Беовульф

       Сияющая белизной свежевыпавшего снега композитной противолучевой облицовки, расположенной под рациональными углами наклона, «Брунхильда», поднимая ветер работающими на полную мощность репульсорами, опускалась на причальную площадку.

       Плащ за спиной рванулся, раскрываясь парусом насыщенно-алого синтетического шёлка, прямо как в той романтической сказке из далёкого детства. Застывший на поле военного космопорта, прославленный флагман облепили машины технической службы, протягивающие многочисленные силовые кабели, швартовочные тросы, шланги. Но на привычную для флотских суету никто не обращал особого внимания. Всех больше интересовала опускающаяся на землю, как раз у конца расстеленной на керамобетонных плитах красной дорожки, аппарель. По обе стороны ковровой дорожки, отделённые от нее густой цепью императорских гвардейцев, выстроились высшие военные и гражданские чины Нойе Рейха.

       Вольфганг Миттельмайер осторожно покосился в сторону, где бездушной скульптурной группой застыли военный министр и его верный заместитель. Гросс-адмирал Оберштайн был славен своей привычкой докладываться Лоэнграмму в любой час, в любом месте и невзирая на любые обстоятельства. Главное чтобы Его Подколодие в очередной раз не попыталось подставить Ройенталя. Вражда носителей синего и серого плащей уже стала притчей во языцех в кругу адмиралитета.

       Из тени шлюзового отсека «Брунхильды» вышла на свет легко узнаваемая фигура в обильно расшитом серебром мундире и в взметнувшимся за спиной от стремительного шага плаще. Сзади двигались адъютант Его Величества вице-адмирал Штрайт и контр-адмирал Кисслинг. Держались они по сравнению с обычным протокол слишком близко. Вольф присмотрелся, и в самом деле, красивое лицо в обрамлении золота волос своей нездоровой белизной стремилось сравниться по цвету с плащом.

       Сердце дрогнуло, от тревожных мыслей по поводу не отступающей болезни Кайзера. Тот едва держался, явно стремясь побыстрее закончить церемонии и скрыться от чужих глаз в машине. Его ординарца нигде не было. Неужели Лоэнграмм прекратил с ним играться, оставив попытки увлечь мальчишку на свою сторону. Это было бы отличным решением. Ураганного Волка сильно напрягал вид врага в такой опасной близости к командиру. Миттельмайер первым отдал честь, подавая пример остальным. В ответ Кайзер молча спустился и прошёл по дорожке к встречающим его гросс-адмиралам. Плохой знак. С сокращающимся расстоянием между ними, становились видны выступившая на высоком лбу испарина, болезненный изгиб губ, расширенные зрачки и излишне плавные движения, ничем не напоминающие о присущей Его Величеству порывистости. Дальнейшие попытки всех присутствующих изобразить положенный по правилам церемониал Вольф полностью пропустил, действуя на автомате, он смотрел на Кислинга и Штрайта, пытаясь понять насколько всё плохо. Результат не радовал. Дёрганьй, под внешней маской абсолютного хладнокровия, начальник охраны держался так, словно в любой момент был готов подхватить падающего Лоэнграмма.

       — Оберштайн, Миттельмайер, за мной, — тихая команда, и оба гросс-адмирала проследовали за Кайзером в машину.

       — Когда «Тристан» выйдет на орбиту Феззана?

       — Ориентировочно, тридцатого ноября-первого декабря, Ваше Величество, — подсказал Главнокомандующий.

       — Через две недели, — тихо проговорил Кайзер, кивая своим мыслям, — Что с Изерлоном?

       — У нас есть доказательства, что они поддерживают пиратов и мятежников на Новых Территориях. Я советую Вашему Величеству арестовать всех бывших членов Высшего Совета и адмиралов их флота, — безразличным тоном предложил военный министр.

       Суть его идеи до Миттельмайера дошла быстро.

       — Вы предлагаете шантажировать их жизнями заложников?! Оберштайн, это противоречит чести офицеров Рейха!

       — Можно покончить с Изерлонской вольницей с помощью военной кампании. В ходе которой, вы должны это понимать, гросс-адмирал Миттельмайер, погибнут десятки тысяч наших солдат и офицеров, — холодно ответил Оберштайн, сверля вспылившего главкома пустым взглядом безжизненных глаз. — Я предлагаю использовать смутьянов и мятежников — наших врагов, чтобы надавить на наследника Яна Вэньли. Демократы не смогут их бросить, иначе потеряют поддержку на Новых Территориях.

       Нет, логика у министра была как всегда безупречна. Миттельмайер и сам разумом понимал справедливость этих мыслей. Вот только привыкшему находиться в первых рядах Ураганному волку претили такие откровенно политические уловки. Ройенталь, желавший пресечь регулярно возникающие в его зоне ответственности волнения и забастовки, пожалуй бы согласился. Фройляйн Мариендорф, в последний год отдавшая себя решению политических вопросов, тоже могла принять эту идею. Кайзер… Тут все было сложно. Его величество с благосклонностью принимал любую возможность повоевать, снисходительно принимал людей, готовых защищать свои идеи с оружием в руках. В тоже время, именно он отдал себя политике, сгрузив военные обязанности на Триумвират. Было сложно предсказать, кого он поддержит в этом споре.

       — Возможно, вы решите этим часть проблемы, разменяв жизни заложников на Изерлонской. Только сторонники адмирала Яна никогда не отрекутся от своих убеждений. Они продолжат борьбу, и давить их придётся Рейхсфлоту.

       — Это будет намного проще сделать, когда они оставят Изерлон. Или вы забыли о потерях от «Молота Тора»?

       — Оберштайн, Миттельмайер, — вмешался в разговор, напряжённо обдумывающий аргументы спорщиков Лоэнграмм. — Ваш план неплох, Оберштайн, но для его реализации вы должны заручиться поддержкой генерал-губернатора — это его зона ответственности. Миттельмайер, вы тоже по своему правы. Под крылом Волшебника собрались самые отчаянные головы из Тринадцатого Флота, не считая флот-адмирала Меркатца, — по сухим губам скользнула лёгкая улыбка. — Они никогда не сдадутся. Разумеется, если изерлонцы первыми преступят Балаатское перемирие…

       Его молчание было полно предвкушения и ожидания интересных событий, способных бросить вызов интеллекту заскучавшего было за рутиной флотоводца.

       — Да Ваше Величество, — покорно склонили головы оба члена Триумвирата, принимая решение.

