, увидев, что Такицубо вообще нигде нет. Тихая девочка и свинтила тише всех.
— Я тоже не очень, но если прикинуть… — Джунко приставила палец ко лбу. — Клоны и зависимость от Ласт Ордер. Интри как-то на них воздействовал, ну или взломал. Да, раз он говорил про пленение меня, а я какое-то время сидела на одном месте под охраной клонов, и Интри до них добрался.
— И что он тогда? Может… — Тома вспомнил разговор с Етцу, и ему стало дурно. — Он может их всех контролировать? Отдать любой приказ?
— Думаю, да. Их… чёрт, какое точное число, девять тысяч девятьсот шестьдесят девять вроде сейчас, и… — Джунко помрачнела. — Девять тысяч девятьсот шестьдесят девять достаточно опытных и умелых солдат, взламывающих электронику, обладающих общей памятью, с радио в голове… чёрт.
Тома сглотнул. Человек, контролирующий такую армию… он может даже небольшую страну захватить.
А Академия-сити именно что небольшая страна, по сути.
Так, не время паниковать. Думать. Всё завязано на Ласт Ордер, но Интри однозначно её похитил. Единственный, кто может помочь — Акселератор. Но Акселератора сейчас будут отвлекать, попытаются убить. Значит…
— Слушай, а это что такое? — Джунко тем временем посмотрела в небеса, и Тома взглянул следом.
Город словно бы накрыла красная сеть фигур и нечитаемых символов. Она простиралась на огромной высоте, всюду, куда не кинь взгляд, и казалась крышкой захлопывающейся ловушки.
— Неужели Казакири? — прошептал он.
— Кто?
— Эта сетка… это знак появления ангела.
— Ангела?
Тома заозирался, но здания тут загораживали весь обзор.
— Джунко ведь не умеет летать? — на всякий случай спросил он.
— Не умеет. — подтвердила девушка. — Так что нам с этого ангела?
— Не знаю. — устало вздохнул парень. — Так… — он вновь сосредоточился на важном. — Нам нужно найти Ласт Ордер, Акселератора… и защитить Уихару. И мы не знаем, где сейчас все трое.
— Уихару почти наверняка у себя дома. А вот эти двое, да… — Джунко задумалась. — Слушай, Тома, это как в ужастиках, но — давай разделимся? Всё равно мы уже и так. — Кумокавы и Цучимикадо давно не было видно. — Я пойду спасать Уихару. Джунко побежит вынюхивать Ласт Ордер. А ты смотаешься по городу искать Акселератора.
— Мисаки, а ты справишься?
— Мне теперь неуютно сидеть тут. Если Интри знает, где я, то заявится в гости с полной защитой от промывки мозгов. Наверху хотя бы убежать есть куда, да и что, пятый уровень сейчас начнёт отсиживаться? Нет уж.
— Хорошо. Ты знаешь, где Уихару живёт?
— Знаю. Давай, побежали. Если найду Ласт Ордер или Акселератора — позвоню. Только аккуратнее, пожалуйста, и берегись клонов.
— Ты тоже аккуратнее.
Они кивнули друг другу и мгновенно разбежались в разные стороны.

Этцали ни о чём не жалел.
Даже сейчас, когда он сидел в камере с силовым полем.
Реформаторий. Специальная тюрьма для эсперов. Пятый уровень не остановит — но пятый уровень и окажется в тюрьме только в экстраординарных случаях. А вот четвёртый и ниже спокойно.
Впрочем, Этцали и не собирался бежать. Месть пусть не полностью, но свершилась.
Камидзе Тома нарушил клятву. Предал Мисаку Микото. Сбежал в момент, когда ей нужна была поддержка, забота, любовь и помощь. Так что Этцали не колебался и секунды, когда зашёл вслед за Томой в туалет поезда, ударил того ножом по голове, открыл окно туалета и выбросил тело в реку, над которой они как раз проезжали.
Однако убить Тому мало. Нужно было ещё и разрушить весь его образ, показать всем мерзавца, нарушившего клятву. Поэтому Этцали взял его облик, занял его место и тихо, аккуратно, пытаясь не вспугнуть, начал третировать окружавших его девушек.
Ицуву и Индекс, в основном.
Но и остальных тоже, до кого удавалось добраться. Однако всё шло медленнее, чем он думал. Похоже, девушки выдали Томе куда больше гаранта доверия, чем должны были, и Этцали уже попросту попёр напрямую.
На этом и поймали, очевидно. Очнулся уже тут, в изначальном облике смуглого брюнета, даже личина Унубары слезла. И теперь сидел в ожидании своей участи, которую пока никто не спешил прояснять.
Хотя странно. Всё же он убил Камидзе Тому. Камера должна дрожать от посетителей, мстящих, допрашивающих… однако никого, и это наводило Этцали на мрачные мысли.
Камидзе Тома получил удар по голове и упал в реку — однако выжил.
Звучит правдоподобно.
Потому его и не идут допрашивать. Парень уже занял своё место, помирился со всеми девушками, объяснив, что это был не он, с кем-нибудь небось продвинулся.
С той же Мисакой Микото, например. У Этцали сердце разрывалось говорить ей, что не любит и никогда не полюбит, но так было надо. Мисаке Микото нужно было разбить сердце и заставить ненавидеть Камидзе Тому. А там, глядишь, попробовать помочь склеить обратно.
Этцали тяжело вздохнул и посмотрел на силовое поле. Ну вот, думает о Мисаке Микото и теперь уже видит её.
Когда поле пропало, то он понял, что это не галлюцинация. Однако девушка отступила, развернулась, направилась дальше — и Этцали рванул следом.
— Мисака! — крикнул он, и девушка повернулась к нему. Правда, немного не похожая на привычную Мисаку — форма Токивадай всё та же, но в руках она держала чёрную винтовку, а на глаза были натянуты массивные очки ночного зрения.
— Прошу не затруднять проход Мисаке, вежливо сказала Мисака. Мисака согласно приказу должна освободить всех узников и вывести их на свободу, продолжила свою работу Мисака.
Этцали тупо смотрел на то, как невероятно похожая на Мисаку девушка отходит к следующему силовому полю. Он неуверенно оглянулся и увидел, что многие другие силовые поля тоже вскрыты и из тюрем выходят люди — кто-то так же неуверенно, а кто-то словно ожидая.
А ещё он услышал какой-то шум. Очень слабый, ещё далёкий, однако Этцали после работы на улицах Академия-сити всё равно его узнал.
Шум перестрелки.

