Глава 3.
   Итак, суббота. Момент истины. Если я сегодня обведу вокруг носа своё начальство - значит, я окончательно акклиматизировался здесь. Я даже не спал толком, извертелся весь, и уснул в начале пятого. Наташа сладко сопела носом, уткнувшись в подушку. Я тихонько чмокнул её в макушку, и аккуратно пробрался к шкафу. У нас тут есть только один костюм? Нда, похоже на меня. Ладно, и это убожество сойдёт. Не "Армани", конечно, хотя откуда простому советскому инженеру на "Армани" заработать? За окном вовсю звенела январская капель, и на пронзительно-голубом, как Анютины глазки небе, ярко светило солнце.
   Я поймал себя на мысли, что вспоминаю другую мою невесту, которая осталась ТАМ. За круговертью последних десяти-двенадцати дней, я и думать забыл о ней. Интересно, как она там? Скучает, наверное... И тут я заскрипел зубами. Если всё верно, и мой двойник не идиот, он уже живёт У МЕНЯ дома. И обнимает ЕЁ.
   - Ну, самка собаки - только тронь её... - ударил я кулаком по открытой ладони. А что, собственно, я могу исправить? Я ведь тоже, собственно, живу с чужой женщиной. Пусть даже мы с ним самые близкие люди - ближе и не придумаешь, но бабами-то делиться нельзя! Злой, как собака, я спустился во двор, и пошёл на стоянку - к машине. Под ногами вкусно хрустел приминаемый влажный снег, и утреннее солнце било мне в глаза. Кировский завод чадил своими трубами, а вороны привычно каркали на крыше. Всё было как всегда.
   Наш офис, или, вернее, контора, располагалась на Васильевском Острове, сразу за зданием Биржи. Очень удобное расположение, и шикарный вид на Эрмитаж, Неву и Дворцовый Мост. Проехав три поста охраны, и последовательно предъявив пропуск, отпечатки пальцев, анализ слюны, изображение сетчатки обоих глаз, и спев припев из "Смуглянки", я наконец-то вошёл в здание. Там меня ещё раз обыскали, просветили каким-то сканером, и предложили переодеться в лабораторный халат. Ей-же Б-гу, такое ощущение, что у нас испытательный полигон тут. Но в чужой монастырь со своим уставом не лазят, так что приходилось терпеть.
   Следуя намертво затвёрженной схеме коридоров, я кое-как нашёл свой кабинет, и уже было расслабился, как в дверь постучали.
   - Да, войдите! - откликнулся я.
   Дверь распахнулась, и в комнату вошёл виденный мной только на фотографии Фрейман. Сзади шли двое крепких, плечистых сотрудника, при одном только взгляде на которых у меня защемило в сердце. Кажись, я попал.
   - Доброе утро, Расул! Как вы, как ваша память?
   - Да как-то не очень, Исаак Арнольдович. Но спасибо за заботу и отпуск.
   - Да что вы, мой дорогой. Как можно! Одного из самых ценных сотрудников надо ценить и уважать, прости старика за тавтологию - усмехнулся он.
   - Как ваш отчёт по прибыльности наших установок? Справились?
   - Конечно, вот все расчёты - я протянул ему ЗИП-массив. Местные не додумались до флэшек, и остановились на больших ЗИП-дискетах, вмещавших до пятиста мегабайт информации. Для меня подобные объёмы были смешными, но как говорится, на безрыбье...
   - И тут ещё один вопрос к тебе у нашего руководителя Шестого Отдела... - название отдела Фрейман явственно выделил.
   - Здравствуйте, Расул. Будем знакомы, Василий Николаевич Ежов, капитан. Сразу к делу. Вы помните, чем занимались вечером одиннадцатого января сего года?
   Меня покрыл липкий, холодный пот. Что же натворил мой двойник? Неужто выносил секретные документы? Я собрал всю волю в кулак и попытался убрать дрожь из голоса:
   - Э-э-э... к сожалению, нет. Понимаете, я получил травму...
   - Я в курсе - холодно прервал он - меня интересует, откуда у вас появился доступ к документам про проекту "Карфаген"? Алексей Вячеславович, подойдите. Открывайте "миник". Итак, по данным центральной службы наблюдения, вы в 16-56 зашли в архив. У вас был пропуск, и разрешение на ознакомление с документами по американским реакторам. Смотрите вот сюда - он ткнул на экран ноутбука - вот вы подходите к полке с документами по Миннесотскому реактору. Затем вы берёте всю папку, и идёте к копиру. Вот, вы копируете.
   - Ну и? мне нужны были эти документы, и у меня есть разрешение на их вынос из здания...
   - Я это знаю. Но копировальная машина дала сигнал о том, что вы копируете совершенно секретные сведения, доступа к которым у вас нет и быть не может.
   - Какие сведения, я вас не понимаю...
   - МОЛЧАТЬ! Говори, самка собаки! Куда выносил документы?! На кого работаешь?! - брызгающее слюной лицо капитана склонилось надо мной. И на меня опустился какой-то ледяной, нечеловеческий покой - чувствовалось, даже если они сейчас начнут резать меня - я не издам ни звука.
   - Василий Николаевич, тихо, тихо. Мы все тут интеллигентные люди - прервал его неизвестный мне голос. Откуда-то из-за спин появился бесшумно ступающий человек - пожилого возраста, с большой, окладистой бородой.
   - Итак. Расул Нурланович, мы понимаем ваше состояние, поэтому я, доктор медицины Зиновьев, сейчас погружу вас в гипноз, и вы всё нам расскажете. Честному советскому человеку нечего бояться, ведь я не буду у вас выпытывать подробности вашей интимной жизни. А если вы и вправду предатель - эти слова доктор произнёс очень жёстко, и его глаза блеснули сталью - то не обессудьте. Итак, товарищи, зафиксируйте его полностью - руки, ноги, шею. Я начинаю...