Рождественское ограбление 6.
У француженок на выбор были три лестницы, по которым они могли спуститься на первый этаж. Первая и самая ближайшая находилась буквально напротив ателье, куда из винного погреба поднимался лифт. Однако этот путь был бы прегражден озлобленными советскими и немецкими кораблями, которые жили прямо внизу.
Вторая лестница, чисто служебная, была в башне маяка, которая была встроена внутрь самого особняка. Однако сам маяк имел выход во внутренний двор, где стоял домик Готланд.
Третья, двойная лестница находилась напротив основания маяка и вела прямо в холл общежития, а оттуда до входных дверей — всего несколько шагов.
Француженки, само собой, избрали третий путь. Они без проблем добежали до лестницы, спустились на первый этаж и уже собирались мчаться к выходу, но их ждал пренеприятный сюрприз.
Готланд стояла возле входных дверей, преграждая им путь. Она явно ждала их.
Ришелье украдкой посмотрела влево. Существовал еще один выход: через столовую можно попасть на террасу, а уже оттуда — на улицу. Необходимо только как-то проскользнуть мимо Готланд.
— Иди, — сказала Тест, доставая смотанную кольцом веревку.
Ришелье обеспокоенно на нее посмотрела. Тест думала верно — шансов ускользнуть вдвоем у них не было.
— Ты уверена? — спросила Ришелье.
— Да, — твердо сказала Тест.
Готланд усмехнулась. В ее пальцах мелькнул маятник, который она периодически использовала для гипноза.
— Я свяжу ее быстрее, чем она успеет хоть что-то произнести, — уверенно заявила Тест и сделала шаг вперед.
Готланд не двигалась. Противники сверлили друг друга пристальным взглядом. Тест растянула участок веревки у себя в руках. Готланд еще раз взмахнула рукой с маятником.
Ришелье решила не досматривать спектакль, а немедленно бросилась к дверям в столовую. Краем глаза она успела уловить, как Тест и Готланд ринулись друг на друга. Ришелье миновала кухню и оказалась на террасе, которую слегка занесло снегом. Здесь же был спуск на улицу. Путь был свободен.
Но, потеряв бдительность, в темноте Ришелье не заметила под собой лед. На большой скорости она поскользнулась и рухнула вниз, больно ударившись пятой точкой, спиной, да и головой тоже.
Время для нее помутнело. Ришелье не знала, сколько она так пролежала — несколько минут или же секунд. Пока она пыталась прийти в себя, над ней возникли силуэты нескольких флотских дев.
— Приемы Кевина Маккаллистера никогда не подводят, — зазвучал чей-то веселый голос. — Ты хоть в порядке?
— Да… — Ришелье несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать зрение. — Айова…
Чужие руки полезли в карманы ее пальто.
— Ты уж извини, — в руке Айовы мелькнули найденные ею часы. — Но я это возьму.
***
Когда советские и немецкие корабли сумели вырваться на улицу, они увидели, как американки на двух своих «Шевроле» выезжают из ангара. Айова весело помахала им из окна автомобиля и направила его по дороге к адмиралтейству.
Времени до полуночи было в обрез. Советские и немки собирались ринуться в погоню, но внезапно обнаружили, что у оставшихся автомобилей спущены колеса. Причем у всех: немецких «Мерседесов», итальянских «Фиатов», французского «Рено». Американки не пожалели даже английский «Бентли» и свой «Форд».
— Черт побери! — раздосадовано топнула ногой Гангут.
После знакомства со злой Полой, ее одежда была вся изорвана, левый рукав пальто держался на честном слове. Волосы взлохмачены, словно их пытались выдрать, на коже — многочисленные ссадины и царапины, на щеке виднелся большой лиловый синяк. Гангут на своей шкуре пришлось убедиться, что злая Пола может быть опаснее даже глубинного линкора Типа Та.
— Еще не все потеряно! — быстро сообразила Бисмарк. — Ойген, залезай в Тигр! Цеппелин, Ро, Макс, Лебе, сюда!
