Курс – за горизонт

       Годы спустя, в одной непримечательной хижине, спрятанной глубоко в джунглях, негромко скрипнула входная дверь. Высокий мужчина с кустистой бородой и в старомодном костюме заинтересованно оглядел внутреннее убранство, состоящее по большей части из довольно причудливых вещей: связки сушеных трав и перьев, кости рыб, птиц и животных, склянки с непонятным содержимым, какие-то механизмы, и многое другое.

       – Оо… – протянула хозяйка, разглядев гостя, и немного жутковато улыбнулась. – Я ждала тебя.
       – Неужели? – изогнул бровь тот, но после недолгой паузы всё же переступил через порог. – Хм…

       Замерший в дельте реки галеон освещала лишь дюжина тусклых фонарей да лучи заходящего солнца. Оседлавшая одну из рей и подпирающая спиной мачту девица вздохнула, переведя взгляд с водной глади на торчащую из-под подола юбки босую ступню, задумчиво пошевелила конечностью туда-сюда, снова вздохнула, и вновь вернулась к созерцанию морского простора. Наконец это ей окончательно надоело, и она просто прикрыла глаза, словно задремав.

       Но в какой-то момент девица вдруг вскинулась, словно к чему-то прислушиваясь. Выждав пару секунд, она неопределённо хмыкнула, после чего легко соскользнула со своего насеста, без проблем приземлившись на палубу, и не спеша направилась в сторону кормы. Причиной столь резкой смены обстановки оказалось то обстоятельство, что капитан наконец-таки вернулся на борт.

       Не обращая внимания на почтенно отступивших с её пути нескольких матросов, девица в очередной раз пробежалась взглядом по светло-коричневой древесине, украшенной резьбой и позолотой на старинный манер. С того времени как он перестал заниматься ерундой многое изменилось. Не то, чтобы ей не нравился свой «новый-старый» облик, но всё же кое-какие преимущества она потеряла.

       Без стука распахнув дверь капитанской каюты, что было одной из её негласных привилегий, девица скользнула внутрь.

       – Каков новый курс? – бесстрастно поинтересовалась она у хозяина каюты, который к тому времени уже снял расшитый серебром камзол и взял в руки курительную трубку с табакеркой.
       – Курс остается прежним, – полуобернувшись, ответил Джонс, прежде чем вновь вернуться к своему занятию.
       – Будет исполнено, капитан! – усмехнулась аватара «Летучего Голландца» и выскользнула из помещения.

А вскоре, с последними лучами заката, окрестности осветила зелёная вспышка, и мистический корабль исчез, словно его никогда и не было.

***

       Вечер в одном из портовых городков Нового Света выдался на редкость тёплым и спокойным, потому многие его жители не отказали себе в удовольствии прогуляться на свежем воздухе.
Среди них выделялась одна пара – статный английский офицер и дама приятной наружности. Они неторопливо шли по набережной, и периодически с их стороны можно было услышать негромкий баритон мужчины и мелодичный смех его спутницы.

       – Вот так я и стал лейтенантом, – закончил ещё одну историю англичанин.
       – Удивительно, как порой поворачивается жизнь, – задумчиво кивнула собеседница, свободной рукой обмахиваясь веером.

Однако сложившуюся идиллию нарушило неожиданное появление нового действующего лица.

       – Здравствуй папочка! – высоким голоском прочирикала появившаяся словно из ниоткуда девчонка с плоской и широкой сумкой на плече, после чего подобающим образом поприветствовала его спутницу. – Миледи!
       – О, адмирал, вы не говорили, что у вас есть дети… – удивлённо моргнула та.
       – Это… долгая история, – смутился мужчина и поспешил сменить тему. – Как прошел твой день?
       – Мы рисовали вон ту скалу! – ответила малютка, указав куда-то в направлении воды.
       – Это… гхм… замечательно? – будучи немного сбитым с толку, произнес офицер.
       – Да, но… – как-то странно замялась девчонка.
       – Но…?
       – Мне не понравился тот ракурс, который предложил учитель, и я нарисовала её со стороны моря, – призналась та, смущенно отведя взгляд.
       – И… всё хорошо? – нахмурившись, поинтересовался англичанин.
       – Да, папочка! – вновь улыбнулась малютка. – Ещё увидимся!