***

       Комм затрещал бойкую танцевальную мелодию, в которой на фоне ударных превалировало изменчивое, как ранняя весна, соло саксофона. Тяжело вздохнув, растянувшийся на кровати во весь свой немаленький рост, мужчина перекатился поближе к тумбе. Не имея малейшего желания отрывать голову от подушки, он вслепую нащупал верещащий коммуникатор и лениво приоткрыв один глаз всмотрелся в экран и единый движением подскочил с постели, одной рукой застегивая китель и поправляя волосы.

       — Здравия желаю! — бодро оттарабанил он уставное приветствие.

       — И вам здравствовать, — отмахнулся порядком обеспокоенный собеседник. — У вас всё по плану?

       — Да.

       — Хорошо, а то Его Величеству снова скучно, — хорошая весть успокоила нервы.

       — Мне пришлось дополнить легенду, — словно ненароком обронил офицер.

       Его было расслабившийся собеседник недовольно, по причине накативших дурных предчувствий, дёрнул бровью:

       — Как?

       — Гросс-адмирал Ройенталь желает придать своему правлению легитимность, восстановив на троне династию Гольденбаумов. Он нашёл Эрвина-Йозефа.

       — Ему должно быть сейчас лет восемь-девять. Регентство? — быстро уловил мысль подчинённого гросс-адмирал.

       — Верно, прямо по рецепту маркиза Райнхарда фон Лоэнграмма, — довольно улыбнулся тот. — Кроме этого, передача Балаата, Эконии, Нептиса, Малкварта, Паумерендо, Джамсшида, Келима, Рио Верде и Элойферы в обмен на крепость Изерлон и признание восстановленного на этих территориях Союза Свободных Планет.

       Молчание его командира было предельно красноречивым. Это было как-то слишком.

       — Мы отправили в качестве представителя Ройенталя бывшего штабника Мураи. Он уверен, что с ним разговаривал лично генерал-губернатор, — ускорил темп речи офицер, спеша оправдаться. — Но любые проверки выведут Кесслера и Фернера на след Культа Земли. У гросс-адмирала Ройенталя надёжное алиби.

       — Проверьте всё ещё раз и надейтесь, что Его Величество и генерал-губернатор не узнают об этой операции, — процедил старший по званию и отключился.

       Обладавший хорошим воображением, исполнитель невольно содрогнулся, представив себе кары небесные и нервно хихикнул.

       — Это да…

       Коммуникатор был разобран на части, с мясом выломанные карта памяти, модуль связи и чип процессора отправились в уничтожитель для информационных носителей, а остатки развороченного корпуса — в мусорный пресс.

***

       В узкой кишке бокового коридора императорской резиденции, под которую была использована одна из первоклассных гостиниц Феззана, гросс-адмирала Ройенталя перехватила лично кронпринцесса Грюневальд. Её просительный взгляд и грустный облик дамы в беде вместе с глубоким декольте пропали втуне. Мимолётным взглядом окинув открыто предложенное великолепие, генерал-губернатор предпочёл сконцентрироваться на смысле произносимыми обольстительным голосом речей. Тем более, что вещала Фридриховская фаворитка о вещах поинтереснее плотских наслаждений. Например о лицемерии собственного брата, ох простите, сестры, внаглую обманывающей честных офицеров Рейха. О том, что весь Галактический Рейх покрыт несмываемым позором. О попранных традиция и недопустимости присутствия на троне самодуров. Из этих красочно описываемых дрожащим от сдерживаемых эмоций нежным голоском ужасов плавно вытекала мысль, что должны же найтись безупречно показавшие себя в боях с мятежниками герои и верные идеалам аристократии люди. И возглавить движение мог бы к примеру некий гросс-адмирал Оскар фон Ройенталь, происходящий по матери из славного рода графов Марбах.

       — Гросс-адмирал, патриоты великого Рейха вверяют решение его судьбы в ваши руки! — патетично закончила она.

       — Браво, Ваше Высочество, — обозначил аплодисменты генерал-губернатор. — Вот только, как ваша благосклонность к флот-адмиралу Меклингеру сочетается с разделением сословий? Он же простолюдин!

       — Флот-адмирал Меклингер, обладает редким для простолюдина здравомыслием, — ответила Аннерозе. — Возможно, он питает излишне нескромные надежды. Но не будем об этом. Вы согласны послужить во благо Рейха?

       Говорят, правильно поставленная цель — есть половина успеха. Значит, нужно найти ту самую, единственно верную формулировку задачи и получить ключ к решению проблемы.

       Ему нужна Лоэнграмм.

       Ему нужна дружба с Миттельмайером.

       Эти двое — якоря, удерживающие его от падения в безумие. Оскар отчётливо осознаёт, что его адекватность зависит только от близости этих людей. Каким бы он не был талантливым организатором, способным действовать в критических условиях, такое долгое отлучение от привычной компании было большой ошибкой. Ему они нужны, а значит предложение титулованной дамы нетяжелого поведения принимать нельзя. Самовлюбленная, жестокая и не слишком умная кронпринцесса могла хитрить и строить благочинную дебютантку сколько угодно, но казаться, не значит быть. Порфира ей совершенно не к лицу. Но, это шанс!

       Быстро перепроверив логические выкладки и в последний раз перебрав аргументы за и против, Ройенталь пошел ва-банк.

       — Ваше Высочество, если Райнхильд фон Лоэнграмм нарушила законы Рейха, то на трон придется взойти более достойному.

       Жребий брошен, Рубикон перейдён.

Переписала первую часть

Валькирия

    — Гросс-адмирал Ройенталь, — приветствие военного министра было сухо и предельно официально.

       Оберштайн, в глазах большинства — машина, по безумному выверту мироздания принявшая человеческий облик, но показалось ли, или генерал-губернатор в самом деле слышит в ровном тоне тихие нотки торжества и злости? Он перебирает в мыслях возможные причины, но единственное, что могли ему предъявить, уже не имело никакого значения. Суд прошёл, оправдательный приговор подписан Кайзером.

       — Вы обвиняетесь в покушении на Его Величество.

       Ройенталь в недоумении изящно изгибает бровь. Это не то, что он ожидал услышать.

       — Простите, что?

       Серая, как будто выцветшая на солнце фигура военного министра поводит плечами и дублирует свое сообщение.

       — Гросс-адмирал Ройенталь, вы обвиняетесь в покушении на Его Величество на Урваши. Я приказываю вам сдать полномочия заместителю и прибыть на Феззан для суда.

       А флагман тебе не сдать?!

       Высокомерный тон вызывает закономерную злость и тут он осознает информацию.

       — В покушении… На Урваши? — эхом повторяет генерал-губернатор, уже получивший доклад.

       Ты ведь сам предложил этот гарнизон…

       Тяжело повреждённая «Брунхильда» покинула систему. Есть погибшие среди Императорской гвардии. Наконец, в бою с взбунтовавшимся гарнизоном погиб генерал-адмирал Лютц.