Гангут ошалело смотрела на Бисмарк, которая откинула у танка люк, чтобы занять место командира. Ойген села на место механика-водителя, Ро — радиста, остальные лезли в башню. Неужели они собирались на тяжелом танке догнать легковой автомобиль?
— Мы срежем напрямую через лес! — объяснила Бисмарк. — Мы еще можем успеть!
Гангут очнулась. Это действительно был их единственный шанс.
— Ташкент, Верный, живо в ИС-2! — скомандовала она.
Оба танка, Тигр и ИС-2 имели уникальную особенность — несмотря на принадлежность к тяжелому классу, они отличались достаточно высокой мобильностью. Конечно, посоревноваться в скорости с автомобилем они все равно не смогут. Но танк может проехать там, куда автомобилю путь закрыт.
Принц Ойген и Ташкент дали по газам. Ревя моторами, словно хищные звери, Тигр и ИС-2 колонной выехали из ангара, сошли с трассы и спустя несколько секунд скрылись среди деревьев.
***
Коммандант Тест помогла Ришелье подняться на ноги.
— Ты как? — беспокоилась гидроавианосец.
— В порядке, — ответила Ришелье, все еще держась за затылок.
К ним подошли Нельсон, Уорспайт и Викториес.
— Прости, — извинилась Ришелье.
— Ничего, тебе и так досталось, — ответила Уорспайт. — До полуночи меньше двадцати минут, надо бы спешить.
К ней со спины подбежала слегка запыхавшаяся Арк Роял.
— Американки уехали, предварительно спустив колеса на всех машинах. Немки и русские взяли танки, кажется, они хотят срезать через лес.
— Немки… срезают через лес… — слегка отстраненно повторила Ришелье. На нее нахлынули дурные воспоминания.
— Так что нам делать? — спросила Арк Роял, уже в предвкушении разминая локти. — Возьмем мой Центурион? Или…
— Уорспайт, — ее перебила Шеффилд, которая внезапно объявилась вместе с эсминцами. — Я оставила «Астон Мартин» снаружи, его не трогали.
Губы Уорспайт растянулись в улыбке. Она довольно хмыкнула.
— Повезло нам.
***
Паркуясь возле крыльца адмиралтейства, Айова, уже мысленно праздновавшая победу, внезапно увидела, как из леса выезжают два танка.
— Дерьмо, у них Тигр! — запаниковала Джонстон, сидевшая на пассажирском сиденье.
«И ИС-2», — подумала Айова.
— А ну, стоять! — кричала Гангут, выглядывая из командирской башенки советского танка.
Айова плюнула на правила парковки. Остановив машину, она, вместе с эскортом из кораблей поменьше, выскочила наружу и побежала к крыльцу адмиралтейства. Из второй машины вышла Саратога, также с эскортом.
Гангут и Бисмарк поступили хитро. Но пока они только вылезали из танков, американки уже заходили внутрь здания.
До полуночи оставались считанные минуты. Часы были у американок, и их никто не мог остановить.
Граф Шпее и Конте ди Кавур оставались в адмиралтействе как раз на такой случай. Вдвоем они вышли в коридор, преградив им дальнейший путь. Справиться с почти полным американским флотом у них не было ни единого шанса, но они могли задержать их, пока подходят основные силы.
Но Айова даже не замедлила хода. Она и ее товарищи бежали прямо на них. Шпее и ди Кавур побежали навстречу, грозясь столкнуться в лобовом столкновении.
Но внезапно из-за поворота выскочили Южная Дакота и Вашингтон, которые только ждали подобного момента. Вдвоем они прижали Шпее и ди Кавур к стене, позволив остальным американкам беспрепятственно пробежать мимо.
***
В большом зале уже собрались флотские девы, которым не терпелось узнать, кто же стал победителем в «Рождественском ограблении». Однако на этот раз толпа была меньше, чем утром — не всем этот конкурс показался интересным развлечением.
Адмирал уже стоял на сцене, в ожидании победителя. При помощи собственных часов он отсчитывал последние секунды до полуночи.
Внутренне ликуя, Айова в один прыжок взобралась на сцену. Однако с демонстрацией трофея она помедлила. Ей хотелось дождаться, когда советские и немки окажутся ближе. Никакого риска Айова не имела. Ее американские товарищи встали рядом.