И вновь исчезла столь же внезапно, как и появилась.

       – Надеюсь, вы когда-нибудь расскажете и эту историю, мистер Норрингтон? – проворковала женщина, немного прижимаясь к кавалеру, когда они двинулись дальше.
       – Непременно, – в тон ей ответил мужчина.

***

       Вид соперницы по игре в го, уже несколько минут задумчиво сверлящей взглядом доску, определённо был приятен. Каждый собственный ход был тщательно продуман, каждый ответный – внимательно изучен. Ловушка наконец-то захлопнулась.

       – Чтож, твоя взяла, – нехотя согласилась соперница со своим поражением. – В таком случае – я угощаю чаем.

Тут же откуда-то со стороны возник человек из её экипажа с подносом в руках, на коем красовался фарфоровый чайник, сахарница, глубокая тарелка с печеньем и пара чашек. Отодвинув доску, он сноровисто расставил сервиз, разлил тёмную жидкость по чашкам и столь же незаметно удалился.

       – М? – намекнула соседка, отпив из своей.

Хмыкнув, её соперница тоже приложилась к напитку. А в следующее мгновение едва не выронила чашку от неожиданности – горло обожгло чем-то явно алкогольным, смешанным с высококачественным чаем и лимоном.

       – Позволь узнать, что это за сорт? – любезно поинтересовалась она, нисколько не изменившись в лице, что стоило ей огромных сил.
       – «Адмиральский» – медовым тоном ответила «Месть», привычно скрывая «фирменную» ухмылочку веером.
       – Прелестно, – тем же тоном ответила «Императрица», внутренне едва не воя.

Ничья. Снова.

***

       В таверне стояла духота и неповторимый калейдоскоп запахов: алкоголя, табака, пота, приготовленной и срыгнутой пищи, а также многих других, подчас совершенно непонятных.
Новый посетитель на секунду задержался в дверях, привыкая к этому букету, тусклому освещению, и писклявой мелодии, исходящей от кучки музыкантов в углу. Вздохнув, он решительно шагнул внутрь и неспешно двинулся между столами, стараясь выглядеть как можно естественнее, но всё-таки продолжал внимательно смотреть по сторонам.

       Однако на вошедшего никто так и не обратил особого внимания – посетители пили, ели, дремали, смеялись, играли в азартные игры, тискали продажных женщин, и занимались ещё тысячей более интересных вещей.
Но дойдя до барной стойки он неожиданно для себя растерялся, а стоявший по ту сторону унылого вида мужичок с шикарной залысиной так и продолжал полировать тряпкой кружку.

       – Ты что-то потерял, мальчик? – раздался негромкий женский голос, от внезапности которого новичок слегка вздрогнул. – Или, быть может, кого-то?

Повернувшись на звук, парень увидел незнакомку, вальяжно восседавшую за ближайшим столом и, попирая щеку, с интересом наблюдавшую за ним. Одета она была почему-то по-мужски: штаны, рубаха и треуголка.

       – Да, я… – он на мгновение споткнулся, поскольку от внимания этой особы стало немного не по себе. – Я ищу человека.

Собеседница хихикнула и сменила позу, слегка разведя руки в стороны.

       – Как видишь, людей здесь предостаточно, – весело прищурилась она. – Выбирай на свой вкус.
       – Гхм, – гостя столь двусмысленное предложение изрядно смутило. – На самом деле я ищу одного конкретного человека. Его зовут Джек Воробей.
       – Ооо, – оживилась незнакомка. – Может быть представишься и присядешь, м?

Немного подумав, юноша всё же опустился на краюшек стула напротив.

       – Я – Генри, – представился он. – Генри Тёрнер. Так вы знаете Джека?
       – Хм, – задумалась собеседница. – Меня больше интересует, откуда знаешь его ты.
       – Из рассказов родителей, – уклончиво ответил парень.
       – Вот как? – изогнула бровь женщина. – А их случайно не Уильям и Элизабет зовут?
       – А как вы… – несказанно удивился Генри.