       Это невозможно!

       Намерения убить Лоэнграмма у Ройенталя уже давно не было. Теперь он понимает это с абсолютной ясностью. Полубезумная, звериная жажда возвышения любой ценой, охватившая его душу и стремления на Хайнессене, растворяется как туманная дымка над рекой с приходом солнца. Он просыпается после страшного кошмара, в котором планировал совершить военный переворот, пойти против сюзерена, друга и Нойе Рейха.

       Если бы боги даровали шанс отмотать годы жизни назад! Столько ошибок было сделано из-за протеста, гордыни и амбиций. Шанс исправить все бесценен, однако норны не настолько милосердны. Ошибки уже совершены, и остаётся с гордо поднятой головой идти вперёд, прилагая все усилия чтобы не совершить новых.

       — Гросс-адмирал, вам все понятно?

       Ах, да. Он ведь до сих пор не отключил связь!

       Оскар смотрит раздражённо. Военный министр недоверчив и склонен видеть худшее. Он не Лоэнграмм чтобы понимать и прощать.

       — Все в порядке, гросс-адмирал Оберштайн, я сейчас же отдам приказ Грильпальцеру начать расследование, — самоуверенно заявляет Ройенталь, надменно поднимая подбородок и предупреждающе сощуривая глаза.

       Оберштайн смотрит с долей подозрения. Не верит. И правильно — кто поверит результатам расследования проведенного заинтересованным лицом. Взгляд невольно цепляется за счётчик времени соединения. Секунды сменяют друг друга. Время не останавливается. Время не ждёт. Нужно действовать.

       — Кайзер, — затрагивает ключевую для себя тему генерал-губернатор, стараясь вести себя как ни в чем не бывало. — Кайзер жив?

       Он отчаянно пытается найти спокойствие и выход из сложившейся ситуации. Восстановить утраченное хладнокровие и ясность мыслей. В таком расстроенном состоянии ничего хорошего сделать не получится.

       Мелькнувшая было на заднем плане надежда прорывает пелену страха за дорогого человека. Оскар надеется на лучшее — покушение, это ещё не убийство. Пока не убийство. Лоэнграмм высадился с малыми силами, а гарнизон Урваши это десятки тысяч солдат и офицеров совсем недавно участвовавшие в последней кампании против Союза Свободных Планет.

       Его план должно быть провалился. И есть шанс выйти из этой ситуации без потерь.

       — Неизвестно. Связь с «Брунхильдой». Военное министерство, отправляет на поиски флот-адмирала Валена, — заклятый противник тщательно отслеживает все эмоции опального гросс-адмирала.

       Отлично. Август-Самюэль Вален один из тех адмиралов, которые однозначно на стороне Его Величества. Можно быть уверенным, он сделает все возможное чтобы найти и, если что, прикрыть.

       Оскар с облегчением прикрывает глаза, уже готовый прекратить разговор и начать отдавать приказы.

       — Не совершайте ошибок, — предупреждает его Оберштайн и отключается.

       Вовремя.

       Его Подколодие умеет чувствовать момент. Отключился, опередив на считанные мгновения. Гросс-адмирал зажимает клавишу коммуникатора, настроенную на вызов Бергенгрюна.

       — Мне нужен доклад по состоянию флота, в течение часа, — бросает он короткий приказ, полностью уверенный в исполнительности заместителя.

       Затем следует вызов адъютанта — фрегаттен-капитана Эмиля Рекендорфа.

       — Ваше высокопревосходительство? — гибкая и быстрая фигура адъютанта вырастает точно из-под земли.

       — Реккендорф, отправьте вызов Грильпальцеру, — он быстро набрасывает несколько слов на бумажке, — и передайте это в Секретариат.

       — Есть!

       Не успевает закрыться за адъютантом дверь, как в кабинет входит Бергенгрюн, прижимающий к себе толстую папку.

       Свежие распечатки дышат теплом и острым запахом типографской краски. Чисто формально просмотрев первые страницы и внимательно изучив концовку, Ройенталь закрывает папку и откладывает ее в сторону.

       Несогласованных с штабом гросс-адмирала перемещений сил нет. Мятежники все также сидят в Изерлонском коридоре, не испытывая на прочность флот прикрытия. Уже легче. Причины измены надо искать в другом месте.

       — Бергенгрюн, мне нужны логи связи с базой на Урваши. Возможно в них вкралась какая-то ошибка.

       — Я уже смотрел, никаких ошибок, — извиняюще разводит руками адмирал.

       — Да? Интересно, — Ройенталь замолкает, обдумывая следующий шаг.

       Он разворачивается в кресле в сторону панорамного окна во всю стену с видом на Хайнессенполис. Покоренная столица мятежников продолжает жить своей жизнью.

       Если приказа в логах не было, значит его отдал кто-то другой.

       — Я отдам приказ адмиралу Грильпальцеру расследовать произошедшее на Урваши. Подстрахуйте его.

       — Да, Ваше высокопревосходительство.

       Озадаченный адмирал откланявшись уходит, а генерал-губернатор возвращается к кажущимися бесконечными бумагами на рассмотрение.

       Скользя взглядом по ровным строчкам, он с трудом разбирал полные бюрократического канцелярита предложения. Местные старательно топили крохи настоящего смысла в фразах на полстраницы. Фразах, начало которых выветривается из памяти уже на подходе к их середине. Теперь-то он оценил родных бумагомарателей из штабов всех уровней. Их нетленки от бюрократизма были хотя бы на рейхсшпрахе. И не нужно было лезть в словари экономических терминов, которые в курс альянсиша для будущих офицеров не входят.

       Ройенталь ставит свою визу и откладывает ручку, поднимаясь из-за стола. Он снова смотрит на Хайнессенполис, но уже не видит сверкающие стеклом, взлетающие в полыхающее закатом вечернее небо, стрелы небоскрёбов, вереницы огоньков машин на загруженных трассах. Сейчас его глаза видели лишь ее.

       Генерал-губернатор смотрел на сияющую божественным светом в лучах заходящего солнца стройную фигуру в флотском мундире и при белом плаще гросс-адмирала. Золотые нити и шитье эполет сливались по цвету с рассыпавшиеся по плечам каскадом волос.

       Валькирия…

       Валькирия Валькирия, рождённая для войны…

       Рождённая побеждать.

       Он горько усмехнулся. Как же смеялись норны, определяя нить его жизни. Как он хохотал над иронией судьбы, изливая накопившееся в душе бутылкам с брютом, после осознания.

       Осознания того, что гениальный и возмутительно молодой флотоводец с непомерными амбициями это, мать его, женщина!