— В смысле, побег? — рявкнула Йомикава в трубку. — Так куда нам выдвигаться?
Она стояла у стола с кучей телефонов, непрерывно звонивших уже минут десять и приносящих новость одна ужаснее другой. Рядом стояла её группа одетых в синее людей, ожидающих лишь приказа. Однако приказ всё не поступал, все звонки лишь говорили о новых точках нападения и требовали оставаться на месте для уточнения.
Йомикаве уже не требовалось никакого уточнения. Город подвёргся нападению — массовому, неизвестному, неожиданному. Сообщения приходили из метро, зоопарка, космического лифта, телестанции, а теперь и тюрьмы. Везде одно и то же — нападение, электронный взлом, стрельба.
В том числе стрельба по гражданским. А подразделение Анти-Навыка сидит на месте и ждёт указаний руководства вместо того, чтобы спасать людей. Йомикава уже думала плюнуть на приказ — не впервой — и отдать команду выдвигаться, как зазвонил уже личный телефон.
— Да? — рявкнула она.
— Йомикава. — раздался в ответ тяжёлый голос Акселератора. — По улицам сейчас бегают и стреляют одинаковые девочки. И потому предупреди всех у себя там: любой, кто решится их убить, будет убит мною в ответ.
— Акселератор. — Йомикава сжала телефон. — Они бьют по всем многолюдным и ключевым местам города. Люди будут отбиваться. Без жертв с их стороны не обойдётся.
— Йомикава. — вздох Акселератора был похож на рык. — Ещё раз. Я убью всех, кто убьёт хоть одну из этих девочек. — и он сбросил звонок.
Йомикава прикрыла глаза, изо всех сил пытаясь не сматериться. Беда не приходит одна, вот уж что есть то есть. Но хотя бы ясно, кто именно нападает.
— Код шесть. — бросила она слушающим её спецназовцам. Не убивать так не убивать. Теперь бы ещё выжить.

Шокухо спешила по тёмным коридорам, ориентируясь только на память да на заложенную в телефон карту. Чего, вообще-то, было достаточно, однако до дома Уихару надо было пробежать как можно больше под землёй.
Судя по тому, что видела бегущая Джунко — ночные улицы постепенно наполнялись хаосом. Стрельба начала через минуту после того, как она рассталась с Томой, и с тех пор почти не утихала. Притом что на сами перестрелки девушка не прибывала, они всё проходили в стороне… о, чёрт.
Джунко замедлилась перед лежащим на тротуаре трупом парня. Явно из какой-то банды, уж слишком в татуировках и кожаных одеждах. Под головой медленно всё ещё натекала лужа крови — убили недавно. Шокухо приказала Джунко обойти труп и бежать дальше, однако ей стало страшно.
«Королева» не было простым прозвищем. Шокухо действительно рассматривала варианты так или иначе получить власть над Академия-сити. И потому творящееся на улицах сейчас было для неё чем-то большим, чем нападение на родной город.
Личный вызов, можно сказать.
Отчего она и мчалась спасать Уихару, хоть на саму девушку было плевать. Утереть нос Интри хотя бы по мелочи. А если Джунко вынюхает Ласт Ордер, то и крупно. Дальше вся надежда на то, что её Тома найдёт Акселератора и все сойдутся вместе.
Её Тома.
Шокухо улыбнулась, стараясь не пропустить поворот.
Вот закончат с этим — и он полностью станет её.