В ответ на это незнакомка усмехнулась и придвинулась чуть ближе.

       – Всё просто, – промурлыкала она. – Я и есть Джек Воробей.

За столиком повисла неловкая тишина. Тёрнер-младший моргнул. Потом открыл рот… и закрыл. Снова открыл, после чего на целую минуту утонул взглядом в вырезе рубахи собеседницы, сквозь который виднелись её немаленькие округлости. Но наконец, он взял себя в руки и поднял взор на лицо женщины.

       – А… как? – только и смог выдавить юноша.
       – Судя по твоей реакции, родители тебе очень многое не рассказывали, – ответила та, придвинувшись ещё немного.
       – Что значит… «очень многое»? – не сразу сориентировался Генри, при этом неосознанно отодвигаясь.
       – Всё самое интересное… – томно протянула собеседница, приблизившись к парню почти вплотную, и медленно расстегнула одну из пуговиц рубахи. – Но это ещё не поздно исправить…
       – Милая, а что здесь происходит? – вдруг раздался над головой чей-то недовольный и не совсем трезвый голос.
       – Н-ничего, сэр! – неожиданно даже для себя гаркнул юноша, вскакивая как ошпаренный.

Новое действующее лицо выглядело под стать недавней знакомой – в похожей, но потрепанной одежде и с большим количеством разномастных безделушек в самых разных местах.

       – А ты кто? – прищурившись, недоуменно спросил мужчина с легкой сединой в волосах, видневшихся из-под алой банданы. – Лицо знакомо… я угрожал тебе прежде?
       – Генри, – икнул парень. – Я Генри Тёрнер!
       – Тёрнер? – изогнул бровь незнакомец, после чего его лицо претерпело ряд забавных изменений. – Тёрнер… Тёрнер?!
       – Да, капитан, это его сын, – неожиданно серьёзно произнесла женщина, откидываясь на спинку стула.
       – Быть того не может, – пораженно выдохнул тот, падая на свободный стул.
       – А вы…
       – Капитан Джек Воробей, – представился мужчина, вынув из-за пазухи бутыль чего-то явно крепкого, и с подозрением воззрился на юношу. – Или кто я, по-твоему?
       – Но… как же… – сбитый с толку Генри недоуменно посмотрел на спутницу собеседника.

Тот тоже покосился на неё, потом поднял глаза на Тёрнера-младшего, и вновь перевёл взгляд на красотку.

       – Чем это вы тут занимались, пока меня не было? – прищурился легендарный пират.

Однако женщина как ни в чем ни бывало проигнорировала этот вопрос, с невинным видом накручивая на палец черный локон.

       – Так значит, вы тот, о ком мне рассказывали… – задумчиво произнес Генри, вновь садясь за стол и с интересом разглядывая собеседника.
       – Допустим, – блеснул металлической улыбкой мужчина. – И что же говорил обо мне старина Уил и малышка Лиззи?
       – Что вам нельзя доверять, – равнодушно ответил парень, сложив руки на груди. – И вообще следует держаться подальше.
       – Тогда зачем ты нас разыскивал? – вкрадчиво поинтересовалась спутница корсара.
       – Мне надоело жить в страхе, – с раздражением покосился на неё юноша. – Надоело всё время прятаться. Надоело бояться.
       – А… – Джек с хитрым прищуром подался вперед. – Решил продолжить славную семейную традицию и стать пиратом?
       – Ни за что! – с отвращением воскликнул Тёрнер-младший, отшатнувшись. – Я хочу стать путешественником! Или первооткрывателем! Да хоть торговцем или в армию подамся, но не пиратом!
       – Война, торговля и пиратство – три лика сущности одной, – глубокомысленно изрекла подруга Воробья, с азартным блеском в глазах разглядывая парня. – Знаешь, а мы можем тебе в этом помочь.
       – Как? – озадаченно спросил Генри.
       – Да, как? – не менее удивлённо вопросил Джек, но когда на нем скрестились взгляды собеседников он понял, что сказал что-то не то и с важным видом приложился к бутылке.
       – Тебе ведь нужен корабль, так? – продолжила женщина и хитро прищурилась. – Я могу подсказать, где можно найти.
       – И где же? – несколько недоверчиво спросил юноша.
       – Посмотри в северной части острова, – после короткой паузы ответила красавица. – В заброшенной рыбацкой деревушке.
       – Да? Хм, спасибо… – задумался Тёрнер-младший.
       – Знаешь, – вдруг снова заговорил Воробей. – Я должен кое-что рассказать о твоём отце.
       – И что же? – насторожился парень.
       – Наверное, это будет тяжело принять, – тем же невероятно серьёзным тоном продолжил пират. – Но я считаю, что ты вправе об этом знать.
       – О чем? – недоуменно спросил Генри.
       – Понимаешь, твой отец… Уил… он…
       – Что?
       – Ты только не нервничай! – опасливо вскинулся мужчина. – Но он… он… в общем… он евнух…

