Раздумья, проносившиеся в голове, на моем бесстрастном лице не отражались. Лишь слышались негромкие слова:
Поднялся свист, проткнули стрелы облака,
И крик последний на немых губах затих,
И все настойчивей вдали трубят рога,
И нет защитников тебе среди живых.
А этой песни «Ташкент» явно не знала. Саша Павлова не особо известна даже у нас, и песен в сети не слишком много. Но эта – она ни о чем не намекает, нет…. Просто пришлась в тему. И Тома сейчас стоит и смотрит как-то странно, переводя взгляд с СВД на угли у костра, полупустую канистру вина и меня с гитарой. Последний куплет я допевать не стал, обратившись к девушке:
- Присаживайся, что ли… обижать не буду, все, что нужно было – уже озвучено и принято к сведению. Не только вами, нужные выводы сделали все.
- С чего такие изменения в поведении? – Удивленно поинтересовалась Тома.
- Цели достигнуты, посторонних здесь нет. Показное скотство свою роль уже сыграло, а быть сволочью без веских на то причин мне претит. Это необходимо порой, и испорченные отношения с вами окупились в другом. Мене, мене, текел, фарес…. – Пробурчал я под нос, затем повысил голос. – Мне жить до тех пор, пока польза от целого будет превышать профиты от раздербанивания на образцы для исследований. И репутация человека, который держит свое слово – жизненно необходима. Иначе не выпустят никуда и никогда, а это – смерть. Только, ваше руководство это понимать не хотело. Их только теперь проняло.
- И с базы ты сбежал именно поэтому? – Ядовито поинтересовалась девушка, так и не притронувшаяся ни к еде, ни к вину.
- Ушел. – Поправил ее я. – Руководство предупреждено, надо будет – позовут. Частоты согласованы.
- С той базы, которая на Сахалине. – Уточнила она, налив себе немного красного сухого. Белое десертное осталось не у дел, что было достаточно странно. Обычно, дамы предпочитают вина послаще. Впрочем, куда важнее, что она знает про тот случай. Ну да, тихоокеанский флот рядом, а мы большого секрета не делали. Так, притормозили процесс распространения информации. И причины того решения ведь были столь банальны:
- Иначе пришлось бы убивать. Подобные решения не остаются без последствий. Трупы осложняют переговорный процесс, порой и вовсе делая его невозможным. Незачем создавать лишние проблемы.
- А подобным отношением ты себе проблем не создаешь? – Упорствовала Тома, не желая сдаваться.
- Нет. В силу малого количества рычагов давления на меня, начальство будет пытаться переиграть ситуацию в свою пользу. Любыми средствами. К тому же, как боевая единица я самодостаточен. Других аватар, способных показать хотя бы половину нужной скорости, маневренности или скрытности в мире попросту нет. Похожим образом дело обстоит и на суше. Любые приданные силы будут только мешать, ограничивая мои возможности. Зачем в таком случае наводить мосты, подставляя вас под интерес научников?
- Нас ведь и так изучают….
- С появлением мужской особи их весьма заинтересуют перспективы естественного воспроизводства. Сунуться ко мне сами они вряд ли решатся, а вот вас посылать, или начальству плакаться – это сколько угодно. К этому шабашу еще и подключатся все, кому не лень. Нафиг такой коленкор.
- Тебя послушать, так проще повеситься от тоски.
Сигарету бы. Впрочем, я не курю. И Томе тоже не сладко, но ведь и заканчивать на этой ноте не следует. Пойдет топиться или вешаться, будет очередная смерть на моей совести. Вон, сжала стакан так, что его аж смяло, словно бумажный. Хорошо хоть брал пластиковые, с толстыми стенками. Что же делать-то…. Впрочем, есть вариант:
- Можешь ножку сломать или в истерику удариться. Пошлют кого-нибудь другого. Как думаешь, какого после подобного будет тебе смотреть в глаза остальным? Хотя да, у вас хотя бы выбор этот в наличии. Иногда судьба не дает и такого. И пилишь ты к своему Ородруину в одиночку, потому верного Сэма поблизости нет, а все остальные так и норовят отобрать заветное колечко, не понимая, что его таки нужно сбросить в жерло.
- Хватит уже играть словами и строить из себя мудрого старика! – Взъярилась она. – Скажи лучше, ты вообще участвовал в подобных операциях?
Меланхолично допиваю свой стакан в один глоток, затем пристально смотрю ей в глаза:
- Видел, сам будучи по другую сторону прицела. Будете внимательны, засечете торпедный веер и уклонитесь – сможете выжить. Это не снайпера ловить на живца, и «Шквал» глубинным не выдали. Вас, конечно, выставят на одно из угрожаемых направлений, но хотя бы пакостить не станут. Всяко проще будет хотя бы потому, что не нужно ждать пули от «своих».
После этого воцарилась неловкая тишина.
- Так зачем ты все это сказал?
- Некому больше. Слишком мало тех, кто знает и еще меньше тех, кто решится выдать это в лицо кому бы то ни было. Стесняются. Боятся. Нужно быть конченым отморозком, чтобы бросать правду в лицо. Меня таковым назвать – выйдет сильное приуменьшение.