— Полночь! — объявил Адмирал. — Итак?
На сцену взобрались советские, немки и Конте ди Кавур. Вид у них был запыхавшийся и озлобленный.
— Часы Бонда у меня! — объявила Айова, высоко подняв руку с трофеем.
— Превосходно! — искренне радуясь за нее, поздравил Адмирал. — Получается, победа достается американским кораблям и ЦРУ.
Айова широко и самодовольно улыбалась.
— Получается, так.
Граф Шпее протиснулась сквозь толпу своих товарищей. Прежде чем награждать победителя, ей, как главному организатору, предстояло разрешить последние формальности. Следовало бы отметить, что многие участники поступали друг с другом достаточно подло. И все же Шпее не могла отрицать, что, несмотря на все, ей было очень весело.
— Мне нужно удостовериться, те ли это часы. Таковы правила, — сказала Граф Шпее.
Айова равнодушно пожала плечами и смело протянула часы ей. Это не была попытка противника завладеть часами, полночь миновала, и соревнование закончено.
Граф Шпее взяла часы и осмотрела их. Сначала циферблат, ремешок, потом перевернула, чтобы изучить крышку.
— Да, это действительно Omega Seamaster 300M, созданные к фильмам о «Ноль-ноль-семь».
Айова довольно хмыкнула. Бесспорно, это была ее победа.
— Постойте, — вдруг сказала Граф Шпее, поднеся часы ближе к глазам. — У этих часов серийный номер «T-I-Z-ноль-один-три-четыре-четыре-семь, J-I-A, пять-девять», а завладеть нужно было часами с серийным номером «T-I-Z-ноль-один-семь-два-два-ноль, J-I-A, шесть-девять».
Улыбка мгновенно сползла с лица Айовы. Над участниками нависло всеобщее недоумение.
— Эм, что? — Айова решила, что за этим бессвязным набором цифр, она не совсем правильно поняла Шпее.
Адмирал растерянно переводил взгляд с Айовы на Граф Шпее, которая продолжала разглядывать часы Бонда.
— Это не те часы, — объяснила Бисмарк. — Не те часы, которые я предоставила для Рождественского Ограбления. У моих часов серийный номер «T-I-Z-ноль-один…»
— Довольно! — перебил ее Адмирал, чем спас всех от очередного потока обильной и ненужной информации. — Мы выяснили, что это не те часы, которые должны были выкрасть команды-участники. Это так, Бисмарк?
Немка кивнула.
— Да, у меня есть все документы с покупки, если потребуется.
— Не думаю, — ответил Адмирал. — Мы тебе верим. Куда важнее вопрос, где настоящие часы?
— У меня! — раздался чей-то голос в конце зала.
Толпа зрителей расступилась сама собой. К сцене направлялась Уорспайт в сопровождении двух авианосцев, легкого крейсера и двух эсминцев. В руке у Уорспайт с серебряным блеском промелькнули заветные часы.
Пока все с недоумением смотрели на Уорспайт и часы, которые она крутила между пальцев, та вместе с Викториес и Шеффилд успела подняться на сцену и подойти к Адмиралу.
— Вот.
Однако часы у нее забрала Граф Шпее и тут же посмотрела на обратную сторону.
— Серийный номер: «T-I-Z-ноль-один-семь-два-два-ноль, J-I-A, шесть-девять». Это те часы! — объявила она.
У Айовы отвисла челюсть. У Гангут был такой вид, словно она вот-вот была готова взорваться нецензурными словами, потому что она совершенно не понимала, что здесь происходит. Растерялась даже Бисмарк.
— Как тебе это удалось? — спас положение Адмирал. — Где вы взяли эти часы? — спросил он, приподняв левую руку Шпее, в которой та держала обманку.
— Это часы Арк Роял, она их надевала на Хеллоуин, — объяснила Уорспайт.
Граф Шпее дернула рукой, высвободив ее из пальцев Адмирала.