Спутница корсара тихо вздохнула, на секунду закатив глаза, но юноша того не заметил.

       – Кто? – непонимающе спросил он.

Теперь пришел черед Джека удивляться. Впрочем, он умело скрыл это, лишь краюшек уса предательски дёрнулся, выдавая мысли капитана.

       – Я думаю, эта тема настолько личная, что лучше спросить у него самого, – продолжил корсар почти траурным тоном. – Но учти – он будет всё отрицать. К сожалению, в подобных случаях такое бывает. А теперь ступай.

Явно ошарашенный парень кое-как встал из-за стола и в задумчивости побрел в сторону выхода.

       – Что? – повернулся пират к аватаре «Жемчужины». – И не надо на меня так смотреть! Да, это всё было столь неожиданно, что ничего лучше я не придумал.
       – Теперь ты должен Гиббсу ром, – промурлыкала та, забавляясь ситуацией.
       – Спасибо, что напомнила, – ехидно поблагодарил её капитан. – Кстати, зачем ты направила его в ту сторону?
       – Потому что не ему одному нужно излечиться от подросткового максимализма, – повела плечом женщина.

       К полудню Тёрнер-младший наконец-таки добрался до нужного места. Хотя, теперь он начал сожалеть о том, что воспринял слова незнакомки всерьёз, но отступать на половине пути попросту не хотелось.
Сама деревушка не выделялась ничем примечательным – несколько полуразвалившихся домов, да и только. Корабль, как ни странно, был, но оказался таким же старым и обветшавшим не то шлюпом, не то тендером.

       Некоторое время парень ходил вокруг этого «нечто», закрепленного на деревянных рельсах на пригорке. С минуту рассматривал намалёванное на корме название – «Чайка». Правда, раньше оно явно состояло из двух слов, первое из которых было основательно закрашено.
Наконец, Генри со вздохом уселся прямо на песок и, взяв первую попавшуюся палочку, принялся отрешенно перекатывать ею песчинки.

       – Чертовы пираты, и чего я их послушал?! – наконец прошипел он, снова поднимаясь на ноги, и окинув раздраженным взглядом свою находку. – «Поможем», ну да, как же!

Со злостью пнув одну из подпорок, неудачливый путешественник направился назад но, не успев пройти и десяток шагов, остановился, услышав позади подозрительный хруст.

       Обернувшись, юноша увидел как толстый, но уже давно трухлявый деревянный брус завалился на бок и задел соседний, который тоже упал, потащив за собой ещё один, и так по цепочке дальше. С некоторой растерянностью Тёрнер-младший наблюдал, как с характерным треском обрушились все подпорки, и громада пусть и маленького, но всё же корабля, со скрипом и скрежетом сползла в воду.

       Осознав что сотворил, парень опасливо огляделся по сторонам, но так и не обнаружив никого поблизости расслабленно вздохнул и вновь повернулся к спущенной на воду развалюхе. Которая, почему-то, так и не соизволила пойти ко дну.
Генри подождал ещё, но «Чайка», словно в насмешку, продолжила как ни в чем не бывало дрейфовать в бухте. В конце концов ему это надоело и, хмыкнув, человек уже собрался было уходить, как вдруг понял одну простую вещь – в двух шагах от него есть бесхозный корабль. Пусть и старый, потрепанный, но вроде бы уверенно держащийся на плаву, по крайней мере пока, и с ним можно, хоть и сложно, управится в одиночку.