       Его обставила по всем фронтам, кроме амурного, младшая сестра фаворитки Фридриха!

       А вечно юная Скульд шла ещё дальше, подкидывая все новые и новые испытания.

       Фройляйн в плаще гросс-адмирала, получившая из рук Кайзера Новое Адмиралтейство и половину корабельного состава Рейхсфлота в придачу отказывалась вписываться любые из привычных ему рамки. Он не мог презирать женщину, которой так восхищался. Напряжённая слежка не выявила изъянов, марающих светлый облик сюзерена.

       Наоборот. В его глазах Лоэнграмм была совершенна.

       Именно тогда, в ходе активного формирования новой структуры в составе Рейхсфлота, планировании новой кампании против мятежников, успешно совмещаемых с придворными и ведомственными интригами, Ройенталь увидел настоящее лицо Райнхарда фон Лоэнграмма, настоящего имени он не знал. Уверенной, целеустремленной, умной девушки с невероятной силы волей, с редчайшим даром прощать.

       Цельной личности, размах которой был сопоставим с Рудольфом Великим.

       В его глазах она могла быть только валькирией. Прирожденным флотоводцем и правителем.

       Ройенталь совершенно не мог думать о главе Нового Адмиралтейства как о женщине. Это было бы страшным оскорблением.

       Она действительно вжилась в роль мужчины-офицера. Не её вина что Ройенталю открылась правда — Зигфриду Кирхайсу следовало бы внимательнее выбирать места для словоизлияний.

       Тогда ещё вице-адмирал отлично понимал, что раскрыв для себя тщательно оберегаемую тайну сюзерена, он подписал себе отсроченный приговор и был скован вечной печатью молчания. А значит, вынужден придерживаться прошлой линии поведения.

       — Победите их всех, майн Кайзерин.

Ульфрин

     
       Сидя на любимой парковой скамейке Адмирала, Юлиан обдумывал на редкость заманчивое предложение.

       Да, такие бывают только раз в жизни — шанс возродить демократическое государство на территории большей чем Балаат! И нужно всего лишь не пропустить соединения Рейхсфлота через коридор и оказать поддержку в кампании против Лоэнграмма.

       Привлекательно.

       Прям очень привлекательно.

       Юный Главнокомандующий тяжело вздохнул. Вот только личность столь щедрого человека вызывала обоснованные сомнения.

       Гросс-адмирал Оскар фон Ройенталь. Член Триумвирата и генерал-губернатор Новых Территорий. Второй номер в имперской иерархии. Великолепный стратег и опытный тактик, совсем немного уступающий Чудотворцу Яну и Кайзеру. Как выяснилось неожиданно умелый гражданский администратор и политик, сумевший в краткие сроки наладить мирную жизнь на бывших планетах Союза. Бесспорно умён, хороший интриган, хладнокровен и осторожен, порой даже в ущерб результату. Очень опасный человек. И всё-таки он не гений калибра Лоэнграмма или адмирала Яна.

       Объективно размышляя, Изерлон, сколь бы он не был неприступен, не сможет вечно держать натиск усиливающегося Нойе Рейха под руководством лучшего из живых флотоводцев человечества. Междоусобица ослабит Рейх. Сожжёт огромный флот и элиту противника в очистительном пламени Гражданской войны, надолго оттянет на себя ресурсы и обеспечит выигрыш времени. Быть может даже даст шанс здоровым идеям. Как говорил Чудотворец, после разрухи приходит истинная демократия.

       Даже если Лоэнграмм или Ройенталь сумеют пройти по лезвию ножа, они уже не смогут воевать с Изерлоном. Просто не хватит ресурсов.

       Не стоит забывать, что Ройенталь позаботился о придании своему мероприятию легитимности, разыскав законно коронованного Эрвина-Йозефа из прежней династии. Ведь у Райнхарда фон Лоэнграмма нет ни супруги, ни наследника, в случае его смерти начнётся очередной династический кризис.

       Генерал-губернатор уверяет, что у него есть поддержка сторонников возвращения Гольденбаумов и промышленников, что подтверждается разведкой. Этих сил должно хватить для некоторого перевеса над правительственными силами. Возможно на его сторону встанет даже Главнокомандующий Миттельмайер. И Лоэнграмм продолжает тяжело болеть — Нойе Рейх стремительно движется к первым серьёзным проверкам на прочность.

       Не использовать эту ситуацию себе на пользу непростительно.

       Поплан, Аттенборо и Шенкопф уже горят жаждой действий и с энтузиазмом строят планы как разбить Лоэнграмма и осложнить жизнь Ройенталю. Последний и вовсе кажется одержим мыслью о реванше за ничью и вовсю похваляется, что сможет получить голову имперского гросс-адмирала. Им даже обещали выдать для справедливого суда Трюнихта!

       Конечно можно отказаться, однако у мятежного генерал-губернатора и без изерлонцев вполне может хватить сил для победы, и, взяв власть, он спокойно развернёт флоты на Изерлон.

       И просто так отсидеться не получится — по последним данным Кайзер планирует в новом году крупномасштабную кампанию против последнего оплота демократии. У них просто нет выхода. Нужно соглашаться. Тем более, что решение принято единогласно. Мюраи получит положительный ответ.

       Юлиан глубоко вдохнул наполненный ароматом листьев и влажной земли воздух и покинул светлый парк в самом сердце космической крепости. Встреченные по пути немногие гражданские приветливо улыбались и выражали надежды на успех их борьбы. Военные салютовали своему Главнокомандующему. Это единство внушало веру в то, что у него получится не пустить по ветру начинания Адмирала Яна. И вот тесная скромная гостиная с скудной обстановкой. Отставной офицер в непривычном гражданском костюме спокойно пьет чай в ожидании. Жёсткие хищные черты узкого скуластого лица умиротворённо смягчились, Мюраи действительно уже чужой для стопятидесятилетней войны.

       — Изерлон принимает предложение гросс-адмирала Ройенталя, — уверенно произносит он глаза в глаза.

       — Хорошо, — кивает бывший соратник и поднимается, протягивая руку для прощания. — Я не буду задерживаться. Дорог каждый час. Представитель Ройенталя прибудет через три дня для координации действий.

       Минцу хотелось предложить Мюраи ненадолго остаться в крепости, но в данной ситуации это было бы не лучшим решением.

***

       Сорокатысячный флот перестраивался, восстанавливая разрушенные порядки. Неминуемый разброс на выходе из совместного прыжка можно было уменьшить за счёт более тщательных астронавигационных расчётов, однако учесть все отклонения при серии прыжков через половину исследованного пространства уже было нельзя. Впереди был Изерлонский коридор, там ждёт противник, умело использующий любую ошибку.