— Не может быть! — не согласилась она. — Арк Роял брала часы в аренду и после Хеллоуина вернула их. Вы сами предоставили нам документы!
— Верно, — Уорспайт ухмыльнулась. — Но за несколько дней до ограбления мы выкупили эти часы, чтобы использовать их как обманку.
— Это нечестно! — возопила Гонолулу. — Вы не должны были знать об ограблении!
Уорспайт скептически склонила голову.
— Но ведь ты сама рассказала другим американкам, разве нет?
Гонолулу резко захлопнула рот и отступила на шаг назад, чем только подтвердила подозрения Уорспайт.
— И немки знали об ограблении, — продолжала Уорспайт. — Не думаю, что эта информация могла ускользнуть и от КГБ. Так что все всё знали.
— Да, но когда ты успела это провернуть? — спросила Гангут, которая уже успела прийти в себя после сильного потрясения.
Уорспайт забрала у Шпее настоящие часы, чтобы их ненароком не перепутали.
— Мне помогла Де Рюйтер. Я отдала ей обманку и велела выкупить настоящие часы у Удзуки, которая работала на американок. Я знала, что вы будете тщательно следить за тем, кто в данный момент владеет часами. Когда Де Рюйтер зашла к нам в комнату, она вернула мне обманку, а настоящие часы оставила при себе.
— То есть настоящие часы все это время были у Де Рюйтер? — ужаснулась Айова.
Поверить в это сложно. Все знали, что доверять нидерландке опасно. Ради наживы она могла продать что угодно, даже то, что ей вовсе не принадлежит
— Нет, — Уорспайт покачала головой. — После нашей комнаты Де Рюйтер вышла на улицу, где ее ждали Шеффилд, Джервис и Янус, и отдала часы им.
— Но погодите, — не согласилась Гангут. — Шеффилд с эсминцами была в городе, они… Не знаю, но у них было какое-то важное дело!
Уорспайт посмотрела на нее, как взрослые смотрят на маленького и наивного ребенка.
— Это ложь, мы просто гуляли по городу и держали часы как можно дальше от базы, — сказала Шеффилд.
— Мы весело провели время! — подтвердила Джервис, которая не стала подниматься на сцену и осталась внизу.
У Айовы нервно тряслась рука. Она не могла в это поверить. Ведь победителем должна была стать она!
— То есть ты… под автобусом спрятала именно обманку?
— Да, — Уорспайт хитро улыбалась. — Я знала, что вы найдете способ их украсть. Мне лишь оставалось наблюдать за вами и периодически разыгрывать спектакль, что я все еще участвую в ограблении. Не то вы бы сочли мое поведение подозрительным.
— Что верно, то верно, — устало выдохнула Гангут.
Ей, конечно, было тяжело смириться с тем, что она гналась за Коммандант Тест, пытаясь вернуть обманку. И с озлобленной Полой она столкнулась тоже из-за бесполезной обманки.
Тем временем, Уорспайт отдала истинные часы Адмиралу и, словно чего-то ожидая, встала рядом, гордо подняв голову. Но Адмирал только растерянно поглядел на часы.
— Награждение, — прошептала Уорспайт.
Адмирал внезапно опомнился:
— Точно, награждение! — громко объявил он.
Адмирал торжественно взял ее за правую руку и застегнул на запястье часы с правильным серийным номером.
— Официально: МИ-6 — самые лучшие и сообразительные агенты!
Зал зааплодировал. Хлопали даже соперницы британок в этом соревновании, хоть и не столь охотно. Громче всех, конечно же, ликовали сами британки.
Шпее выскочила вперед, так как все еще беспокоилась, что не всем могла понравиться их рождественская программа. На всякий случай у них был запасной план. Пока шло ограбление, они вместе с ди Кавур и некоторыми вызвавшимися японками принесли в зал столы и расставили на них угощения. Вашингтон и Южная Дакота подготовили фейерверк, и на этот раз обошлось гладко, без драк и несчастных случаев.
— Прошу не расходиться! — громко сказала Шпее. — Праздник только начинается. Угощайтесь, а через двадцать минут выходим на улицу для фейерверка. Всех с Рождеством!