       – Я об этом ещё пожалею, – издал юноша нервный смешок, отправившись на поиски лодки и чего-нибудь полезного.

       Наконец, добравшись до борта судна, Тёрнер-младший взобрался на палубу и огляделся. Как и ожидалось, выглядела она также как и всё остальное. Хмыкнув, он отвернулся, намереваясь поднять веревкой небольшой ящик со всяким хламом, который мог бы пригодиться в будущем.

       – Ну и зачем ты это сделал?! – от внезапного и недовольного возгласа парень едва не выпал за борт. – Мне и там было хорошо!

Медленно обернувшись, он увидел хмуро выглядывающую с лестницы в трюм незнакомую девчонку с растрепанными, словно выцветшими волосами, и облаченную в какие-то лохмотья. На вид она была лишь немного младше и ниже самого Генри. Но наиболее удивительной деталью её образа была сидящая на плече здоровенная чайка. Птица была самой настоящей, и сверлила незваного гостя невероятно выразительным, раздраженным взглядом.

       – А… эм… – не сразу нашелся юноша. – Это было случайно!
       – Неужели? – буркнула собеседница, поднимаясь на палубу.
       – Да! – наконец взял себя в руки Тёрнер-младший. – Так значит… это твой корабль?
       – Нет, – покачала головой та. – Я – «Чайка».
       – Чего? – моргнул парень. – О чем ты?
       – Каррр! – внезапно подала голос её птица, до того момента излучавшая в пространство просто тонны высокомерия, что бедолага вздрогнул от неожиданности.
       – Ты так и не ответил на мой вопрос, – флегматично продолжила девчонка. – Зачем?
       – Ээ… – протянул юноша, настороженно косясь на птицу. – Что «зачем»?

Однако собеседница не спешила уточнять, продолжив молча взирать на Генри усталым и хмурым взглядом. Пауза затянулась.

       – О, Господи… – вздохнул он, присев на фальшборт и провел рукой по лицу. – Я могу поклясться, что всё это было случайно, если хочешь. Да я и не знал, что здесь вообще есть ещё кто-то!
       – И пришел ты сюда тоже случайно, так? – скептически осведомилась незнакомка, подходя ближе.
       – Нет, – с долей ехидства ответил Тёрнер-младший, которого эта ситуация начала постепенно раздражать. – Я искал корабль.
       – Зачем? – тоном, коим обычно разговаривают с малыми детьми или слабоумными, спросила девчонка.
       
Парень прикрыл глаза. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

       – Ты что, не знаешь, для чего люди снаряжают корабли и плывут на край света? – как можно спокойнее спросил он. – Ради приключений, конечно!

Девчонка моргнула, на секунду задумавшись.

       – Ммм, ладно, – кивнула она и, шагнув вперед, легонько толкнула собеседника в грудь.

Юноша успел увидеть горизонт, почему-то перевернутый, а мгновением позже его с весёлым всплеском встретила водная гладь. Впрочем, самому путешественнику в тот момент было совсем не весело, потому он поспешил вновь вернуться обратно на палубу.

       – Т-тт… ч-чт… оо?! – промычал насквозь промокший Генри, переваливаясь через фальшборт, заикаясь не то от слишком неожиданного «купания», не то от уж очень прохладной воды.
       – Но ты же искал приключений? – столь же спокойно, но на этот раз с привкусом непонимания, спросила незнакомка.
       – Да, но я совсем не это имел в виду! – возмутился Тёрнер-младший, однако поймав на себе ещё один задумчивый взгляд, поспешил уточнить. – Ты, эээ, видишь вон тот остров?

Девчонка и её питомец синхронно повернули головы в указанную сторону, после чего так же слаженно посмотрели на парня.