       Вольфганг Миттельмайер с нетерпением смотрел на обретающую четкость структуры схему флота на главном экране. За полупрозрачным боевым интерфейсом виднелись перемещающиеся звёздочки кораблей. Он знал, что его «Беовульф» преданно ждёт хозяина на траверзе (1) правого борта «Брунхильды». Он перевёл взгляд на Кайзерин. Та с сентиментальной мечтательностью изучала звёзды на головой. Миттельмайер скромно отвернулся давая Лоэнграмм момент на слабость.

       Теперь он понимал Ройенталя. В такую девушку сложно не влюбиться. Особенно Оскару, которому нужна та, кто не уступит ему в уме и талантах. Он сам с самого начала испытывал временами трепетное восхищение сюзереном. Когда нет никаких сомнений в исходе боя, ведь с ними живое воплощение бога войны. Та самая влюблённость солдата в своего командира.

       Периферийное зрение зафиксировало движение. Мюллер пересёк границу сферы конфиденциальности и поднялся на возвышение. Короткий обмен взглядами. Вопрос и ответное пожелание повременить с докладом. Генерал-адмирал исподтишка глянул на редкость умиротворённое лицо Кайзерин и почти незаметно кивнул, соглашаясь.

       — Мюллер? — Лоэнграмм оторвалась от созерцания любимых звёзд, принимая привычный собранный вид. — Что-то случилось?

       — Да, Ваше Величество, всё прошло успешно.

       Лёгкий интерес, что это могли скрывать от одного из членов Триумвирата, угас даже не успев появиться. Когда надо, Нейдхарт Мюллер умеет молчать, несмотря на говорящее прозвище Рейхсрадио. А уж Кайзерин тем более не склонна выдавать подчинённым лишнюю информацию о своих планах.

       — Великолепно. Миттельмайер, ещё долго?

       — Ещё полчаса, Ваше Величество.

       На схеме последние подразделения занимали свои места, заполняя прорехи в сложном построении. Авангард под флагом Мюллера уже был наготове, как и правый фланг Биттенфельда.

       — Ваше Величество, вы уверены? — решается всё-таки задать вопрос Мюллер.

       Вольф понимает подоплеку его интереса. Ему тоже важно знать ответ. Эта операция планировалась на грани фола, без достаточного резервирования. Всё зависит от того, насколько слаженно будут действовать оба флота по обе стороны Изерлонского коридора. На предварительных совещаниях оговаривалось отсутствие связи и тем не менее, план строился на четкой синхронизации действий и был выверен поминутно. По факту всё держалось на доверии и взаимопонимании между командующими обеих флотов. Формально их частью флота командовал сам Миттельмайер, но ведь Кайзерин не удержится от перехвата управлением хода боя. Поэтому все зависит от степени доверия и взаимопонимания между Лоэнграмм и Ройенталем.

       Слишком рискованно. Хотелось верить в лучшее, но сомнения не уходили.

       — В Ройентале? — она так же легко поняла смысл вопроса. — Я бы никогда не доверила пост начальника своей Ставки и должность генерал-губернатора человеку, в которого не верю.

       Все корабли занимают свои позиции. «Брунхильда» дрожит от нетерпения как норовистый конь. Кайзерин на мгновение прикрывает глаза, словно прислушиваясь, и кивает. Миттельмайер отдает приказ связистам включить общую трансляцию, и, когда полусферический экран заполняется изображениями мостиков подчинённых флагманов, бросает единственное слово:

       — Вперёд!

***

       — Чёрт! — мощный удар сотряс корабль, заставив всех стоящих повалиться на пол. — Вот уроды! Им бы хоть раз промазать…

       Освещение мигнуло и отключилось погружая тесный мостик в непроглядный мрак. Щёлканье повреждённых переключателей и энергоснабжение восстанавливается, заливая помещения мерзким в своей тревожности тусклым оранжевым светом. Призрачное голубое мерцание интерфейса БИЦ (2), слегка рассеивающее сгустившиеся тени, ничуть не улучшало атмосферу общей подавленности.

       — Капитан, второй реактор аварийно заглушен! — лихорадочно затараторил оператор. — Двигательная группа потеряна, скорость падает. Мы не успеем войти в Коридор!

       — Вот ведь… Связь, запрашивайте помощь у патрулей! — решил рискнуть командир лёгкого крейсера «Ямайка».

       — Есть!

       Сзади накатывалось неотвратимым, если не подойдёт патруль, возмездием имперское оперативное соединение. За последние месяцы крейсера адмирала Кнаппштайна вконец затиранили рейдеров. Противник действовал крайне методично, выжимая «пиратов» всё ближе и ближе к границе. Безвозвратные потери росли, начиная перекрывать выгоду от рейдов. И теперь, удача окончательно изменила «Ямайке».

       Взгляд прикипел к тактической схеме, на которой к замедляющему ход лёгкому крейсеру с двух сторон приближались на полном ходу имперский и изерлонский патрули.

       Уже не первый час выжимающие все из своих двигателей имперцы оказались быстрее. Несколькими торопливыми залпами добили рейдер и начали торможение. Подоспевшие к шапочному разбору изерлонцы тут же открыли огонь.

       Случайно вспыхнувший бой разгорался всё сильнее, с жадностью втягивая новые вымпелы (3) с обеих сторон.

       — Адмирал! Рейхсфлот перехватил в своей зоне лёгкий крейсер «Ямайка», но перед своей гибелью тот вызвал наш патруль… — быстро докладывал взбудораженный начальник службы слежения.

       — Дайте угадаю, наши пересекли границу и ввязались в перестрелку с империи? — мрачно уточнил Аттенборо, сминая в руке форменный берет.

       — Да, адмирал, — виновато опустил голову молодой капитан-лейтенант. — Бой продолжается, подкрепления подходят с обеих сторон.

       — Объявляйте боевую тревогу. Перемирие нарушено.

       — Перемирие нарушено, — задумчиво повторил недавние слова адмирала Аттенборо срочно поднятый с постели Юлиан. — Причём наша вина очевидна и скрыть произошедшее мы не можем. Надеюсь это никак не скажется на наших договоренностях с Ройенталем.

       — А это не может быть провокацией разноглазой сволочи? — подал голос Шенкопф.

       — Нет, Кнапштайн перехватил «Ямайку» и патруль Митчелла неудачно попытался её отбить. Это стопроцентно наша вина, и лучший подарок Лоэнграмму на грядущее двадцатипятилетие, — с сожалением отвёрг заманчивое объяснение юный Главнокомандующий. — С учётом времени необходимого для подготовки новой кампании у нас не больше двух месяцев форы. Мы должны убедить Ройенталя начать гражданскую войну в Рейхе как можно быстрее.

