- Даже самый терпеливый и дотошный исследователь Бездны - Аль Хазред не устоял перед этим и сошёл с ума. Свою книгу он писал, будучи абсолютно безумным.
   - Некрономикон? - деловито уточнил я, с апломбом опытного исследователя мистической литературы, - всю жизнь хотел его почитать.
   - Почитать? - брови Теодора поползли вперёд, а губы дрогнули, обозначив ухмылку, - боюсь, это не самое удобоваримое чтение. Я же тебе говорю: автор, перед написанием книги сошёл с ума. Стихотворения Хазреда ещё более запутаны, чем катрены Нострадамуса. Чтобы разобрать, о чём идёт речь, опытные исследователи потратили более трёх веков и даже после этого, некоторые места толкуются по-разному, а это чрезвычайно опасно, когда используешь Некрономикон в качестве путеводителя по Бездне.
   - Странно, - сказал я, - читая Лавкрафта, я предполагал, что эта книга намного интереснее.
   - Говард был неисправимым романтиком, - пожал плечами Теодор, - я встречался с ним, когда он был никому не известным сочинителем коротких историй. У него, случайно, оказались отрывки книги Эйбона, и он согласился показать мне их, в обмен на изучение Некрономикона. Говард оказался разочарован. Я, впрочем, тоже. В его страничках не было ничего интересного, для меня.
   Признаться, этот немудрёный рассказ заставил меня поскрёбывать нижней челюстью по полу. Передо мной был человек, имеющий в личном пользовании настоящий Некрономикон и общавшийся с Лавкрафтом. Потом как-то вспомнилось всё, пережитое лично и рот закрылся сам по себе. Возможно, если я выберусь отсюда, то напишу книгу, почище любых Некрономиконов.
   - А что это за Огненный Поток? - спросил я, - судя по всему нечто весьма полезное, если, для того, чтобы добраться до него, можно запросто положить такую ораву народа?
Теодор машинально  вздохнул. На его лице появилась гримаса омерзения.
   - Поток...