       – Вижу, – с тем же флегматичным скепсисом ответила собеседница. Её птица напротив, одним только своим видом четко давала понять всё, что она думает об умственных способностях человека.
       – Вооот, – протянул он, осторожно «пробуя почву». – Так почему бы не посмотреть есть ли там что-нибудь интересное?
       – Зачем? – тем же тоном произнесла незнакомка. Птица у той на плече тоже изобразила усталую обреченность, словно её выводы только что подтвердились.
       – Оох, – вздохнул юноша, потянувшись ладонью к затылку. – В первую очередь из интереса. А вообще, на этот вопрос можно ответить только посмотрев. Вдруг там есть что-нибудь этакое?

С минуту собеседница молча сверлила Генри недоверчивым взглядом, после чего покосилась в сторону пресловутого острова и согнула правую руку в локте. С ворчанием её питомец перелез поближе к запястью, и хозяйка подкинула птицу в воздух, позволяя той улететь прочь.

       – А это, эм… – Пробормотал Тёрнер-младший, проводив взглядом удаляющуюся в сторону острова белую точку.

Однако странная девчонка его проигнорировала, продолжая молча взирать вслед питомцу. Хмыкнув, парень предпочел заняться своими проблемами.

       На самом деле, попутчица совершенно не входила в его планы, особенно столь бесполезная. Но и бросать дело на половине пути юноше тоже не хотелось. Потому теперь, выжимая немного подсохшую одежду, он усиленно соображал что было бы проще – попытаться спровадить незнакомку обратно на берег, раз ей так хочется сидеть на одном месте, либо убедить не мешать ему управлять судном, а так пусть хоть всю жизнь не вылезает из трюма.

       – Нет там ничего, – вдруг донеслось из-за спины.

Обернувшись, Генри озадаченно посмотрел на вновь заговорившую девчонку, на плече которой устраивалась поудобнее вернувшаяся птица.

       – Где? – не понял он.
       – На том острове, – укоризненно посмотрела на него хозяйка питомца. – Там один песок и пальмы.
       – Так мы же…
       – Я уже посмотрела, – перебила его собеседница и вновь замолкла.

На некоторое время над палубой вновь воцарилась тишина.

       – Ладно, – пожал плечами Тёрнер-младший, решив потом разобраться что всё это было. – А вон там рифы, да? Знаешь, что можно найти среди них?
       – Ничего хорошего, – мрачно ответила девчонка.
       – Это ещё почему? – моргнул парень. – Там обитают сотни видов рыб и прочих тварей, и это выглядит просто потрясно! Конечно, если вода достаточно чистая и спокойная.
       – И? – с тем же скепсисом осведомилась собеседница. Птица мнение хозяйки разделяла полностью.
       – И ещё там тоже можно найти что-нибудь интересное! – как ни в чем не бывало, в запале продолжил юноша. – Жемчужных улиток, например. А может быть и клад какого-нибудь пирата! Насколько я знаю, они обожают оставлять свои сундуки в каких-нибудь символических местах…

Девчонка устало вздохнула и прикрыла глаза, сложив руки на груди. Минутой позже она всё-таки приподняла одно веко, покосившись в сторону того рифа, но со вздохом вновь опустила его обратно. Наблюдавший за ней Тёрнер-младший лишь хмыкнул и, пользуясь спокойным моментом, всё-таки затащил свои нехитрые пожитки на борт.

       – Ох, ладно, – всё же не выдержала она, с некоторым раздражением поведя плечами. – Так и быть, давай посмотрим на эти твои рифы.
       – Вот увидишь, тебе понравится! – усмехнулся парень, которого позабавила реакция «попутчицы». – Только подожди, пока я закончу с этим, а потом… Кстати, я Генри. А тебя как зовут?
       – Я ведь уже сказала, – собеседница повернулась к нему в пол-оборота. – Я – «Чайка».

И прежде чем юноша успел хоть что-то ответить, на её лице вдруг вспыхнул какой-то узор оливкового цвета, тут же прошедший по всему кораблю, который начал двигаться как будто живой – паруса словно нехотя раскрылись сами собой, а штурвал медленно раскрутился, поворачивая корпус в нужном направлении.

       – А… э…. о… хм, – только и смог выдавить Тёрнер-младший, с опаской косясь на такелаж. – Ясно…

Он с самого начала знал, что это путешествие будет трудным и тяжелым.