       — Не нравится мне эта мысль, — заявил Аттенборо, — уверен, что-то здесь не так.

***

       Через пять часов, после уничтожения «Ямайки» к крейсерам Рейхсфлота присоединился авангард адмирала Грильпальцера. Получив значительный количественный и качественный перевес над изерлонцами, имперцы усилили нажим. В этот момент связист передал капитану Митчелла запоздавший приказ на выход из боя и отход в Коридор. Изрядно потрёпанные крейсера начали отступление.

       Просто разворачиваться и уходить было нельзя — раззадоренные имперцы продолжали вести огонь и уж точно бы не упустили шанс влепить залп в подставленный борт. Пришлось арьергарду переводить всю тягу на носовые маневровые двигатели и пятиться назад, продолжая огонь, пока более удачливые собратья закладывали циркуляцию (4), чтобы принести полученную информацию о возможном вторжении в крепость. Контр-адмирал Вассербург послал вдогонку свои крейсера и эсминцы, но сам задержался, добивая остатки не способные долго сопротивляться остатки сил врага.

       Пока лёгкие силы выясняли кто из них самый быстроходный, к входу в Изерлонский коридор подтягивались основные силы Рейхсфлота на Новых Территориях под командованием гросс-адмирала Ройенталя. Тридцать пять тысяч боевых кораблей.

       — Гросс-адмирал, — неожиданно обратился к нему только что поднявшийся на возвышение Бергенгрюн, — Контр-адмирал Вассербург продолжает преследование мятежников.

       По недовольному лицу подчинённого легко читалось его нелестное мнение о происходящем.

       — Вызовите «Эйстлу», — через коммуникатор потребовал Ройенталь. — Грильпальцеру придётся представить очень весомое объяснение этого шага.

       После соединения с флагманом авангарда, он тут же обрушился на адмирала:

       — Грильпальцер, вы понимаете, что только что нарушили план кампании? Немедленно передайте Вассербургу приказ остановиться, и убедитесь, что ему, в отличие от вас, хватило ума не пересекать границу.

       Обманчивое спокойствие Ройенталя было куда страшнее буйной ярости того же Биттенфельда. Взгляд молодого офицера нервно забегал по сторонам, пока он пытался найти в себе силы ответить.

       — Вы всё не так поняли гросс-адмирал. Я считаю, что ваши действия являются изменой Её Величеству! — найдя нужную волну Грильпальцер осмелел, неуверенный было голос окреп, наполняясь торжеством. — Заигрывания с мятежниками недопустимы для верноподданного офицера Рейха! Я и адмирал Кнапштайн отказываемся выполнять ваши преступные приказы.

       Ройенталь мысленно проклял тех, по чьей милости ему пришлось выслушивать этот бред. Только не сейчас, когда ему оказано такое доверие, и на плечи давит ответственность за половину успеха всей кампании. Надо вернуть флоты под свою руку и продолжить выполнение плана. Он не простит себе разочарования Кайзерин от нового провала.

       Изерлон должен быть взят.

       — Полагаю, это разговор надо продолжить в полном составе, — холодно заметил Оскар, зажимая клавишу коммуникатора внутренней связи. — Соедините с адмиралом Кнапштайном.

       Адмирал Бруно фон Кнапштайн был хорошим исполнителем педантичным и скрупулёзным, однако не лишённым толики юношеских мечтаний о геройских подвигах во славу Кайзера. Поэтому громогласно высказываемые в беседах с лучшим другом сомнения Грильпальцера не отвергались с порога. Жёсткий до жестокости, бесконечно требовательный и циничный Ройенталь с тянущимся за ним порочным шлейфом многочисленных пьянок, дуэлей, скандальных отношений и нехороших слухов в образ идеального офицера не вписывался совсем, резко контрастируя со своим предшественником генерал-адмиралом Ренненкампфом. Разрастающееся с каждым днём в душе Кнапштайна подспудное недовольство новым командиром, резко усилилось после инцидента на Урваши, расползшихся тихой сапой по Новым Территориям слухов о сговоре генерал-губернатора с Изерлоном и редкой беспечности Кайзера, оказавшегося Кайзерин, легко простившего Ройенталю все его прегрешения.

       За боготворимого Бруно императора было больно. Поэтому мысль отплатить коварному предателю за его преступления была воспринята с воодушевлением. Приказ отпустить зарвавшихся мятежников стал последней каплей. Пора было действовать.

       Вскоре после отказа выполнять приказы Ройенталя последовал вызов с «Тристана». Как оказалось, в режиме конференции.

       — Адмирал Кнапштайн, — как ни в чём не бывало поприветствовал его гросс-адмирал, — слышал у вас есть ко мне некие претензии?

       Претензии, слишком расплывчатое определение того, что скопилось на душе у молодого адмирала. Он было вздохнул, набираясь сил для гневной тирады, но Ройенталь не дал сказать и слова.

       — Но прежде чем вы продолжите, напомню, у нас не старый Рейх. За нарушение приказа последует неминуемое наказание. И ещё, — выражение лица гросс-адмирала стало насмешливо-ехидным. — как вы собираетесь объяснять Её Величеству причины провала её плана? Мне кажется, что Кайзерин будет сильно разочарована, если и эта попытка штурма окажется провальной.

       Адмиралы растерянно переглянулись. Если сказанное было правдой, а иначе новости о массовой переброске флотов по Старым Землям и слухи о предстоящей возможности отличиться, исходящие от знакомых, истолковать было нельзя, то их перспективы были крайне незавидными.

       — Время идёт, — напомнил Ройенталь. — у нас всё ещё есть шанс обеспечить себе возможность беспрепятственно ударить в тыл мятежникам, когда те окончательно увязнут в бою с Её Величеством и гросс-адмиралом Миттельмайером.
___________________________________________
(1) — Траверз — направление, перпендикулярное курсу судна. То есть «Беовульф» расположен сбоку от «Брунхильды».
(2) — БИЦ — боевой информационный центр.
(3) — Вымпел — узкий длинный флаг, чаще всего раздвоенный на конце. Поднимается на военном корабле, обозначая его государственную принадлежность. В данном контексте употребляется как синоним слова «корабль».
(4) — Циркуляция — движение корабля по круговой (или близкой к ней) траектории.

Отредактировано Эйнэ (18-09-2018 23:27:52)

Принимаю тапки и ценные замечания по поводу "Торхаммера" и описания боя оптом и в розницу.

История (окончание части)

       — Майн Кайзерин, — сразу после установки соединения обратился к сюзерену Оскар. — Командование противника близко к отчаянию. Они могут надеяться только на междоусобицу.