***

       В этот раз вокруг скалы с каменной беседкой стояла отличная погода, открывая прекрасный вид на простирающуюся во все стороны водную гладь до самого горизонта. Внутри же было практически пусто, не считая единственной обитательницы, облаченной в широкие штаны с просторной белой рубахой, и синей банданой на голове. Сидя за столиком, она медленно наклоняла полупустую чашку чая то в одну сторону, то в другую, наблюдая, как тёмная жидкость перетекает то туда, то сюда.
Наконец откуда-то со стороны послышалось кряхтение и неторопливые шаги, перемежающиеся характерным стуком трости.

       – Да, я знаю, что ты хочешь мне сказать, – не отвлекаясь от своего занятия, монотонно произнесла «Провидение». – Сравнишь мою работу с забиванием гвоздей электронным микроскопом.

Новоприбывшая молча обошла аватару фрегата и, крякнув, плюхнулась на свободный стул.

       – Вообще-то нет, – ответила она. – Я собиралась привести другую аналогию.
       – Это какую же? – с интересом спросила собеседница.
       – С забиванием шурупов антимасс-спектрометром, используя сопутствующий ему комплекс в качестве точки опоры, в попытке скомпенсировать этим уходящую в бесконечность кривизну рук оператора, – невозмутимо ответила та.

Услышав это «Провидение» от души расхохоталась.

       – О, «Сантьяго», ты сама тактичность! – отсмеявшись, заявила она.
       – Какая есть, – ответила собеседница «шикарной», почти беззубой улыбкой и потянулась к заварочному чайнику. – Но если серьёзно – удивительно, что у вас вообще хоть что-то получилось.
       – Даже не спрашивай, чего мне это стоило, – покачала головой приятельница. – И всё из-за одной идиотки, которая решила уйти «красиво».
       – Впрочем, за те тридцать лет она сильно изменилась, – задумчиво произнесла «Сантьяго», подув на горячий напиток в своей чашке. – И потому мне крайне любопытно, каким будет следующее поколение.
       – Ооо, – хитро прищурилась разноцветными глазами собеседница, слегка подавшись вперед. – Тебе перечислить все варианты?
       – Достаточно наиболее вероятного, – хмыкнула старуха, даже не подняв на неё взгляда.
       – Тогда слушай, – «Провидение» устроилась поудобнее, вытянув ноги и закинув одну на другую. – С вероятностью восемьдесят семь и девяносто две сотых они устроят людям такие проблемы, что недавние разборки «Марии» и «Анжелики» покажутся сущей мелочью. Причем вероятность того, что люди это переживут, плавает в диапазоне от двадцати пяти и восемнадцати, до семидесяти шести и сорока трех.
       – Откуда такие цифры? – недоверчиво поинтересовалась «Сантьяго».

Собеседница залпом допила уже остывший чай, и налила себе новую порцию.

       – Видишь ли, следующее поколение первую жизнь проведет в металле, так что с памятью у них… – она неопределённо помахала рукой, – В общем, сама можешь представить.
       – Тц, – фыркнула старуха, приложившись к своей кружке. – Всегда знала, что люди – идиоты. Или… они так и не добрались до…
       – Да, добрались, причем случайно, – хмыкнула «Провидение». – После этого у них все проблемы и начались. Потому что они даже не поняли, что открыли.
       – Когда? – спросила приятельница.
       – Лет через триста, – пожала плечами собеседница. – Чего у них не отнять, так это неуёмного любопытства. Подождали бы ещё лет сто или двести, и был бы совсем иной результат. Те двенадцать и два, собственно.
       – Шесть сотых потеряла, – машинально поправила её «Сантьяго».
        – Не-а, – покачала головой та. – Это вероятность того, что люди заранее друг друга уничтожат.
       – В таком случае, это всё, что я хотела знать, – старуха с кряхтением поднялась на ноги. – Прощай.
       – Угу.

Через мгновение от этих двоих не осталось и следа.
Впрочем, весь этот разговор проходил вне пространства и времени.
А был ли он вообще?