       — Вы, же лишите их этих заблуждений, Ройенталь? — легко улыбнулась Лоэнграмм, вот только в ледяных глазах не было и тени показного благодушия.

       Снова. Не то, что бы Миттельмайер не понимал всех этих завуалированных протокольными условностями проверок на вшивость, но постоянное волнение за судьбу взаимоотношений близких людей начинало надоедать.

       — Я полностью в вашем распоряжении, Майн Кайзерин.

       — Ваша задача — уничтожить генераторы Торхаммера, Ройенталь.

***

       Флоты Ройенталя прорываются вперёд, к основным силам Лоэнграмма и погибающим кораблям Аттенборо, мимоходом отстреливаясь по торопливо отступающим ракетоносцам на флангах.

       Ввиду отсутствия близости залпа Торхаммера и перекрывшего траекторию выстрела Ройенталя имперцы Кайзера смело идут вперёд. С немногих оставшихся в строю сенсорных массивов фиксируется движение «Брунхильды».

       — А Лоэнграмм осмелел, даже флагман свой выдвинул, — довольно заметил Шенкопф. — Пора и нам готовиться к охоте на жирную дичь.

       — Пока не время, — поспешил напомнить Юлиан.

       Корабли Рейхсфлота заполняют всё пространство вокруг крепости, сближаясь с друг другом в клинче. Жалкие на их фоне остатки кораблей Союза оттягиваются под прикрытие жидкой брони и оборонительных батарей Изерлона.

       Так проходит ещё два часа, пока масса кораблей Ройенталя и Лоэнграмма не перемешивается в вообще не разбираемое на схеме месиво сине-красных отметок. Из общей каши время от времени выходили потрепанные соединения. Похоже оба имперских военачальника утратили управление своими силами.

       — И тут пришел лесник и всех разогнал, — схохмил кто-то, за пультом управления Торхаммера. — Самое время и нам вмешаться.

       — Ну, что малыш, куда стреляем? — нетерпеливо постукивая пальцами по древку абордажного топора поинтересовался командор Розенриттеров.

       — По основной массе, широким лучом, с максимально возможной скорострельностью, — решился Юлиан. — Всем постам, подготовиться к стрельбе из «Молота»!

***

       — Фиксирую всплытие генераторов луча! Предполагаемый вектор стрельбы ET1895-JW5732-AS340 (7)! — наконец-то объявила разведка.

       Данные немедленно отобразились на тактической схеме.

       — Йотун, Мюллер, вы угадали, — недовольно поморщился проспоривший Биттенфельд. — Они целят в вас.

       — Меньше чем на «Асбах» (8) я не соглашусь, — предупредил младший генерал-адмирал. — А вот с временем угадали вы, Миттельмайер.

       Главнокомандующий кивнул принимая поздравления, впрочем не спеша радоваться. За прошедшие часы сопряжённый с уничтожением остатков сенсорной сети спектакль успел всем поднадоесть. И появившийся шанс наконец-то покончить с изерлонской вольницей никто упускать не хотел. Поэтому затеянный от скуки спор был забыт, а внимание обострилось до предела.

       — Группа GD5, огонь! Грильпальцер, помните, у вас только один шанс.

       Тут же среагировал Оскар, помня о своей задаче.

       Миттельмайер молчал дожидаясь результатов. Пока что всё шло по плану. Кажущаяся рыхлой и беспорядочной масса кораблей быстро перестраивалась в радующие глаз своей четкостью и организованностью боевые порядки. А тем временем на поверхности сферы крепости генераторы выстраивались кругом, Вольф много раз видел этот процесс как на схемах так и в записи реального залпа. Энерговоды низко гудят от подводимых к генераторам терраваттов энергии. Системы охлаждения едва справляются с отводом тепла. В такие моменты крепость максимально уязвима — практически вся вырабатываемая энергия брошена на Торхаммер. С яркой вспышкой полностью заряженные генераторы создают в центре окружности зону искажения реального пространства. Но сдерживаемая за счёт искажения энергия ищет выход, и находит его в провотиположной стороне от крепости. Высвободившись в форме луча искажённого пространства она разрушает всё на своём пути, пока энергетические потери не позволят пространству вновь стабилизироваться (9).

       Это и произойдет, если Грильпальцер не сможет разрушить тщательно выверенную систему генераторов.

***

       GD5 стреляет на пределе технических возможностей своих кораблей. До расплава орудий и энерговодов. Из-за разной скорострельности орудий был только один слитный залп — самый первый. Потом все стреляли по мере перезарядки.

      Проектировавшие революционную систему накачки Торхаммера инженеры в свое время сделали всё для повышения надёжности и живучести своего детища. Но сто лет назад никто не думал, что противник сможет прорваться к крепости настолько близко. Тогда все верили неприступность Изерлона.

       И вот, вопреки всем ожиданиям линкоры группы GD5 из флота Грильпальцера открывают огонь по заряжающимся генераторам.

       Первый, пристрелочный залп в большинстве проходит мимо, дальше все огонь ведётся в разнобой, но уже гораздо метче. Достаётся не только генераторам но, и системе охлаждения вместе с энерговодами.

       Степень повреждения пары генераторов, на которые обрушилась вся ярость имперцев растёт вместе с степенью накачки. Закономерно прочности находящейся в критическом состоянии конструкции не достаёт и
найдя уязвимость накопившаяся энергия вырывается наружу мощным взрывом, зацепляя соседний генератор.

       На поверхности крепости зажигаются две вспышки — дальнейших разрушений не допустили предохранители, мгновенно прекратившие подачу энергии. Остальные генераторы быстро разряжаются экстренным выбросом всего заряда.

       На душе облегчение. Смерть прошла в миллиметрах. Торхаммер обезврежен, не успев выстрелить.

       Группа поспешно отступает — она выиграла свой главный бой. Надо и другим дать возможность отличиться.

***

       — Вот, ублюдок! — взбешённый Шенкопф лаконично и с тенью уважения резюмирует афронт руководства Изерлона.

       Это фактическое поражение

       Юлиан понимает, генерал-губернатор предал их союз. Сменил сторону второй раз. Хотя, возникают сомнения — а было ли правдой первое предательство?

       Тёмное беспросветное отчаяние готово захлестнуть их всех с головой. Неужели Лоэнграмм сможет повторить подвиг Адмирала Яна и взять Изерлон? Причём реальным штурмом, а не диверсией.

       Шестьдесят семь тысяч вымпелов Рейха против девяти тысяч, которые с трудом смогут наскрести остатки Союза и обезоруженного Торхаммера. Правильный итог этого даже не боя — избиения, назовёт любой первогодка, только-только поступивший в одну из Академий ВКС.

      Смог бы адмирал Ян найти решение?

       Минц горько улыбается.

      Нет, он бы никогда, не оказался на моем месте. Ройенталь бы не смог его обмануть.

       Выведя из уравнения главную сложность штурма космической крепости имперские флотоводцы уже свободно маневрировали своими силами вблизи искусственного сфероида. Силы Рейха смело шли вперед, начиная общий штурм.

       — «Брунхильда»! — неожиданно осенило Юлиана.

       — Ты что-то придумал? — обрадовался Аттенборо.

       — Да, — уже увереннее качнул головой юный Главнокомандующий, несколькими комбинациями клавиш вызывая режим симуляции.

       Обнадеженные соратники с нетерпением ждали очередную гениальную в своей простоте, а потому невероятную, идею, способную переломить течение казалось бы безнадежно проигранного боя. Такое проходило уже не раз ещё при жизни Яна Вэньли, поэтому сомнений в успехе новой, головокружительной в своей наглости, придумки ни у кого не возникало.

       — Лоэнграмм, абсолютно уверен в своей победе, — он выделил и приблизил часть флота противника. — поэтому выдвинул вперёд свой флагман. Тем самым давая нам реальный шанс себя уничтожить и спутать противнику все управление боем, а в перспективе и управление государством. Адмирал Аттенборо, ваша задача пробиться к личному флоту Кайзера и связать флагман и его охранение боем. Идеально, если вы сможете его при этом уничтожить. Не выйдет, не страшно, тогда в бой пойдут розенриттеры.

       — Всю жизнь мечтал взять на абордаж белобрысого, — восхищённо присвистнул довольный амбициозной задачей Шенкопф. — Ради такого даже не жаль сдохнуть. Будь уверен, мы сделаем это. В конце, концов кто ещё на это способен кроме нас!

       — Мы сделаем всё, — спокойно подтвердил Аттенборо. — Во всяком случае, я рад что мне довелось сражаться с вами, товарищи, плечом к плечу.

       — За дело, господа, — деловито подвел черту Юлиан. — Ради победы демократии! Ради возрождения Союза свободных планет!

***

       Отчаянное бесстрашие и мастерство позволило остаткам флота Аттенборо при поддержке крепостных батарей прорваться в центр имперского построения. Разрываемые подавляющей массой залпов корабли шли к цели несмотря ни на что. Подавая всю мощность на форсаж маршевых двигателей, орудия и фронтальные щиты. Выжимая из своих кораблей всё возможности и ещё сверх проектного. Не стесняясь идти на таран. Стремясь перед гибелью унести с собой как можно больше врагов.

       В попытке остановить опасную атаку гросс-адмиралы торопливо формировали заслоны на пути к личному соединению Кайзерин. Но отчаяние обречённых оказалось сильнее успокоенных близкой победой имперцев. Почти триста потрёпанных штурмом вымпелов во главе с «Улиссом», всё что осталось от некогда сильного флота Изерлонской Республики, добралась до цели и вступила в бой с охранением «Брунхильды». Несмотря на то, что в последние годы императорскому флагману и прикрывающему его соединению не часто приходилось участвовать в линейных боях, они сумели погасить наступательный пыл противника. Медлить тихо прокравшимся за соединением Аттенборо розенриттерам было нельзя — к бою подтягивались остальные силы Рейха. Выждав немного, пока все сосредоточат свое внимание на ожесточенной перестрелке линейных кораблей, абордажные боты внезапно рванули вперёд.

       Присоединиться к дерзкой атаке элиты десантников ССП решил сам Юлиан, вместе с майором Попланом. Вместе с командором рыцарей Розы они летели во главе формации на боте «История». Незамеченными в свалке боя больших парней они прошли полпути до цели в относительном спокойствии. Ну не считать же за целенаправленное противодействие случайно пролегшие в поблизости трассы залпов? Для матёрых и откровенно безбашенных пилотов абордажных ботов, не раз ходивших и выживавших под ливнем вражеского огня в упор, это помехой никогда не являлось.

       К сожалению долго такая тишь да благодать продолжаться не могла. Среди имперцев на постах обнаружения слепых не было и скромных парней, желающих попробовать на прочность белоснежные бока «Брунхильды» и стойкость императорских гвардейцев, все же заметили. Внимание тут же вылилось в плотный, и самое печальное, меткий заградительный огонь из всех калибров.

       Взорвался один бот. Непонятно с какой стороны, в такой круговерти и от своих вполне могло прилететь, выпущенный заряд обездвижил другой. Несмотря на всё мастерство пилотов и старания Аттенборо отвлечь ярость имперцев на себя, маленькие кораблики гибли один за другим под всё уплотняющимся по мере сближения огнём. И только бот Шенкопфа и Юлиана шел вперёд без повреждений точно заговорённый.

       «История» на полной скорости стремилась к яростно отстреливающейся «Брунхильде». Абордажники с напряжением ждали, когда их бот содрогнётся от столкновения, пробивая метры многослойной брони и раскроется люк шлюза, давая ворваться внутрь вражеского флагмана. Гравикомпенсаторы едва справлялись с перегрузкой на манёврах, резко бросающих крохотный, в сравнении с линкорами, кораблик в стороны от трасс выстрелов. Самое главное — «История» продолжала успешно сокращать дистанцию.

       Уклоняться становилось все сложнее. Очнувшиеся артиллеристы линкоров и крейсеров противника отвлеклись от обмена любезностями с изерлонскими визави и так некстати обратили все свое внимание на скромный бот. Индикаторы мощности реактора и тяги двигателей истерично полыхали алым, но выжимающим все из своей машины пилотам уже было плевать — лишь бы добраться до цели.

       Пилот заворожённо смотрел на разрастающийся белоснежный бок флагмана проклятого Лоэнграмма, этот корабль стал его личной одержимостью. Он должен был во чтобы то ни стало проковырять борт нежно любимой игрушки заклятого врага всего Изерлона!

       И тут истошно завопила связь с истребителями. Те предупреждали об опасном сближении. В обзорном дисплее силуэт «Брунхильды» начал закрывать, вклинивающийся на полном ходу между десантным ботом и своим флагманом линкор нестандартного вида. На то, чтобы отвернуть от неожиданной преграды маневренности откровенно дубового в управлении бота не хватало, и «История» сцепилась с совсем другим противником.

___________________________________________
(7) — Если у кого-то есть более вменяемые предложения как определить направление, прошу написать в комментариях.
(8) — Asbach — вид немецкого бренди.
(9) — Если есть претензии к физике процесса, добро пожаловать в комментарии.